Для чистых все чисто

Для Фреда и Джорджа Уизли это утро мало чем отличалось от предыдущих. Мальчики проснулись как всегда одновременно. За окном завывал ветер, от чего небольшое окошко, единственное на чердаке дома Уизли, где и проживали близнецы, неприятно скрипело. Джордж потянулся и присел на край кровати, с нижнего этажа уже доносились голоса отца и матери. Они опять о чем-то спорили, даже на чердаке были слышны крики Молли, на этот раз, кажется, это касалось какой-то магловской штуки, которую отец хотел притащить в дом перед работой. — Добро-о-ое утро, — сонно протянул зевнувший Фред, не поднимая головы. — И тебе того же, — усмехнулся Джордж, отлично понимая, что добрым оно будет вряд ли, учитывая, в каком настроении будет мать после утренней ссоры. А так как отец уйдет на работу, то отрываться она будет на них. Фред окончательно проснулся, надел майку с каким-то зеленым монстром, которая досталась ему, потому что не понравилась Перси, старые спортивные штаны, аккуратно сложенные на стуле возле кровати, и пошел в ванну. Джордж проводил его задумчивым взглядом: настроения почему-то не было с самого утра; тоже оделся и принялся заправлять кровати. Комната близнецов представляла собой небольшое помещение, чтобы попасть в которое, нужно было подняться по веревочной лестнице, а ее их старший брат Чарли и малыш Ронни, мамино обожаемое чудо, что за ним постоянно таскается, частенько срезали - ради шутки, естественно. В комнате стояло две кровати, на которых братья спали с самого детства, и предназначенные для детей лет пяти сейчас, когда близнецам уже по девять, а по росту они почти догнали Чарли - кровати уже не помешало бы заменить, или, к примеру, увеличить с помощью трансфигурации. Но деньги у Уизли никогда долго не задерживались, несмотря на жесткую экономию, и тратить их на Фреда с Джорджем никто не собирался, а трансфигурацию, если Молли и Артур хоть как-то знали в школе, то сейчас, после стольких лет использования исключительно простых бытовых заклинаний, уже полностью позабыли. На нескольких стульях близнецы складывали одежду и книги, которые теперь, когда Перси уехал в Хогвартс, можно было незаметно взять из его комнаты, где стояло два книжных шкафа. Когда в ванну сходил уже и Джордж, близнецы услышали как Молли, тяжелой походкой поднимаясь по лестнице, зашла в комнату Рона и, сюсюкаясь, старалась его разбудить, а когда ее любимый сыночек соизволил проснуться, спустилась на кухню. Так как их на завтрак звать никто не собирался - не проснулись – ваши проблемы: слуг нет, ждите обеда, то мальчики, переглянувшись, спустились на первый этаж - на кухню. В комнате стоял запах капусты, Джинни сонно потирала глаза руками и, хмурясь, размазывала по тарелке кашу, а заметив братьев, еще больше скривилась и отвернулась. Молли хлопотала у плиты, помешивая в большой кастрюле, предположительно, капустный суп. — Эм.. Доброе утро, — после минутного молчания поздоровался Фред. Джинни, конечно же, не ответила: она вообще с ними никогда не разговаривала, только иногда передавала поручения матери. Молли тоже промолчала, повернулась, и, поджав губы, поставила перед ними две тарелки с овсянкой. Когда Джордж случайно дотронулся до ее руки, она одернула ее, словно он собирался ее укусить. — Сегодня уберете в курятнике и приберете в комнате Чарли и Билла. Я не хочу, чтобы когда мои мальчики приедут на каникулы, у них в комнатах было пыльно, — сказала Молли и посмотрела на них так, словно со вчерашнего дня они сильно изменились. Джордж заметил, что в ее взгляде промелькнуло нескрываемое отвращение. Близнецы согласно кивнули: возражать и говорить, что до Рождественских каникул еще три месяца, не было смысла - только нарвутся на скандал - и принялись за еду. В это же время, наконец, спустился Рон, на нем была пижама с собачками, рыжие волосы взлохмачены. Увидев, что за столом уже сидят Фред и Джордж, он начал капризничать: — Не хочу с ними сидеть, пусть уйдут, — Рон топнул ногой, а затем разревелся, чтобы окончательно разжалобить мать. Фред закатил глаза, а Джордж едва слышно прошептал: — Как же он достал, плакса. Но Джинни, наблюдавшая за этой сценой, все услышала. — Мама, мама! — закричала она, привлекая к себе внимание. — А Джордж только что Рона обозвал! Молли не стала разбираться, что именно он сказал - эти близнецы просто выводили ее из себя. В каждом их движении, шаге, слове она видела ЕЁ. Это стало последней каплей. Она достала палочку и направила ее на Джорджа. — Не. Смей. Говорить. Гадостей. О. Моем. Сыне. Паршивец, — по словам, сквозь зубы, произнесла она. Молли не опускала палочку, Фред испуганно смотрел на брата, который изо всех сил старался сохранить самообладание. Внезапно рука женщины дернулась, и он решил, что она хочет заколдовать его. — Джордж! — раздался крик Фреда, он схватил брата за руку и почувствовал резкий рывок.