Стоит ли?

— Слушай, тут такое дело, — Гермиона поднимает взгляд с пенки капучино на друга. Красивые карие глаза светятся изнутри вниманием и одновременно странным принятием. Поэтому Гарри и решил открыться сначала ей. Иногда он жалел, что они не соулмейты. Кожа обоих была чиста после стольких лет тесного общения. Но с ней спокойно и приятно. И еще, совсем по правде, ему было нестерпимо жаль видеть разочарование и глухую боль в глазах Гермионы, когда прямолинейный глупый Рон чуть ли не прыгал и кричал от радости о том, что они с Лавандой родственные души. Она надеялась, несмотря на время. Одна из фраз вашего последнего диалога выступает на коже, если вы предназначены друг другу. Было бы легче, проявляйся такая при первой встрече, при совершеннолетии или будь с рождения, но судьба не столь снисходительная особа. Чтобы все стало ясно, нужно время. Несколько месяцев близкого общения. Не обязательно свиданий или чего-то романтического. Просто проведения времени вместе. Узнавания друг друга. Никто не давал гарантии, что твоя судьба найдется сразу, да и вообще найдется. А что если ты уже счастлив с кем-то? Поэтому многие не особо думали о поисках и плыли по течению. Находившие — радовались, не находившие — жили дальше со своими любимыми без предназначений. — Так в чем дело? — слегка улыбаясь, подруга машет рукой перед глазами парня. Гарри все еще гадает, к какому типу относиться Гермиона. Она и искала, и не искала одновременно. Знакомилась с новыми людьми, но ни с кем особо не сближалась. — Я пару месяцев встречаюсь с одним человеком, — отогнав лишние мысли, выпаливает он. Собеседница лишь шире улыбается, ожидая продолжения. Эта реакция ободряет. — Это парень. Я вас познакомлю, как только буду готов. — Это отличные новости. После Джинни, я… — девушка осекается. — Прости. Я не подумала. — Ничего. Прошла уже куча времени. Пусть и каждый из нас прошел через это по… по-разному, — в груди уже не тянет так сильно при воспоминаниях, но все еще неприятно. И отвратительно от своей слабости. Джинни была безумно влюблена и он тоже. Они планировали будущее. Но судьба не связала их. И когда на плече милой рыжей девушки расцвели чужие слова, Гарри просто не смог. Заставить ее быть с ним? Жить в постоянном страхе? Рано или поздно почувствовать вину за их потерянное время? Он оставил ее. Уизли пыталась пробить защиту: связывалась по камину, посылала сов с письмами, что ей плевать. Все, что ей нужно, — у нее уже есть. К черту соулмейтов. Но Поттер усиленно игнорировал, подавляя свои чувства и смиряясь. — Она должна была быть со своим человеком. Не всем везет найти его, и я не хотел, чтоб она потом жалела. Думала бы, что упустила что-то. Тогда мне казалось, что так лучше. — Тогда? — Сейчас я бы скорее не отпустил ее. Они замолкают на несколько минут, думая каждый о своем. Любовь и без этих надписей была не слишком простым делом, а с ними все будто только ухудшилось. Точнее стало только сложнее вот из-за такого резкого нахождения половинки судьбы. Многие, как Гарри, боялись ответственности за чужое горе. — Как она, кстати? — вопрос раздается неожиданно. Они осознанно очень давно не затрагивали тему Джинни, и если бы не случайная фраза, это длилось бы еще столько же. — Активно облегчает Лаванде ее материнство и жалуется мне. Но я вижу, что ей нравится, — задумчиво усмехается Гермиона. Вертит кружку в руках. — Она с Томом уже пару лет. Думаю, все идет к свадьбе. По ее словам, единение со своей родственной душой — это неописуемо, — на секунду мелькнувшие мечтательные и печальные нотки в шоколаде не ускользают от Гарри. Девушка, стесняясь своей слабости, поджимает губы. Диалог точно сворачивает не туда. Немного резкая попытка выправить его. — Я не давлю, но ты и сам можешь спросить, как она. — Я подумаю над этим, — неопределенно тянет Поттер под сожалеющим взглядом. Много воды утекло. Может, они и смогут быть друзьями. Дальше разговор идет легче, они обсуждают работу и планы на выходные. Их совместные походы в эту кофейню Лондона веют ностальгией и только им ясным чувством единения. Даже Рон как бы не разбирался в маглах, все равно не мог в полной мере понять выросших в другом мире. *** Гермионе становится все любопытнее, кто же является парой Гарри. Отношения длятся уже полгода, но лучший друг все еще не спешит знакомить их. Девушка не решается жаловаться Рону или просить обсудить это с Поттером, потому что не хочет отвлекать от работы, да и семейной жизни. Со второй беременностью уже полегче, но не так, чтобы Лаванда полностью была спокойна и не требовала присутствия твердого мужского плеча в каких-то моментах. — Ты свободна сегодня вечером? — гласит записка, прилетевшая в кабинет. Грейнджер не может скрыть ликующей улыбки, ведь видимо ее молитвы были услышаны. Быстро написав и отправив ответ, она нетерпеливо начинает ходить по кабинету. Странное волнение полностью захватывает ее нутро. «Я уже предупредил Рона. Жду тебя в «Виктории» в семь :)» Остаток дня тянулся бы медленно, если бы не срочное задание от начальства, и Гермиона даже радуется, что может ускорить время таким продуктивным образом. Уже дома быстро собравшись, она решает пройтись пешком до ресторана, чтобы унять трясущиеся руки. Они с Гарри уже давно стали семьей, и знакомство с его пассией накладывает на нее роль сестры, которая должна оберегать. Она всегда это чувствовала, но сейчас это проявляется особенно ярко. Закусывает губу, тут же спохватившись и поправляя макияж. Уже на подходе к главному входу слегка сжимает кулаки и выдыхает. Все ведь пройдет гладко. Гарри не может выбрать неверно. Сейчас им представят милого молодого человека, который любит юного мракоборца и заботится о нем. Уже почти открыв дверь, Грейнджер случайно скользит взглядом по улице и на секунду замирает. Моргает несколько раз, но Драко никуда не исчезает. Парень стоит и курит с какой-то нервозностью во взгляде, хотя внешне старается сохранить свойственную ему аристократическую невозмутимость. Девушка мягко усмехается забавному совпадению и тесноте магического мира и все же входит в здание. Салфетка в руках Рона грозит превратиться в труху, а нога под столом отбивает ритм не хуже ноги чечеточника. Герми не может не закатить глаза. Будто знакомятся с ним, а не наоборот. — Рон, ты же в курсе, что можешь не трястись так? — нежно кладет руку на его и забирает злосчастную бумагу. В ответ он лишь чуть сжимает ее пальцы, прикрывая глаза. Тепло чужой ладони немного отрезвляет и дарит успокоение. Они давно повзрослели и все обсудили, но в глубине души Рон до сих пор чувствует иррациональную вину. Он не ответственен за происки судьбы, но ответственен за слова и поступки. А ими парень тогда очень сильно задел самого близкого человека. — Да, знаю. Но после истории с моей сестрой, сама понимаешь. Мы еле вытащили его из того состояния, — настороженно-взволнованный взгляд в чужие серьезные глаза. — Гарри не заслужил повторения после всего. — Давай не будем загадывать. А уж с твоими талантами к этому искусству, — девушка смеется, глядя на насупившегося друга. Он несильно толкает ее в плечо. Мрачные мысли потихоньку отступают. — Лаванда уже записала вас на все курсы магического Лондона для беременных? — У меня ощущение, что и не магического тоже. Откуда их столько и зачем, я не могу понять. С Беверли было проще. Лав как-то умереннее относилась ко всему. — Сейчас появилось слишком много помогающих матерям вещей. Она хочет попробовать все. Это задел на будущее, — подмигнув, Гермиона хитро улыбается, наблюдая за реакцией друга. Он отражает улыбку, смущенно потирая шею. — Ваша плодовитость доведет до того, что весь мир будет населен только Уизли. — Главный вопрос, хорошо это или плохо? — внезапно звучит со стороны. И сидящие за столом оборачиваются на звук. Рон бледнеет и начинает напоминать голодного птенца с незакрывающимся ртом. Гермиона подпирает подбородок ладонью, постепенно переваривая увиденное. На интуитивном уровне это ей уже было известно, только не оформилось в четкую мысль. За это время к столу подходят и садятся Гарри и «совпадение». Неловкая пауза над столом затягивается. Поттер напряженно ждет слов друзей, потому что эта первая реакция его пугает. Отчасти она ясна, потому что после стольких лет обид и разногласий он вдруг приводит Драко как своего партнера. Парень сглатывает, продолжая всматриваться в растерянные лица. — Удобно, что не нужно спрашивать, где вы познакомились. Да и можно сразу перейти к пикантным подробностям, — чуть нервозно шутит Гермиона, но это помогает. Чувствуется легкое расслабление, и Гарри внутренне выдыхает. — Давай оставим пикантные подробности на следующий раз, — с хитрецой протягивает Малфой, ища руку своего парня под столом для поддержки. — Можно я вставлю, что я в шоке? — Рон поднимает руку и смотрит с опаской на платинового блондина. — Может мне теперь пригласить на свидание Панси, а Герми — Блейза, если мы теперь по слизеринским змеям? — Они счастливы вместе, умник, — слегка раздраженно шипит Драко. Уизли только злобно смотрит, уже открывая рот для ответа. Друзья вновь напрягаются, потому что ситуация принимает не очень приятный оборот. — Рон, прекрати, — пресекает Грейнджер, твердо сжав плечо друга. — Вспомни, что война закончилась шесть лет назад, и Драко не раз помогал нам в то время. А родителей не выбирают. — Это говоришь мне ты?! После всех его оскорблений и издевок? — Мы были детьми, — непоколебимо стоит на своем девушка. — Детьми, Рон. Ты как никто должен понимать, как много мы можем натворить, не думая о чувствах других, — она давит на известные болевые точки, потому что надеется достучаться. Все-таки Гарри выбрал этого человека, как свою половинку, а значит, они не в праве ему мешать. Уизли лишь с досадой сбрасывает руку своей подруги. Не так он представлял этот вечер. Он бурчит что-то вроде «Я на минуту» и поспешно уходит на улицу, залезая в карман за пачкой сигарет. Курить он начал во время первой беременности Лаванды, но старался бросить, и вроде как даже получалось. Если он тянулся за никотином, его состояние точно близилось к срыву. — Дай ему немного времени и одиночества. Ты же знаешь его импульсивность, — девушка движением останавливает лучшего друга, только собравшегося встать, и с сожалением трет переносицу. — Драко, мне жаль, что так вышло. Рон не имел ничего в виду. — Да уж. — Он просто тяжело принимает какие-то моменты. То, что Гарри встречается с парнем, он переваривал месяц, а тут этим парнем оказался ты, — невесело усмехается. — Прости его. — Все… в порядке. Не нужно извиняться. Один из вас отнесся спокойно — это уже много. Рон вскоре возвращается и ведет себя довольно прилично. «Он точно смирится» — проносится мысль у девушки, и она выдыхает с облегчением. Ссоры из-за чьих бы то ни было отношений — это не то, что должно быть между ними. За столом уже больше не чувствуется острой настороженности, беседа течет довольно хорошо, перетекая из одного в другое. Гарри сблизился с Драко на работе, когда на совместных заданиях сначала вынужден был доверять бывшему однокурснику. Выбирать не приходилось, а если не подавлять свои эмоции, то погибнуть могли все. Тут уже не до гордости или обид. Потом это вынужденное доверие трансформировалось в обоснованное. Малфой был отличным напарником, который словно чувствовал чужие движения и маневры и помогал в нужную минуту. Оба не заметили, как стали намного ближе, чем друзья. Совместные дежурства однажды привели к приглашению на свидание. На этом моменте рассказа после умиленного «ооооо» от девушки, даже Уизли тает и смеется впервые после появления парней. Вечер плавно перетекает в ночь. Внезапно появившийся патронус Лаванды просит мужа быстрее вернуться домой. Перечить беременной женщине опасно для здоровья, и Рон быстро исчезает с хлопком аппарации. Грейнджер уже собирается уходить, обнимая парней на прощанье, когда Гарри предлагает ее проводить. Она с сомнением прищуривает глаза. Переводит взгляд с одного на другого. Драко лишь вскидывает руки вверх. — Все, все, секретничайте. Не мешаю, — Малфой целует парня в губы и медленно разворачивается, оставляя их одних. — Я рада за вас, Гарри, — Гермиона берет друга под руку. С наслаждением ловит нотки нежности и счастья в чужих глазах. — Вы замечательно смотритесь. — Скажи мне кто несколько лет назад, что я буду встречаться с Драко Малфоем, я бы отправил этого человека в Мунго. — Можно один вопрос? — Мы не соулмейты, — заранее зная этот вопрос, отвечает Поттер. — И мне все равно. — Надеюсь, у вас все сложится, — облегченно говорит спустя пару мгновений, чуть сильнее прижимаясь от внезапного порыва ветра. — А что насчет тебя? Мы не обсуждали особо этот момент, но ведь ты же не будешь всю жизнь одна? Девушка отводит взгляд на небо и думает. Звезды мерцают над головой и совершенно не хотят помогать. Сложно найти слова, когда в голове четко не сформирован ответ даже для самой себя. Она проводит много времени с разными людьми. Но ей страшно подпустить кого-то ближе без точной метки. — Не знаю, Гарри. Я боюсь быть ненужной своей судьбе. Боюсь влюбиться и снова остаться с разбитым сердцем. Боюсь разлучить кого-то. Боюсь, — отнимает руку и прячет лицо в ладонях. Она никогда не открывала эту часть себя другим, чаще предпочитая отгонять подобные мысли подальше. Слезы начинают подступать к горлу, когда Гермиона чувствует такие родные объятия, разгоняющие эту тупую боль и страх. Уже рыдая как ребенок, наконец-то может озвучить главное. Освободить себя. Чтобы на душе стало хоть на йоту легче. — снова быть брошенной ради другого человека. — Герми, милая, — только и говорит Поттер, потому что слова излишни и бесполезно пусты. Никто не поможет до конца избавиться от таких страхов, кроме твоей родственной души. Смиряешься и живешь с ними или продолжаешь поиски. Они стоят, обнявшись, еще какое-то время. Мерное дыхание друга успокаивает. Он слегка покачивает их дуэт из стороны в сторону, убаюкивая печали. Бриз обдувает влажные щеки и высушивает дорожки слез. — Я просто пустила все на самотек. Рассчитывала, что когда найду его, тогда и буду думать, что с этим делать. — Довольно интересная позиция для непоколебимой Грейнджер, которая точно знала, что и когда произойдет в ее жизни, — не разрывая объятий, пальцами поглаживает ее тонкие плечи. Сейчас это хрупкое создание напоминает цветок, нещадно гнущийся на ветру, но продолжающий возвращаться на свое место и расти. — С этими родственными душами так не сделаешь, — раздраженно фырчит, уже заметно расслабившись. — Знал бы ты, сколько книг я перерыла в поиске информации, заклинания или зелья, — спокойно отстраняется. Возобновляет их движение. В ее глазах загорается знакомый исследовательский огонек, и Поттер очень этому рад. — Везде одно и то же. Эта магия старее родовой. Над судьбой не может быть властен ни один человек. Я запрашивала доступ и к министерским данным. Даже к чистокровным древнейшим библиотекам. Не представляешь, как было странно пить чай с Нарциссой. — Представляю. На секунду Гермиона стопорится. Переводит на него непонимающий взгляд. А потом они вместе смеются, полностью обретая душевное равновесие. И любые невзгоды становятся такими ничтожными, когда понимаешь: есть, кому доверять, и с кем разделить такие моменты слабости. Тихое «спасибо» последнее, что слышит Гарри перед тем, как подруга исчезает за дверью своей квартиры. Убрав руки в карманы, он отправляется домой, наслаждаясь прохладой. *** — Ты не против моей компании? — резко раздается над головой. Гермиона поднимает глаза с очередного отчета и удивляется Драко перед собой. На место с ней не претендуют уже давно, потому что с самого начала она привыкла разбирать что-то легкое по работе или читать во время обеденного перерыва, не представляя собой интересного собеседника. — Нет, — быстро отвечает девушка, понимая невежливость долгого молчания. — Если я мешаю, просто скажи, — понимающе кивает на отчет. — Ох, это просто, ничего, — Грейнджер почему-то смущается своему обычному занятию. — Просто привыкла сидеть одна и не ожидала кого-то. — Может, я могу помочь? Работа мракоборца обязывает что-то понимать в законах. — Если хочешь. Тут как раз есть кое-что по вашей с Гарри специальности, — заинтересованно пододвигает бумагу парню, отпивая кофе. Теперь она точно будет уверена в правильности выполнения. Эта незамысловатая беседа становится началом совместных обедов Драко и Гермионы. Иногда к ним присоединяется Гарри, но только для быстрого обсуждения каких-то рабочих моментов. Он привык перекусывать на службе, и остается в кабинете все время. Конечно, за исключением дней, когда их вызывали на задание или дежурство. С каждым днем за столом появляется все меньше документов Гермионы. Она привыкает обсуждать вещи, почти или абсолютно не касающиеся ее обязанностей. Оказывается, Малфой отлично разбирается в зельеварении. Это всегда было видно на занятиях у Снейпа, но не признавалось тщеславной гордостью. Девушка с удовольствием и радостью за лучшего друга открывает для себя этого человека с другой стороны. Он начитан и отлично образован в разных сферах. Их разговоры заканчиваются в один день и продолжаются с того же места на следующий. Словно они разлучаются на минуту. В один из обычных будней Грейнджер забывает бумаги и абсолютно не замечает этого. Драко приятно удивлен. Знания, впитанные им отчасти с молоком матери, эта девушка изучала полностью сама. Еще и принижаемая им в процессе. Он честно признается ей в этом однажды. Распахнутые пораженные глаза и смущенный смех неожиданно отзываются теплом за грудной клеткой. Они делятся друг с другом только найденными или давно прочитанными книгами. Им нравятся одинаковые фильмы. Изначально Поттер часто водил своего парня в магловские кинотеатры, но их вкусы слегка разнились, и проще было посмотреть точно подходящее дома. С Гермионой же они выбираются в кинотеатр раз в пару недель или месяц. Вообще Малфой довольно хорошо вписывается. На совместных пикниках или ужинах абсолютно отсутствует скованность, потому что с Грейнджер они уже вполне хорошо ладят, Лаванда души не чает в нем, ведь он так мило ведет себя с озорной Беверли. А Рон внезапно находит в старом недруге подкованного по квидичу собеседника и забывает о неприязни. Когда в очередной раз они заходятся в дружеском споре о командах и предстоящей игре сезона, Гарри с Гермионой сидят в тени дерева и лениво болтают. Приятные майские дни только вступают в свои права. Уже теплые, но еще не убийственно жаркие. Оба наблюдают за парнями с неким удовлетворением. — Я знала, что они поладят, — прикрывая глаза, девушка устраивает голову на коленях друга поудобнее. Начало весны вышло серым и неуютным, и сейчас организм требовал как можно больше наслаждаться в такой прекрасной обстановке. Расслабление плавно растекалось по венам. — Да, Гермиона, ты все всегда знаешь наперед, — мягко журит он подругу. Та незамедлительно переворачивается и щекочет его в отместку. Они устраивают возню на траве. Бев, заметив новую игру, сразу решает принять самое активное участие. Малышка помогает то одной, то другой стороне. Вскоре с заразительным громким смехом они перекатываются к пледу, где их уже ждет не очень довольная Лаванда с нравоучениями о том, что уж в их возрасте можно вести себя серьезнее. Они же не ровесники ее дочери! Отряхиваясь от травинок и стараясь успокоить сбившееся дыхание, Грейнждер смахивает легкие слезинки и ловит странный взгляд Драко. В нем плещется что-то сродни ревности. И девушка сразу чувствует себя не в своей тарелке. Как-то неудобно за их поведение. «Мы просто друзья» — посылает она мысль, принимая руку Поттера, чтобы подняться. Пальцы Малфоя перестают угрожать целостности зажатой в них сигареты. Едва заметная тень на лице рассеивается. Пикник продолжается без проблем, о возможности которых знают лишь двое. *** Лето пролетает незаметно. Все в той или иной степени принимают активное участие в переезде Гарри и Драко на общую квартиру. Удушливый переполненный июль заканчивается вечеринкой в честь новоселья и годовщины парней. Тишина небольшой квартиры разрывается от гомона голосов гостей. Они лишь ненадолго замолкают, стоит Джинни с Томом появиться у порога. Но Поттер радостно приглашает их к столу. И шум возобновляется с новой силой. Расстаются друзья только ближе к часу ночи. Начальство, будто чувствуя, что плечи ребят наконец освободились, уже через неделю посылает отряд на задание в Австралию. «На неопределенный срок» — говорится в распоряжении. Эта формулировка очень напрягает. — Я не хочу лишиться ни одного из вас, понятно? — Гермиона с угрозой переводит указательный палец с одного мракоборца на другого, скрывая за таким поведением безумное волнение. Внутри все переворачивается. Они обнимают ее и уверяют, что все пройдет хорошо. — Я с ней согласен, — поддакивает Рон. Держа одной рукой за плечи, он ощущает едва заметную дрожь ее тела. И прижимает чуть крепче. — Еще б ты не был. Свой двадцать четвертый день рождения Гермиона проводит в гнездышке Уизли, где возится с Беверли, пока ее мама занята младшеньким Фредом. Жизнерадостный активный малыш отнимает все силы, и девушка рада любой помощи. После теплых поздравлений и милого детского рисунка в подарок, Грейнджер отправляется домой. Она смертельно соскучилась по родителям. Возвращаясь в свою квартиру и с приятной усталостью садясь за очередную книгу, девушка снова оказывается наедине со смутным ощущением в груди, цепляющимся когтями за внутренности. В одиночестве от него не отвлечься. Ей очень не хватает Гарри с Драко в этот день. Вообще рядом. Драко так быстро стал значительной частью ее жизни, что теперь непривычно надолго его лишаться. Книгу, до которой Гермиона наконец добралась, ей тоже одолжил он. Она была коллекционной и редкой, из самых темных уголков мэнорской библиотеки. Темно-бирюзовая обложка с серебряным витиеватым латинским названием. — Мерцает, как его глаза, — невпопад думает, проводя аккуратными пальчиками по буквам. Одергивает ход мыслей, кладя книгу на колени. Ведь прекрасно знает причину, по которой и не трогала ее. Это неправильно, думать о нем в таком ключе. Ей так стыдно. Омерзительно стыдно от себя. Так долго структурируя и анализируя собственное я, отгоняя любые мешающиеся чувства, умудрилась не заметить, как они сменили направление. Уже не помнила тот момент, когда впервые задержала взгляд много больше положенного на губах или глазах. Подумала о блондине не просто как о друге или парне своего брата. Гермиона не подавала вида, даже когда осознала причину своего притяжения к этому человеку. Все должно оставаться, и останется, на своих местах, потому что поменять что-то, означает предать Гарри. Потому что видно, как эти двое льнут и тянутся друг к другу. Тот взгляд Драко только подтверждает самые невеселые мысли девушки, порождающие сосущую пустоту. Потому что Гарри заслужил эту любовь. Никто не говорил, что будет просто. Но никто и не сказал, что будет так пиздецки сложно. Где этот соулмейт, чтоб она зажила с ним и забыть забыла о Драко?! — Гребанная судьба, — в сердцах восклицает девушка, откладывая в очередной раз книгу куда-то на полку. Массирует виски и отравляется спать. *** Хождение по кабинету слабо, но помогает собраться с мыслями перед заседанием. Обычный очередной доклад, а содержимое головы в последнее время слишком мешается для четкой работы. Прошло уже около двух месяцев, а новостей нет. От стола до шкафа ровно двенадцать шагов. Двенадцать небольших шагов. — Лучше переработать именно. Именно? О каком законе я хотела упомянуть сегодня? Это важно. Я где-то записала… Монолог прерывается резким хлопком, и в облаке пыли на пол помещения вываливается помятый Драко. Не веря своим глазам, после секундного замешательства она подлетает к нему и порывисто обнимает. Грязь не имеет значения. Тревога отпускает сознание, и она вдруг истерично смеется, потому что все прошло. Больше не страшно. Он прижимает к себе. Его горячие руки похожи на нереальный сон. Такой привычный родной запах ментоловых сигарет полностью окутывает. Он здесь. Жив. Они оба живы. — Ты в нас не верила или просто так сильно соскучилась? — нежно произносит Драко, поднимаясь с пола вместе с девушкой. Гермиона не может отлипнуть, только сильнее вжимаясь в чужое тело. Грубоватые ладони успокаивающе проходятся по волосам. Внутренности холодеют. Она не меняется в лице, но спешно отстраняется, устанавливая безопасную дистанцию. От волнения и облегчения опасно близко подошла к черте, проведенной ей после принятия. — Вас так долго не было, — применяя очищающее, осматривает его на наличие ран, параллельно аккуратно ощупывая руками. — Вы прямо сразу? — слова не находятся. Девушка просто смотрит, смотрит, смотрит. И пытается дышать. — Мы решили, что ты тут умрешь, если узнаешь о нашем приезде через сутки, — тепло смотря, Малфой мягко берет ее руки, чтобы они прекратили лихорадочное движение. — А Гарри? — Он очень вымотался, поэтому сразу отправился отсыпаться, — промелькнувшее в серых глазах непонятное расстройство режет по сердцу. Она глубоко выдыхает, чтобы переждать спазм в горле. Не выдать себя. Ее ладони все еще пребывают в таком желанном и запретном плену, и сердце из-за этого отбивает бешеный ритм. Парень в свою очередь, вспомнив что-то, выпускает их и лезет под мантию. Перед глазами предстает сверток, явно уменьшенный магией. В его руках он быстро приобретает размер стандартного тома. Драко протягивает это нечто девушке. — С небольшим опозданием, но, Герми, с днем рождения. Грейнджер удивленно проводит по неуклюже, но явно старательно завязанной бечевке. После настойчивого кивка, девушка все-таки начинает разворачивать ткань трясущимися руками. — «Зелья и заклинания Эдмунда Рикша», — пораженно восклицает она. Обивка потрепалась, но издание сохранило былую стать даже спустя четыре сотни лет. — Ее же на весь мир не больше сотни экземпляров. Драко, дорогой, где? Где ты ее достал? Когда? А задание? Я… Гермиона была благодарна ступору, что не бросилась вновь в объятия. Эмоций было слишком много. С губ уже почти сорвалось признание. За эту книгу можно было продать душу, а он просто дарит ей ее на день рождения. Она стоит всех денег, которые хранятся в Грингроттсе. Мракоборец читает все это в ее глазах. И улыбается так открыто. Он искренне рад, что подарок так понравился его милой подруге. — Это зрелище надо было видеть. Одной рукой я отбивался, а другой рылся в библиотечных списках ради этой книги, — бравадой выдает Драко. Такая подача этой нелепой шутки заставляет рассмеяться. — Я в восторге. Честно. Это нечто, — она прижимает к себе редкий экземпляр магического искусства. — Мы можем все обсудить завтра или послезавтра. У меня собрание, а тебе надо выспаться. Даже не возражая, парень направляется к камину. После напоминания усталость будто наваливает с новой силой. — Я передам Рону и Джинни, что вы в порядке, а ты отдыхай, — напоследок заверяет Гермиона перед тем, как Драко исчезает в зеленом огне. Остаток дня ее слегка потряхивает от резкой близости и эмоций. И от нетерпения открыть и начать читать это произведение ума. Дела Грейнджер завершает на автомате. Уже дома, усевшись в кресло, она настолько погружается в книгу, что засыпает. Наутро шея и спина оказываются не особо благодарны за такое обращение. Оно того стоило. Горячий душ более-менее выправляет ситуацию, но тело еще нещадно ноет. Раздраженно вздохнув, девушка отправляется готовить себе кофе. Нужно отвлечься перед работой. Она роняет электрический чайник на пол, когда ее взгляд падает на запястье. Пластик объяснимо не ломается. Кипяток разливается лужей, но это абсолютно не имеет никакого значения. Гермиона продолжает смотреть на свой худший ночной кошмар, пока не начинает щипать глаза. Ощущает приближение конца. Судьба — сука, все, что приходит в голову. «Одной рукой я отбивался, а другой рылся в библиотечных списках ради этой книги» двумя ровными одинаковыми рядами обвивает ее руку. Шрифт настолько красивый, что появляется желание вскрыться. Это все не с ней. В другом мире она бы не верила своему счастью. В этом она наводит палочку на запястье, чтобы применить маскирующие чары. *** Драко ничего не говорит ни на следующий день. Ни через. Гермиона с болью понимает, что так нужно. Либо ее слова очень похожи на слова другого. Либо он намерено игнорирует их судьбу. Оба варианта отдают горечью. Непрошенные слезы наворачиваются сами собой. Приходится смаргивать их. Ситуация была бы яснее — сразу оттолкни он ее. Пошли. Разорви общение. Но он ведет себя как обычно. Они обсуждают подаренную книгу. Он подшучивает над ней из-за ее сна на кресле. Все действительно как обычно. Только она ощущает невыносимое жжение от ненавистных букв. Она знает, что они там. Извиняется и поспешно скрывается в своем кабинете. Ситуация слишком напоминает ее личный кошмар. Дверь закрывается. Не хватает воздуха. Легкие выворачивает. Девушка сползает по двери, закрывая лицо руками. Почему все так сложилось?! Гарри только нашел человека, с которым может быть счастлив. Только съехался с ним и выправил жизнь. Только окончательно оправился от того, что твоя любовь находит своего соулмейта. Он достоин этого после всего. Просто достоин. Гермиона знает: в этот раз он не отступится. Видит во взгляде и движениях. Она далеко не глупая. И не хочет причинять боль этим двум людям. В равной степени, как и терять их. Быть с родственной душой — это не цель жизни. Тогда откуда ощущение вырванного с корнями сердца? Они продолжат общаться, обедать вместе. Ей ничего этого не стоит. Только иногда нужно будет иногда подрезать ошметки плоти на груди, чтоб не торчали из-под одежды. Она найдет себе пару и забудет о досадном недоразумении. Ищи отказников, потому что иначе проебешься во второй раз. Ты. Предала. Гарри. Он поделился с тобой самым сокровенным. Он обращался за поддержкой. Он был рядом, когда ты оказалась ненужной Рону. Чем ты за это отплатила? Гермиона не замечает, как рыдает навзрыд. Заглушающее помогает людям снаружи не стать частью этого огненного безумия. Обхватывает голову руками. Раскаленный шар выжигает органы. Она тонет в собственном отчаянном бессилии. Если бы было зелье, изменяющее чувства, использовала бы не глядя. Когда волна истерики идет на спад, девушке вдруг хочется прикоснуться к своему проклятию. Снимает чары и проводит пальцами по словам. Под кожей разливается гремучий коктейль разочарования и острого наслаждения. Она любит Драко. Она так рада, что именно он ее соулмейт. Она чувствует себя отвратительной тварью за эти мысли. К счастью Грейнджер, не успевает их отряд вернуться, как Гарри заваливают работой, и совместное время неумолимо сокращается. Малфой по мере возможностей помогает ему с документами, изредка пересекаясь и консультируясь с подругой. Девушке не легче, потому что начинается серия судебных дел, требующих поднятия архивных данных в других странах. Снова задание. Документы. Поездки. Рядовая работа министерства, которая отнимает все свободное время. Это очень помогает устаканить эмоции внутри. Но спустя пару месяцев наплыв, к сожалению, заканчивается. Начальство дает неделю отдыха. Пара безапелляционно зовет в пятницу в бар. Им нужно развеяться. Никаких отказов. Гермиона бы с радостью сослалась на болезнь или дела, но Гарри смотрит умоляюще, Драко не отстает. И ей ничего не остается, как бы она не пыталась избежать этой проходки на краю пропасти. Она приглашает с собой Калеба из отдела общественных работ. Он приятный парень, у них есть общие интересы. Возможно, что-то получится. Главное, его соулмейт мертв. Блеклая надпись на шее привлекла взгляд еще при первом знакомстве, и брюнет, заметив интерес, сам сразу объяснил, что это давнее дело. Сейчас это кажется подарком. Потому что именно так и нужно. Пусть слегка нечестно по отношению к парню. Но Гермиона и сама сразу призналась, что ее пара уже занята. Оба смиряются с законами этого мира. Оба все понимают. Алкоголь помогает отвлечься. Притупляет боль от осколков, карябающих ребра. И Грейнджер с радостью отдает всю себя в танец с Калебом. Отключает мозг и просто кружится. И смеется. И снова пьет. И парень действительно очень милый. — Я украду ее на один танец, — уверяет Гарри, подмигивая и беря подругу за руку. Играет его любимая песня, а Драко вообще не хочет на танцпол к шумящей толпе. Биты пробираются под кожу. Они сливаются в каком-то невероятном движении вместе. Люди заставляют их иногда прижиматься еще ближе друг к другу. В голове так приятно пусто. Все будто как раньше. Поттер решает закружить девушку в невообразимом па, идеально ложащимся на музыку. Легко берет в свою одну из ее ладонь, создавая ось вращения, другую размещает поблизости от талии, чтобы поймать, если что, и начинает разворот. Взгляд наверх. «Какой милый браслет» — проносится в голове, пока свет прожектора не освещает их сплетенные руки на долю секунды. Этого хватает, и он видит надпись. Его удивлению нет предела, ведь видимо в суете последних дней, Гермиона нашла свою судьбу. Но почему ничего не сказала? Парень оттесняет их пару к стене под возмущенно-вопросительным взглядом карих глаз. — Ты нашла его? — заинтересованность сквозит в поведении, пока он вертит запястье и читает фразу полностью. Они пьяны, он бы перенес этот разговор, но его слишком распирает желание знать. — Нет. Да. Гарри, какого хрена? — за несколько секунд адреналин помогает нескольким градусам покинуть организм, и она выдергивает руку. Невербально накладывает маскирующие. Забылась. Молодец. В награду ее вытолкнули из самолета и забыли дать парашют. И девушка теперь судорожно пытается найти выход из ситуации. — Кто это? Где он? Почему? — вопросы раздаются один за одним, не давая время думать. — Почему ты молчала? — Она. Гарри, она уехала из страны навсегда до того, как узнала, что мы пара. Была здесь по работе. А муж дома. Не вариант, понимаешь, — затуманенный разум только отдаленно понимает, какой бред несет. Сейчас важно, чтоб Поттер поверил. — Мне так жаль, Герм, — он сгребает ее к себе, желая вновь поддержать лучшую подругу. А Грейнджер чувствует только адское разочарование. И злость на себя. Лучше так. Она не может сознаться. Быстро прощаясь и извиняясь перед ребятами за спешку, она позорно сбегает. Веселиться уже просто нет сил. Нет сил вообще что-то чувствовать, кроме жгучей ноющей боли. Гарри вообще не должен был знать. Не должен был. Но он знает. Пытаясь уснуть, девушка просто надеется, что все забудется или перекинется на пьяный бред. *** Утро встречает только тупой головной болью и мыслью, что так пить больше нельзя. Горло саднит. В кровати он один, значит, Драко уже встал. Парень находится на кухне в старой растянутой футболке и шортах. Приветливо улыбаясь, кивает на маленькую бутылочку. Гарри гадает, где он свернул туда, чтоб жить и любить это взъерошенное чудо. В кофейнике заваривается свежий кофе. Рядом с остывающей сковородкой высится стопка блинчиков. Он рад, что может переживать такие пробуждения снова и снова. — Завтракай и собирайся, потому что нам еще нужно зайти в магазин за платьем до того, как отправимся к матери. — Ох, ты не шутишь? — виски потихоньку расслаблялись, и в голове появлялось что-то четкое и осознанное. — Это сегодня? — Я предупреждал тебя вчера не пить сильно. Но ваши горячие танцы с Гермионой возможно и стоят твоего сегодняшнего стыда перед леди Нарциссой, — колко бросает блондин, вставая из-за стола. Если бы они не были вместе, Гарри бы даже не заметил всполох ревности в серых глазах. — Ешь, милый. — Драко, не начинай, пожалуйста. Гермиона мне как сестра. Мы бы давно были вместе, если бы хотели. — Я ничего не говорил, — спокойно говорит Малфой, уже стоя перед шкафом. Снимает футболку, чтобы надеть приличную рубашку. Ему так привычнее, как бы Гарри не пытался объяснить прелесть и удобство простой одежды. — Ты очень громко… — ухмылка слетает с губ, когда взору открывается чужая спина. В последнее время побыть вдвоем выдавалось крайне редко, а уж о сексе и говорить нечего. Голую спину своего парня, как абсурдно не звучит, он не видел несколько месяцев. И даже не подозревал, что именно увидит. «Я передам Рону и Джинни, что вы в порядке, а ты отдыхай» Надпись элегантно тянулась по позвоночнику вниз. Поттеру одновременно хочется смеяться и разгромить весь дом. Он знаком только с одним человеком, который объединяет этих трех людей. И память услужливо подкидывает вчерашнее окончание вечера. Отрывки складываются в приближенную к связанности картину. Родственная душа. Явный шок. Вопросы. После слов Гермионы его что-то коробило. Фраза принадлежала мужчине. Девушка врала про женщину. — Ты встретил своего соулмейта? — резко спрашивает Гарри у уже одевшегося парня. — Нет, я же говорил, — непонимающе хмурится. — Ты одеваешься или мне тебе помочь? — Да, конечно, сейчас. Холодная ярость медленно зреет внутри. После встречи с леди Малфой, Поттер тут же отправляется в квартиру подруги, сославшись на дела. Тяжело дышит, стараясь успокоиться. И, наконец, стучит. Кудрявая голова появляется в проеме открытой двери. Девушка явно удивляется. Он мельком смотрит на безупречно чистое запястье, но его не обмануть. Она пропускает его вглубь помещения, уходя на кухню ставить чайник. Внутри все переворачивается. Его приход точно не несет ничего хорошего. Помнит. Между ними впервые настолько сильное напряжение. Никто не хочет начинать этот разговор, потому что ощущение конца их дружбы появляется и увеличивается под недосказанностью изображением в ванночке с проявителем. Тишина режет обоих, только запаха железа не хватает. — Ты нашла свою судьбу, — уже констатация, а не вопрос. — И это оказался Драко. — И это оказался Драко, — тихо вторит ему, потому что отпираться нет смысла. И от этого только хуже. — Зачем ты солгала мне вчера? — «Это все равно бы раскрылось». — А что я могла сказать? — слезы комом подступают к горлу. Неужели он не понимает?! Гермиона рассматривает собственные ногти. — Я хочу сохранить наши отношения. Нашу дружбу. — Не общайся с ним наедине, — разносится громом посреди гостиной. Потому что внутри клокочет обида и непринятие. Это его парень, и ему уже давно плевать на судьбу и все ее глупости. — Что? — медленно протягивает девушка, пораженно поднимая глаза на друга. Гарри беспристрастно смотрит на нее. В глазах нет и капли эмоций. Только пустота. И Грейнджер становится страшно. — Раз ты хочешь оставить все, как есть, не общайся с ним. Мы будем видится как привыкли, в компании. Но это поможет тебе забыть его, потому что он тебя не любит. Это правда. Гермиона прекрасно знает, что это правда. Но как только фраза звучит вслух, она оглушает. Девушка закрывает лицо руками, чувствуя теперь полноценные слезы. Сотрясается от рыданий. Признавать и услышать разные вещи. Гарри не успокаивает. Молча встает и уходит. Чашка с его чаем давно остыла нетронутая. А Гермиона все пытается успокоиться. И думает, почему так вышло. После всего, именно так все сложилось. Она умудрилась все только испортить. Безвозвратно испортить только одной своей невнимательностью. *** Все резко меняется, заставляя испытывать тянуще-сосущее неспокойствие. Сначала Гарри возвращается домой нервный и взвинченный, не отвечает на вопросы и сразу целует. Собственнически и настойчиво. Драко не против, они не были вместе уже довольно давно. Так продолжается всю неделю их отдыха. Каждое действие или движение он будто делает, чтобы доказать что-то. Не отходит ни на минуту. Давит своей энергетикой и вниманием. К этим объяснимым странностям добавляется необъяснимая Гермиона, которая чуть испуганно начинает собирать вещи, но быстро берет себя в руки. Извиняется, ссылается на кучу работы и быстро уходит. Оставленная за столом почти полная чашка кофе и сэндвич только добавляют вопросов. Такое поведение продолжается все последующие рабочие дни. Драко замечает всплеск грусти в ее глазах, когда девушка, натянуто улыбаясь, просит найти другого собеседника за обедом и исчезает. Перестает появляться в столовой вообще. Хотя и до их отношений с Гарри он постоянно видел ее одну за столиком в углу, только не подходил. Как-то неудобно было. И после той встречи не было ни одного рабочего дня, когда они обедали по-раздельности, кроме завала, конечно. И это странно неприятно. На душе начинает скрести. По размерам ощущения гермионин Живоглот, не иначе. Как только он с Гарри заикается о Гермионе, тот переводит тему. Малфой находит оправдание в том, что между ними пробежала кошка. Ведь раньше подобного не было. Только, что они могли не поделить после стольких лет дружбы, остается непонятным. В субботнее утро, когда рядом сопит Поттер, Драко неожиданно осеняет. Безумная утренняя мысль заползает в голову и пускает там свои корни. Всего лишь идея. Аккуратно встав, парень направляется в ванную, чтоб проснувшийся не увидел ничего. Он чувствует себя преступником, поступая так, но почему-то это кажется необходимым. При ярком свете лампочки, перед зеркалом начинает внимательно осматривать себя сантиметр за сантиметром. Руки. Плечи. Грудь. Живот. Ноги. Шея. Спина. — Боже… — он вскрикивает, тут же закрывая рот ладонью. Воровато прислушивается. И продолжает рассматривать, ничего не услыша. Драко понимает, что видел эти округлые буквы сотни раз. В отчетах на обеденном столе. В записках, прилетающих в кабинет. В заметках на полях возвращенных книг. Еще не прочитав, он интуитивно догадывается. После вчитывания осознание только окончательно крепнет. Парень бы хотел сказать, что удивлен. Жаль, это не так. За время их общения он иногда натыкался на мысль в своем мозгу, что они могут оказаться соулмейтами, но отмахивался. У него есть Гарри. И нет надписей. Теперь понятными становились многие вещи под другим углом. Это тепло за ребрами при виде Гермионы. Желание сделать что угодно ради ее мягкой улыбки. Едва заметные укусы ревности, когда он видел их с Гарри. Малфой всегда ассоциировал это со своим парнем, но теперь вдруг ощущает, что ошибался. Потому что обнять и спрятать от мира хотелось именно девушку, а не Поттера. Драко хотелось касаться ее снова и снова. Приносить ей кофе, который она любит. Одалживать книги, чтоб потом разглядывать ее пометки. Ходить в кино. Обсуждать все. Быть рядом до самой смерти. Парень понимал, что влюбился в Гермиону, едва ли не после первого совместного обеда. Эта любовь росла и пускала лиана по всему телу, опутывая внутренности, пока он списывал все на дружбу и интерес к умной подруге своего парня и игнорировал. Он честно пытается придумать, что скажет Гарри. Как признаться в таком? Видимо Гермиона знает об их связи, как и Поттер. Отчасти он может понять молчание обоих, но со своим парнем возникают затруднения. Нужно поговорить, не откладывая, во что бы это не вылилось. Драко идет готовить завтрак, ожидая пробуждения соседа. Когда тот заходит на кухню, привычно целуя в макушку, парень внутренне подбирается. Сейчас или никогда. — Что мы будем делать, если кто-то из нас найдет соулмейта? — Малфой внимательно следит за лицом напротив. Гарри спокойно держит вилку и не выказывает ни капли обеспокоенности. Берет кусочек яичницы, поднимая глаза. — Да ничего. Мы же любим друг друга. Судьба не решает за нас, — чуть тверже насаживает яйцо. Драко понимает, что это лишь маска. Как и то, что на долю этого человека слишком много выпало, и он уже терял однажды. Ему правда очень жаль. — И поэтому Гермиона теперь игнорирует меня? Потому что мы ничего не будем делать? — спрашивает в лоб, смотря прямо в глаза, загорающиеся злостью, но тут же гаснущие. — Какие у нас планы на сегодня? — улыбаясь, будто ничего не звучало до. Будто не проигнорировал только что. — Сначала ответь на вопрос. — Да. Так правильнее. Я люблю тебя, Драко, — с нажимом говорит парень. — И ей не отдам. — Я не вещь, чтобы меня отдавать. Ты мог обсудить все со мной, — с каждой секундой становится все неприятнее от этого разговора, но они должны все до конца выяснить. — Что тут обсуждать?! Однажды я уже просрал человека, такого не повторится, — раздражение сквозило в каждом слове. Разговор медленно переходил в ссору. — Ты слышишь себя, Гарри? — Малфой обреченно встает из-за стола, не в силах больше терпеть это. У него действительно были теплые чувства к Гарри, но он переходит все границы. Драко видит, как рана прошлого кровоточит из-за сорванной корки. Его сердце еще не залечило себя после первого раза, хоть и утекло много времени. — Гарри, ты найдешь свою пару. Люди встречаются, любят, расстаются. Но раз судьба дала нам такой шанс иметь самого правильного человека рядом, то глупо не попытаться воспользоваться этим. — Ты уйдешь от меня к ней?! — кричит уже в спину своему, видимо бывшему, парню. Поттер бежит за ним и пытается мешать собирать вещи в чемодан. — Она же знает о вашей связи. Почему не сказала тебе? Она с Калебом, а ты бросишь меня ради ничего. — выхватывая вещи. — Прекрати. Смотря на твою реакцию, я понимаю, отчего она молчала. Пусти, — парень стоит в проходе, полностью заслоняя его. Малфой старается сохранять собранность и не кричать в ответ, стискивая зубы. — Ты совершаешь ошибку. Драко, я тебя так люблю. Ты променяешь меня на какую-то сраную судьбу?! — Моя сраная судьба, как ты выразился, самая прекрасная девушка магической Британии. — Ну и катись, идиот. И не возвращайся, — Гарри резко отходит от прохода, злобно пиная пуфик в коридоре. Сгорая заживо изнутри. Последнее что слышит Драко, с тяжелым сердцем закрывая входную дверь, — это звон разбивающейся посуды. *** Гермиона, скрепя сердце, соблюдает договор. Обрывает все личные контакты. Пытается оборвать и чувства. Пока получается не очень. Они как сорняк, от которого не избавиться, не вырвав все корни. От которого она искренне не хочет избавляться. Калеб прекрасный человек. И тем неприятнее понимать, что она не любит его. И возможно это никогда не изменится. Она смирится, стерпит, привыкнет. Но не полюбит по-настоящему. Потому что взгляд на него не вызывает ничего. Ни глупого желания узнать его любимый десерт, чтоб приготовить. Ни желания позаботиться. Ни горячего желания сделать его счастливым. Ради счастья Драко она готова броситься под Аваду, чего стоит простое прекращение общения. Грейнджер вновь и вновь перечитывает одно и то же предложение, потому что не может понять его смысл. Мысли витают, где угодно, только не в этой формуле. Книги не заполнят пустоту внутри. Девушка очень сильно удивляется, когда раздается звонок в дверь, потому что приходить сегодня некому. — Драко? Что… — парень не дает договорить, тут же целуя. Вкладывает всю нежность и любовь, ласкает ее губы. Они стоят на пороге. Он запыхался. А она со страшной гулькой и в пижамных штанах. И все это так неважно обоим. Гермиона думает, что это лучший поцелуй из всех в ее жизни. *** К огромной боли обоих, с Гарри все общение прекращается. Он не отвечает ни на какие попытки со стороны Гермионы и Драко. Будто идиотское дежавю. Переводится на работу в Америку. Они его больше не видят. Остается только узнавать у Рона, как его дела? Уизли не может сказать адрес или более конкретное местоположение из-за непреложного обета. Поттер явно постарался, чтобы не видеть больше свою бывшую подругу и парня. Время неумолимо течет. Незаметно пролетают четыре года. Они празднуют свадьбу Джинни. Ее первенца. Появление близняшек Уизли. Драко встает на одно колено, когда Гермиона по обыкновению работает в саду Малфой Мэнора. Ей нравится трудиться, чтобы сад преображался каждой весной. И она стоит в грязных перчатках и резиновых сапогах среди бегоний и смеется, потому что «Ну нашел время, ей богу». Парень лишь улыбается и говорит, что не может больше ждать. Планирование проходит довольно быстро, потому что нужные люди уже давно найдены и наняты Нарциссой, только и ждавшей от своего нерасторопного сына действий. Приятную пору выбора ленточек, торта и платья Гермиона с удовольствием разделяет с Джинни. Пара рассылает приглашения гостям. Но у них есть одно специальное, без адреса, которое они отдают Рону, хоть и с малой надеждой. Все-таки его присутствие очень важно, несмотря ни на что. В последний день перед свадьбой Драко лишь сильнее прижимает к себе будущую жену, видя ее расстроенной лицо, ведь ответ так и не приходит. Им приходится смириться. Они стоят у алтаря. У нее трясутся руки. Гермиона и представить себе не могла, что все будет так волшебно. Вот он стоит прямо тут. Ее судьба. Ее спутник. Ее любовь. После обоюдного «Да» пара сливается в поцелуе под аккомпанемент аплодисментов и одобрительных возгласов. Гости разбредаются по саду и разбиваются на кучки. Молодожены принимают поздравления и разговаривают, передвигаясь от одних людей к другим. В один из таких моментов, они замечают одиноко стоящую фигуру у одного из столов. Поттер тоже видит их, точнее уже давно наблюдает, но не может решится подойти. Секундное промедление, и девушка чуть не бежит к другу, сразу заключая его в объятия. Драко подходит через мгновение и уже обхватывает их обоих. Четыре года разлуки слишком много, чтобы сразу поверить, что перед тобой не мираж. — Ты так изменился, — протягивает пораженная Гермиона, отходя на шаг. Гарри действительно стал более атлетичным, держался увереннее, и щетина была ему очень к лицу. — Вы тоже не отстаете. Я не видел тебя такой счастливой никогда. Спасибо, Драко, что сделал ее такой, — тон настолько размеренный и спокойный, и глаза парня светятся неподдельным теплом, что не возникает и сомнения в искреннем принятии их союза. Его присутствие — лишь подтверждение тому. — Я стараюсь, — хитро улыбается, притягивая жену за талию чуть ближе. Поттер чуть мнется, явно желая высказаться, но не находя слов. — Я вел себя, как мудак, — довольно резко начинает он без обиняков. — Гарри, мы… — Дай мне секунду, Герм, я готовил эту речь, — смущенно трет ладони. Его друзья так преобразились, так много поменяли и приобрели в жизни без него. — Мне очень жаль, что из-за меня мы потеряли столько времени вместе. Что я не видел здешней жизни, а лишь читал о ней в письмах Рона. Что не был рядом в важные для вас моменты, потому что думал только о себе. — Мы уже давно простили тебя, да, любимая? — Гермиона лишь кивает в ответ, потому что никогда не держала зла. Все сделанное на эмоциях причиняет боль обеим сторонам. Она понимает, что и другу приходилось несладко, мягко говоря, все это время. — Спасибо. Троица начинает обсуждать минувшие события, когда рядом появляется эффектная роковая блондинка и отдает Гарри стакан с напитком. — Там жутчайшая очередь в баре, — улыбается девушка, и весь образ спадает. Настолько милым и нежным голосом может обладать только кто-то с открытой и доброй душой. — Ты представишь нас? А то неловко прийти на свадьбу и даже не знать новобрачных. — Да, конечно. Жена — моя лучшая подруга Гермиона. А муж — мой друг Драко. С обоими я учился в Хогвартсе. — Приятно познакомится. Я Джил. Девушка этого скромника в очках, — блондинка протягивает ладонь для рукопожатия. Озорная искорка пляшет в глазах. — Ничего я не скромный. Дорогие друзья, познакомьтесь с моей судьбой Джил Лайерс, — уверенно говорит Поттер, беря ее за свободную от бокала руку. Гермионе с Драко остается только удивленно рассматривать девушку, поражаясь такому раскладу событий. Как выяснится позже, когда гости покинут поместье, а старые друзья останутся на террасе наслаждаться тихим теплым вечером, Джил была психотерапевтом, к которому обратился Гарри по совету Полумны. Она помогла ему справится с «синдромом отвергнутого из-за родственной души», как выражалась сама врач. Сеансы создали огромную опору для изменений, и спасли Поттера. На одном из последних, Джил, смеясь, рассказала о вчерашнем разговоре с Пол, дословно сказавшей: «Знаешь, сегодня мозгошмыги такие болтливые, они постоянно повторяют, что вам не хватило одного дня. Очень странно». Едва выйдя из кабинета, Гарри почувствовал, что плечо жжет. В туалете под рубашкой обнаружилась эта ужасно-странная и точно неповторимая фраза. И он вернулся. Друзья еще долго разговаривают под мелодию цикад, и Гермиона предлагает гостям разместиться в поместье на несколько дней, чтоб отдохнуть, да и провести время вместе. Они абсолютно не против. Уже завернутая в старый клетчатый плед, в объятия любимого человека, новая леди Малфой думает, что судьба все-таки не зря это все придумала. Ведь оно того стоит.