Тубероза

Субботний день. Третий этаж развлекательного центра «Sokudo». Банкетный зал

После того, как Нацуо убедился в серьезности намерений Улькиорры и Тоширо и записал номерок юриста Гриммджо, Тиа немного расслабилась: самый напряженный момент остался позади. Разобрав суши, роллы и сашими, все какое-то время молча ели, поглядывая друг на друга, и она решила повторить то же успешное действие, что и при знакомстве с Ренджи — предложила каждому рассказать про себя что-то интересное, чтобы узнать друг друга поближе. Мире с Нацуо идея очень пришлась по душе, правда, они предложили немного другое условие — рассказать, кто как с кем познакомился. Ну и, конечно же, сразу же уставились на Улькиорру: как тот, например, познакомился с Тией? Улькиорра напряженно сглотнул, а Тиа буквально примерзла к стулу: хоть они в общих чертах и обсудили, что и как говорить, чтобы не вдаваться в щекотливые подробности, но первому сочинять на ходу неимоверно трудно — ей ли не знать… «Улькиорра, только не подведи…» — внутренне взмолилась Тиа, внешне сохраняя доброжелательность и заинтересованность. Улькиорра отложил палочки, отпил воды и аккуратно начал издалека: статус единственного наследника банковской корпорации не позволял ему посетить понравившийся бар или дискотеку, чтобы это не ударило по репутации, поэтому он достаточно долго выбирал между несколькими элитными клубами, где он бы мог приятно провести время и спокойно пообщаться с людьми своего круга. Два пришлось отбраковать — слишком вычурные и пафосные — туда все приходили в бриллиантах и шелках, как на светский раут, а ему хотелось чего-то более неформального и непринужденного. Слава богу, что третий оказался именно таким, какой Улькиорра искал: совершенно закрытым, с повышенным уровнем безопасности и рафинированной публикой. В этом заведении можно было поиграть в гольф, крикет или разнообразные настольные игры, включая карты, пообщаться за чашечкой чая или чего-нибудь покрепче с образованными собеседниками, выкурить дорогую сигару в курительной, погулять по живописной прилегающей территории в приятной компании или полюбоваться в одиночестве зеркальными карпами в небольшом пруду. Одним словом, восполнить свои эстетические и социальные потребности, ни о чем не беспокоясь. И именно в этом клубе он познакомился с Тией, которая тоже приезжала туда на выходные: отдохнуть от изматывающей работы, неблагодарного руководителя, дискриминации в коллективе и прессинга отца. Несколько раз столкнувшись около полюбившегося обоим пруда с карпами, они разговорились об эстетике, а в последующих беседах выяснилось, что у них очень много общего: оба учились за границей, работают в сфере финансов, имеют напряжённые отношения с родителями, и обоим непривычно жить в зашоренной Японии после свободолюбивой Америки и Европы. Их встречи в клубе стали для Улькиорры самой настоящей отдушиной, а Тиа — очень близкой подругой. Они часами философствовали об устройстве общества, несправедливом отношении к нестандартным омегам и альфам и необходимости перемен, чтобы консервативная общественность, наконец-то, осознала все прелести равноправия и перестала воспринимать доминантных омег и рецессивных альф как ошибку природы. С Гриммджо же знакомство произошло на втором курсе Гарвардской школы экономики: тот внезапно подсел к Улькиорре в столовой и заговорил на японском о том, как хочется бросить все и рвануть домой. И как-то ненавязчиво завязалось общение, переросшее сначала в совместную подготовку к экзаменам и обеды в столовой, а потом уже и вышедшее за пределы университета — они ездили на пляж, ходили в кино и по вечерам играли в компьютерные игры. Их своеобразная дружба продолжилась даже после выпуска и возвращения каждого в свой мир, чему Улькиорра был безмерно рад: Гриммджо стал для него не только первым близким другом, но и почти братом, о котором он так мечтал в детстве. С Самиром Улькиорра познакомился относительно недавно: Гриммджо долго морально готовился перед тем, как представить ему обоих своих возлюбленных. Хоть Улькиорра и был удивлен, что его лучший друг влюбился сразу в двоих, причем в доминантную омегу женского пола и бету старше себя, но за Гриммджо был безмерно рад — каждому нужен «свой человек». Ну или двое. И не потому, что холостяцкая жизнь, свобода и независимость плохи, или же все обязаны вносить вклад в демографию… Нет, вдвоем или втроем просто теплее, приятнее и уютнее, а с такой потрясающей Тией и замечательным Самиром — вдвойне. Ну а Тоширо он встретил, когда Гриммджо, видя, что ему уже совсем тяжко от родительского гнета и стресса, потащил его на «расстановки» к Свену Бергману. Там Улькиорра и обратил внимание на очень красивого, но хмурящегося омегу, который так восхитительно пах морозным утром и заставлял сердце стучать быстрее. А потом неугомонный Гриммджо, зная, что Улькиорра в прошлом достаточно профессионально занимался кендо, записал их обоих в додзё, где они неожиданно встретили Тоширо и Ренджи. И вот тогда Улькиорра понял — судьба не просто так сталкивает его с одним определенным омегой. Нацуо с Мирой довольно поулыбались, поблагодарили за такой вдумчивый ответ и посмотрели на собственного сына. Тот невозмутимо доел ролл и нахмурился, дескать, а чего много рассказывать? С Самиром он познакомился сегодня, с Тией — несколько дней назад… Улькиорру и Гриммджо увидел у Свена и, конечно же, сразу же узнал главу компании, но не подал виду. Да, был очень удивлен, что в семье Шиффер все не так радужно, как пытаются преподнести СМИ — родители продыху единственному наследнику не дают — контролируют каждый шаг и все пытаются выгодно женить. По-человечески посочувствовал, отметил, что у альфы очень приятный хвойный запах, на который неожиданно в груди что-то екнуло, но Тоширо не придал этому большого значения: был при исполнении — участвовал в расстановке. А потом они пересеклись около додзё, в котором он уже столько времени занимался кендо. И Улькиорра неожиданно открылся с новой стороны: не побрезговал убраться в зале и, несмотря на то, что в прошлом выступал на соревнованиях с самим Кучики-сенсеем, свои достижения не выпячивал, а вел себя учтиво и послушно, как и полагается новичку. А затем совершенно спокойно пошел обедать с ними в дешёвую лапшичную. Был предупредителен, вежлив и даже Ренджи с Гриммджо умудрялся мягко осадить, когда те подкалывали Тоширо. Одним словом, оказался совершенно не таким, каким виделся до этого, и Тоширо это очень понравилось. С тех пор они встречались каждые выходные: тренировались вместе с Гриммджо и Ренджи, обедали вчетвером, посетили с Кучики-сенсеем выставку мечей, сходили компанией в кино на полнометражное аниме, которое только вышло в прокат, и очень много переписывались, несмотря на загруженность обоих. — Так вы совсем недавно познакомились, правильно понимаю? — вкрадчиво поинтересовался Нацуо. — Да, отец, познакомились мы не так давно, — кивнул Тоширо и нахмурился. — Но это не значит, что у нас с Улькиоррой всё несерьёзно, как ты мог подумать… — Да ничего я не подумал, просто спросил, — усмехнулся Нацуо и хохотнул на красноречивый взгляд жены. — Нас с Мирой вам все равно не переплюнуть… Мира немного покраснела и звонко рассмеялась: так и есть. Они с Нацуо умудрились прийти на «омиай» в один и тот же ресторан, столкнуться на пути к туалетам, обалдеть от силы искры, мгновенно проскочившей между ними, и вместе улизнуть с официальных смотрин, потому что избранники родителей им ни капли не понравились. — Красавцы! — расхохотался Гриммджо, и Тоширо удивлённо уставился на родителей: похоже, он был не в курсе, как его отец и мать познакомились. — Представляю, что вам потом устроили родители… — сочувственно посмотрела на них Тиа. — Но я бы поступила так же, ибо я исключительно за «рэнъай» . — Ой, головомойка была знатной, — усмехнулась Мира, с любовью посматривая на уплетающего суши мужа. — Родители были категорически против: Нацуо, в отличие от выбранного альфы, не имел ни древней родословной, ни богатства, ни собственного имущества. Просто был симпатичным жизнерадостным парнем, не боящимся работы, а этого, по мнению отца и матери, было мало для нормальной семейной жизни. Родители всю жизнь тяжело работали и очень надеялись, что я выйду замуж за достойного избранника и не повторю их судьбу… — А ты взяла и повторила, — усмехнулся Нацуо, подкладывая жене на тарелку несколько сашими, роллов и суши. — Разругалась с родителями, написала прощальное письмо, собрала чемоданчик и рванула вместе со мной покорять Токио. — И ни разу не пожалела о своем решении, даже когда было очень тяжело, — улыбнулась ему Мира и посмотрела на остальных. — Мы поженились через неделю после знакомства, чтобы родители точно не смогли нас разлучить. — Вот, наши люди! — одобрительно поцокал языком Гриммджо и хитро посмотрел на Тоширо. — Теперь мне понятно, в кого ты такой бесстрашный. — Теперь и я понимаю, почему вы не прочитали нотации Улькиорре и не стали оспаривать мое решение, — улыбнулся Тоширо. — Потому что сами через такое прошли и знаем, насколько обидно, когда самые близкие люди тебя не поддерживают, — покивал Нацуо. — Ты хоть и нашел себе парня, соответствующего всем мечтаниям дедушек и бабушек, но за него все равно придется побороться. — Все равно мне будет намного легче: у меня есть вы, Улькиорра, Тиа, Гриммджо и Самир. — Почти организованная группировка, — хихикнула Тиа, и все захохотали следом. Снова постучались официанты, и Мира с Нацуо быстро кинулись доедать, чтобы отдать грязную посуду. Тиа невольно умилилась этой привычке — в Швеции тоже не принято выбрасывать еду — и, мило улыбнувшись, попросила упаковать с собой несъеденные суши, сашими и роллы. Мира удивлённо глянула сначала на нее, потом на кивнувшего официанта, и шепотом поинтересовалась: разве культурно брать с собой остатки? На что Тиа невозмутимо ответила, что эта опция существует в любом уважающем себя ресторане. И весьма небедные люди ею очень часто пользуются, а они чем хуже? Гриммджо, заметив их перешептывания, поинтересовался, все ли в порядке. Выслушав объяснения, моментально подтвердил, что семьдесят процентов посетителей его ресторана не считают зазорным взять недоеденное с собой, вот и Мира с Нацуо пусть не чувствуют себя некультурными: лапшу и форель им тоже упакуют, и вечером они смогут ещё раз насладиться любимыми блюдами. Галантно наполнил бокалы родителей и Тии сливовым вином и посмотрел на Самира: кто поведет? Тот захотел попробовать вина, поэтому плеснули и ему, а Гриммджо, Улькиорра и Тоширо налили себе сливового сока: им предстояло ещё порулить. Отдав должное лапше хото и запеченной форели, Мира с предвкушением уставилась на Гриммджо: а как он познакомился с Самиром и Тией? Гриммджо вытер губы, отпил сока, откинулся на стуле и, довольно улыбаясь, тоже начал, как и Улькиорра, издалека: дескать, всегда считал отношения удавкой на шее, ограничивающей свободу, независимость и усложняющей жизнь. Поэтому ни с кем особо не встречался, занимался казино, посещал спортзал, вечера коротал за просмотром сериалов, а на выходных посещал хост-клубы или же приезжал в гости к Улькиорре. От кого-то из посетителей казино он услышал про таинственный закрытый элитный клуб и загорелся идеей стать его членом — все более-менее известные злачные места Токио уже приелись — хотелось чего-то эдакого. Гриммджо напряг все свои связи, но знакомые лишь разводили руками: ничем не могут помочь, в этом клубе жесточайший фейс-контроль. Единственная возможность для такого простолюдина, как он, стать полноправным членом — упросить кого-то элиты за него поручиться и достать приглашение, по-другому никак… Гриммджо капитально так разозлился — он привык всегда получать желаемое — и потому развернул целую кампанию по поиску тех, кто мог бы состоять в этом загадочном клубе и выбить для него приглашение, но все элитные знакомые раз за разом разводили руками: или дорожили своим членством, или же действительно в клубе не состояли… Ещё пару недель потратив на бесплодные попытки, Гриммджо пришлось скрепя сердце признать — даже имея сильное желание и очень большие деньги, можно остаться с носом, если родословная и статус подкачали. И он решил напиться и забыться. Завалился в растрёпанных чувствах к Улькиорре и после пары коктейлей нехотя признался, что впервые за долгое время не смог получить желаемое, и это больно ударило по его самолюбию, поэтому и приехал надраться и пожаловаться на жизнь. Улькиорра участливо поинтересовался, в чем, собственно, проблема: деньги на сделке потерял или дела сердечные? А потом долго хохотал, когда узнал, что Гриммджо поднял на уши весь Токио, вместо того, чтобы сразу прийти к нему — он же действующий член того самого клуба и, конечно же, достанет для него приглашение. Счастью Гриммджо не было границ: он уже себе столько про этот клуб нафантазировал, что еле дождался, когда придет приглашение. И каково же было его разочарование, когда он приехал и понял, что это никакой не дорогущий хост-клуб где он собирался познакомиться с парочкой холеных омег и приятно провести вечер, а нечто на подобии кружка по интересам для элиты, желающей просто непринужденно и интеллектуально провести время: приятно пообщаться за сигарой, поиграть в гольф, неспешно прогуляться, помедитировать на рыбок в пруду и поучаствовать в тематических мероприятиях, если есть желание… И это ещё не говоря о том, что Гриммджо пришлось переодеваться в клубную одежду, надеть маску и придумать себе ник, чтобы другие могли к нему обращаться. Заплатив немалый членский взнос, он отступать был не намерен: переоделся, скрыл лицо за маской, подтвердил, что с правилами ознакомился, назвался Воспитанным принцем и пошел изучать сие странное заведение. Без особого интереса посмотрел на играющих в шахматы и шашки, хотел было сыграть в «Монополию», но за столом уже было максимальное количество игроков, поэтому он обошел изысканно декорированные тематические залы и загорелся поиграть в бильярд. И только он собрался предложить высокому и мощному Советнику королевы «погонять шары», как откуда ни возьмись нарисовалась фигуристая Королева Швеции и все испортила — нагло утащила у него из-под носа потенциального соперника и дерзко посоветовала выбрать в противники Хитрого лиса. — Что-то этот клуб мне напоминает «Алису в стране чудес», — хохотнул Нацуо. — А мне «Гарри Поттера», — хмыкнул Тоширо, с интересом слушая Гриммджо. — Кстати, тематические наряды там тоже можно было заказать, — ввернул свой комментарий Самир, явно чтобы придать небылице Гриммджо достоверности. — Я там кем только не одевался… Дико нравилось, что можно было менять образы из раза в раз. — Советник королевы — это же вы, Самир, верно? — задорно улыбаясь, поинтересовалась Мира. — А Тиа — Королева Швеции, не так ли? — Именно, Мира, — подтвердил Самир. — Я Тию с тех пор Королевой и называю. А она Гриммджо иногда зовёт Воспитанным принцем. — А почему именно советник? — решил для себя прояснить Тоширо. — Мое имя с арабского переводится как «собеседник», «рассказчик», также есть вариация перевода — «спутник в вечернем разговоре», — охотно пояснил Самир. — И мне всегда нравились королевы. Поэтому решил сделать ход конем — назваться Советником королевы. И сразу понятно, кто мне интересен, и что я могу взамен предложить. — Я представляю, как вы обрадовались, когда встретили там Тию, — хихикнула Мира. — Я не просто обрадовался, Мира. Я был поражен, сражен и пленен, увидев ее в шикарном платье, короне и маске. А когда пришел в себя и на негнущихся ногах подошел познакомиться, заметил ник на бейдже и понял — это судьба. — А у тебя какой ник был? — Тоширо посмотрел на Улькиорру блестящими глазами. — Печальный рыцарь, — глазом не моргнув, соврал тот, тоже подключаясь к альтернативной трактовке Гриммджо. — У меня маска была с зелёными полосками от глаз до челюсти. Как-то сразу возникла ассоциация со слезами и печалью. Ну, а рыцарь потому что подспудно искал даму сердца. — И как? Нашел? — ревниво прищурился Тоширо. — Нашел, — честно признался Улькиорра. — Но всё было не взаимно. — Чертовка! — осуждающе цыкнул Нацуо и Тиа невольно вздрогнула. — Такому парню сердце разбила… Тиа почувствовала, как две теплые ладони легли ей на бедра и успокаивающе погладили, мол, не стоит принимать сказанное близко к сердцу — Нацуо проявил элементарное сочувствие и желание поддержать парня своего сына. Тиа согласно хмыкнула, понимая, что из песни слов не выкинешь — она действительно разбила Улькиорре сердце, и вроде как и глупо обижаться на справедливые слова, но все равно где-то под сердцем неприятно кольнуло. Но тут внезапно высказалась Мира: — Улькиорра, мне искренне жаль, что твои чувства не были взаимными, и на сердце остался шрам. Но где-то убыло, а где-то прибыло, не так ли? — Вы совершенно правы, Мира, — тепло улыбнулся ей Улькиорра. — Вселенная всегда компенсирует боль потери удовольствием от приобретения. Да, мои чувства не были взаимны, но именно это сподвигло меня пойти к Свену и разбираться в себе. И знаете, на поверку мои чувства оказались абсолютно точно не любовью. И я бы этого никогда не понял, если бы мне не отказали, а Свен, Тиа и Гриммджо не поддерживали бы меня. — Нет, ну я не могу не спросить, — честно признался Нацуо, отложив палочки и в упор уставившись на Улькиорру. — А к Тоши у тебя любовь или как? — Совершенно точно любовь, — не сговариваясь, хором ответили Тиа и Гриммджо. — Ой, да я понял уже, что вы за своего друга горой, — улыбаясь, отмахнулся Нацуо и снова уставился на Улькиорру. — Просто хочу получить от него самого честный ответ. — Я очень сильно влюблен, это правда, — немного подумав, заговорил Улькиорра. — И я понимаю, что вы имеете в виду ту самую любовь, что не исчезает с течением времени, а становится только сильнее. Сейчас я не могу голословно заявить, что люблю вашего сына именно так — проверка временем ещё не закончена, но мои чувства достаточно глубоки и намерения серьезны, потому с очень высокой долей вероятности могу предположить, что мы с Тоширо повторим ваш пример: и относительно борьбы с моими родителями, и относительно длительности наших отношений. Искра между нами тоже проскочила нешуточная. — Ответы у тебя, Улькиорра, хоть записывай и в рамочку на стенку вешай, — одобрительно поцокал языком Нацуо. — Пап, если ты уже закончил пытать моего парня, — Тоширо отчётливо выделил статус Улькиорры, — то я бы послушал продолжение знакомства Гриммджо с Тией и Самиром. А то с этими дополнительными вопросами мы так до вечера не узнаем, как между ними проскочила та самая искра… — Нет, ну вы только посмотрите на него, — расхохотался Нацуо. — Как ревниво уточнять, так он первый, а как отец захотел сделать тоже самое, так это уже пытка его парня! Тоширо покраснел, когда все остальные засмеялись, и уже собрался было огрызнуться, но осекся, услышав довольное хихиканье Улькиорры. Как только все успокоились, Гриммджо оперативно наполнил бокалы и продолжил свой рассказ дальше: так как Тиа утащила Самира, ему пришлось довольствоваться компанией Хитрого лиса, который оказался вполне себе достойным соперником не только в бильярде — пил он тоже неплохо, потому первый визит в клуб получился достаточно сносным, но утром нещадно болела голова. Но про Тию и Самира он отнюдь не забыл и собирался взять реванш при первой же возможности. Улькиорре о том, что его в первый же день поставила на место какая-то Королева Швеции, говорить не стал, но начал периодически заезжать в клуб, чтобы выловить или эту наглую особу и высказать ей парочку ласковых с глазу на глаз, или же по-детски отомстить, очаровав Самира. Очаровать Самира получилось быстрее, нежели устроить головомойку Тие, поэтому в него он влюбился первым. А с Тией вообще интересно получилось: он запомнил ее запах и был очень удивлен, когда новым финансовым аналитиком, работу с которым ему навязал совладелец казино, оказалась именно та самая омега, пахнущая его любимыми апельсинами. На рабочем интервью он ее мстительно песочил, но Тиа шикарно держала удар и грамотно парировала в ответ: Гриммджо был прям удивлен — мало кто мог настолько спокойно перенести его прессинг и коронный взгляд исподлобья. И получилась весьма занятная ситуация: они с Тией работали вместе, все лучше узнавая друг друга в реальной жизни, но в клубе продолжали время от времени сталкиваться лбами и устраивать разборки. Улькиорре он все-таки рассказал об одной девушке в клубе, которая его непереносимо бесит, но ника благоразумно не назвал. Улькиорра, как истинный рыцарь в сияющих доспехах, предложил помощь в урегулировании конфликта: ссоры с девушками вообще не к лицу, а уж тем более Воспитанному принцу, но Гриммджо наотрез отказался. К тому времени он уже успел вычислить, что Тиа — та самая лучшая подруга Улькиорры, которая его так сильно морально поддерживает после неудачного признания. — В общем, наши взаимоотношения с Тией в клубе и реальной жизни со временем так переплелись и запутались, что коротко не объяснишь, — усмехнулся Гриммджо. — Но в итоге Самир первым предложил ей встретиться в реальной жизни, затем я после ужасно напряженной недели приехал извиниться и отложить нашу встречу с Самиром, но все-таки не смог ему отказать и пригласил к себе домой просто поспать в обнимку. А потом уже Самир грамотно подталкивал нас с Тией друг к другу, ибо первым осознал, что влюбился в обоих и выбрать между нами не может. — А Советник королевы оказался не только влюбчивым, но еще и хорошим стратегом, — расхохотался Нацуо. — Но я тебя от души понимаю, Самир. Как тут выбрать, если что один, что второй заставляют сердце бухать в груди, как сумасшедшее? — Именно, Нацуо, — усмехнулся Самир, отпивая вина. — С возрастом начинаешь плевать на предрассудки и двумя руками хватаешься за тех, кто делает твой мир ярче. У меня уже нет родителей, которые могли бы мне что-либо запретить, общественное мнение мне не указ, потому я решил рискнуть и предложить альтернативу — не выбирать, а попробовать отношения втроем. И к моему счастью, Тиа с Гриммджо с этим согласились. — Блин, какая у вас троих драматичная история знакомства… — завистливо вздохнул Тоширо. — Хоть аниме снимай. — Ха, а у вас с Улькиоррой типа не драматичная, — расхохотался Гриммджо. — А Нацуо с Мирой, рванувшие в Токио, не достойны Оскара? — Мне кажется, мы тут все достойны не только Оскара, — с облегчением улыбнулась Тиа, осознав, что им вчетвером удалось все-таки выкрутиться. — Да нам всем медаль «За мужество» надо выдать, — засмеялся Самир. — Какая интересная игра слов, Самир, — подколола его Мира и все снова расхохотались. — Всего лишь констатация факта, Мира, — лукаво улыбнулся тот. — Еще вина? — И мне, пожалуйста, — Тиа протянула ему свой пустой бокал: ей срочно требовалась еще одна доза алкоголя после услышанного. И номерок маминого ювелира.