Любовь не может быть неправильной

Первый раз юный Гарри Поттер пишет родителям из Хогвартса сразу после распределения. Он всегда думал, что его первое послание будет исполнено гордости и восторга, потому что Шляпа распределила его на тот или иной факультет — любой, ведь все они достойны. Но Гарри пишет полные сомнений и тревоги строчки. Мама, папа, У меня всё хорошо. Шляпа распределила меня на Гриффиндор. Мы с Роном оказались на одном факультете, как и хотели. Ещё мы познакомились с Гермионой, она из семьи маглов. Она иногда раздражает, когда умничает, но мне кажется, они с Роном понравились друг другу. Меня волнует одна вещь. Я встретился с Драко Малфоем, я думал, мы подружимся. Но он ведёт себя ужасно. На самом деле, мне показалось, что Шляпа должна была распределить меня на Слизерин, но я попросил её этого не делать. Я не хотел жить в одной башне с Драко. Теперь мне кажется, я поступил нечестно. Вдруг я не на своём месте? Джеймс и Лили Поттер, читая письмо сына, перебрасываются обеспокоенными взглядами и совместно садятся писать Гарри ответ, который бы его успокоил. В октябре было получено ещё одно письмо. Лили Поттер металась по кухне, переживая за сына, а Джеймс и Сириус тихонько хихикали, зачитывая письмо Макгонагалл и пародируя её нравоучительный тон. М-р и м-с Поттер. Извещаю, что Ваш сын, Гарри Джеймс Поттер, нарушил школьное правило номер 12/14, запрещающее любые дуэли между учениками. Совместно с Драко Люциусом Малфоем он организовал магическую дуэль, которая, к счастью, была вовремя предотвращена деканом Слизеринского факультета профессором Снейпом. Оба ученика в порядке. С уважением, профессор Макгонагалл — Да брось, Лили, — улыбается Сириус на её метания. Джеймс же, чувствуя нервозность жены, разумно предпочитает молчать. — Им же по одиннадцать, что они могли применить друг против друга? Сириус втягивает голову в плечи под угрожающим материнским взглядом. Когда Гарри приезжает на рождественские каникулы, он взахлёб рассказывает о школе, о преподавателях, о том, как его назначили ловцом квиддичной команды. Сириус пляшет с Джеймсом победный танец, круша всё вокруг, и в этот момент из камина вылетает им под ноги Римус. Все трое падают с грохотом. Люпин чихает от золы, Поттер и Блэк смеются, а Лили, прибежав на шум, укоризненно смотрит на этих, казалось бы, взрослых людей. Гарри улыбается, он счастлив, что у него такая семья. Впрочем, избежать разговора о его дуэли не удаётся — Лили усаживает мужчин, сдерживая их довольство только своим грозным взглядом, и заводит с Гарри разговор о том, что насилие — это плохо. — Но защищать свою честь — это хорошо, — вставляет Джеймс. — Тем более, ставить на место всяких слизняков, — добавляет Сириус. Мгновенно они стушёвываются, один — под грозным выкриком Лили «Поттер!», второй — под спокойной, но не менее грозной репликой Римуса «Блэк». Через секунду оба уже сдавленно смеются, потому что это откровенно напоминает им те далёкие школьные годы, когда Эванс и Люпин отчитывали их за проступки. — Не методами, нарушающими школьные правила, Гарри, — настойчиво говорит Лили, всё ещё смотря на мужа. Гарри кивает и не пытается оправдаться — он знает, что виноват. Рождественское настроение портится, и он с опущенной головой идёт на кухню есть пирог. — Малфои всегда были засранцами, Гарри, — незаметно шепчет Сириус, проходя мимо. — Люциус частенько от нас огребал. Он подмигивает и улыбается, и крестнику становится немного легче. Летом Гарри переписывается с друзьями, и Лили не может не заметить, что, кроме совы Гермионы и сычика Рона, к ним наведывается ещё статный чёрный филин. В один из дней, когда Гарри с Джеймсом отправились полетать, эту птицу впускает Лили. Она с замиранием сердца видит печать Малфоев на конверте. — Нарцисса упоминала, что вы с Драко поладили, — однажды за ужином говорит Сириус. Гарри замирает, перестав жевать. — Ну… Мы иногда… — он путается в словах и отпивает сок из своего стакана, чтобы проглотить еду. — Мы общаемся, но мы и в письмах иногда ругаемся. Он невыносим, — Гарри краснеет и снова берёт в руки ложку, чтобы не сказать ещё чего-нибудь лишнего. Лили переглядывается с Джеймсом обеспокоенно, Сириус подмигивает Гарри, прячась за бокалом. На втором курсе писем от Макгонагалл не приходит. Сам Гарри делится с родными своими переживаниями о том, что новый преподаватель по ЗОТИ — надутый нарцисс, что Драко назначили ловцом Слизерина. Он переживал, потому что Малфой действительно был хорошим игроком и их соперничество перешло ещё и на поле. Они всё чаще ругаются в коридорах, на занятиях, и Гарри постоянно огорчается, потому что их отношения становятся всё сложнее. Гермиона и Рон сдерживают его, прекращают их ссоры, уводя Гарри или отвлекая его, но на поле они с Драко остаются один на один. Лили всё сильнее беспокоится за сына. На Рождество все министерские работники с детьми приглашаются на торжественный бал — светский нудятник, как выразился Сириус. На Гарри напяливают праздничную мантию, велят улыбаться и есть аккуратно, как учила мама, а не крёстный. Гарри безумно скучно на вечере, пока родители ведут неспешные беседы с коллегами Джеймса. Он незаметно левитирует тарелку тарталеток с сыром и тихонько сбегает в холл, где почти никого нет. Почти — потому что Драко Малфой, так же сперев со стола кувшин с тыквенным соком, уже сидит прямо на полу в одном из гостевых каминов министерства. Гарри незаметно подходит к нему и, понизив голос, грозно произносит: — Мистер Малфой, как вам не стыдно! Драко давится соком, подпрыгивая на полу, а Гарри хохочет, едва не роняя тарелку. — Идиот, Поттер! — рявкает он, но спустя секунду уже едва сдерживает улыбку. — Притащил еду? Они сидят в камине до самой полуночи и болтают, иногда перебрасываясь колкостями, пока Нарцисса Малфой, статная в своём роскошном платье, не находит их и не забирает Драко с грозным: — Отец тебя обыскался. Гарри едва дышит перед важной матерью Малфоя, а тот послушно следует за ней, опустив голову. На летние каникулы Гарри приезжает замкнутый, никому ничего не говорит и постоянно сидит в своей комнате. Лили замечает, что филин Малфоев больше не прилетает. — У него просто переходный возраст, — успокаивает жену Джеймс. Гарри огрызается на любые попытки поговорить с ним, но в результате сам приходит к матери, когда она одна. — Он назвал Гермиону грязнокровкой, — говорит он и сжимает губы, будто вот-вот заплачет. — Ох, милый, — вздыхает Лили и жестом зовёт его к себе. Гарри привычным движением укладывает голову на колени матери и вздыхает так горько, что у неё почти разрывается сердце. — Мне иногда кажется, что он меня ненавидит, — сдавленно признаётся Гарри, — потому что он всегда делает всё мне назло. Мы каждый раз мирились, но теперь я его даже видеть не хочу. Как можно быть таким высокомерным, мама? Лили думает, что Драко ревнует Гарри к его друзьям, но не говорит об этом, чтобы не расстраивать сына ещё больше. — Да он тебя ревнует, — заявляет Сириус сразу же, как узнаёт обо всём. — Хочешь, я напишу Нарциссе и она его выпорет? Гарри хмыкает, но отказывается. Несмотря на сильную обиду, он не хочет, чтобы Драко наказывали. Приехав на новогодние каникулы, Гарри снова подолгу молчит и ходит угрюмый. — Вот это точно переходный возраст, — говорит Джеймс. Когда однажды утром в окно стучит филин Драко, Лили улыбается и оставляет конверт на столе, там, где обычно завтракает Гарри. Она ожидает, что хотя бы сегодня он повеселеет. Гарри спускается к завтраку в нейтральном настроении, целует мать и садится за стол, потирая сонное лицо. Лили готовит завтрак, спиной чувствуя, как Гарри замер, увидев конверт. — Инсендио, — слышит она шёпот за своей спиной и кухню наполняет запах гари. Лили хмуро поворачивается к сыну, но он не смотрит на неё — только разочарованно глядит на так и не вскрытый, почти полностью спалённый конверт. — У тебя что-то горит, милая, — Джеймс заходит на кухню и целует жену. На летних каникулах перед четвёртым курсом ни Гарри, ни Драко не пишут друг другу, и Поттер-младший снова молчит почти всё время. В конце июля приезжают Гермиона и Рон, и родители устраивают настоящий праздник в честь дня рождения Гарри, так что он почти не вспоминает о Малфое. Он проводит весь август в компании лучших друзей, но Лили видит, как вечерами он сидит перед камином в одиночестве. Перед самым отъездом в Хогвартс Гарри просыпается рано, чтобы побыть с семьёй. Они пьют какао и греются всё втроём на диване — в Годриковой впадине выдалось холодное утро. — Как вы поняли, что влюблены друг в друга? — тихо спрашивает Гарри себе в чашку. Джеймс и Лили пересекаются взглядами. — Я влюбился ещё в поезде, когда нам было по одиннадцать, Гарри, — улыбается Джеймс, — мы дружили, а потом пришлось бегать за ней весь пятый курс. — Ты меня в поезде даже не видел, — опровергает Лили. — Мы познакомились на распределении. И шестой курс ты тоже за мной бегал, — деловито добавляет она, перекидывая рыжие волосы через плечо. — Да брось, ты сдалась уже к Рождеству. — Не льсти себе, Поттер, — смеётся Лили. — И не думаю, Поттер, — игриво улыбается Джеймс. Гарри испуганно втягивает голову в плечи — не хочет стать свидетелем родительских милований. — Но как вы поняли, — прерывает он их гляделки, — что это правильно? Он смотрел на огонь, а родители молчали какое-то время, пока Джеймс мягко не произнёс: — Любовь не может быть неправильной, Гарри. — Всё, что ты чувствуешь — правильно, — добавляет Лили, перебирая волосы на его затылке. Их слова звучат так, будто это само собой разумеющееся. Они провожают более воодушевлённого Гарри на поезд, и оба надеются, что теперь-то у их сына всё наладится. Их надежды трещат по швам после первого письма Макгонагалл в конце октября — драка в туалете. После второй стычки спустя две недели декан лишает обоих нарушителей палочек во внеурочное время. Гарри пишет родителям и просит прощения за свои проступки. Лили и Джеймс ожидают сына после двадцатого декабря — он хотел провести несколько дней каникул с друзьями в Хогвартсе. Поэтому, когда вечером семнадцатого числа слышится хлопок каминной сети, Лили, Джеймс и Сириус сбегаются в гостиную. Гарри безуспешно прячет за спиной долговязого Драко Малфоя, и все трое взрослых не могут не заметить, как он сжимает его ладонь. — Привет, — неловко говорит Гарри. — Драко поругался с отцом, можно он переночует у нас? Малфой-младший выглядывает из-за него и тихо здоровается. Лили только сейчас замечает кровь на его скуле. — О, Мерлин, — выдыхает она. — Это Люциус сделал? — ледяным тоном спрашивает Джеймс. Сириус уже шагает к камину. — Нет, это я, — быстро говорит Гарри. Три пары глаз устремляются на Гарри. — Мы подрались, но сейчас всё хорошо. Так можно? — Конечно! — говорит Лили. — Я постелю в гостевой. — Не нужно, — кричит Гарри уже с лестницы, таща за собой Драко. — Он поспит в моей комнате. Джеймс и Лили растерянно смотрят друг на друга, а Сириус смеётся: — Напишу Цисси, чтоб не волновалась. Лили не заходит в комнату сына, но зовёт его с лестницы. Гарри спускается за молоком и вкуснейшими рождественскими пряниками. — Он за всё извинился, — отвечает Гарри на немые вопросы, собирая сладости в тарелку. — До или после того, как ты ему по лицу заехал? — иронично интересуется Сириус. — Бродяга! — в один громкий шёпот одёргивают его Поттеры. — Что у него с отцом, Гарри? — мягко спрашивает Лили. Тот пожимает плечом, стараясь казаться равнодушным: — Мистер Малфой считает, что Драко и я позорим свои семьи. Хотел запретить нам общаться. Лили касается руки сына в немой поддержке. — Он бы не смог, — слышится уверенный голос Сириуса из-за раскрытой Придиры. — Нарцисса слишком любит Драко, она не позволит. Все на кухне с облегчением улыбаются, а Гарри закусывает губу, чтобы не показать этого. — Печенье и молоко, Поттер? Мы дети, по-твоему? — глядя на поднос, говорит Драко. — Нам по четырнадцать, Малфой. Мы дети. И вообще, не хочешь — не ешь. Гарри ставит молоко на стол и отодвигает печенье от Драко, когда тот тянет руку к тарелке. Они шутливо борются за пряник, пока оба не падают с грохотом на пол. — У вас всё в порядке? — слышится приглушённый голос Лили. — Да, мам, — кричит Гарри в ответ и расслабляется на полу. Малфой тоже ослабляет хватку, и они лежат между кроватью и окном, все в крошках от выпечки. — Ты невыносим, Поттер, — говорит Драко куда-то ему в ключицу. — Так же, как и ты, Малфой, — улыбается Гарри и едва заметно колдует омелу над ними.