***
Ему исполнилось одиннадцать. Гарри не мог поверить, что он волшебник. Он продолжал повторять это снова и снова, но только потому, что привык ждать от жизни удара в спину. Эта правда была слишком хороша для того мира, в котором он существовал. Но удара не последовало. По крайней мере, не сразу. Он – избранный. Ну, конечно. Иначе и быть не могло – все было бы слишком просто. С самого первого дня в школе эта слава доставляла сплошные неудобства: слишком активное восхищение, либо слишком горячую ненависть. Но с массовым давлением Гарри Поттер столкнулся лишь на втором курсе. За то, что мог разговаривать со змеями. Он делал это всегда, и ему было плевать на легенды или байки о том, что на этом языке мог говорить сам Лорд Волдеморт. Гарри новым Темным Лордом становиться не собирался, и оттого всеобщая ненависть к его персоне и сочувствие друзей больше выводили его из себя. Но он рос в достаточно жестких условиях и научился держать удар. Он просто решил никогда больше не разговаривать на парселтанге на людях. Казалось бы, ничего сложного…***
И вот он стоял на могиле отца Волдеморта, привязанный к надгробию. Голова болела адски. Темный Лорд что-то вдохновлено вещал своим Пожирателям, а Гарри понимал, что ему осталось недолго. Он скосил взгляд на тело Седрика, мысленно прося у него прощения за то, что даже не сможет вернуть его родным. Но Гарри ясно понимал, что шансов против самого могущественного волшебника современности у него нет. Ему всего лишь четырнадцать, в конце-то концов! Гарри знал, что язык у него был подвешен хорошо. Все-таки в половине случаев ему доставалось от Дадли и его дружков именно за колкие высказывания в их адрес. Поэтому, напоследок…почему бы и нет? Терять ему все равно нечего. - Слушай, Риддл, - тяжело прохрипел Поттер, морщась от ноющей боли уже во всей голове. – Тебе с таким даром оратора нужно было в Хогвартсе преподавать, а не на магглов нападать. Такой талант пропал… Волдеморт прервался на полуслове, а Пожиратели все как-то синхронно вздрогнули. Но у Гарри мутилось в глазах от боли, он подумал, что последнее ему показалось. По крайней мере, Риддл обратил все свое внимание на него, а значит и смерть уже не за горами. Только бы это все скорее кончилось. Как надоело… - Что ты сказал, мальчишка?! Секунда, и Темный Лорд грозной тенью навис над ним. - О, нееет, - простонал Гарри. – Не подходи так близко, а то у меня череп напополам расколется. - Ответь на мой вопрос! – красные глаза с вертикальными зрачками сверкали где-то совсем близко. А затем длинные холодные пальцы сомкнулись на его челюсти и Гарри впервые выматерился в присутствии взрослых. - Блять! Отпусти! Блять! Как ни странно, вскоре Волдеморт отпустил его. Гарри наивно надеялся, что тот просто хотел услышать от него что-то более конкретное кроме «блять!», но дело оказалось в другом. - Я могу дотронуться до тебя… - Рад за тебя, - устало выплюнул Гарри. – Давай скорее покончим с этим. - Ты ведешь себя дерзко, несносный мальчишка, - снова злобно зашипел Темный Лорд. – Но я проучу тебя за это. Показательно. - Ну, да. Разговор слепого с глухим, - горько усмехнулся Гарри, качая головой. После того, как Волдеморт прикоснулся к нему, головную боль терпеть стало легче. Наверно, потому что теперь было с чем сравнивать. Волдеморт все-таки отвязал его от надгробия и устроил наиглупейшую дуэль – только так мог оценить ее Гарри. Еще более идиотской эта идея Волдеморта показалась ему тогда, когда он каким-то чудом сумел сбежать даже после пары Круциатусов, да еще и тело Седрика смог с собой захватить. В итоге Гарри раскрыл тайное возрождение Волдеморта и порушил все его планы. Только одного он не узнал. Тогда на кладбище он заговорил с Темным Лордом на парселтанге, в присутствии его слуг, которые оказались слишком напуганы, чтобы задавать вопросы. А сам Волдеморт только привыкал к новому телу и былой могущественности и сам не заметил, как начал отвечать Поттеру на том же языке. Это глупое упущение дало магическому миру еще год напряженного ожидания открытых действий со стороны Волдеморта, но также и год более-менее спокойной жизни.***
Его нет. Сириуса больше нет. Он в этом виноват. Беллатриса в этом виновата. Он бежал, не разбирая дороги, словно ищейка, следуя за ее истеричными воплями. «Я убила Сириуса Блэка!» - сама напрашивалась… Когда Гарри произнес свое первое в жизни «Круцио», его переполняли боль, и гнев. Но ровно половина этих чувств была направлена на него самого. Он сам осознавал, что этого недостаточно, чтобы заклятие сработало. Странно, но в этот раз он не почувствовал боли. Только голос в своей голове. «Давай. Ты же знаешь слова, Гарри. Направь свой гнев…» Краем глаза он заметил тень за своим левым плечом. Но ему некогда было удивляться, куда же подевалась боль от их близости. В нем сейчас бушевала иная боль. И гнев. - Вот только сейчас мне лекцию не читай! Беллатриса как-то странно дернулась и издала непонятный звук, похожий то ли на писк, то ли на задушенный хрип. - Она же твой самый ценный сторонник, хоть и ушибленная на всю голову. Не жалко? – Гарри усмехнулся, поворачиваясь лицом к своему врагу. Чего он не ожидал увидеть, так это шок на лице Волдеморта. Где-то вдалеке послышался топот – это его друзья спешили на помощь. Но Гарри больше волновало то, что он видел перед собой. Могущественный Темный Лорд, стоял на расстоянии вытянутой руки и ничего не делал. - Почему ты можешь говорить на змеином языке? – за узкими зрачками плескались гнев и…страх? – Отвечай! - Я всю жизнь на нем говорю. Какая разница?! – гнев Гарри начал извергаться в совершенно неожиданном направлении. - Ты на нем говоришь. Я на нем говорю. Тебе жалко что ли? Можем посекретничать при всех, вот только мы не лучшие друзья! Кто-то ахнул, и Гарри чуть не подпрыгнул от неожиданности, когда услышал голос Дамблдора совсем рядом. - Отойди от мальчика, Том. Тебе нет смысла причинять ему вред. Выбери себе равного противника. Вот только Волдеморт, казалось, проигнорировал его слова. Он с какой-то необъяснимой тревогой посмотрел на Гарри, затем молниеносно схватил Беллатрису и трансгрессировал. Все присутствующие были в шоке, а Гарри тупо не понимал, какого черта сейчас произошло. - Какого черта это было? – тут же озвучил его мысли Рон. Он и все остальные порядком потрепанные друзья медленно подошли ближе, но остановились на слишком почтительном расстоянии, словно перед тигром в клетке. - Волдеморт сбежал, – озвучил очевидное Гарри. – Сам в шоке. - Нет, - покачала головой перепуганная Гермиона. – Ты говорил…с ним. - Да он вообще потрепаться любит, - огрызнулся Гарри: такое поведение друзей начало его раздражать. - Вы говорили с ним…на парселтанге! - О, - теперь Гарри понял, почему на него пялились как на опасного пришельца. – Извините, я не заметил. Судя по всему, для Волдеморта это тоже стало неожиданностью. Но почему он из-за этого сбежал? На плечо легла тяжелая рука. - Давайте все скорее вернемся в Хогвартс. И, Гарри… мне нужно с тобой поговорить.***
Гарри разгромил кабинет Дамблдора только для того, чтобы не проломить череп самому директору. Такое нельзя было от него скрывать! В конце концов, детям рассказывают сказки. Что мешало старику посвятить его хотя бы в часть правды подобным образом? Возможно, сейчас принять всю правду было бы гораздо легче. И, тем не менее, поверить в то, что Волдеморт сбежал лишь потому, что догадался о связи их душ… Хреновая отговорка. Но Поттер сжимал зубы и молчал. Он понимал, что мало что может сделать в свои шестнадцать. Случай в министерстве ясно дал ему понять, что еще слишком рано что-то предпринимать. Поэтому он ждал… И Волдеморт, казалось, ждал тоже. Только непонятно – чего? Магический мир замер в ожидании бури. Слишком тихо стало. Слишком спокойно. И даже ночные кошмары, посылаемые Волдемортом, прекратились, когда Гарри вернулся в Хогвартс на шестой курс. Это пришло не сразу, постепенно, но Гарри почему-то снова почувствовал себя одиноким. Да, у него были друзья, которые о нем беспокоились, но они ведь никогда не понимали его целиком, они боялись его, его чертовой способности разговаривать со змеями и разговаривать с Волдемортом. Гарри чувствовал себя так, словно родители бросили сего на вокзале, и он не знал, на какой поезд сесть, хотя у него никогда на самом деле не было возможности испытать на себе этот страх, страх каждого ребенка – быть брошенным. Его родители его бросили до того, как он мог это понять. Тогда почему ему сейчас казалось, что Волдеморт…бросил его? Гарри не хотел думать об этом и сосредоточился на секретных встречах с Дамблдором. Он прекрасно читал между строк, даже если вовсе этого не показывал. И дураку было бы ясно, что старик хочет донести до него какое-то сообщение, мысль. Иначе, зачем ему вообще понадобилось показывать Гарри воспоминания о юном Томе Риддле? Но после воспоминания, в котором Том пришел убить своего дядю, Гарри понял кое-что. Он соскучился. Все его жизнь была бесконечной борьбой за выживание. И когда Том заговорил на парселтанге, Гарри вдруг отчетливо понял, что совершенно не представляет свою жизнь без борьбы… Дамблдор ненавязчиво спросил, понял ли Гарри, о чем говорили Том и его дядя. Разумеется, он понимал, каждое слово. Но в последующих воспоминаниях это Дамблдора почему-то не интересовало. Не сразу Гарри понял, что старик просто не слышал, как, порой, Том бормотал что-то себе под нос, но делал это на парселтанге, чтобы наверняка знать – его никто не подслушает. Но Гарри подслушал. Тихие колкие комментарии на собрании «Клуба Слизней» и даже нецензурную брань, которая странно звучала из уст идеального во всех смыслах студента. Откровенное недовольство воркованием Хепзибы Смитт и ее нерасторопным эльфом… «Давай же, старая карга. У меня времени в обрез.» И даже «Чертов Дамблдор!» не ускользнуло от его ушей, когда директор Диппет сообщил Тому, что не примет его на работу. Гарри приходилось скрывать усмешки, чтобы Дамблдор не задавал вопросов. Но все веселье кончилось в тот момент, когда Гарри увидел полное воспоминание, которое чуть ли не шантажом выпросил у Слизнорта. Крестражи, значит… Ответ был слишком очевиден. Неужели Дамблдор думал, что он не догадается? Но Гарри хотел узнать, чем все кончится. Зачем директор целый год рассказывал ему сказки? Он припозднился с этим лет на пять… Гарри последовал за ним в пещеру и делал все, о чем его просили. Вот только толку от этого не было. Медальон был просто медальоном. А сам Гарри, после, не бросился в пекло битвы лишь потому, что среди Пожирателей Смерти, явившихся в Хогвартс, не было его. Не было Волдеморта. Трус. Но Дамблдор умер. А Гарри… Он мог делать все, что захочет. Потому что он знал наверняка, что Волдеморт, как минимум не допустит его смерти. И у него словно сорвало тормоза. Весь следующий год Гарри буквально сам лез на рожон. Он постоянно сбегал из дома Дурслей, а потом и из школы. Пожиратели совершали налеты на мирное население и на Министерство, а Гарри каждый раз мчался на поле боя сломя голову, чтобы защитить всех, кого сможет. Он почти сразу обратил внимание на то, что максимум, чем было разрешено его поражать – это оглушающее заклятие. Волдеморт был слишком очевиден. Даже друзья Гарри однажды поинтересовались, почему ему так невероятно везет в каждой схватке. Но что он мог им ответить? Крестраж был не его тайной, и Гарри считал неправильным посвящать в нее посторонних, не посвященных во все тонкости. Если его друзья пугались его способности говорить на парселтанге, то наличие в нем частицы души Волдеморта приведет их в ужас. Поэтому он отвечал всякие нелепицы и ждал. Он знал, что рано или поздно Волдеморт не сможет его игнорировать. И в декабре терпение Темного Лорда, наконец, лопнуло. Далеко идти не пришлось. Кажется, накануне Нового Года Пожирателям было велено очистить Хогсмид от всех грязнокровок и им подобных. Гарри прибыл на поле боя одним из первых и чуть ли не грудью бросался защищать тех, кого еще успевал спасти. Как бы ни старались Пожиратели, но избежать парочки неприятных проклятий ему не удалось. Плечо обжигало от содранной кожи, а по бедру пронзительными стрелами расходилась боль непонятного происхождения. Сначала Гарри увидел ее, Беллатрису. Она редко участвовала в рейдах. И не потому, что была такой незаменимой, и Волдеморт старался приберечь ее для особо важных случаев. Все было до простого прозаично – она была невменяема и редко следовала приказам. Гарри успел только услышать ее визг и красную вспышку проклятия, когда его ноги подогнулись, и он рухнул на землю, корчась от невыносимой боли. Полученные ранее раны добавляли ей насыщенности. В глазах стало темнеть, когда все резко прекратилось. Несколько секунд понадобилось Поттеру, чтобы прийти в себя и осмотреться. Битва не утихла ни на миг, но Беллатрисы нигде поблизости не наблюдалось. Зато рядом стоял он. Волдеморт могущественной тенью возвышался над ним и прожигал его взглядом своих кровавых глаз. Но даже не направил в его сторону палочку… - Поганец! Убирайся отсюда! - О нет, что ты, - несмотря на боль во всем теле, Гарри поднялся на ноги и выпрямился, стоя в опасной близости от самого опасного волшебника современности. – Именно поэтому я здесь. Я знаю, что мне ничего не будет. И я продолжу избавлять магический мир от той падали, которую ты называешь своими слугами! Ответом ему стала хлесткая пощечина, которая снова заставила Гарри вспомнить о том, что Волдеморт теперь может дотрагиваться до него без страха причинить себе вред. - Я могу захватить тебя в плен и посадить за решетку, - шипел мужчина, наклонившись к его лицу, но Гарри и не думал отступать. – И ты до конца своих дней просидишь в четырех стенах и не сможешь никуда вмешаться. - Да пожалуйста! – оскалился Гарри. – Раз ты настолько уверен в своих слугах… Волдеморт выпрямился и настороженно прищурился. - О, да. Ты знаешь, к чему я клоню. Думаешь, никто их пожирателей не захочет мне отомстить за своих дружков? – он уже не мог остановиться, вдохновение несло его на опасные скалы. – Однажды все равно кто-нибудь доберется до меня, может даже захочет поразвлечься…но где гарантия, что меня случайно не запытают до смерти? Или ты планируешь устраивать мне экзекуции по расписанию, под собственным надзором? Очередная пощечина практически вытряхнула из него все содержимое черепной коробки. Он так увлеченно спорили, что не заметили, как бой вокруг них начал постепенно затихать. Хотя, нет. Волдеморт заметил. - Не останавливайся, Поттер, - зловеще ухмыльнулся он. – Поговори со мной еще, а твои друзья пусть послушают. Гарри медленно огляделся. Его настигло чувство дежа-вю. Как и два года назад, в Министерстве, друзья столпились кучкой, словно потерявшиеся цыплята, и смотрели на него глазами полными ужаса. Но тогда Волдеморт быстро сбежал, и впечатление, произведенное на них подобным столкновением двух волшебников, было смазанным. Зато сейчас они были во всей красе. Даже некоторые особо впечатлительные Пожиратели приоткрыли рты. И пусть имидж Волдеморта в данной ситуации тоже не выигрывал, но он мог хотя бы приструнить своих последователей. А вот как ему объясняться с друзьями на этот раз Гарри уже не знал. - Сука! – в нем поднялась волна гнева, и рука сама взлетела вверх, врезаясь кулаком в точеную скулу. До такого они еще не опускались никогда. Прилюдный мордобой. Очень культурно. Они будто бы забыли, что были волшебниками и могли поразить противника всего лишь парой слов и взмахом палочки. Волдеморт как-то совсем неаристократично схватил его за ворот грязной окровавленной рубашки и дернул на себя, скалясь, словно дикий зверь… От безумного визга синхронно передернуло, казалось, всех. А Гарри все думал, куда же подевалась Беллатриса… С выпученными от гнева глазами, она, пошатываясь, стояла на сваленных друг на друга трупах. Волшебная палочка в ее руке дрожала так, что под удар мог попасть любой, в кого бы она ни целилась. В какое-то мгновение все с воплями пригнулись, а Гарри стоял столбом и смотрел, как в него летит зеленый луч… Толчок и удар о твердую землю выбили весь воздух из легких. Гарри помнил, как сам протянул руку, чтобы оттолкнуть в сторону от смертельного проклятия своего злейшего врага, но не успел до него дотронуться, как сам полетел на землю. Что только что произошло?***
- Гарри… Ты нас пугаешь, - тихий вкрадчивый голос Гермионы разрезал тишину в общей гостиной Гриффиндора. После полуночи задержалась только их неразлучная троица. Разумеется, Гарри ждал чего-то подобного, но, кажется, ситуация начала принимать слишком серьезный оборот. - Ребята, бросьте. Я говорю на парселтанге всю свою жизнь, и весь Хогвартс со второго курса об этом знает. Немного неактуально меня бояться, вы не находите? - Мы о другом, - пробормотал насупившийся Рон. – Ты разговариваешь с ним. Знаешь, в такие моменты ты выглядишь реально жутко… - Как второй Темный Лорд? – пошутил Гарри, но быстро понял, что для друзей это шуткой не было. – Да что за бред?! - Гарри, - было видно, что Гермиона старалась смягчить обстановку, в то время как Рон старательно отводил взгляд, уставившись в камин. – Ты выглядишь…действительно жутко. Никто не разговаривает с Ты-Знаешь-Кем. Я уже не говорю о том, что обычно он поражает врага проклятием, а не отталкивает от него. - Ничего подобного, - отмахнулся Гарри. – Мы оба просто одновременно отскочили в стороны, вот и все. Он прекрасно видел, как резко сменилось настроение среди членов Ордена Феникса после сегодняшнего памятного сражения. Да и Пожиратели Смерти были слегка обескуражены. По крайней мере, Гарри мысленно желал Волдеморту такой же неловкой беседы со своими приспешниками – послушал бы он, что великий Темный Лорд скажет в свое оправдание! Гарри видел, что друзья не верят ему, но и оправдываться он ни перед кем не собирался. Пусть думают, что хотят. Он слишком часто сталкивался с общественным мнением, чтобы к семнадцати годам понять, что подчиняться ему не будет ни за что.***
Волдеморт великодушно дал магическому миру передышку на Рождественские праздники: наверно, самому Темному Лорду тоже хотелось отдохнуть как все нормальные люди. Но Гарри чуял всем, чем только можно, что это всего лишь затишье… С середины января атаки Волдеморта стали случаться чуть ли не каждый день. И, что примечательно, сам Темный Лорд принимал в них активное участие. Сначала Гарри не понимал, с чего тот вдруг стал демонстрировать такой энтузиазм. Но довольно скоро все стало очевидно. Он делал это специально. Каждый раз при встрече на поле боя Волдеморт демонстративно не атаковал Поттера, но разговаривал с ним. Так, чтобы все это видели и слышали. - Если так сильно по мне скучаешь, напиши письмо или пригласи на свидание, а не устраивай рейд гонения на магглорожденных! – раздраженно прошипел Гарри при очередной встрече в конце января. Бой вокруг шел, но как-то вяло… Такое ощущение, что люди шли на это только ради того, чтобы посмотреть, чем закончится очередная встреча Темного Лорда и Мальчика-Который-Выжил. - Я рассмотрю твое предложение, - усмехнулся Волдеморт. – Как дела у твоих друзей? Кажется, они стали отдаляться от тебя? Какая жалость… - Ну ты и мудак! От прямого удара в челюсть Волдеморт ловко увернулся и вскоре исчез, отзывая своих Пожирателей. Тем вечером в конце января Гарри ждал очередной серьезный разговор. - Гарри, знаешь, среди Ордена ходят слухи, – Гермиона выглядела виноватой, и ничего хорошего это не сулило, - что ты можешь быть в сговоре с Ты-Знаешь-Кем. Он даже оторвался от эссе по Зельеварению и медленно поднял голову, глядя на подругу как на умалишенную. На самом деле он прекрасно знал об этих слухах. Он был не дурак и догадался, зачем Волдеморт устраивал постоянные перфомансы с самим Поттером в одной из главных ролей – Гарри видел, что на него странно смотрят и все больше перешептываются за спиной. Парселтанг сделал свое дело… - Ну, вы постоянно о чем-то разговариваете, вместо того чтобы устроить нормальную дуэль. Да и то, что Пожирателям приказано тебя не убивать, тоже очень заметно. - Еще бы… - пробормотал Гарри себе под нос, возвращаясь к своему эссе. - Ты так говоришь, будто тебе все равно, – недоверчиво пробормотал Рон. Именно! Гарри больше интересовало, какова же конечная цель Волдеморта. И спустя неделю, она, кажется, стала предельно ясна. В ту ночь Гарри впервые с тех пор, как Волдеморт закрыл от него свое сознание, увидел сон. Он сидел во главе длинного стола, в большом зале какого-то старого поместья. По обе стороны от него вырисовывались знакомые лица Пожирателей. Когда он открыл рот и заговорил, его голос звучал непривычно высоким и холодным. - Выдвигаемся через полчаса. Ваши отпрыски предупреждены? - Да, мой Лорд, - тут же отозвался Малфой. – Студенты Слизерина покинут школу порталом. - Превосходно. Чистокровных они не тронут. Ваша задача брать в плен всех, кто сдастся добровольно. Тех, кто будет сопротивляться, постигнет участь недостойных. Он видел, что не все Пожиратели довольны его планом «чистки» магического наследия. Но с ними он побеседует позже… Гарри вскочил с постели и вцепился дрожащими руками в спинку кровати. «Что это? Правда или Волдеморт снова послал мираж, как тогда, на пятом курсе?» Какое-то внутреннее чутье подсказывало Гарри, что увиденное не было сном. По крайней мере, он на это очень надеялся. А значит, у них есть ровно тридцать минут, чтобы предупредить всех. Он быстро разбудил своих однокурсников и сообщил, что на Хогвартс скоро нападут. Ему поверили, казалось, только потому что спросонья некогда было вникать, откуда Поттер узнал об этом заранее. Кто-то побежал к директору, кто-то – к декану, кто-то будил других однокурсников. Через полчаса вся школа собралась в большом зале в ожидании Авроров…или же Пожирателей. Неясно было, кто прибудет первым. Многие не понимали, что происходит, и хотели объяснений. От оных Гарри избавил чей-то громкий крик. Все тут же повернулись в его сторону и увидели, как первокурсница Хаффлпаффа в ужасе пятится от камина возле боковой стены. Оттуда вылезала огромная змея с жуткой мордой и яркими желтыми глазами. Не успели они ничего понять, как в другом конце зала раздался новый крик. Еще одна змея вползала в приоткрытое окно. И прямо через парадную дверь… Студенты дружно полезли на столы и скамьи, но места всем не хватало. Все попытки остановить жутких рептилий терпели крах – заклятия отскакивали от их толстой чешуйчатой кожи. И тогда Гарри понял, что это будет за «чистка». Несколько студентов упали на пол каменными изваяниями, прямо как после взгляда Василиска…это и были Василиски! Только детеныши, или какие-то гибриды: они отличались от того, что Гарри видел в Тайной Комнате. Гарри понимал, что еще секунда, и в зале начнется паника. «Ну ты и сволочь», мысленно обругал он Волдеморта и со вздохом вышел на середину зала. - Кто вас послал? - громко спросил он, привлекая внимание сразу всех трех змей. - Темный Лорд, - ответила одна из них. – У него есть для тебя сообщение. - Я весь во внимании, - Гарри уже и так понимал, что от него попросят. - Темный Лорд призывает тебя сдаться. Если ты этого не сделаешь, мы продолжим то, для чего нас сюда послали. - Мне сдаться прямо сейчас? Весь зал затаил дыхание, слушая его «перешептывание» со змеями Волдеморта. - Через четыре дня ты должен выйти за границу Хогвартса. - А он не мог мне в письме об этом написать? – Гарри понимал, что вымещать злость на змеях бессмысленно, но вся эта ситуация его дико бесила. - Темный Лорд предвидел этот вопрос и просил передать, что подобным образом его предложение показалось бы тебе менее убедительным. - Кто бы сомневался, - раздраженно фыркнул Гарри. – Прекрасно. Я согласен. Теперь вы оставите школу в покое? - Да. Мы донесем темному Лорду о твоем согласии. Змеи неторопливо поползли туда же, откуда явились. В большом зале стояла гробовая тишина. И снова случай избавил Гарри от публичных объяснений. В зал ворвались Авроры, явно готовые сражаться с врагом, но вместо этого их глазам предстали перепуганные школьники, забравшиеся на все доступные возвышенности, и чем-то очень недовольный Гарри Поттер, одиноко стоявший посреди зала.***
Он никому ничего не объяснял. Сказал, что Волдеморт просто решил припугнуть школьников, на будущее, чтобы не вмешивались в настоящие разборки. И даже если ему не верили, ему было откровенно наплевать. Он прекрасно понимал, что со стороны все произошедшее выглядело совершенно иначе и выставляло его не в самом лучшем свете. За прошедшие три дня он многое обдумал: все, что с ним случилось за короткие семнадцать лет, пророчество, перспективы на будущее. Гермиона несколько раз пыталась вытянуть его на разговор, поделиться чувствами, Рон поддерживал как мог. Но Гарри уже все решил. На этот раз он сделает все правильно. И он сделает это один. Ночью четвертого дня, что по чистой случайности, а, может, и нет, оказалась ночью Дня Святого Валентина. Гарри Поттер незаметно покинул замок и пересек защитную границу школы. С собой он взял все необходимые вещи, а друзьям оставил записку с хилыми объяснениями. Волдеморт был его личным делом, и он знал, как должен с ним разобраться. Долго стоять ему не пришлось. Буквально через пару минут Гарри услышал тихий хлопок за своей спиной, но не успел обернуться и посмотреть на прибывшего, как его схватили за плечо и утянули за собой. Комната с длинным столом была ему знакома – а как же иначе? Человек вышел из-за его спины и откинул капюшон. - С каких это пор темные лорды сами транспортируют пленников? – он скептично выгнул бровь. - Ты – мой гость, а не пленник, - Волдеморт величественно прошел на свое место, во главе стола, и сел, пристально глядя на Поттера. Гость – так гость. Гарри, не церемонясь, швырнул рюкзак на ближайший стул и сам сел рядом. - Что, сегодня поговорим по-человечески? – не преминул уколоть он. - Тебя, наверняка, интересует, зачем я пригласил тебя сюда… - Волдеморт проигнорировал его вопрос. - Почему же, - пожал плечами Гарри, всем своим видом демонстрируя полное безразличие. – Будешь переманивать на свою сторону. Иначе тебе придется держать свой Крестраж в плену, что, как мы уже решили, тебя не очень устраивает. -Тогда, может, и решение мне свое сообщишь сразу? – Волдеморт издевательски ухмыльнулся, положив руки перед собой на стол и сплетая длинные пальцы. - Как видишь, я пришел с вещами. Угадай с одного раза, что я решил, – фыркнул Поттер. Выражение лица Волдеморта стало еще более самодовольным. - Но у меня есть одно условие. - Я слушаю, - темный Лорд настороженно прищурился. - Подойди ко мне и дотронься до меня. Подобной просьбы Волдеморт явно не ожидал. - Что? – Гарри, наверно, был одним из редких счастливчиков, которым довелось видеть Его Темнейшество таким растерянным. – Зачем тебе это? - Хочу кое-что проверить, - пожал плечами Гарри и встал в ожидании. – От тебя же не убудет, в конце концов. Волдеморт некоторое время сомневался, пристально разглядывая Поттера, но все-таки встал и медленно приблизился к нему. - К чему конкретно я должен прикоснуться? – хмыкнул он, надменно глядя на Гарри с высоты своего роста. - Да хоть за задницу лапай, все равно, - ухмыльнулся Гарри в ответ. Волдеморт медленно поднял руку, и Гарри почувствовал, как тонкие длинные пальцы смыкаются на его шее. - Иногда мне все-таки хочется придушить тебя за дерз-.. - Авада Кедавра!***
Гарри вернулся в Хогвартс через два дня. Конечно, никто его за самоволку не выгнал из школы. Даже наказание не назначили, ведь Гарри Поттер мог понадобиться в любой момент, чтобы спасать мир. Школа немного утихла после визита змей. Рон и Гермиона рассказали, что даже День Святого Валентина кое-как отпраздновали. Гарри видел, что друзья время даром не теряли, и теперь на безымянном пальце Гермионы красовалось небольшое колечко – Рон все-таки сделал ей предложение. - Но все же, где ты был, Гарри? – Гермиона, разумеется, не желала от него отставать. С такой подругой тяжело иметь тайны. - Я был на свидании, - честно признался Гарри. - Что?! – дружно воскликнули двое друзей. - В такое время? С кем ты встречался? Почему ничего нам не сказал? – тут же засыпала его вопросами Гермиона. - Вообще-то я оставил записку, - укоризненно посмотрел он на девушку. - И ты не скажешь нам, кто это? – разочарованно спросила она, ясно понимая, что Гарри пока откровенничать не настроен. - Неа, - Гарри покачал головой и как-то странно ухмыльнулся. На миг огонь из камина красноватым отблеском отразился в его глазах. – Моя…тайная пассия пока не готова к такому… После этих слов друзья выглядели еще больше заинтригованными, но Гарри уже порядком устал. - Вы тут воркуйте, а я пойду спать. Что-то вымотался за последние две ночи, - Гарри вяло ухмыльнулся друзьям. Гермиона и Рон слегка покраснели после его слов и пожелали ему спокойной ночи, разом потеряв все желание еще немного его подопрашивать. Вечер был ранний, и в общей спальне еще никого не было. Гарри прошел в ванную и закрыл за собой дверь. Он подошел к зеркалу и устало вздохнул, оперевшись руками о края раковины – из отражения на него смотрели алые глаза с узкими вытянутыми зрачками. - Что тебя не устраивает? «То, что ты со мной сделал, маленький ублюдок!» - Я всего лишь исполнил пророчество. Оно гласило, что ни один не сможет жить спокойно, пока жив другой. Теоретически, ты сейчас не очень-то живой. От приступа ярости резко заболела голова. «Наивный старик, Дамблдор, свято верил, что ты не сможешь меня убить. Думал, что ты такой правильный и чистый…» - Но я же знал, что ты не умрешь, - пожал плечами Гарри. – Так что это нельзя назвать убийством. «Я тебя изведу, слышишь?! Ты не сможешь долго меня держать в себе! Я ничего от тебя не оставлю!» - Посмотрим, - хмыкнул Гарри и сунул голову под холодную воду. Это помогло освежиться, и, когда он поднял голову, в зеркале на него снова смотрели его родные зеленые глаза. Выпытать у Слизнорта все подробности о крестражах во второй раз оказалось гораздо проще. Гарри действительно не хотел никого убивать, но узнал, что, если он поразит Волдеморта убивающем проклятием, то тот развоплотится, а часть его души притянется к другой – которая находится ближе всего – то есть та, что хранилась в самом Гарри. Перспектива не самая приятная, да. Но ради спасения магического мира Гарри был готов потерпеть чуть больше Волдеморта в своей голове. Возможно…это действительно будет интересная борьба…