Любимый человек — не тот, кого ты искал и нашел, а тот, в кого ты влюбляешься совершенно неожиданно. Джан Юджель
— И чем это ты тут занимаешься? — тихо прозвучал строгий мужской голос. Молодой парень, стоящий у окна комнаты, икнул и подпрыгнул от неожиданности, роняя из рук огромных размеров плакат. — Отец? А ты почему ещё не на работе?.. — тот растерянно хлопнул глазами, ошеломленно поворачиваясь к двери. В дверном проёме стоял невысокий мужчина, сложа руки на груди. Его тёмные волосы были всё ещё растрепаны ото сна, а карие немного раскосые глаза выражали абсолютное спокойствие. Как оказалось, ненадолго… Вошедший в комнату медленно перевёл взгляд с сына на лежащий на полу плакат. — Пономарёв Алексей, это что такое? Тот самый Алексей беспомощно открывал и закрывал рот, как выброшенная на берег рыба, не в силах сказать что-нибудь — Алексей, это что такое, я спрашиваю?! — уже с нарастающей злостью проговорил мужчина, тыкая пальцем в глянцевую бумагу, где был очень пикантно изображён один из представителей мужского пола.***
— Ну гей и гей, чё такого-то?.. —тихо бурчал я, ходя по кругу и пиная во дворе небольшие камушки, так и попадающиеся под ноги. После недавних событий отец устроил мне нехилую такую взбучку с метанием посуды. И практически поркой. По крайней мере к ремню он тянулся с довольно решительным выражением лица. — Можно подумать, у него всегда всё просто было! Мой отец — личность очень своеобразная. Пономарёв Михаил Петрович, бывший подполковник. Человек очень строгий и серьёзный, верный своим принципам. Привык жёстко воспитывать пацанов, пришедших к нему, поддерживать везде военную дисциплину. Разумеется, и меня заодно воспитывает, как в армии. Ну, пытается. Несколько лет я занимался курсами самообороны, за что в принципе благодарен своему отцу: знания мне пригодились, и не раз. К сожалению, есть много людей, пытающихся дать мне прочувствовать твёрдость их кулаков. Предаваясь тяжёлым думам, я сел на лавочку возле чужого подъезда и посмотрел по сторонам. В сторону круглосуточного магазина медленно направлялся мой лучший друг, Евгений. Довольно миловидный шатен, вечно красящий глаза и губы, прямо воплощение женственности. Однако, абсолютнейший натурал. В отличие от меня, да. А ещё и выше меня на голову. Я подавил тяжелый вздох. — Женя! — приподнялся со скамьи и направился к нему навстречу. Парень обернулся, растерянно осматриваясь, а затем с непонятным счастливым кличем побежал в мою сторону. Этот сумасшедший ураган с разбега напрыгнул на меня, от чего я неуклюже взмахнул руками и завалился на землю вместе с ним. — Ну, Женя, дери тебя за ногу… — Алеееекс, как мы давно не виделись! Этот…друг с удобством расположился на мне и даже не подумывал слезать. — Как дела, как жизнь молодая, как на личном? — он поиграл бровями, хитро прищурив ярко-зелёные глаза. — Слезь с меня, ирод! Я беспомощно вздохнул, спихивая его с себя и облегчённо хватаясь за жалобно хрустнувшую спину. Женя обиженно надул губы. — Какой ты злой сегодня, — мы поднялись, отряхивая одежду, — случилось чего? Молча кинул на него мрачный взгляд и достал из своего кармана пачку сигарет, тяжело вздыхая. — Ооооооо, всё настолько плохо? — заинтересованно протянул Женька. Друг, блин. Закурив, я медленно выпустил в воздух облачко дыма и поднял взгляд в небо, бездумно наблюдая за пролетающими птицами. — Отец узнал, что я гей. Между нами повисло тяжёлое молчание. Шатен потянул меня за руку в сторону магазина, всё ещё не произнося ни звука. И всё же он отличный друг. Со стороны подул прохладный осенний ветер, от чего я непроизвольно поёжился. Наш район, расположенный почти в самом центре Питера, уже понемногу начал прощаться с летом. На улице ощутимо похолодало, на тропинках лежали кучки разноцветных листьев, а дожди начали идти всё чаще. Дождливый Петербург. Иногда мне кажется, что мы живём не в Санкт-Петербурге, а в одном сплошном озере. Осенние дожди нагоняют уныние, чего и так в моей жизни с недавних пор стало предостаточно. Однако Питер довольно удачно сочетает в себе современную и историческую архитектуру, и этим, думаю, можно любоваться вечно. Я снова закурил и выпустил дым из лёгких. Мне почти показалось, что он выстраивает очертания Большого Петергофского Дворца, что за больная фантазия? Когда мне было десять лет, отец водил меня туда. Тогда, ещё не обременённый проблемами, он с увлечением пересказывал историю нашего города. Я улыбался и слушал, впитывал весь его восторг, то и дело проявляющийся на мужественном лице, смотрел на растягивающиеся в улыбке тонкие губы, хватался за его широкую ладонь и всё продолжал слушать… Тяжело вздохнув, я встряхнул головой, прогоняя тяжелые сейчас воспоминания, и выкинул сигарету в ближайшую мусорку. — Алекс? Так что он сказал? Я дёрнул плечом. — Не очень хочу сейчас думать об этом, Жень. Ты же знаешь, что всё не так просто. А он знал. И не понаслышке. Мы с Женей начали дружить с девятого класса школы. Его семья тогда только переехала из Омска в Питер. Женственная внешность, такие же увлечения. Всё это сразу не понравилось моему отцу. Меня же наоборот это привлекало. Привлекало в каком-то иррациональном смысле. Я думал, что его поведение — просто очень смелое выражение индивидуальности, однако Евгений даже не старался её проявлять. Мы дружили как обычные подростки, гуляли во дворе, ходили в кино, ели вредную еду. Отец был категорически против нашей дружбы, пытался посадить меня на домашний арест, следить… Наверное, это и стало началом разрухи в наших отношениях. Я и не заметил, как мы зашли и вышли из магазина, лишь растерянно посмотрел на бутылку чего-то крепкого в руках друга. — Жень, ты нормальный? Меня и так чуть не четвертовали, а если я бухой приду, то тогда мне точно пиздец, — перевёл взгляд на парня, который лишь легкомысленно пожал плечами, пряча бутылку в своём рюкзаке. — Переночуешь у меня, ничего с тобой не случится. Он всегда был таким. На каждую проблему у него найдётся простое и неожиданно правильное решение. Недаром учится на психолога, наверное.***
— Как ты думаешь, Жень, что теперь будет? Мы стояли у двери в мой подъезд и тихо переговаривались. В беспамятстве, а точнее в бессмысленной пьянке прошло два дня. Телефон я выключил и теперь наблюдал целую кучу пропущенных звонков и обеспокоенных, но чаще всего гневных сообщений. — Говорить тебе, что всё будет хорошо — не очень разумная идея. Я лишь могу пожелать тебе удачи, — парень положил руку мне на плечо, несильно сжимая, — Звони, если что. Я слабо кивнул и зашёл наконец в подъезд, медленно поднимаясь по лестнице. В лифте ехать не хотелось. Хотелось отсрочить встречу с наверняка озлобленным родителем. А ещё хотелось сдохнуть. Прямо здесь и сейчас. И перестать уже испытывать вечно гложущее меня чувство вины. Через бесконечно долгих десять минут я стоял у двери нашей квартиры и нервно кусал губы. Ну же, Пономарёв Алексей Михайлович! Ты же мужик! Ну, наверное. И открыл дверь ключом, проходя внутрь. Квартира встретила меня тишиной. Персиковые обои в коридоре впервые давили на зрение и мозги, а я тихо вздохнул, разулся, не особо торопясь, и направился на кухню. За круглым столом с накрытым ужином и стопкой чего-то явно алкогольного возле руки сидел отец, мрачно глядя на меня. Под его глазами залегли болезненно выглядящие тёмные круги, а губы были плотно сжаты. Видимо, не спал несколько ночей, да и настрой не очень… — Привет?.. — я поёжился под пристальным взглядом и опустил голову. — Значит так, Алексей, — наконец прозвучало в гробовой тишине, и я приготовился услышать приговор, зажмуриваясь. — Нескольких парней в кандидаты я уже нашёл. Неприлично разинув рот до огромных размеров, я вскинул на мужчину ошеломленный взгляд. В голове заметались тысячи мыслей, назойливо зажужжали как пчелы, из-за чего голова начала ощутимо болеть и напоминать огромный улей. К слову, пчёл я никогда не любил. — Если уж внуков мне не дождаться, то отдать тебя, балбеса такого, нужно в хорошие руки. От слов отца мои губы непроизвольно растянулись в счастливой улыбке. — Я люблю тебя, пап. — И я тебя, Лёша.***
Всё начиналось весьма безобидно. Отец в какие-то вечера приводил к нам молодых парней на ужин, чтобы мы познакомились и, так сказать, перешли на новую стадию отношений. Вот прямо сразу, да, по-другому не могло быть. И если сначала он приводил мне кого-то более похожего внешне на меня, то в один прекрасный вечер отец привёл очень смазливого парня лет семнадцати на вид. Светлые кудрявые волосы, пухлые губы, вздернутый носик, кукольные глаза небесного цвета и очень сильный недостаток веса. Ну, или мне так казалось. Но откормить несчастного мальчика хотелось очень сильно и прямо сейчас: на него же ветер чуть дунет, и он улетит! В общем, отцу я свои претензии высказал в тот же день. Не особо помогло. Бывший военный подвёл меня к зеркалу в полный рост и абсолютно серьёзно проговорил, махнув на меня рукой: — Ну ты на себя посмотри. Мужик же, ну. Кого мне ещё к тебе приводить тогда? Ну, а что на меня смотреть? Обычный парень двадцати лет, не качок, конечно, но и костей не видно. От отца мне достались карие глаза и прямые тёмные волосы, которые я отрастил до плеч и собирал в хвост. Мать помню я плохо, она ушла от нас очень давно, но говорят, что немного пухлые губы и прямой нос «приклеились» ко мне от неё. Я тихо фыркнул. Ничего с этого разговора не изменилось, и к нам в квартиру продолжали ходить одни пассивчики. Про то, что я сам предпочитаю быть снизу, решил предусмотрительно промолчать. А то мало ли отец ремень достанет. Не скажу, что было очень весело, но один из наших вечерних посетителей запомнился мне надолго.***
В дверь нещадно звонили. Моя голова, и так с минуту на минуту готовящаяся расколоться на две части или лопнуть, как воздушный шар, снова порадовала вспышкой острой боли. На кухне чем-то загремел отец, и мне пришлось подняться с уютной кровати и выйти в коридор к уже готовому к очередной встрече мужчине. Оделся он явно поприличнее меня: в рубашку и брюки, но что-то менять в моем облике было уже поздно. Снова раздался громкий звон, и отец наконец-то открыл дверь. Перед нами стоял довольно своеобразный парень… На вид ему было года двадцать четыре. Модно уложенные волосы золотистого цвета и довольно качественная на вид одежда давали понять, что его семья явно не бедствует. Он прищурил сероватого цвета глаза и растянул губы в ухмылке. — Приветик, сладенькие, — проговорил наш гость, выпуская дым из лёгких, — я Максик, — а затем непринуждённо затушил сигарету, которая находилась у него в пальцах, прямо о стену. Не знаю, каким чудесным образом данный индивид не был отправлен в путешествие по лестничному пролёту, организованное папиным великим лещом. Но всё же Максик прошёл в квартиру, деловито осматриваясь. — А у вас неплохо тут. Мне кажется, только что бывший подполковник первый раз в жизни выпал в осадок. Мужчина всё ещё ошеломлённо смотрел в дверной проход, где только что стоял наш очередной кандидат в женихи. Я лишь нервно хохотнул, уходя за скрывшимся на кухне Максом. Похоже, чья-то психика сегодня помашет белым платочком вслед уезжающей вдаль кукухе. — Медленно кукуха уплывает вдаль, встречи с нею ты уже не жди… — напел я, вспоминая крокодила Гену, и снова тихо хохотнул. Вечер обещал быть интересным. За столом мы сидели в гробовом молчании, то и дело нервно переглядываясь с отцом. Казалось, Максим совершенно не замечал нашего смущенного удивления и нервозности. Он спокойно поедал свою порцию картофельного пюре с котлетой и в перерывах тихо насвистывал какую-то мелодию. У меня выпал шанс разглядеть его повнимательнее. Молодой человек имел довольно аристократичные черты лица. Аккуратный ровный нос, тонкий, какой-то благородный контур губ. И в довесок ко всему мягкие локоны волос, касающиеся выпирающих скул. Аристократом его назвать можно было бы, если бы не явно заметный пирстинг в носу и правой брови. И штанга в языке. Которую Макс, кстати говоря, мне только что наглядно продемонстрировал, пошло облизываясь. М-да, видимо, заметил мои не очень-то вежливые разглядывания. И где отец их всех таких красивых берёт? К слову, Михаил Петрович явно порывался что-то сказать, но в последний момент останавливался. Да и выглядел он так, будто его по голове чем-то тяжёлым ударили. Но, как говорится, ещё не вечер, может быть придётся и подраться. — Ну что, мальчики, чем заниматься будем? — вскоре протяжно раздалось со стороны Максима, и тот закинул ногу на ногу. Ага, вот оно значит как. Планы на вечер ему неизвестны? Отец несколько растерянно нахмурился. — Вы можете посмотреть какой-нибудь фильм, — после недолгой паузы всё же выдал он, и я невольно изумился. Делаем прогресс, что сказать, нашли безобидное занятие, не требующее много говорить! — Фииильм? — заинтересованно протянуло это чудо и наклонилось к моему отцу, — а какой? — с придыханием продолжил он, прикусывая нижнюю губу. Так, не понял, а чего это он так плотоядно на моего родителя смотрит, а? Судя по всему, рядом сидящий мужчина задавался точно таким же вопросом, который явно был виден в его глазах. Как было видно и нарастающую панику. — Ну что же вы молчите, м? — продолжил свою речь парень, прикасаясь кончиками пальцев к щеке отца и мило улыбаясь. Я поперхнулся. Похоже, кто-то воспринял всё не совсем правильно… Несчастный мученик в лице моего родителя мертвенно побледнел, — и как только удалось с его смуглой кожей? — а затем неприязненно скривился. — Молодой человек, вы что себе позволяете? — проорал он, резко вставая из-за стола, от чего стул с грохотом упал на пол. Я подпёр голову рукой и с интересом продолжил наблюдать за происходящим балаганом. Цирк уехал, клоуны остались… — Как это что? — хлопнул глазами Максим, и его улыбка превратилась в хищный оскал, — я думал, у нас тройничок намечается, разве не так? — торжественно закончив, он с довольно-таки понятными намерениями направился к моему отцу, повиливая бедрами. Похоже, папа этого не оценил и мигом отпрыгнул от данного индивидуума к стене. В первый раз вижу его таким испуганным. — Так, с меня хватит! Проваливайте из моего дома! — всё-таки не выдержал военный, зло поглядывая и на меня. А я-то чего сделал? —Аааа…эээээ… — лишь невнятно протянул парень, явно такой же растерянный, как и мы в самом начале. Не предупредили, наверное, о нашей кровожадности. Словом, в путешествие по лестничной площадке Макс всё же отправился. Только не благодаря лещу, а благодаря знатному пенделю. — Пап, а ты где его такого откопал-то? — всё же решился спросить я, когда в квартире воцарилась тишина. Отец молча прошёл к шкафу и достал оттуда бутылку коньяка, моментально открывая её и отпивая из горла. — Оу… А мне можно? Тот зло зыркнул на меня, всё ещё храня таинственное молчание. Понял, не дурак, чаем обойдусь. — Такими темпами мы тебе быстрее парня найдём, чем мне, — быстро проговорил я, направляясь в свою комнату с чашкой чая, и тут же громко засмеялся, уворачиваясь от полетевшей мне вслед подушки. Всё же иногда это весело.***
С того случая наши отношения стали налаживаться. Отец, вроде как, оставил идею найти мне кого-нибудь: наверное, слишком впечатлился последним гостем. Смартфон мне вернули, чему я был невероятно рад, и даже ночные прогулки разрешили. Всё вернулось в прежнее русло. Мы с папой стали чаще выбираться куда-то вместе. Сегодня, например, мы собирались сходить в кино на новый боевик, трейлер которого уж очень понравился отцу, потому я медленно собирался, слушая музыку в наушниках. — Всё решено: мама, я гей! Папа, я гей! Можете просто промолчать! — воскликнул я, подпевая песне, и начал активно дрыгать конечностями, изображая танец. Закинув в рюкзак упаковку влажных салфеток, я воодушевленно продолжил: — С Эдиком, с Яриком, с Марком из третьего подъезда! — откинул несчастную сумку к двери комнаты, — с Коленькой, с Васенькой и с дядей Гришей, папиным другом… АЙ-ЯЙ-ЯЙ! — заорал я от неожиданно прострелившей пониже поясницы боли и резко повернулся ко входу. Отец с грозным видом сжимал в руках тапок. — Куда это ты с этой толпой собрался, а?! Я обиженно потёр пострадавшее от удара место и снял наушники. — Это песня, пап… — заворчал, надевая рюкзак, и вышел из квартиры вслед за родителем.***
Что ж, наш поход в кино вскоре накрылся медным тазом. Отцу позвонили с работы, и нам пришлось срочно лететь почти на другой конец Питера, бесконечно ожидая хоть какого-то движения в многокилометровых пробках. Мой отец работал директором частного охранного предприятия «Скорпион». Уйдя в отставку как подполковник, он не захотел полностью прощаться со своим привычным образом жизни и решил найти работу, схожую с прошлой. В ЧОПе он довольно успешно занимался управлением и так называемым «воспитанием» подчинённых. У него все там по струнке ходили и боялись лишнее слово сказать, не удивительно, что в «Скорпионе» работают теперь одни из самых лучших охранников и телохранителей. Ничего толком отец мне объяснять не стал, лишь выскочил из машины сразу же по прибытию, наказал подождать его на улице и бросился к зданию. Я так же вышел из машины и немного удивлённо осмотрел полностью заполненную парковку. Сегодня здесь довольно много людей, видимо, действительно что-то важное. Посидев на лавочке у здания около получаса и покопавшись в интернете, с сожалением отметил, что заряд телефона почти на нуле. Пришлось оторваться от просмотра ленты в Инстаграмме и положить его в рюкзак. Рассматривать прохожих и птиц мне быстро надоело, и я решительно поднялся с места, направляясь к зданию. Зайдя внутрь, обомлел. Мельтешащие повсюду люди заставляли думать, что они все — просто хаотично передвигающиеся муравьи. Я проморгался, избавляясь от дискомфорта в глазах, и направился вперёд по коридору. Спокойно это сделать не удалось. Каждый счёл своим долгом наступить мне на ногу или дёрнуть за руку, из-за чего я раздосадованно шипел после каждого полученного ушиба. Успокоился я, когда уже прошёл основную часть пути и свернул направо, заходя в кабинет отца. И тут же замер, неприлично уставившись на его собеседника. Высокий мужчина, метра под два ростом, серьёзно говорил что-то отцу бархатистым голосом, ласкающим слух. Периодически он вскидывал руку, зачёсывая крупной мозолистой ладонью длинную чёлку в густую копну остальных волос тёмно-коричневого цвета. Я обратил внимание на мужественную широкую челюсть, курсносый нос и щетину и в полном восторге издал какой-то неразборчивый писк. Мужчина замолчал, устремляя сосредоточенный взгляд своих голубых глаз на меня. А какие у него широкие плечи, он же просто шкаф!.. У меня было чувство, что я сейчас либо помру от стыда, либо растекусь лужицей перед этим великолепным мужчиной. — А… Э… Здрасьте… — сипло проговорил я, под конец реплики переходя на неразборчивый шёпот. — Добрый день, юноша. Вы по какому вопросу? Растерянно хлопая глазами, я перевёл взгляд на отца. — О, Лёша, ты как раз вовремя! Мне нужно будет уехать на день, поэтому оставляю тебя под присмотр Константина Александровича! — махнул рукой он в сторону собеседника и пулей вылетел из кабинета. О боже, я же с ним и два слова не смогу связать! — А, так вот про кого рассказывал Михаил, — взгляд Константина тут же потеплел, и он слабо улыбнулся, — придётся тебе пожить у меня немного. Тебе нужно собрать вещи? — У меня нет ключа от квартиры… — мямлил я, ощущая, что краснею от смущения, как помидор. — Ничего, что-нибудь придумаем, малой, — он тут же подошёл ко мне и накинул на плечи свой пиджак, — ты в футболке, а на улице ещё прохладно, не хватало тебе заболеть. Меня потом твой отец убьёт, — продолжил мужчина с небольшим смешком. — Я не малой… — вяло попытался возразить и моментально ощутил запах его парфюма, от чего голова ощутимо закружилась. Боженька, если ты меня слышишь, дай сил не помереть по дороге! А потом приедем к нему домой, и я засяду куда-нибудь в уголок, как мышка, и не буду ничего делать, честно-честно! Даже смотреть на него не буду! — Пойдём, заедем в магазин по дороге. И мы направились в машину. Вся дорога прошла как в тумане. Моя голова была забита различными мыслями, как бредовыми, так и вполне серьёзными. Ну вот посуди сам, Лёша, пораскинь мозгами, сдался ты такому мачо? Да я таких только в кино видел и в списках Forbes! И наверняка у такого взрослого человека уже есть жена, двое детей и собака. Да, собака обязательно. И он с ними абсолютно счастлив. Тяжко вздохнув, посмотрел в окно и заметил, что мы находимся в одном из дорогих районов Питера. Похоже, Константин Александрович ещё и при деньгах. Снова вздохнул. — Лёш, что-то не так? Я растерянно перевёл на него взгляд. — Нет… Нет, всё нормально. Вскоре мы остановились возле одной из многоэтажек и, нагруженные пакетами, поднялись в квартиру. — Проходи, чувствуй себя как дома, — забрал у меня пакеты Константин и ушёл куда-то вглубь жилища. Я же так и остался стоять в проходе, с раскрытым ртом осматривая ремонт в скандинавском стиле. Медленно проходя внутрь, не мог оторвать взгляд от белоснежных обоев и иногда попадающихся ваз с цветами. — Нравится? — раздалось за спиной, и я резко развернулся, тут же утыкаясь носом в ключицы мужчины. Надо мной раздался очередной смешок, и с плеч сняли пиджак. — Своей одежды у тебя с собой совсем нет? Отрицательно качаю головой, смотря на его лицо снизу вверх. — Тогда дам тебе что-то из своего, — и ушёл в одну из комнат. А я что дурак от такой заботы отказываться? Пока отсутствовал мужчина, я успел осмотреть все комнаты. И сразу же понял, что это квартира моей мечты! Пастельные, светлые оттенки создавали ощущение, что комнаты переполнены светом. Из-за этого квартира смотрелась настолько уютно, что я действительно почувствовал себя как дома. Заглянув в последнюю комнату, моментально смутился, однако не смог оторвать взгляд от такой занимательной картины. Константин стоял у шкафа, не торопясь расстёгивая пуговицы на рубашке, уже не заправленной в брюки. И выглядел он за таким незамысловатым занятием настолько сексуально, что мне пришлось сглотнуть набежавшую слюну. А то раскатал губу! Мужчина обернулся ко мне. — Всё осмотрел? — мягко улыбнулся он и снял с себя рубашку. Святые помидоры! Что-то мне подсказывает, что я и сам по цвету напоминал упомянутый мной овощ, потому что Константин обеспокоенно нахмурился. — Ты красный какой-то… Тебе нехорошо? Да мне просто замечательно! — Да нет, всё нормально… Жарковато просто что-то… — неловко оттянул ворот футболки я, не в силах оторвать взгляд от крепкой груди и торса мужчины. Он подошел ко мне, протягивая футболку и домашние штаны. — Тебе великовато будет, но лучше, чем ничего. Можешь переодеться, я пока приготовлю что-нибудь поесть. — и вышел. Я обречённо опустил взгляд и посмотрел на выпирающий бугорок в штанах. Вздохнув, поплелся в ванную, чтобы переодеться и немного облегчить себе жизнь. Не хватало ещё, чтобы он меня за дрочкой запалил.***
Взглянул на себя в зеркало. Футболка и штаны беспощадно сползали, открывая взгляд на ключицы и нижнее бельё. Я вздохнул и худо-бедно подвязал штаны (вдруг в один неловкий момент сползут окончательно), а на футболку наплевал и, растрепав и так запутанные после душа волосы, направился на кухню. За столом, залипая в телефон, сидел Константин. Перед ним стояли две тарелки с чем-то очень аппетитно пахнущим, в чем позже я опознал пасту Карбонару. Тут же сглотнул набежавшую от аромата слюну. Он ещё и повар от бога? Мужчина поднял на меня нечитаемый взгляд, непонятно меня разглядывая. Я смущённо потупил взгляд и поспешил сесть за стол, уткнувшись взглядом в тарелку. — Спасибо… — тихо пробормотал я, начиная есть. Он лишь кивнул и снова перевёл взгляд в телефон. — Как дела в универе? Ты же на юриста учишься? — раздался внезапный вопрос и я поднял голову. — А, ну да… Всё нормальн… На этой профессии настоял отец, но мне вроде как нравится, — неловко повёл плечами, — А вы сами чем занимаетесь? — Я владею сетью охранных предприятий. Кхм, довольно краткий ответ. И говорить-то как-то неудобно… — Я уже тебе в гостиной постелил. Это первая дверь направо. — Ага, хорошо, я пойду тогда… Я ещё недолго помялся и поднялся из-за стола, убирая за собой тарелку. — Спасибо, было очень вкусно! — мигом рванул в гостевую комнату. Об этом мужчине я почти ничего не знал, но уже твёрдо решил, что добьюсь его любыми способами!