осколки памяти

Когда в дверь позвонили, Мария читала дочери “мам, ну пожалуйста, ещё одну главу”. Моника уже задремала, поэтому звук не разбудил её. Мария осторожно отложила книгу и тихо спустилась по старой лестнице. В прихожей для таких случаев стояла бита. Осторожно достав её из подставки для зонтиков, Мария почувствовала себя лучше: прохладная деревянная рукоять и комфортная тяжесть биты внушали ей безопасность. Несмотря на стресс от дверного звонка в первый час ночи, сердце Марии билось ровно: сказывалась долгая и мучительная муштра в ВВС. В ночной рубашке, с битой в руке, она медленно приоткрыла дверь. И тут её сердце всё-таки на секунду замерло и забилось с удвоенной скоростью. Кэрол стояла на пороге. В грязном костюме, с прожжённой на плече дырой. Она держалась за перила, и её руки дрожали. Бита с глухим звуком выпала из рук Марии и покатилась по коврику прихожей. – Кэрол? Кэрол, что с тобой? – она подошла медленно, обходя по кругу, чтобы не напугать, - при всех суперспособностях ПТСР ещё никто не отменял. – Неприятная… как ты раньше говорила? «Заварушка»? – тихо сказала Кэрол, с трудом выговорив нестандартное английское слово, и Мария с облегчением услышала в её голосе слабую улыбку. – Давай, пойдём, – Мария осторожно обхватила её за талию, и помогла зайти внутрь.