Точки соединения

Утром двадцать шестого сентября на улице во всю бушевал ветер. Деревья гнулись к земле, роняя пожелтевшие листья, на окраине Запретного леса животные в своих загонах жались друг к другу, пытаясь согреться, на берег Тёмного озера накатывали волны. Была суббота. И в тот момент, когда студенты уже совсем отчаялись попасть в этот день в Хогсмид, ветер вдруг стих. Вместо него из-за туч впервые за всю неделю вышло солнце. Температура поднялась до пятнадцати градусов. Животные в загонах разошлись и начали спокойно заниматься своими делами: трое маленьких гиппогрифов играли с мёртвыми крысами и барсуками (обедом), четверо двухмесячных мантикор, которых впоследствии выпустят на свободу, рычали и одним комом катались по земле, так что нельзя было разобрать, где чьи конечности. Погода улучшилась. Хогсмид не отменился. Студенты воспряли духом и живее заработали вилками, спеша дожевать обед и пойти гулять. За всю неделю Марселин не сказала Блэку ни слова. Да и повода не было – они пересекались только на уроках. И «пересечением» это можно было назвать с огромной натяжкой, скорее, замечали присутствие друг друга боковым зрением. Она могла бы, конечно, сказать, что такое пренебрежение со стороны Блэка её расстраивало, но…зачем врать? Ей было насрать. После того вечера у неё на следующий же день начались месячные. И Марселин могла бы сходить в Больничное крыло и попросить у медсестры обезболивающее, но она этого не сделала. Мысли об Уизли и прошлой жизни неожиданно восстали из пепла и начали мучать с удвоенной силой. …шлюха… …сука… …жалкая… …ненормальная… Марселин стало вообще не до Блэка – надо было в очередной раз вытаскивать себя из ямы самоуничтожения. Получалось хреново. В крыло она не пошла, кстати, по этой же причине, - боль от месячных это необычная версия селфхарма. Ты не причиняешь себе видимого вреда, но при этом продолжаешь испытывать боль. Хоть в чём-то можно найти плюсы от ежемесячного истекания кровью. Но хоть с Блэком она больше не общалась, воспоминания того вечера просто так выкинуть из головы не получалось. И она думала не только о сексе (мысли о сексе плюс месячные – это самое жуткое сочетание, которое только могло придумать человечество), но и о Мальсибере. Парни пообещали (а пообещали ли?) пустить по школе слух (правдивый, кстати говоря), что она чистокровная. Сейчас, спустя целую неделю, в течение которой она не получала никаких новостей, Марселин очень сильно засомневалась в том, что они это на самом деле собирались это исполнить. За свою жизнь она знала дохрена людей, которые убеждали её, что помогут, не бросят, обязательно (!) помогут. В итоге всё заканчивалось одинаково: Марселин делала всё сама и каждый раз винила себя в том, что поверила. Вряд ли эта ситуация чем-то отличалась. Наверно, отличие было лишь одно – на этот раз на кону стояла не глупая оценка на зельях, а её жизнь. Марселин допила кофе, натянула на ноги ботинки и подошла к зеркалу (ботинки были огромные и чёрные, зато носки – жёлтые и с пчёлками). Вполне возможно, что это был последний теплый день в этом году. То, что он выпал на поход в Хогсмид, было огромной удачей, и она не собиралась просрать последний шанс погулять без кучи тёплой одежды, в которой всегда чувствовала себя грёбанным снеговиком. Она собиралась выйти на улицу и выглядеть ахуенно. Словить на себе несколько заинтересованных взглядов. Почувствовать себя королевой. Расслабиться. …ладно, про королеву она, конечно, переборщила, но суть вы поняли… В комнату, смеясь, влетела Эванс. За ней точно также ввалился Поттер. - Марселин, ты же идёшь в Хогсмид? – Поттер что-то прошептал ей на ухо, и Лили тихо засмеялась. Марселин согласно промычала и продолжила красить губы красной помадой. - Если вы пришли потрахаться, - она поправила указательным пальцем контур. – То я свалю минут через пять. - Нет, я только хотела взять кофту, - Эванс отпихнула от себя Поттера и прошла в комнату. Джеймс остался стоять, прислонившись спиной к стене. Дверь никто не закрыл. – Сириус не позвал тебя гулять? Марселин усмехнулась и посмотрела в зеркало на роющуюся в шкафу подругу. Поттер бросил внимательный, но типо похуистичный взгляд на отражение Марселин. - Он должен был? - Не знаю, вы так смотрели друг на друга весь месяц. - А, ну да, тогда конечно. – Марселин закрыла помаду и откинула за спину волосы. – Ты Марлин не видела? - Она, кажется, сидит в гостиной, - Лили вытащила наконец-то из шкафа зелёную кофту и повернулась к подруге. – Поговори с Сириусом. Марселин развернулась, уперевшись поясницей в стол, перевела взгляд с Поттера на Лили. - Без обид, но я сама решу, что мне делать с Блэком. Лучше – без него. А если тебе показалось, что мы как-то друг на друга смотрели, то это уже не моя вина, – Марселин взяла с тумбочки плеер, который ей отдал Дамблдор пару дней назад и с которым она теперь никогда не расставалась, и прошла мимо Поттера к двери. – Я не хотела быть грубой, - в последний момент развернулась и посмотрела Эванс в глаза. – Но в данной ситуации я вполне могу разобраться сама. Хотя тут и разбираться не в чем. Марселин вышла из спальни. Поговорить с Сириусом. Ага, может, ей ещё ему отсосать. …ты это уже делала… Тем более, блять. Пошёл нахуй. Марлин сидела в кресле у камина и мило болтала с каким-то шестикурсником. Она подняла глаза, когда Марселин спустилась в гостиную, и едва заметно улыбнулась. Что-то сказала шестикурснику и встала. - Мы же идём? – спросила Марселин, подойдя ближе. Марлин кивнула. Повесила на плечо небольшую сумку и пошла к выходу. - Марселин, а ты не хочешь, - Марлин теребила в руках край свитера и смотрела куда-то ей за спину, - сходить со мной в Хогсмид? – она вскинула руки и посмотрела Марселин в глаза. – Это не свидание, я даже не думала об этом. Если ты хочешь, то конечно, я не против, но это не свидание, - Марлин вздохнула и сокрушённо закрыла глаза. – Если ты не хочешь, то всё нормально. Я понимаю. Не знаю, почему вообще предложила тебе, просто… - Марлин, - Марселин остановила несвязный поток речи и мягко улыбнулась. – Я буду рада сходить с тобой погулять. Мы же подруги, помнишь? Марлин расслабилась, улыбнулась (немного нервно, но это лучше, чем ничего) и кивнула. - Тогда часа в три будет нормально? - Договорились. Когда этим утром в спальне Марлин подошла к ней и предложила вместе сходить в Хогсмид, Марселин удивилась. Слегка так. Совсем чуть-чуть. Не то чтобы их отношения можно было назвать дружескими в последнее время. Но с другой стороны, Марселин была рада – если Марлин позвала её гулять, значит, она начала меньше загоняться по поводу поцелуя. А это было хорошо. Более того, это было прекрасно. Стало бы совсем ахуенно, если бы Марлин нашла себе подружку. - Бродяга, ты знал, что твоя мать была в школе? – спросил Ремус, когда заметил, что дверь в ванную комнату начала открываться. В спальне они были вдвоём – Сохатый пару минут назад пошёл в Хогсмид с Эванс, Хвост опять болтался в библиотеке – ушёл часа два назад, сказав, что не успел доделать задание для Макгонагалл. Они сделали вид, что поверили. - Знал, - Сириус вышел из душа в одном полотенце, слабо болтавшемся на бёдрах, и по-собачьи мотнул головой. На пол с мокрых волос упала куча прозрачных капель. – Столкнулся с ней на следующий день после того, как схватили Рега. - И? - Ремус уставился на друга и развёл руки в стороны. Он только натянул штаны, но ещё не застегнул их, так что был виден кусок чёрных трусов в красную полоску. – Когда ты собирался нам об этом сказать? - Никогда, - тихо произнёс Сириус. А потом добавил уже громче. – Зачем я должен вам об этом говорить, Рем, - он встал у зеркала и направил на мокрые волосы палочку, из которой вырывался тёплый воздух. – Она сказала, как сильно меня любит, я ответил ей тем же. А потом произошло семейное воссоединение со слезами и крепкими объятиями. Ты это хочешь услышать? - Нет, но… - Она сделала вид, что не заметила меня. – Сириус развернулся и посмотрел на друга. Волосы слегка развевались из-за 'работающей’палочки. – Я сдержался и не послал в неё круцио. Конец. Ремус нахмурился, а потом кивнул. Взял с кровати ремень, начал продевать его в брюки. - Это был Регулус? – тихо спросил, не поднимая головы. - Нет, - Сириус отложил палочку, подошёл к шкафу и начал одеваться. Волосы до конца не высохли. Насрать. – Припёрся представитель министерства, осмотрел его палочку. Последние заклинания, которые он использовал это херня вроде агуаменти и левиосы. Они, конечно, не долбоёбы, начали утверждать, что он, скорее всего, использовал чужую палочку, но хер тут что можно доказать. Его отпустили. Хотели проверить палочки всех студентов, но тут уже встрял Дамблдор и послал их очень далеко. - Полагаю, если я спрошу, откуда ты знаешь такие подробности, ты не ответишь? - Нет. Ремус кивнул самому себе и затянул ремень. В дела Сириуса лишний раз лучше не лезть. В дела, которые касались его семьи, - тем более. - Итого у нас есть, - через минуту заговорил Ремус. – Угроза от Мальсибера и…всё? - Если Хвост не проебался, то угрозы уже нет, - Сириус закатал рукава рубашки и затянул ремешок часов. - Да, но только если Мальсиберу кто-то ударит в зад, Макмиллан… - Его никто не ударит, Рем. А Макмиллан не дура, чтобы специально нарываться. Сириус опустился на колени и достал из-под кровати коробку. Несколько раз взмахнул палочкой, убирая маскирующие чары, потом сел на кровать, поставив коробку себе на колени. - Ты сказал Макмиллан, что мы всё уладили? – спросил Сириус, не поднимая головы. - Она твоя подружка, Бродяга. - Скажешь ещё раз что-то подобное, и я тебе врежу. Ремус усмехнулся. Все вокруг этих двоих были вынуждены играть глупый спектакль под названием «мы делаем вид, что не замечаем, как вы пялитесь друг на друга, и просто молча ждём, когда вы уже сами наконец-то сообразите». Соображали оба чертовски туго. - Мы идём? – Ремус накинул на плечи тёплую кофту и остановился у входной двери, глядя, как Сириус пинком ноги отправляет коробку обратно под кровать и кладёт три пузырька в карманы своей кожаной куртки. - Да. – Сириус открыл дверь и вышел на лестницу. – Первая фаза занимает пару недель. Начнём, и свалим в Хогсмид. Ремус согласно кивнул, закрыл дверь и начал спускаться вслед за другом. Рецепт зелья они нашли ещё курсе на третьем – Джеймс и Сириус под мантией проникли в запретную секцию в поисках подробной книги об анимагии. Книгу они нашли, но перед этим облазили около десятка шкафов. Естественно странные или особо старые книги открывали – было чертовски интересно. Одна из них датировалась двенадцатым веком и содержала в себе всего лишь десять рецептов, но каждый из них позволял отрастить дополнительную конечность – руку, ногу, голову, например, - и действие зелья было необратимым. Джеймс долго ржал, когда нашёл там рецепт для отращивания второго члена. Зачем это нужно было магам в двенадцатом веке –непонятно. Почему книга с рецептом зелья для отращивания второго члена хранилась в библиотеке Хогвартса – тем более. Короче, тем вечером они вернулись в спальню не только с книгой по анимагии, но и с ещё одной – очень толстой и тяжёлой, в которой было зелье, позволяющее ненадолго оживлять неживые предметы. Книгу вернули на место следующим же вечером, слишком опасно было хранить её у себя, но рецепт переписали и сохранили – мало ли. И сейчас это «мало ли» случилось. Для Мародёров это был последний год учёбы и хер они выпустятся, не сотворив напоследок какой-нибудь особенно ебанутой хуйни. Оглянувшись, чтобы проверить, пуст ли коридор, Сириус превратился в Бродягу и вышел на улицу. Людей здесь не было – все попёрлись к Хогсмид через главные ворота. Сириус оглянулся, но Ремуса сзади не было. - Всё нормально, Бродяга, - раздалось справа. Сириус обернулся, но увидел только болтающуюся в воздухе кисть руки с отставленным большим пальцем. Пока всё шло по плану. Он вышел на улицу, сопровождаемый невидимым Ремусом. Откуда-то издалека донёсся запах кофе. Сириус мотнул головой и направился в сторону ивы. Сейчас у них было дело поважнее…и поинтереснее. - Если ты ещё раз скажешь, что тебе жаль, я… - Марселин замолчала на секунду. – Я ещё раз скажу, что всё норм. Но блять, - она резко повернулась к идущей рядом девушке и вскинула руки. – Я не злюсь на тебя. И не считаю говном. И ненормальной тоже. И всё, что ты там о себе думаешь, я так не думаю. Марлин нахмурилась. - С чего ты взяла, что я хотела извиниться? - Ты опять выглядишь так, как будто ты убила миллиард детей и теперь заслуживаешь самого ужасного и жестокого наказания, - без запинки произнесла Марселин. – Прими себя. Хватит себя хуесосить, Марлин. Девушка ничего не ответила. Из-за холма показались крыши Хогсмида, а через пару минут и сама деревушка предстала перед девушками во всей красе. По улицам ходили довольные улыбающиеся студенты. Каждые пару метров лежали большие кучи опавших жёлтых листьев, в которые время от времени кто-то прыгал, поднимая волны желтого и красного цвета. В воздухе пахло яблоками, карамелью, осенью, кофе и немного костром – очевидно, кто-то запустил на улице что-то из Зонко. Марселин вдохнула полной грудью и улыбнулась. В девяносто пятом в Хогсмиде пахло точно так же. - Куда пойдём? – подала голос Марлин. Марселин обернулась к девушке и, улыбнувшись, дёрнула плечом. - Есть предложения? - Я хотела купить себе тёплую кофту, - Марлин с опаской взглянула на неё в ответ. Если ты не против, конечно. - Не против, - Марселин взяла её под локоть и потащила в ближайший (и её любимый) магазин одежды. Удивительно, но он будет стоять здесь и через двадцать лет. Ты пришла сюда, чтобы отдохнуть и хорошо провести время. Так что было бы неплохо забить на пса, которого ты видела минут десять назад на территории школы. Да, он был чертовски сильно похож на того, который несколько месяцев назад… …целую вечность назад… …помог сбежать от Марка. Но это было невозможно, потому что тот пёс будет жить через двадцать лет. Так что пора успокоиться, Марселин. Успокоиться и просто наслаждаться прогулкой, хорошей компанией и последним тёплым днём в этом году. Марселин потянула на себя дверь. Звякнул колокольчик, но никто не обратил на них внимания – внутри небольшого магазинчика было ещё человек десять. Когда-то Марселин с первого взгляда влюбилась в это место, потому что одежда магического мира здесь соседствовала с одеждой магглов. Ничего сверхъестественного и необычного, естественно, это был обычный масс маркет (как его называли магглы в девяносто пятом), но всё равно – по своему комфорту одежда магов и близком не стояла с маггловской. Марлин тут же пошла к стойке, где на железных вешалках висели разноцветные тёплые кофты. Марселин и сама была бы не против немного обновить свой – и без того новый – гардероб, да и деньги пока оставались, но…нужно ли оно ей было. Она отошла в дальний угол магазина и вдруг вспомнила огромную кофту ярко-зелёного цвета, которая осталась в девяносто пятом на площади Гриммо. В неё могло вместиться три Марселин. Слабо улыбнулась и вдела наушник. Нажала‘play’. На фоне магазинного сумасшествия заиграла песня Led Zeppelin. Марселин начала отбивать ногой ритм. У неё ещё не было шанса прочувствовать семьдесят седьмой изнутри – магический мир всегда стоял особняком, поэтому изменения маггловского мира его редко касались. Другими словами тут практически ничего не изменится. Кроме, разве что, музыки…и общения, оно станет…свободнее, что ли. Марселин только сейчас, спустя двадцать шесть дней пребывания в этом времени, захотела оказаться в маггловском мире. Прочувствовать это время. Понять его. Понять, чем жил Сириус и родители Гарри. Наверно, если у неё получится вернуться, она расскажет Поттеру, какими были его родители. …возможно, не стоит этого делать… Возможно. Но почему? …если бы твоих родителей убили, а потом, спустя чёрт знает сколько лет, объявилась бы какая-то левая девчонка, которая в один день пришла бы и сказала, что встретилась и подружилась с ними. Как бы ты отреагировала?... Хороший вопрос. Ответа на него Марселин не знала. Могла бы представить, конечно, свою реакцию в такой ситуации, но, честно говоря, не сильно хотела это делать. Гарри жил в полнейшем пиздеце, и она ему ни на секунду не завидовала. Да и будем честны – представить такое очень сложно. Либо ты с этим живёшь, либо не имеешь понятия, какого этого. Другого варианта нет. …и не факт, что ты вообще туда вернёшься... Так что лучше забить хер и просто жить. Дамблдор не говорит, есть ли у неё шанс вернуться, молчит, как рыба. Вот и она будет молчать и наслаждаться... …и пытаться не спасти родителей Гарри… С этим, кстати говоря, с каждым днём было всё сложнее. Да, она знала, что Поттеры были не единственными, кто погиб от руки Волан де Морта, но они были единственными, кого она знала лично. И чьего сына знала лично. Она не просто предаст своих возможных друзей (по крайней мере, Лили точно была её подругой). Она также предаст обычного парня, у которого есть проблемы с менталкой и который обязан постоянно спасать весь магический мир. - Марселин, вот ты где, - перед ней неожиданно выросла Марлин. Марселин подняла на неё глаза, не сразу вернувшись в реальность. – Как тебе? Девушка покрутилась, встала ровно, одернула кофту (не сильно длинную, жёлтую в красную широкую полоску). Марселин кивнула. - Мне нравится. - Я думала, она слишком длинная, - Марлин посмотрела себе за плечо, оглядывая кофту. – И яркая. Но надела и, кажется, теперь не могу её снять. Марселин улыбнулась. - Тогда это судьба. Она тебя выбрала, теперь ты обязана забрать её с собой. - Спасибо, - Марлин хлопнула в ладоши. – Тогда я сейчас заплачу и вернусь. Ты тут будешь? - Выйду на улицу покурю. Буду ждать тебя там. Марлин бросила быстрое «Хорошо» и пошла к кассе. Колокольчик коротко звякнул, когда Марселин вышла на улицу. Встала справа от двери и достала из кармана пачку сигарет. Закрыла глаза, подставляя лицо по-осеннему тёплым солнечным лучам. В наушниках заиграла Богемская рапсодия. Самое странное музыкальное произведение, которое Марселин доводилось слушать. …не самое. В Норе ты как-то случайно услышала, как Рон пел в душе Битлз. Это было страннее… Ладно, это было страннее. Краем глаза заметила Блэка, стоящего с какой-то девчонкой в конце улицы. Внутри что-то неприятно трепыхнулось, но тут же затихло. Сириус увидел её случайно. С красной помадой и в этой грёбанной юбке. Но ещё он видел, как пялился на неё Эдвардс, стоящий напротив магазина. Он держался за руки с какой-то малолеткой, на которой была чертовски короткая юбка и слишком тонкая для такой погоды кофта, но она не останавливало его от пожирания взглядом Макмиллан. Сириус затянулся и перевёл взгляд на стоящую напротив Ричардс, которая уже несколько минут рассказывала ему что-то про то, как Холланд и какого-то пуффендуйца Макгонаггал поймал полуголыми в кабинете Заклинаний. …нахуя Марс накрасила губы, как какая-то дешёвая шлюха… Сириус выкинул сигарету, схватил Ричардс за руку, прерывая бессмысленный поток слов и повёл её в сторону Кабаньей головы. Рывком открыл дверь, кинул на стойку несколько галлеонов и поднялся на второй этаж. Позволил Ричардс зайти первой в комнату, в которой уже как минимум месяц не убирались, и запер дверь. - Бродяга, какого чёрта? – Джеймс вскочил со стула и развёл руки в стороны. – Договаривались встретиться в половину пятого, я специально для этого оставил Лили с Вуд в Трёх Мётлах. Сириус, размахивая правой рукой с курткой, спустился по лестнице. Ричардс оставил в номере, ей стоило привести себя в порядок. Остановился у двери, не дойдя до друзей. - Мы идём? – и быстро вышел на улицу. Джеймс недовольно фыркнул, схватил со спинки стула кофту, кинул на стол один галлеон и вместе с Ремусом вышел из древнего бара. - Я думал, мы встретимся с ним в Кабаньей голове, как и в прошлый раз, - Джеймс на всякий случай оглянулся по сторонам. – Или у него окончательно крыша поехала? - Насчёт крыши не знаю, но вчера его чуть не поймали с пятнадцатью граммами травы, - Сириус откинул со лба волосы и закурил. – Я бы на его месте тоже пока туда не совался. - И чё теперь? Сириус мотнул головой в сторону проулка на другой стороне улицы. Проулок был узким и использовался исключительно в целях сбора мусора: у правой стены, которая принадлежала недавно открывшемуся музыкальному магазину, стояли два больших мусорных бака. На земле валялись окурки и банки из-под пива, воняло мусором и мочой. - Спасибо, что не в туалете. - Мне кажется, - ответил Ремус, брезгливо отвернувшись от жёлтого пятна в углу, – в туалете было бы чище. - Ты просто не был в туалете в Кабаньей голове, Лунатик, - Джеймс повёл бровями. – И не советую там оказаться. Мне повезло, что я выжил. Кстати о выживании, - он посмотрел на друзей. – Вы всё сделали? - Да. Теперь надо ждать неделю, - Сириус нахмурился и пнул носком ботинка железную банку. – И лучше не переносить его в коридор, как ты предлагал. Мало ли кто на него наткнётся. - Бродяга, кто может наткнуться на него в тайном проходе? - Не будь идиотом, Сохатый. Откуда нам знать, что мы одни шляемся по этим ходам? Джеймс прищурился. - Чего ты таким волнительным стал? Сириус сжал челюсти и резко поднял глаза. - Блять, Макмиллан шляется по ходам, Сохатый, - он затянулся и выкинул сигарету в угол. Из-за мусорного бака, стоявшего у дальней стены, выскочил кот, протяжно мяукнул и скрылся за поворотом на улицу. - Но, - Джеймс почесал макушку, – она ведь не могла откуда-то о них узнать, верно? - Не ебу. - Сама тогда узнала? - Она в школе меньше месяца, - покачал головой Ремус. – Нам на это потребовалось несколько лет. Вряд ли она умнее нас. - Тогда ей кто-то рассказал, по-другом быть не мож… Раздался хлопок и у стены появился низкий человек. Одет он был в непонятные тряпки, которые раньше, возможно, были чем-то вроде костюма для официальных приёмов. Лицо заплыло, под глазом налился фиолетовый синяк. На голове у человека была шапочка, какую носили обычно маггловские таксисты, на лоб спадали несколько прядей, да и те были едва заметны. Человек поправил съехавшую шапку, похлопал себя по карманам старого пальто и достал из недр одного из них остаток косяка. Подкурил. Тут же запахло чем-то странным, но точно не травой. - Флэээтчер, - Джеймс улыбнулся и развёл руки в приветственном жесте. Мужчина дёрнулся и поднял глаза, похоже, только сейчас осознав, где находится. – Ты принёс то, что мы просили? - Покажите деньги, - Флэтчер тут же взял себя в руки, жадно наблюдая, как Сириус достаёт из кармана куртки несколько галлеонов. Сириус резко отдёрнул руку, когда мужчина попытался выхватить деньги. - Сначала товар. Иначе мы расскажем Абефорту, что именно ты толкаешь каждый вечер у него в баре. Он не обрадуется, что ты не делишь с ним выручку. Флэтчер скривился, зажал косяк в зубах и начал копаться в карманах, которых было немного, но, скорее всего, каждый был расширен заклинанием. Через несколько секунд он извлёк наружу пакетик с тремя граммами маггловской травы и небольшой пузырёк со странной жидкостью. - Теперь деньги. Сириус протянул вперёд обе руки – в одной сжал деньги, другую подставил ладонью наверх. Флэтчер неуверенно покосился на раскрытую ладонь, но всё же отдал товар. Сириус разжал кулак. Деньги упали в грязные руки мужчины, который схватил монеты и в ту же секунду исчез с негромким хлопком. Сириус запихнул траву и склянку в карман куртки, и парни молча вышли из проулка. Джеймс, не скрываясь, вдохнул полной грудью и с шумом выдохнул. Как бы там ни было, а стоять возле баков с мусором и чьей-то мочой – было вонюче. - А теперь вернёмся к главному. Откуда Макмиллан знает о ходах? – Сириус ничего не ответил. – Бродяга. - Я не ебу, Сохатый, я уже говорил. - Но ты знал об этом. - Пересёкся с ней на кухне один раз. – Джеймс выразительно посмотрел на него. Сириус смотрел чётко перед собой. – И ещё один раз в Выручай-комнате. - То есть она знает не только про ходы. – Джеймс поправил очки и кашлянул в кулак. – Заебись. Значит, всё это время не мы одни исследовали замок. - Почему не мы одни? – спросил Ремус. - Потому что сама она никак не могла найти кухню и Выручай-комнату. И про проходы узнать не могла. Ей должен был кто-то помочь. Возможно, это кто-то из слиз… - Если ты скажешь из Слизерина, я дам тебе в морду. Джеймс нахмурился. - Хочешь сказать, она нашла всё сама? - Нет, я хочу сказать, - чётко произнёс Сириус. – что ты опять скидываешь всё на слизеринцев, и в данный момент это высосано из пальца. Буквально. Джеймс дёрнул пару раз головой, прикидывая, на сколько Бродяга был прав. - Согласен, возможно, сейчас я перегнул палку. Но хрен один, она откуда-то всё узнала. - Почему бы Сириусу, - тихо вставил Ремус. – просто не подойти и не спросить у неё? Но не слушайте меня, конечно же, идея говно. - Идея говно, Лунатик, - серьёзно ответил Сириус. – И если ты так хочешь, подойди и сам спроси. - А ты его потом не загрызёшь? – Сириус повернул голову к Джеймсу. Джеймс добавил. – От ревности. Естественно, он понимал, что подъёбывать Бродягу на тему Макмиллан было хуёвой идеей, но сдержаться не смог. Всю последнюю неделю Сириус делал вид, будто это не он последний месяц дрочил почти каждый вечер и постоянно пускал слюни на неё. Макмиллан – как и все в замке – ничего, естественно, не замечала, но Джеймс на то и был другом, чтобы видеть, когда с Бродягой начинала твориться херня. И сейчас она начинала твориться. Сириус дёрнулся, очевидно, сдерживаясь, чтобы не уебать Поттера, а потом резко развернулся и пошёл в противоположном направлении в сторону леса. Джеймс и Ремус выразительно переглянулись, но останавливать не стали. Что сейчас было нужно Бродяге, так это проветрить мозги. Возможно, тогда они начнут работать. - Джеймс, - Лили улыбнулась и помахала рукой только что вошедшим в кафе Джеймсу и Ремусу. – Вы быстро закончили. - Если бы не Сириус, закончили бы ещё быстрее, - Джеймс улыбнулся и сел рядом с Лили, кивнув Ремусу, мол, садись тоже. Ремус поколебался секунду, но всё же сел рядом с Алисой. В Трёх Мётлах, как всегда, было много людей. Розмерта, молодая хозяйка, к которой кафе в прошлом году перешло по наследству – прежним хозяином был её отец, - быстро ходила между столиков, разнося заказы. За барной стойкой стоял её брат Фергус, он смешивал молочные коктейли и разливал сливочное пиво по стаканам, иногда вытирая руки о фартук, на котором оставались мокрые следы. - Мы с Алисой как раз обсуждали, что будем делать на Хэллоуин, - Лили улыбнулась и перевела взгляд с Джеймса на Ремуса. – Есть какие-то идеи? Парни переглянулись. Джеймс повёл бровями. - Мы пока не думали об этом. - У знаменитых Мародёров нет планов на Хэллоуин? – иронично спросила Алиса. – Вы не могли ничего не задумать. - Много будешь знать, Вуд, - многозначительно произнёс Джеймс. В этот самый момент к их столику подлетела Розмерта, вытирая руки о красное полотенце. - Что-то желаете? Кто-то разлил молочный коктейль, - произнесла она, закинув полотенце на плечо. – Пришлось срочно вытирать. - Два сливочного пива. – Джеймс посмотрел на Ремуса. – Ты же будешь? Ремус кивнул. - Сейчас принесу, - Розмерта широко улыбнулась и пошла к стойке, за которой хранились бесконечные запасы сливочного пива. - Перед тем, как вы пришли, - Алиса помешивала трубочкой молочный коктейль. – Мы говорили о том, что между Сириусом и Марселин что-то есть, какие-то…чувства, - она широко раскрыла глаза на последнем слове. - Вы что-то об этом знаете? - Даже если бы знали, - Джеймс через стол наклонился к ней и понизил голос, как будто хотел рассказать страшную тайну, - не стали бы трепаться об этом направо и налево. - Алиса хотела сказать, - Лили положила руку Джеймсу на плечо и мягко вернула его на место. – Что мы переживаем за них. - Почему? – спросил Ремус. Алиса пожала плечами и сосредоточила всё своё внимание на огромном стакане с наполовину выпитым молочным коктейлем. Через несколько секунд к ним подошла Розмерта, поставила две бутылки сливочного пива на стол, пожелала хорошего дня и ушла к другим посетителям. - А где, кстати, Сириус? - Кто его знает, - Джеймс с тихим щелчком открыл бутылку. – Возможно, нашёл очередную девчонку, возможно, где-то укурился. Это же Сириус. - Вуд, - Ремус на манер Сириуса, когда тот хотел кого-то соблазнить, выдавил из себя широкую улыбку, – Как ты провела лето? Алиса клюнула и, сначала с неохотой, потом живее, начала рассказывать о том, как гостила у родителей Фрэнка. Джеймс развалился на кресле и обнял Лили, время от времени поднося бутылку сливочного пива к губам и делая вид, что внимательно слушает Вуд. - Миссис Лонгботтом оказалась далеко не такой ужасной, как я себе представляла, - кончиками пальцев Алиса поглаживала гранённый стакан. – Она всегда стучалась, прежде чем зайти в комнату, никогда не копалась в моих вещах и ни разу не сказала, какая я ужасная и не достойная её любимого сына. - Может, она копалась в твоих вещах так, что ты этого не знала? – предположил Джеймс, улыбаясь. Алиса неопределённо дёрнула плечом. - Возможно, но она ни разу даже не намекнула на это, так что меня пока что всё устраивает. А потом мы с Фрэнком решили съездить куда-нибудь отдохнуть, только вдвоём. Сели в маггловский поезд, - Алиса сморщила нос, как будто понюхала что-то ужасное. – Это было не самой лучшей идеей. По крайней мере, тогда так показалось. Сейчас, когда я думаю об том, чувствую даже что-то вроде ностальгии, но тогда, - она выразительно съежилась. – С нами в купе ехали две пожилые женщины, они почти всю дорогу обсуждали, какая я невоспитанная и испорченная, раз еду куда-то вдвоём с парнем. Перед тем как сойти с поезда, - Алиса вдруг весело улыбнулась. – Фрэнк громко сказал, что они просто завидуют, так как у них у обеих уже лет двадцать как не было мужчины. Фрэнк, конечно, сказал это грубее, но…надо было видеть лица тех женщин, - она тихо хихикнула. Джеймс неожиданно поднял свою бутылку. - За Фрэнка. Хоть он уже год как выпустился, его хитрая рожа навсегда останется в наших сердцах. Алиса улыбнулась шире и подняла свой стакан. В Хогсмид Сириус свернулся около восьми часов вечера. Свалив от парней, пошёл в лес. Там, в нескольких минутах ходьбы, в пещере, всегда оставлял мотоцикл. Место, конечно, не самое лучшее для хранения чего-то подобного, но выбор стоял между пещерой и открытым лесом, так что всё было очевидно. Полетел в поместье дяди Альфарда, которое тот оставил ему после смерти. На постоянной основе жить там Сириус не хотел – во-первых, дом был огромным, чтобы жить там в одиночестве, во-вторых, находился чёрт знает где. К тому же вместе с поместьем Альфард оставил ему неплохой счёт в Гринготтсе, так что Сириусу нужно было всего лишь поменять галлеоны на маггловские деньги и – вуаля – два года назад он смог купить небольшую квартиру почти в самом центре Лондона. Оттуда открывался потрясающий вид на Темзу, а Сириусу этого было вполне достаточно. Поместье было большим – семь спален, пять ванных комнат, роскошный бассейн на закрытой веранде и парк на заднем дворе с парой фонтанов, кучей лавочек и извилистых тропинок, расположившихся между пахучими кустами диких роз. И всё же по сравнению с поместьями известных чистокровных семейств, которые принадлежали им на протяжении нескольких столетий, поместье Альфарда выглядело однокомнатной квартирой в центре Лондона. Путь занял не больше часа, спасибо хорошей погоде и почти безоблачному небу. Оставил мотоцикл на подъездной дорожке у самого дома и поднялся по ступеням к массивным деревянным дверям. С его последнего визита ничего не изменилось – магглоотталкивающие чары работали правильно. Сириус взмахнул палочкой, снимая запирающие заклинания и вошёл в дом. Внутри пахло деревом и немного пылью. Воздух был спёртым и тяжёлым, что было логично, - помещение давно не проветривалось. В последний раз Сириус приезжал сюда полгода назад вместе с парнями на пасхальные каникулы. На это время выпадало полнолуние. Лунатика удалось уговорить не сразу, но в конце концов Сириус привёл самый хороший довод – Альфард не любил незваных гостей, поэтому построил поместье в глуши, куда не доходил ни один адекватный маггл, да ещё и наложил на округу кучу заклинаний. Отсутствие людей во время полнолуния Лунатика убедило, и он всё-таки согласился. Так они оказались заперты вчетвером в поместье в течение двух недель. Хотя «заперты» это, конечно, громко сказано. В получасе езды находилась небольшая маггловская деревушка – там готовили вкусные обеды и жили красивые девчонки. А что нужно четверым парням помимо свободы? Только еда и девчонки. И у них в те две недели было это всё. Сириус оставил двери открытыми. В идеале стоило бы снять с дома крышу и оставить проветриваться пару часов, но такого варианта дядя Альфард, к сожалению, не предусмотрел. Прошел через гостиную, в которой располагался большой камин и несколько мягких диванов тёмно-зелёного, почти чёрного, цвета. Бросил быстрый взгляд в единственное незанавешенное окно, из которого открывался роскошный вид на задний двор, и прошёл в следующую комнату, которая тоже предназначалась для приёмов гостей. Только здесь акцент делался не на хорошее (и трезвое) времяпровождение, а – на бар, снизу доверху заставленный бутылками дорогого алкоголя, которые Альфард собирал в течение долгих лет. В свой прошлый визит парни могли бы запросто выхлестать одну четвёртую всего запаса, если бы Альфард не был чертовски предусмотрительным стариком – в подвале расположился огромный винный погреб. Короче, можете добавить к дому и деньгам, оставленным Сириусу в наследство, бонус в виде пожизненного запаса алкоголя. Сириус прошёл за стойку и взял с полки полупустую бутылку виски. «Макаллан Спеймолт» тысяча девятьсот тридцать восьмого года, Шотландия. Открутил крышку и сделал несколько больших глотков. Алкоголь обжёг горло, теплом разливаясь по всему телу. Сириус поставил бутылку на барную стойку и вернулся в предыдущую комнату. Преодолевая расстояние широкими шагами, раскрыл портьеры на панорамных окнах. С одной стороны открывался вид на огромный сад, с другой – на подъездную дорожку, вымощенную гравием, и припаркованный там мотоцикл. Взялся за ручку на окне и отодвинул его в сторону. В комнату тут же ворвался легкий ветер, сопровождаемый какофонией звуков: пением птиц, журчанием работающих фонтанов (они включались автоматически, когда кто-то был дома), шумом деревьев. Сириус с размаху упал на мягкий диван и достал из внутреннего кармана косяк, который вообще планировал выкурить завтра вечером. Закурил, запрокинув голову назад и блаженно прикрыв глаза. Наконец-то спокойствие. Никаких уёбских шуток, никакой Макмиллан. Не надо постоянно сдерживаться, чтобы не вьебать Сохатому или Лунатику (или сразу обоим). По комнате разнёсся слабый кисловатый запах. Сириус лениво взмахнул палочкой и из проигрывателя, стоявшего на другом конце комнаты, полился голос Роберта Планта, солиста группы Led Zeppelin. - Лили, так что ты думаешь, - Алиса положила книгу на колени и наклонилась к сидящей в кресле напротив Лили. – Между Марселин и Сириусом что-то есть? Лили устало вздохнула и подняла глаза на подругу. - Не знаю. Мне кажется, лучше в это не лезть, пусть сами разбираются. - Без обид, но я сама решу, что мне делать с Блэком. Лучше – без него. А если тебе показалось, что мы как-то друг на друга смотрели, то это уже не моя вина. Я не хотела быть грубой. Но в данной ситуации я вполне могу разобраться сама. Хотя тут и разбираться не в чем. Она хорошо запомнила то, что сказала ей Марселин сегодня утром. В тот момент Лили почувствовала к подруге что-то вроде уважения (?) Но это было не то уважение, которое обычно понимают под данным словом (как бы запутанно это ни звучало). Это было уважение основанное на, не знаю, желании самостоятельно решать свои проблемы? Если Блэка, конечно, можно было назвать проблемой… …можно… …на нежелании сплетничать, наверно. Если бы Лили попросили объяснить это вслух, она бы не смогла выдавить из себя ни слова – так странно и нелогично это бы прозвучало. Нечто подобное она чувствовала по отношению к Северусу, когда он лет шесть назад пришёл на берег реки, на котором они часто встречались, со свежим синяком под глазом. Лили тогда сказала, что он обязан обратиться в полицию, потому что отец не имеет права бить его. Северус ответил, что никуда не пойдёт. Почему? Потому что у отца есть связи в полиции Коукворта, он выйдет сухим из воды, скорее всего, подставив Эйлин, свою жену и маму Северуса. Лили тогда сказала, что он, должно быть, сошёл с ума, если думает, что у его отца всё получится. Северус лишь грустно улыбнулся, как бы говоря этим «ты такая наивная, если бы всё было так просто». Но как бы там ни было, после того случая Лили начала уважать Северуса так же, как теперь уважала Марселин. - Но разве тебе не любопытно? – не унималась Алиса, - Мы же видели, что Марселин была сегодня в Хогсмиде вместе с Марлин. А у Марлин всё ещё есть чувства к Си… - Алиса! – шикнула на неё Лили, наклоняясь ближе. – Это их дело. Мы можем наблюдать за тем, что происходит, но если мы начнём в это закапываться и пытаться узнать какие-то детали, можно сразу идти в туалет и присоединяться к клубу почитательниц Сириуса Блэка. Алиса цокнула языком и откинулась на диван, вернувшись к чтению. Но время от времени всё же продолжала бросать недовольные взгляды на Лили и любопытные – на портретный проём (Марселин и Марлин всё ещё не вернулись в замок). Через десять минут, когда потухший было огонёк любопытства вновь начал вспыхивать в голове Алисы, портретный проём раскрылся и в гостиную вошёл какой-то пятикурсник. Алиса недовольно, но тихо, выдохнула и опустила глаза в книгу. Она прекрасно знала, что в школе её считали легкомысленной простушкой, любительницей глупых слухов. Было ли это неприятно? Да. Но в конце концов она сама заработала себе такую репутацию – очень уж увлекательно было узнавать свежие слухи и сопоставлять их с людьми, главными персонажами. Алиса никогда не верила тому, что говорили в своё время о Лили и Марлин, потому что жила с ними в одной комнате и, как правило, узнавала обо всём происходящем задолго до того, как оно становилось достоянием всей школы. Но сейчас было по-другому, потому что Марселин зависла где-то посередине: она не была хорошей подругой Алисы, практически чужой человек, но в то же время они жили в одной комнате и, возможно, всё же был шанс, что Алиса узнает всё из первых рук. Хотя бы – что происходило между ней и Сириусом. - Я бы прямо сейчас пошла в спальню, но у меня слишком хорошее настроение, поэтому я готова немного вас позаёбывать и узнать, как прошёл ваш день. Алиса вздрогнула и подняла глаза. Рядом с ней на диван опустилась Марселин, которая, судя по всему, только что вернулась из Хогсмида. Алиса обернулась и как раз успела заметить, как Марлин скрылась на лестнице в спальни девушек. Вот так всегда – ждёшь чего-то почти пол часа, а потом это что-то неожиданно и без предупреждения опускается на диван и начинает широко улыбаться, как ни в чём не бывало. - Ты сделала задание для Слизнорта? Улыбка на лице Марселин померкла. Она перевела внимательный взгляд с Лили на книжку у неё на коленях и обратно. - А задал он…. - Составить список противоядий, он на уроке рассказывал, - Лили закрыла книжку и положила её на столик, – которые нужны будут для сдачи экзаменов. Новая информация: на протяжении двадцати лет домашнее задание, похоже, вообще не менялось. В девяносто пятом Марселин несколько ночей ебалась с этой штукой, а теперь надо было проходить всё с самого начала? Да вы издеваетесь. - Если тебе станет легче, - произнесла Алиса, которая приняла вздох раздражения, который издала Марселин, за вздох печали, – Я пока тоже не начинала. - Я уже делала этот грёбанный список. В прошлом году нас тоже заставляли это писать. - Покажи его Слизнорту. Возможно прокатит. Марселин покачала головой. - Он остался дома, и я без понятия, где именно. Не думала, что надо будет делать то же самое. Ты скоро и сама ведь в это поверишь, Марс. Ещё немного, и жизни в девяносто пятом как не бывало, полностью вольёшься в это время. …возможно, это даже хорошо. Кто знает, вернёшься ли ты вообще. Уже месяц прошёл, пора бы потерять надежду и свыкнуться со своим тупым положением… Неееет, пошла нахуй. Она не будет думать об этом прямо сейчас. - Что ж, тогда я тебе сочувствую, - вздохнула Алиса. – Но можем завтра начать делать вместе, если хочешь. - Хочу. - Тогда договорились. Всё же делать повторную работу в компании кого-то было веселее, чем делать повторную работу в одиночестве. С лестницы, ведущую в мужские спальни, с громким смехом и криками спустились несколько четверокурсников. Один из них, одетый в ярко-красный свитер, нёс в руках гитару. Корпус гитары был весь обклеен стикерами, лишь кое-где в просветах был виден коричневый – 'родной' цвет инструмента. У парня были длинные волосы и несколько браслетов на запястьях, отчего он очень сильно напоминал маггловских хиппи, которые ездили по стране в мини автобусах, курили траву и спали под открытым небом. - Я только учусь, - предупредил парень своих друзей, которые оккупировали несколько столов. Друзья закивали, широко улыбаясь. Парень сел, поставил гитару себе на колено и мягко ударил по струнам. Заиграл «All my Loving» The Beatles. Марселин одними губами начала подпевать, незаметно отбивая ногой ритм. Эту песню она впервые услышала несколько дней назад, когда закачивала песни в плеер. То, что она не попалась ей раньше, было не удивительно – в девяносто пятом Марселин редко слушала Битлз. Там были Green Day, AC/DC, Metallica, The Smiths, Nirvanaи Элтон Джон. Короче, много всего другого, более современного. Битлз мелькали где-то на периферии - она знала, что они существовали, знала, что они распались в семидесятом (вроде бы), потому что Маккартни и Леннон решили пойти разными путями (тоже не точно). На этом её познания заканчивались. Но это осталось в девяносто пятом, потому что в семьдесят восьмом не было Green Day и Металлики. Зато были Битлз, Боуи, Элвис Пресли, ранний Элтон Джон и Sex Pistols. Приходилось адаптироваться. В гостиную почти бесшумно вошли Поттер и Люпин. Остановились у портрета на несколько секунд, Поттер что-то сказал и кивнул на четверокурсника с гитарой, Люпин улыбнулся. На мгновение Марселин обрадовалась, что они сейчас пойдут в спальню, но её надежды не оправдались: парни повернули в сторону диванов, на которых сидели девушки. Поттер тут же упал на пол у ног Лили, положив голову ей на колени, Люпин, как нормальный человек, сел в кресло. Марселин не имела ничего против этих двоих, просто, как гласила народная мудрость, где был Поттер, там рано или поздно оказывался и Блэк. А видеть Блэка она сейчас не особо хотела. Джеймс немного наклонил голову, устраиваясь поудобнее, и Лили зарылась ладонью в его волосы. Джеймс улыбнулся и блаженно прикрыл глаза. Они сидели так молча, в отблесках щёлкающего пламени камина, под звуки гитары и немного фальшивое пение. Марселин подняла глаза на Лили и у неё – как бы банально это ни звучало – защемило сердце. Стало вдруг очень сложно дышать, потому что Лили смотрела на эту растрёпанную макушку с такой нежностью и любовью…. Марселин захотела тут же отвернуться. Кажется, она начинала чувствовать себя всё более и более виноватой в том, что произойдёт через несколько лет. Если она вернётся, то как ей после всего этого смотреть в глаза Гарри? …ага, а в глаза Сириусу ты посмотреть не хочешь?... Бляяяяяяяяять …поразмышляй об этом… В этот самом момент в гостиную вошёл Блэк собственной персоны. Марселин скорее инстинктивно наблюдала, как он неуверенной походкой подошёл к дивану и сел. Рядом с ней. - Бродяга, от тебя несёт за километр, - заметил Джеймс, не открывая глаз. - Закрой нос. - Ладно. … - Где тебя носило? - Съездил в гости к дяде. - У тебя есть дядя? – оживилась Алиса. - Был. На этом диалог закончился. Четверокурсник допел песню. Его друзья тут же заговорили, перебивая друг друга, какой он молодец, и как круто у него получается, хотя – Сириус понял это за те несколько секунд, которые успел что-то услышать, - пацан местами фальшивил и брал не те ноты. - Стивенсон, - Сириус обернулся к группе четверокурсников и кивнул на гитару. – Не одолжишь? Стивенсон стушевался, но гитару отдал. Перечить Сириусу Блэку, который в прошлом году сильно помог ему с одной девчонкой, парень не смел (Стивенсон до сих пор не понимал, почему ‘самый популярный парень в школе’ вдруг решил ему помочь. Скорее всего, Сириус и сам не смог бы внятно ответить на этот вопрос, у него тогда был не самый лучший период в жизни, так что он совершал много необдуманных поступков). Сириус положил гитару на коленку – Марселин пришлось немного отодвинуться, чтобы не быть убитой грифом– и взял первый аккорд. Is there anybody going to listen to my story All about the girl who came to stay She's the kind of girl you want so much It makes you sorry Still, you don't regret a single day* Кажется, Марселин услышала тихий стон… …надеюсь, это всё же был просто дружный вздох… …нескольких девушек, когда Сириус начал петь. Но голос у него был красивый – низкий и немного хриплый, - тут она спорить не собиралась. На третьей строчке тихо запел Джеймс, который сидел теперь, облокотившись о кресло между ног у Эванс. На втором куплете тихо – очень тихо – запела и Марселин, вместе с несколькими студентами, сидевшими в гостиной. Was she told when she was young That pain would lead to pleasure Did she understand it when they said That a man must break his back To earn his day of leisure Will she still believe it when he's dead Щёлкал огонь в камине, обдавая их своим теплом и светом. Гитара, облепленная стикерами, послушно играла в руках парня, который через несколько лет потеряет абсолютно всех и будет посажен в Азкабан на двенадцать лет. Лили Эванс медленно покачивалась из стороны в сторону, тихо подпевала и бросала нежные взгляды на растрёпанную макушку Джеймса Поттера, который умрет через четыре года, пытаясь защитить свою жену и сына. Алиса Вуд – будущая Лонгботтом – сидела на диване, беззвучно подпевая песне и не имея ни малейшего понятия о том, что через три с половиной года Беллатриса Лестрейндж будет пытать её Круциатусом до тех пор, пока она не сойдёт с ума, а потом до конца своей жизни будет лежать в отделении Святого Мунго, не в силах узнать собственного сына.