Точки соединения

Марселин не успела даже нагнать Марлин (хотя, честно говоря, она и не особо пыталась, целью было просто напугать, и у неё это прекрасно получилось), когда в коридор завернул профессор Флитвик. Тут уже было необходимо вести себя соответствующе – Марселин не знала, как обстояли с этим дела в семьдесят седьмом, но вот в девяносто пятом при появлении профессора споры затихали, драки прекращались, сигареты выкидывались в ближайшие доспехи или окна, и вообще любые проблемы решались за секунды. Потому что на отработку попасть никто не хотел. - Надеюсь, мисс Макмиллан, мисс МаКкиннон, - Флитвик посмотрел сначала на одну, потом на другую, - вы успели немного размяться, - странно хихикнул и погрозил им коротким пальцем. – А теперь попрошу всех в класс, урок начнётся через три минуты. Все разговоры стихли, студенты расступились, пропуская преподавателя вперёд. Марселин посмотрела в сторону Блэка, Поттера и присоединившегося к ним Люпина, но неожиданно столкнулась с внимательным взглядом серых глаз и тут же отвернулась, молясь всем известным богам, чтобы она не покраснела. Была у неё такая вредная привычка – краснеть. Но по коже всё равно пробежал холодок интереса, захотелось опять поднять глаза, проверить, продолжал ли Сириус на неё смотреть. Но Марселин сдержалась. Потому что любопытство никогда не доводило её до чего-то хорошего. В последний раз это окончилось рыжим, и это было исключение из правил. - А что я получила в качестве выигрыша? – вдруг вспомнила Марселин и повернулась к подругам. Марлин неловко повела плечом. - Тебе не надо идти к Уорингтону? Марселин прищурилась. …чисто теоретически ты получила новый опыт. Утолила жажду любопытства, не ты ли говорила, что давно хотела узнать, каково это – целовать Сириуса Блэка?… Не давно. Всего лишь где-то неделю. …ага… По вечерам замок всегда выглядел так, словно сошёл со страниц произведений Стивена Кинга, - за стенами, казалось, перешёптывались невидимые жители – очень добрые, пока их не беспокоили, но чертовски кровожадные, если в их владениях случайно оказывался чужак, - если слишком резко обернуться, можно было встретиться взглядом со странным существом с длинными пальцами, тонкой талией и неестественно широкой улыбкой, а за углом сидели изголодавшиеся Кони Диомеда, которые, согласно тому, что Марселин слышала в Колдовстворце, много лет назад сбежали от одного могучего мага и вот уже десятилетиями их местоположение было неизвестно. Было почти десять часов вечера, через пятнадцать минут начинался отбой. Марселин возвращалась в гостиную Гриффиндора из библиотеки и если бы не многочисленные прогулки под луной из «прошлой жизни» она бы, наверно, сейчас боялась каждой тени. Несколько месяцев назад… …целую вечность назад… …один парень рассказал ей, что если ты не хочешь быть пойманной из-за громких шагов (а при соприкосновении с каменным полом почти вся обувь издавала неприятное цоканье), стоит надевать ботинки с толстой подошвой – она мягче, поэтому её не слышно. Она следовала его совету вот уже четыре месяца и ещё ни разу не была пойманной. …или это просто потому, что ещё неделю назад ты практически никогда не выходила вечером из гостиной без сопровождения… Не важно. Выбора у неё теперь особо не было, надо было учиться обходиться без рыжего, чёрт знает, сколько она ещё здесь без него проторчит. А возвращалась в гостиную она так поздно потому, что чисто случайно засиделась в библиотеке. Программу этого триместра знала не идеально, но достаточно хорошо, могла бы с чистой совестью лежать на диване у камина и потягивать из термоса горьковатый кофе, но неожиданно её что-то укусило в задницу, сказало, что она уже очень давно (неделю) ничего не читала, надо это срочно исправлять. И Марселин пошла исправлять. Встала с кровати, натянула штанишки и потопала в библиотеку. В семьдесят седьмом в библиотеке тоже сидела мадам Пинс. Она так же кряхтела, когда поднимала стопки книг, и так же рявкала на студентов, которые были достаточно храбрыми, чтобы говорить громче шёпота (или вообще говорить). Единственное отличие – здесь библиотекарь выглядела моложе почти на двадцать лет. Отдел с маггловской художественной литературой занимал всего два шкафа и примерно одну четвёртую произведений Марселин уже читала, но это было лучше, чем ничего. У стеллажа она проторчала около семи минут: ходила вдоль полок, наклонялась, чтобы посмотреть книги, стоявшие в самом низу, некоторые открывала на случайной странице и читала несколько абзацев, но каждый раз возвращала на место – не то. А потом случайно наткнулась на книгу, которую уже давно хотела прочитать, и про которую Аня, подруга из России, когда-то прожужжала ей все уши. «Собор парижской богоматери» Виктора Гюго. Аня рассказывала, что Гюго был волшебником, но предпочёл жизнь магглов, поэтому остепенился и стал зарабатывать литературой. Через пару лет он уже хотел было вернуться в волшебный мир, но одним вечером столкнулся с девушкой-магглой и влюбился с первого взгляда. Аня не была уверена в достоверности этой информации, потому что никаких доказательств не было, но – будем честными – звучала история романтично и очень красиво. Марселин романтику не любила, но красивые истории о любви – очень. Из любопытства открыла книгу и прочитала первый абзац. Очнулась через полтора часа на сотой странице и то лишь потому, что мадам Пинс сказала, что библиотека скоро закрывается. (У этой женщины была удивительная способность говорить так, чтобы её было слышно в каждом уголке библиотеки, при чём голос – Марселин знала наверняка – она никогда не усиливала заклинанием). Примерно так Марселин и оказалась в тёмных коридорах Хогвартса, по которым бродила уже минут пятнадцать, хотя до портрета полной дамы можно было дойти за десять (и то если идти очень медленно). А всё потому, что возвращаться в громкую гостиную не хотелось - она не могла не вспоминать «прошлую жизнь», которой жила ещё неделю назад, а в башне Гриффиндора всё было пропитано им. Сейчас это всё уже казалось чем-то очень далёким (но ещё очень близким): смех рыжего, ночные прогулки, долгие разговоры… В одну из таких прогулок ей показали кухню. Марселин около минуты стояла в дверях, круглыми глазами глядя на происходящее: не меньше сотни домовиков шлёпают босыми ножками по каменному полу, всё вокруг скворчит, шипит, свистит и щёлкает; одновременно пахнет и чем-то острым, и чем-то сладким, и рыбой, и картошкой, и жареной курицей. И среди всего этого хаоса к ним подходят сразу несколько домовиков, низко кланяются, касаясь пола кончиками острых носов, и спрашивают, не хотят ли они чего-нибудь. С тех прошло лишь три месяца, но ей казалось, что это произошло несколько лет назад. …целую вечность назад… Марселин завернула за угол, но тут же пожалела об этом. В паре метров от неё парень прижимал к стене какую-то девчонку (которая обхватила его ногами, тихо постанывала и – ещё куча деталей, которые Марселин предпочла проигнорировать). Резко сделала шаг назад, прячась за углом. Прижалась спиной к холодной стене, пытаясь успокоить отчего-то ускорившееся сердцебиение. Стоило выбрать другой путь. …а можно скромный вопрос, кем надо быть, чтобы заниматься сексом посреди коридора? Где вас могут застукать преподаватели???… Она не поняла, кем была та девушка, но вот парня даже со спины и с голой задницей не узнать было не возможно – волосы, чёрная лёгкая рубашка, дорогие часы. Это был Блэк, сто процентов. …вот тебе и ответ на вопрос. Чтобы трахаться в коридоре достаточно быть Сириусом Блэком. Не удивлюсь, если окажется, что Поттер стоит где-то за углом и сторожит, чтобы их никто не спалил… Возможно, он стоит прямо у тебя за спиной. Марселин резко обернулась, как будто могла видеть сквозь мантию невидимку. Пусто. …если бы здесь и был Поттер, ты бы всё равно никого не увидела, мантия же… - Да плевать, - произнесла одними губами, но продолжила стоять за углом, прижавшись спиной к холодной стене, и по каким-то неизвестным причинам не могла заставить себя уйти. Девчонка в коридоре издала более громкий стон, а потом заткнулась. Через пару секунд раздался звук застёгиваемой молнии. Марселин зажмурилась и прикрыла ладонью глаза, откинув голову на стену. Какого-то хрена она не могла заставить себя сдвинуться с места и продолжала тупо стоять и слушать. Грёбанное мать его любопытство. Если она не свалит прямо сейчас, её могут заметить. Если она столкнётся с той девчонкой, это будет не страшно – столкнётся и разойдётся, как ни в чём не бывало. Но вот если это будет Блэк – тупого разговора с несколькими подъёбами не избежать. …я был придурком в школе, Молли, я этого и не скрываю, - он на мгновение задумался, - я и сейчас придурок…. Тебе надо собраться, Марс. Ты всего лишь застала трахающихся в коридоре людей, так что тебе стоило бы прямо сейчас развернуться и уйти, ты же не хочешь, чтобы оставшуюся вечность Блэк смотрел на тебя, как на идиотку. - Макмиллан, предупреждай, если захочешь посмотреть на меня в душе. - Макмиллан, я сегодня дрочил, ты наблюдала? - Макмиллан, я вчера трахался, надеюсь, ты смогла рассмотреть всё в мельчайших подробностях. - Мы же встретимся ещё? – раздалось в коридоре. - Конечно, - судя по звуку, Блэк быстро чмокнул девчонку. Последовали шаги. Марселин даже перестала дышать, пытаясь понять, в какую сторону он пошёл. В противоположную. Она наконец-то очнулась. Развернулась и беззвучно пошла в гостиную, и больше не проваливалась в воспоминания. На следующий день Марселин, как обычно, проснулась в шесть тридцать (Лили, Алиса и Марлин ещё спали), сходила в душ, вернулась в комнату и поздоровалась с проснувшейся Лили, потом высушила палочкой волосы и накрасилась (поздоровалась с проснувшейся Алисой). В восемь собрала сумку («Доброе утро, Марлин»), оделась и в восемь двадцать вместе с Лили спустилась в Большой зал. Расписание утра у них сложилось как-то само собой, потому что Марселин любила вставать пораньше, а Марлин – спать подольше. Лили и Алиса оказались посередине, и их это вполне устраивало. Короче говоря, день начался максимально обычно. А вот шум в Большом зале был не совсем обычным. - Что-то случилось? – Лили вопросительно повернулась к Марселин, когда они только вошли в Большой зал. - Без понятия. Каждое утро Хогвартс был похож на огромный улей (и в девяносто пятом, и в семьдесят седьмом ситуация с этим обстояла одинаково) – все заняты своими делами: кто-то ест овсянку, кто-то сэндвичи, кто-то вливает в себя литры кофе, - но при этом все успевают друг с другом общаться. Соседка забыла наложить на кровать заглушку, и все слышали её стоны, двое пуффендуйцев напились в общей гостиной и в три часа ночи пошли в обход по спальням, чтобы спеть каждому «Счастливого рождества». И всё в таком духе. Но сегодня шум был другим. Он был тревожным. Некоторые студенты сидели с каменными лицами, некоторые - что-то обсуждали, но у каждого в глазах читалось одинаковое выражение страха и непонимания. Марселин и Лили, переглянувшись, сели за стол. Самым печальным и тихим можно было назвать стол Пуффендуя – рот там раскрывали исключительно для того, чтобы нехотя вложить в него очередную ложку овсянки. - Хэй, Мэри, - Лили наклонилась к сидящей напротив Мэри Макдональд, которая училась на год младше. – Ты не знаешь, что случилось? - Дамблдор сказал, - Марселин тоже наклонилась вперёд, чтобы лучше расслышать. – Что сегодня на входе в Запретный лес нашли студентку. Она вскрыла себе вены. Говорят, кто-то видел, как она выходила из гостиной Пуффендуя около двенадцати часов ночи. - Кто это? - Она покончила с собой? – одновременно спросили Лили и Марселин. - Вроде да, но никто точно не знает. Зачем идти в лес, если ты хочешь покончить с собой, - Мэри скептически подняла одну бровь. – Это была Мерел. Элизабет Мерел. Марселин усадила себя обратно на стул. Большой зал, огромное пространство, вмещающее в себя несколько сотен учеников, вдруг показалось ей чертовски крошечным. - Ты новенькая? - Да. - Меня зовут Элизабет Мерел. Профессор Макгонагалл попросила меня помочь тебе освоиться в школе. - Ты с Пуффендуя? - Ага. Сама не знаю, почему попросили меня, а не кого-то с твоего факультета, но мы на одном курсе, так что думаю, проблем особых не возникнет. Да и помощь моя, думаю, нужна тебе лишь в замке, в гостиной она ни к чему. Марселин нервно схватила термос, в который так и не успела долить кофе, и быстро встала из-за стола. - Мне надо пройтись. Лили хотела было что-то ответить, но не успела – однокурсница быстро вышла из Большого зала. Ей нужно было на улицу, вдохнуть немного свежего воздуха. Сразу станет легче. Это точно. По-другому и быть не может, ведь свежий воздух всегда помогает, верно? Покурить было бы тоже неплохо, но пачка осталась лежать на прикроватной тумбочке вместе с отвергнутыми утром ярко-зелёными носками. …просто стрельни у кого-то сигарету… Тоже вариант. Марселин нервно выдохнула. Поттер! Он всегда выходил покурить перед уроками…ну или почти всегда. В любом случае во внутреннем дворе должен кто-то быть, вряд ли все студенты резко решили стать правильными и перестали курить перед уроками. Марселин вышла на улицу и сделала глубокий вдох. Кажется, сколько бы лет ей ни было и сколько бы вокруг ни происходило херни, а запах с утра в начале осени всегда будет ассоциироваться с началом учёбы – маггловской школой в Германии, новенькими белыми гольфами, которые к концу дня всегда становились серыми, и огромными бантами. …не совсем хорошее время для ностальгии… Людей во дворе торчало немного, а из знакомых был только один парень-гриффиндорец с пятого, кажется, курса. Да и знакомым он был только потому, что Марселин пару раз видела его в гостиной. Она сделала шаг в сторону пятикурсника, но случайно заметила сидящего на окне Блэка. Он был в той самой чёрной рубашке, не застёгнутой на несколько верхних пуговиц. На руке в лучах утреннего солнца поблёскивали – скорее всего, чертовски дорогие - часы. Может, лучше пятикурсник? - Не будет сигареты? – Марселин встретилась с холодными серыми глазами. На секунду захотелось стушеваться и добавить тихое «пожалуйста», но она сдержалась. - Неудачное утро? – Сириус протянул ей пачку. Марселин достала сигарету и закурила, облокотившись спиной о каменную стену. Можете добавить к списку её достижений по жизни курение в компании Блэка. …интересно, а он помнил об этом?... Вот сама у него и спросишь, сразу как вернёшься. Дед пообещал всё уладить, тебе нужно всего лишь послушно ждать. - Вроде того, - Марселин выдохнула дым в безоблачное небо. Она практически не знала Элизабет. Да, она помогла ей освоиться в школе – если это можно было так назвать, потому что по факту Марселин уже четыре месяца как училась в Хогвартсе. Но кроме этого и нескольких разговоров больше их ничего не связывало. В течение первых четырёх дней после уроков они разбирали карту замка, а потом Марселин под надзором Элизабет пыталась не слишком быстро – чтобы не было подозрительно – найти какой-нибудь кабинет. О том, что замок она знала, пожалуй, лучше самой Элизабет, Марселин благоразумно помалкивала. Во время всего этого Элизабет рассказывала ей истории, без знания которых было «невозможно учиться Хогвартсе». Благодаря ей Марселин узнала о том, что в последние несколько лет Поттер и Эванс были своеобразной шуткой… - Ты бы видела реакцию буквально всех, - Элизабет выразительно дёрнула рукой. – студентов, когда в апреле, кажется, или даже в конце марта прошлого года, Поттер и Эванс вместе зашли в Большой зал. Мы тогда завтракали, и можешь мне поверить, на несколько секунд во всём Большом зале воцарилась гробовая тишина. …что Марлин полтора года встречалась с Блэком… - Они расстались примерно в то же время, когда Эванс и Поттер начали встречаться. Может, немного раньше. Но до этого ей завидовали очень многие, и это не удивительно, потому что Блэк это Блэк, вряд ли во всей школе есть хоть одна девушка, которая не засматривалась на него. – Элизабет кокетливо дёрнула плечом. – В любом случае, после расставания Марлин около месяца ходила мрачнее тучи, а Блэк наоборот ударился во все тяжкие. В хорошем смысле. Если, конечно, флирт с каждой второй девчонкой можно так назвать. …узнала, на каких уроках как себя можно (и нельзя) вести… - У профессора Бинса, он преподаёт Историю магии, можешь делать практически всё, что хочешь. В рамках разумного, естественно. Говорят, он не заметил даже собственной смерти – уснул перед камином, умер, а на следующий день встал призраком и пошёл вести уроки. У Макгонагалл, она декан твоего факультета, лучше сильно не выпендриваться, она достаточно строгая. У всех остальных не стоит наглеть, в остальном они вполне нормальные. К Слизнорту, кстати, - Элизабет понизила голос почти до шёпота. – можно подлизаться. Бутылка хорошей медовухи может очень быстро поднять ему настроение. Он ещё раз где-то в полгода проводит собрания. Мы их называем собрания слизней – он приглашает особенных студентов, от которых, как ему кажется, в будущем может получить что-то полезное, вроде денег, кормит их и развлекает. …а также от Элизабет Марселин узнала самые громкие события, произошедшие за последние несколько лет… - На Истории Магии одна парочка занималась, - Элизабет округлила глаза. – Тем самым. - Они потрахались? - Почти, - она слегка покраснела. – Ну, руками.- Марселин кивнула – поняла. – Их никто не спалил. Из преподавателей. Ученики узнали об этом позже, не помню уже, откуда всё пошло. Что удивительно, преподаватели до сих пор ничего не знают, хотя те парень и девушка выпустились в прошлом году. … - Ещё Поттер, Блэк, Люпин и Петтигрю в феврале затопили кабинет Трансфигурации. Никто не смог доказать, что это сделали они, конечно же, парни умеют шикарно заметать за собой следы, но всё равно все прекрасно понимают, что это были они. … - Пивз как-то раздал всем домовикам одежду – они работают на кухне, готовят еду, приводят замок и наши гостиные и спальни в порядок. Пивз сказал, что действует от лица директора, но, естественно, Дамблдор не имел об этом ни малейшего понятия. Пивз это, кстати, полтергейст. - Тот который вечно орёт и воет? - Ага, это он. Тогда такой кошмар начался – эльфы рыдали несколько часов, пока Дамблдору обо всём не доложили. Ему пришлось спускаться на кухню и лично успокаивать домовиков. Из-за этого мы в тот день остались без обеда, зато на ужин было столько еды, как будто это был ещё один первосентябрьский пир. Вряд ли за те несколько дней они стали подругами, но тот факт, что ещё вчера Марселин видела Элизабет за столом Пуффендуя, улыбающуюся и доедающую овсянку, а уже сегодня она была мертва…что ж, это немного выбивало из колеи. - Бродяга, - Марселин незаметно дёрнулась от неожиданности – к стоящему рядом с ней Блэку подошёл Поттер. - Ты долго ещё будешь тут торчать? У нас дела были, если ты не забыл. - Сохатый, я вышел пять минут назад. Марселин бросила быстрый взгляд на Поттера, который, как всегда, был похож на взъерошенного воробья, и тут же отвернулась. Где-то вдалеке раздался звон колокола. Урок. Точно. Ей надо идти на урок. - Макмиллан у тебя вид такой, будто ты прямо сейчас грохнешься. - Что? – Марселин опять посмотрела на Поттера и попыталась напрячь мозг. Она прекрасно расслышала его фразу, только вот совершенно не уловила сути, потому что мысли блуждали где-то очень далеко отсюда. - Выглядишь херово, говорю. - Я немного это, - Марселин мотнула рукой, в которой держала сигарету, - задумалась. Сигарету верну, - она кивнула Блэку и медленно пошла к входу в замок. В последний раз затянулась и выкинула бычок в клумбу. Только сейчас она вдруг в полной мере осознала, что не просто перенеслась на двадцать лет назад. Точнее, она-то перенеслась на двадцать лет назад, но здесь так же были люди. Со своими жизнями, желаниями и увлечениями. И очень многие из них – такие же как Элизабет – не должны были пережить этот год.