Тубероза

Вечер вторника. Квартира Гриммджо

Гриммджо проснулся от звука звонка в дверь и непонимающе замер: он умудрился заснуть? Быстро вскочив с дивана в гостиной, он прошлепал до входной двери и посмотрел в глазок. Там стоял Самир собственной персоной с небольшой сумкой в руках и мялся, явно не зная как ему поступить — позвонить еще раз или отправляться восвояси. Гриммджо рванул дверь и виновато улыбнулся. — Привет. Губы Самира растянулись в радостной улыбке. — Ты все-таки дома? То есть… добрый вечер! — Какой же он добрый, если тебе пришлось ждать под дверями, потому, что кто-то нагло отрубился? — проворчал Гриммджо, пропуская его в квартиру и прислоняясь лопатками к закрывшейся двери. — Добрый-добрый, — подмигнул ему Самир, снимая обувь и ставя сумку на пол прихожей. — Ты же проснулся и открыл. — А внутри что? — Сам же сказал взять с собой пижаму и зубную щетку… Или передумал? — Еще чего! — фыркнул Гриммджо, отталкиваясь от двери и направляясь на кухню. — Я хочу кофе. Будешь? — Буду, — ответили ему за спиной и прозвучал звук открываемой молнии. Гриммджо повернулся посмотреть, что там такого интересного понадобилось в сумке, как его нежно, но решительно, обняли и уткнулись носом в висок. — Как же я скучал, — шепотом признался Самир и стиснул его крепче. Гриммджо хотел было возмутиться, но передумал, осознав, что тоже соскучился по этому странному детине, который был на голову выше и в разы сильнее, но почему-то предпочитал самозабвенно отдаваться ему в постели, как рецессивная омега, и вот так вот немного своевольничать и распускать руки за ее пределами, будто был доминантным альфой. — Да, — невольно ляпнул он и захохотал. — Что это значит? — удивленно посмотрели на него карие глаза. — Это значит, что я, оказывается, тоже скучал, — Гриммджо не стал объяснять дальше: наконец-то обнял в ответ и чмокнул пухлые губы. Его внезапно оторвало от пола: Самир подхватил его ноги и понес по направлению к кухне. — Не понял… — Доставка для тех, кто недавно проснулся, — коротко пояснили ему, перед тем как заткнуть ласковым поцелуем. Эта странная манера, внезапно проявившаяся у Самира, когда они начали общаться вживую, вызывала у Гриммджо когнитивный диссонанс: с одной стороны нравилась, с другой — подбешивала. — Почему ты так делаешь? — недовольно огрызнулся он, когда его донесли до кухни и поставили на пол. — Делаю что? — удивленно поинтересовался Самир, усаживая Гриммджо на стул и подходя к чайнику. — Почему ты меня затыкаешь? — Гриммджо рассерженно подскочил, вырвал чайник из рук Самира и рыкнул: — А ну сел и ответил! Тот растерянно на него посмотрел, вздохнул и присел на стул. Гриммджо повернулся к нему спиной, налил в электрический чайник воды, плюхнул его на подставку и нажал на кнопку. Самир продолжал сидеть и молчать. Гриммджо тихо фыркнул, не собираясь начинать обсуждение первым — пусть посидит и подумает о своем поведении, и открыл дверцу шкафчика, в котором стоял кофе. — Я пью черный без сахара, а ты? — решил он все-таки уточнить. — Я пью всякий. Сделай как себе, — ответ прозвучал тепло, будто ничего и не случилось. Чайник, казалось, закипал целую вечность: Гриммджо уже успел насыпать в кружки по две ложки кофе и рассматривал свои босые ноги, задаваясь вопросом — он вообще адекватный? Человек после работы сорвался к нему, признался, что скучал, немного проявил инициативу, а он? Когда Гриммджо поставил на стол кружки, то заметил плитку дорогого бельгийского молочного шоколада с фундуком. Такой продавался только в специализированных магазинах, на каждом углу не купишь. — Прости, что вел себя неподобающе, — извинился Самир, когда Гриммджо присел напротив. — Эмоции вскружили мне голову… — Не соскакивай с темы, — рыкнул тот, помешивая кофе в кружке. — Я спросил, почему ты это делаешь? — Потому, что мне нравится с тобой целоваться? И мне показалось, что я все объяснил. Но, если ошибся, то приношу свои извинения. — Прощаю, — Гриммджо вытащил ложку из кружки и метко закинул ее в раковину. — Не делай этого больше, хорошо? — Чего именно? Не целовать тебя? — Нет. Дай мне досказать мысль, а уже потом целуй. И вообще я не люблю, когда меня неожиданно хватают, отрывают от пола и куда-то несут, не спросив моего разрешения. — Ясно. Больше не буду… — Что? — Гриммджо на мгновение опешил, а потом разозлился и схватил чужую руку, лежащую на столе. — Какого хрена ты был таким самоуверенным пять минут назад, а сейчас готов на все мои условия? — Да потому, что не хочу все еще больше испортить, понимаешь? Чужая рука под ладонью Гриммджо напряглась. Он вдохнул поглубже, собрался, разжал пальцы и погладил волоски на смуглой коже. — Что ж, давай-ка я тебе объясню, чтобы мы больше к этому не возвращались. В детском доме, где я рос, нас воспитатели постоянно затыкали, не давая договорить, а с остальными детдомовцами я постоянно дрался. Поэтому ненавижу, когда меня затыкают, а все резкие движения в свою сторону я уже достаточно давно автоматически воспринимаю как угрозу. — Насчет «затыкать» я тебя понял — самому такое не нравится. Лучше лишний раз переспрошу — закончил ли ты мысль. — Вот да, лучше переспросить или подождать немного, — согласился Гримм. — А вот по поводу нежностей... Насколько я понимаю, ты совершенно не против, просто они должны быть ожидаемы, так? — Самир, дождавшись его согласного кивка, ловко перевернул свою руку и погладил ладонь Гриммджо. Тот криво улыбнулся, когда вновь возникло желание огрызнуться, но руку не отдернул, и продолжил: — Я обсуждал эти проблемы с психологом, кстати. Если с перебиванием дела еще обстоят не так страшно — с этим я научился справляться, то вот с неожиданными нежностями все плохо. Однако, мне сказали, что даже с этим можно со временем справиться: если я привыкну, как он это звал? — Гриммджо наморщил лоб. — А, к хорошему контролю. Ну, то есть если люди, которым я доверяю, будут так делать время от времени — неожиданно трогать, подходить близко или обнимать со спины — то я, когда чутка расслаблюсь и адаптируюсь, перестану воспринимать такое поведение в штыки и бурно реагировать. Надеюсь, ты понял о чем я… — Вполне, — тепло улыбнулся Самир, продолжая гладить его ладонь. — Значит, я продолжаю вести себя, как вел, спокойно реагирую на все остальное и даю тебе досказать то, что ты хотел. — Вот да. И не обижаешься на мои реакции, — Гриммджо отпил кофе и скосил глаза на шоколадку. — Откуда знаешь, что я люблю сладкое? Я же вроде тебе не писал… — Разведка донесла… — хмыкнул Самир, медленно поднося его руку к своим губам и чмокая ее. — Если я делаю медленно, то все в порядке? — Если я понимаю, что ты собираешься сделать, то — да, — кивнул Гримм, чувствуя, что раздражение медленно, но верно, отпускает. — Так ты мне дашь поесть мой любимый шоколад или как? — Ой, прости, — Самир выпустил его руку и начал раскрывать упаковку. Гриммджо посмотрел пару секунд, как тот ловко достал плитку из картонной коробочки, и внезапно вспомнил, что хотел уточнить. — Самир, разведка — это ведь твоя Хозяйка, правильно? Вы обсуждали меня, так получается? — Да, все верно. Тиа мне подсказала, что ты любишь сладкое, поэтому я решил заехать в магазинчик и купить. — Тиа? То есть ты знаешь, как ее на самом деле зовут и как она выглядит? — Знаю. Мы с ней познакомились вживую чуть раньше, чем это решил сделать ты, — улыбнулся Самир, разламывая плитку на квадратики. — И она знает, что я продолжаю с тобой встречаться, и ты мне очень нравишься. — Нихера себе… — Гриммджо пораженно осмысливал новую информацию, забыв о кофе и шоколаде. «То есть тот друг, к которому она тогда поехала, был Самир? — внезапно понял он. — И те другие засосы на его теле поставила Тиа?» Внезапно ему захотелось покурить. Он вскочил и, ничего не объясняя, рванул к балкону: надо было обдумать поступившие данные. Затянувшись сигаретой, он подошел к перилам балкона и уставился во двор, в котором прогуливался мужчина с маленькой собачкой. Через три затяжки за спиной отворилась балконная дверь и Самир тихо поинтересовался: — Ты хочешь побыть один или мне тоже можно покурить с тобой вместе? — Ты же не куришь. — Я имел в виду пассивно. — Валяй, — Гриммджо тряхнул сигаретой над пепельницей и продолжил наблюдать за собачником. Самир прикрыл балконную дверь, встал рядом, оперся локтями на перила и тоже посмотрел во двор. — Красиво у вас тут в фешенебельных районах… — А у тебя не фешенебельный? — Неа. Не самый бедный, это правда, но не такой роскошный как этот, — он помолчал, разглядывая окрестности, а потом посмотрел на Гриммджо. — Прости, что так неожиданно на тебя все вывалил про Тию. Если бы не моя предстоящая двухнедельная рабочая поездка, то я бы рассказал намного позже. — Ты уезжаешь? Когда? — Гриммджо резко повернул голову и уставился на него. — И как вообще одно с другим связано? — Завтра. Насчёт Тии у меня есть одна сумасшедшая идея, которую я бы хотел с тобой обсудить, — может ты согласишься в ней поучаствовать. Гриммджо докурил, потушил окурок и и шагнул к двери. — Тогда пошли. Не здесь же нам обсуждать, верно? — Ага, — Самир в последний раз оглядел двор и последовал за ним на кухню. — Давай, выкладывай свою идею, — потребовал Гриммджо, присаживаясь на стул и закидывая квадратик шоколада себе в рот. — Хотя нет, рассказывай уже все от начала до конца: как вы познакомились с Тией, как решили встречаться в реальной жизни, вот вообще все. — А можно мне озвучить свое желание в ответ? Я тоже хочу получить свой кусочек пирога за такую интимную информацию. — Разве моя помощь с твоей идеей уже не награда? — прищурился Гриммджо, изучающе рассматривая Самира. — Гримм, я тебя не увижу две недели… Разве это не достаточно веская причина быть немного благосклонее ко мне? — Мда… Аргумент. И чего твоя душенька желает? — Хочу сегодня командовать, — признался Самир. — Хочу тебя тискать, обнимать и гладить как мне хочется. — А если мне не понравится, это будет учитываться? — Конечно. — Хммм… — Гриммджо ненадолго замолчал, жуя шоколад и запивая его кофе. — В принципе, я не люблю когда надо мной доминируют, но ведь и ты — любитель поконтролировать — тоже отдаешь власть в мои руки в постели… Кхм… Ладно, сегодня командуешь ты. Надеюсь это не распространится на секс? — Нет, не распространится — я не собираюсь от тебя требовать пассивной позиции, — улыбнулся Самир, пересел на стуле и хлопнул себя по коленкам. — Иди сюда. Гриммджо поперхнулся кофе: он должен сесть на коленки как какой-то рецессивный омега? Самир заметил его реакцию, но промолчал. Отхлебнул из кружки, закинул кусочек шоколадки себе в рот и продолжил сидеть как сидел. — Если это тебе поможет довериться мне, то напомню, что я — свитч, и имею достаточный опыт в хорошем контроле, — неожиданно заговорил он, пока Гриммджо безбожно тормозил. — Но, если ты считаешь, что мое пожелание — перебор, то скажи об этом. «Блядь, как я мог забыть, что он умеет в обе стороны, — чертыхнулся про себя Гриммджо, вспоминая, что о доминировании ему рассказывал Лис. — Тиа ведь тоже любит быть Хозяйкой… Значит, они такое практикуют?» — Тогда должно быть стоп-слово, — вспомнил он, еще не понимая является ли требование Самира перебором. — Конечно. Выбери то, что тебе нравится. — Пусть будет «хватит», — Гриммджо отпил кофе и заел его шоколадом. — Договорились, — улыбнулся Самир и внимательно посмотрел ему в глаза. — Посидеть у меня на коленях — это «хватит»? Мне попросить что-то другое? — Нет. Но не торопи меня, окей? Самир согласно кивнул, терпеливо ожидая, когда же Гриммджо решится встать со стула и пересесть. Тот медленно пил кофе, оттягивая неизбежное, и задавался вопросом — с чего он так загоняется? Ему же не на электрический стул предложили сесть? Почему так сложно себя перебороть? Кофе внезапно закончился и отговорок больше не осталось: не будет же он притворяться, что типа пьет? Гриммджо тяжело вздохнул и встал, очень надеясь, что со стороны не выглядит уж слишком затравленно и жалко. — А у вас с Тией кто доминирует обычно? — неожиданно для самого себя ляпнул он, делая шаг вперед. Самир понимающе улыбнулся и честно ответил: — У нас кто хочет, тот и доминирует. Но мы к этому пришли тоже не сразу: сначала доминировала только Тиа, но, со временем, позволила и мне перенимать инициативу. — Ясно, — усмехнулся Гриммджо, опасливо присаживаясь на чужие ноги и прислушиваясь к самому себе: противно ему или нет. Оказалось, что нет — на коленях очень даже удобно. Особенно когда можно усесться поперек и пристроить голову на чужом плече. А, когда еще не только обнимают, но и ласково поглаживают по боку и ноге, то даже и приятно. Сидишь, слушаешь чужое сердцебиение, ощущаешь теплые ладони, скользящие по твоему телу, и как-то непривычно хорошо. И тут Гриммджо внезапно осознал, что Самир своим желанием покомандовать, всколыхнул в нем очень застарелое чувство зависти и обиды, которое он так упорно старался отпихнуть от себя подальше — он никогда не сидел на чьих-либо коленях. — Впервые сижу вот так, — неожиданного признался он. — И как тебе? Нравится или нет? — вкрадчиво поинтересовался Самир, продолжая его гладить. — Это не настолько унизительно, как мне до этого казалось, — фыркнул Гримм, утыкаясь носом в шею, пахнущую каким-то цветочным парфюмом, и закрывая глаза, чтобы он не увидел, что ему все очень даже нравится. — Теперь твоя очередь. Рассказывай. Самир помолчал немного, похоже, рассматривая его и замечая довольное выражение лица, которое ну никак не хотело пропадать, отхлебнул кофе, чмокнул в лоб, и только потом заговорил. И начал он свой рассказ с того, как много месяцев назад увидел в «Туберозе» невероятно красивую девушку в кожаном наряде госпожи и понял, что нашел свою Королеву. Он не вдавался в подробности их занятий сексом, больше говорил о своих ощущениях и реакциях, но Гриммджо, сидя с закрытыми глазами, будто смотрел фильм, главной героиней которого была Тиа. Глазами Самира она была поистине ослепительной: игривая, дразнящая, строптивая, ласковая и нежная, но временами властная и доминирующая. Гриммджо потерялся в таком обилии проявлений одной лишь женщины. А потом внезапно услышал про себя и поразился каким его видит Самир: прекрасным и чертовски одиноким. Оказывается самое красивое в нем не накачанный пресс, которым так восхищались омеги, а открытая улыбка и глаза. А еще тот фирменный взгляд, который так не любили другие. И Самир окончательно и бесповоротно влюбился в них обоих — таких разных, но бесконечно харазматичных и безумно притягательных — и втихую встречался с обоими до момента, пока Гриммджо не искусал его, а синяки не прошли, и их заметила Тиа. Тогда-то и пришлось признаться, что оба они стали дорогими сердцу, и выбрать он не может. — Она тебя отругала? — Гриммджо открыл глаза и посмотрел на тяжело вздохнувшего Самира. — Нет. Призналась, что ревнует, ведь сама в меня влюбилась, но упрекнуть ни в чем не может — мы друг другу в верности не клялись… — Но все равно невольно ее храните, разве нет? Ты же не спишь ни с кем больше, кроме меня. И она вряд ли спит, если влюбилась. — Так и есть. А ты? Спишь еще с кем-то кроме меня? — Самир посмотрел ему в глаза. — Лис же тебе предлагал встретиться. — Я сплю только с тобой, — Гриммджо снова прикрыл глаза, чтобы не покраснеть. — И с Лисом я не собираюсь встречаться больше. — Чего так? — Не могу я, — цыкнул Гриммджо, кусая губы. — Одна Тиа, да ты в башке… — Я могу считать это признанием? — горячее дыхание опалило и так красные уши Гриммджо, а губы нежно чмокнули в скулу. — Можешь. Вы мне тоже оба нравитесь, и я не могу выбрать, что дико подбешивает. — Как же здорово, что наши чувства взаимны, — Самир немного помолчал, а потом тихо поинтересовался: — А что, если не придется выбирать? — В смысле? — Гриммджо непонимающе вытаращился на него. — Ну, я озвучил Тие идею про отношения втроем, ведь ты ей тоже нравишься. — Да ладно?! — Да. Просто она еще морально не готова к таким отношениям, Гримм, как, наверное, и ты. К тому же у нее есть серьезные причины ненавидеть альф и сомневаться в них, что тоже все усложняет… Прости, подробности рассказать не могу, ведь это не моя тайна. — Как это вообще отношения втроем? — Гриммджо нахмурился. — Секс втроем у меня был, но это же не отношения… Как ты это себе вообще представляешь? Мы будем жить под одной крышей? А личное пространство? А если у Тии течка начнется, как ее делить будем? — Очень правильные у тебя вопросы, Гримм. Тиа тоже мне целый список сразу же выкатила, — Самир усмехнулся и чмокнул его в нос. — Пока это все на уровне разговоров. Просто предложение, чтобы не выбирать, если этого не хочется. А, когда будем готовы, сядем и будем решать проблемы по мере поступления. Мы же взрослые, умные люди… — Согласен. Решить можно все — было бы желание… — Гриммджо немного поерзал на коленях, устраиваясь поудобнее. — Так, что, она с нами обоими по отдельности пока намерена встречаться или что? — Не понятно, — честно признался Самир, отпивая кофе. — Тиа слишком неординарная личность во всех планах и предугадать, как она будет действовать дальше стопроцентно не получится. Однако, у меня есть идея как ее можно подтолкнуть к отношениям втроем, если ты, конечно, на такое в обозримом будущем согласишься. — Можно подумать у меня есть какой-то другой вариант, кроме как «да»? — проворчал Гриммджо, нагло подхватывая кружку Самира со стола и делая глоток кофе. — Вещай, я внемлю… — Ох, какие выражения… — восхитился тот, даже бровью не поведя, что Гриммджо пьет из его кружки. — Короче, в пятницу Тие предстоит идти на презентацию одного продукта с Томоюки Кацураги — рецессивным омегой и главным мудаком в ее фонде. Я бы сам пошел ее поддержать, но уезжаю… — А, ты хочешь мне поручить Тию, пока ты в поездке? — хмыкнул Гриммджо, возвращая кружку обратно. — Как эстафетную палочку мне передаешь? — Фу, Гримм! — Самир скривился будто увидел что-то мерзкое и достаточно жестко припечатал: — Выбирай выражения, пожалуйста, когда говоришь о нас! — Ого, — Гриммджо опешил от такой внезапной перемены в настроении. — Ладно, признаю, не самая лучшая моя фраза. Самир продолжил на него строго смотреть и молчать. Гримм нетерпеливо поерзал на коленках, понял, что от него ждут нормальных извинений, вздохнул и виновато посмотрел. — Ну прости, был неправ… Никто из нас не эстафетная палочка и наши отношения — не соревнование. — Вот теперь звучит намного лучше, — его ласково чмокнули в губы и довольно хмыкнули. — Наши отношения… Хорошо сказано! — Я молодец? — хитро улыбнулся Гриммджо, стараясь восстановить ту непринуждённую атмосферу, что была до его неудачной реплики. — Самый что ни на есть, — от искренней похвалы у него что-то приятно екнуло внутри. — Раз я самый что ни на есть молодец, то рассказывай все, что знаешь об этом мудаке Кацураги и как он обижает Тию — я ему голову откушу. — Ну, настолько кровожадно не надо, ей же все-таки там еще работать, но, если ты его поставишь на место, то это было бы совершенно замечательно, — неожиданно хищно улыбнулся Самир. — Парнишка падок на богатых и красивых альф и женщин омег, включая Тию, за людей не считает. — А вот это он зря, — глаза Гриммджо мстительно блеснули. — Нельзя Тию обижать… просто нельзя. — Вот потому я и прошу твой помощи, Гримм, — внезапно разоткровенничался Самир. — Я хоть и тоже не беден и силен, но я — бета, понимаешь? И в этом дебильном мире не всегда могу достойно отразить удар... — Зато я —тальфа и Кацураги поплатится, не переживай, — Гриммджо почувствовал азарт от предстоящего мероприятия и порывисто схватил Самира за шею, притягивая к себе для поцелуя. — Вот после такого заверения я спокоен, — хмыкнул тот, когда они решили отдышаться. — Тиа в надежных руках. И надеюсь не только в одни выходные, правда? Сводишь ее куда-нибудь вместо меня? — Конечно свожу, — Гриммджо облизнул припухшие губы. — Но ты должен поделиться информацией что и как ей нравится. А когда вернешься, нам придется составить расписание, раз уж мы все за нее решили… — Не вопрос. Расскажу, что знаю, — глаза Самира возбужденно блеснули, а Гриммджо стало как-то неудобно сидеть, — но после того, как ты покомандуешь в постели. — Да вообще проблемы ноль — командовать я люблю, — поддакнул Гриммджо, чувствуя, что тоже неожиданно завелся от чужого возбуждения. — Но ты транспортируешь меня до кровати. — С превеликим удовольствием, — Самир легко встал и понес Гриммджо к спальне. «В принципе, хороший контроль Самира не так уж и плох, как оказалось. Надо будет повторить», — усмехнулся про себя Гриммджо, наконец-то понимая, что имела в виду Тиа, когда у аэропорта сказала, что чувствует себя принцессой, о которой заботятся и ухаживают.