исправить

– Ты вернулся. Промокший от дождя Майлз стоит на пороге квартиры Алекса, одежда прилипла к его телу. С волос, которые немного отросли с тех пор, как Алекс видел его в последний раз, размеренно капает на куртку. Он улыбается синими от холода губами. – Подумал, что ты будешь рад меня видеть. От грохота грома трясётся стекло на окнах. Алекс неуверенно стоит в дверном проеме, загораживая Майлзу вход. – Тебя давно не было. Улыбка медленно исчезает с лица Майлза, и он, уже серьёзно, говорит: «Да ладно тебе, Ал». В коридоре довольно темно и он стоит в тени, но Алекс всё равно видит пятно крови на подбородке. «Перестань дуться и впусти меня». Это не просьба, Майлз говорит это так, потому что так или иначе Алекс всё равно сдастся. Он прав. Алекс делает шаг назад и молчит, даже когда Майлз оставляет мокрые и грязные следы на ковре. Он смотрит, как Майлз раздевается и осторожно вешает на крючок на двери потрёпанную куртку, видавшую лучшие дни. Майлз колеблется и отворачивается. В одной руке у него футляр с гитарой, в другой – сумка со спортивным костюмом внутри. Алекс знает, что этот нехитрый ансамбль вместе составляет всё имущество Майлза. Это, очевидно, немного, но Майлз всегда клянётся, что ему больше ничего не нужно. Майлз так глубоко вздыхает, что его худые плечи поднимаются и опускаются с этим движением. Он ставит вещи на пол и наконец поворачивается к Алексу. Он ждёт упрёков и осуждений, которых он заслужил, но всё, что Алекс может ему предложить – это ответный вздох. Своей нетвёрдой рукой он проводит по контуру нового синяка Майлза, который некрасивым пятном расползся по его щеке. Он сильно выделяется на белой коже. Причиной крови на подбородке оказывается разбитая губа. Ещё кровь, которая осталась после путешествия Майлза в шторм, засохла возле виска. Алекс думает, что ещё одна рана скрыта под волосами. Майлз льнёт к его руке и сосредоточенно смотрит. Алекс не спрашивает, что случилось. Он привык не получать ответа. Вместо этого он говорит: «Идём, милый, нужно привести тебя в порядок». Майлз даёт увести себя в ванную комнату. Он прилежно запрыгивает на тумбу, пока Алекс роется в поисках аптечки. К сожалению, для них это рутина, ставшая привычной за десять лет. Снаружи усиливается шторм. Вместе с молнией мигает голая лампочка. В крошечной потрёпанной квартирке слышна каждая капля дождя и каждый порыв ветра. – Я почти успел испугаться, что тебя нет, – тихо признался Майлз. Алекс спиной чувствует его взгляд, пока мочит полотенце. – И что бы ты в таком случае сделал? Майлз запрокидывает голову и прислоняется к зеркалу, позади него. «Пошел бы дальше, наверное». Его голос практически тонет в шуме шторма. Майлз закрывает глаза и перестаёт пристально глазеть на Алекса. Тот наконец может его рассмотреть. Он прерывается и видит, насколько тот устал и измождён. Насколько он покрыт грязью и кровью, насколько он помят и потрёпан. Но даже на такого потрёпанного Алекс смотрит и чувствует переполняющую его нежность и заглушающую всё остальное потребность быть рядом с ним. Каждый раз Алекс удивляется насколько сильно это чувство. Каждый раз он надеется, что в долгое отсутствие Майлза оно угаснет, но этого никогда не происходит. Он становится между ног Майлза, чтобы подступиться к его лицу, и берёт за подбородок, начиная вытирать кровь. – Ты давно не появлялся, – говорит он, но имеет в виду я скучал по тебе. – Тебе есть, что мне рассказать? – спрашивает Майлз. Он всегда задаёт этот вопрос и всегда задаёт его с одинаковым выражением лица, будто он боится ответа. – Нет, – Алекс легко касается крови возле виска, осторожно убирает волосы, открывая небольшой порез на лбу. Он берёт антисептическую салфетку из аптечки, и Майлз вздрагивает, когда Алекс начинает обрабатывать рану. – Знаешь, – добавляет Алекс, укладывая волосы на место. Они стали такими длинными, что завиваются на концах. – Если ты так переживаешь, что что-нибудь произойдёт за время твоего отсутствия, то… – он не заканчивает предложение, потому что в этом нет смысла. Алекс хочет отойти, но Майлз не даёт, обхватывает ногами, удерживая на месте. Алекс послушно стоит, пока Майлз бегает глазами по его лицу, словно пытается выучить наизусть. Он проводит пальцами по челюсти, беря за подбородок и останавливается, как и всегда, будто бы ожидает, что Алекс оттолкнёт его. Это ему решать, сокращать ли расстояние между ними. Поцелуй лёгкий и почти невинный, на самом деле, Алекс просто осторожен с разбитой губой Майлза. Но когда они отстраняются друг от друга Майлз улыбается. Облегчение. Он снова наклоняется, обнимает Алекса за плечи, пряча лицо в его шею и горячо дышит в неё. Штаны Майлза ещё сырые и холодные после дождя, Алекс чувствует это через тонкую ткань футболки на своей талии, где Майлз обнимает его коленками, но его кожа тёплая, почти горячая. Алекс обвивает его руками в ответ, и они стоят так некоторое время. Никто не стремится разорвать объятие. Они оба «прилипчивые». Хотя, наверное, Алекс больше, ведь это не он, кто постоянно уходит. – Иди переоденься, – говорит Алекс, всё-таки отступая, – я найду нам что-нибудь поесть. Кухня Алекса была его наименее любимым местом в квартире. Когда-то белая плитка давно выцвела до тошнотворного жёлтого, с крана постоянно капает, флуоресцентная лампа неприятно гудит, а шкафы практически всегда пусты. Впрочем, как и сейчас. Он без особого успеха обыскивает их всех. Он даже не может вспомнить, когда в последний раз ходил в продуктовый. Или когда в последний ел что-то существенней тоста с маслом, это если уже совсем быть честными с самим собой. – Всё в порядке, малыш, – говорит Майлз. Алекс поворачивается и видит Майлза, прислоняющегося к кухонной тумбе. Он уже переоделся в старую Алексову футболку и растянутые пижамные штаны, которые сползли ему на бёдра. Он такой тощий. Алекс уверен, что тот сильно потерял в весе. – Прости, – Алекс извиняется на рефлексе, – завтра. Я куплю что-нибудь завтра. Если… ты еще будешь здесь? Майлз такой высокий, что ему хватает двух шагов, чтобы пересечь комнату. Он такой высокий, что ему не нужно привставать на носки, чтобы поцеловать Алекса в лоб. «Ты хочешь, чтобы я завтра был здесь?» – спрашивает он своим низким голосом. Его брови сведены, пока он ищет ответ на свой вопрос на лице Алекса. Алекс сжимает его предплечья, притягивая Майлза ближе и спрашивает: – Почему ты вернулся? Майлз мрачнеет. Он пытается отодвинутся, но Алекс держит крепко. – Это из-за денег? У меня их немного, но всё же есть кое-какие сбережения, ты можешь взять их. – Нет, Ал, мне не нужны твои чёртовы деньги. – Что тогда? Секс? Тебе просто нужно место для перепихона? – он трясёт головой, – так долго и ни одного звонка, письма, хоть какого-то блять контакта. Я решил, что ты ушёл навсегда. Майлз вздыхает. Он тихо говорит: – Сегодня день Святого Валентина. Алекс тут же утихомиривается: – О. – Я вернулся, чтобы быть с тобой, – глаза Майлза очень выразительные. Алекс, наверное, любит их больше всего. Прямо сейчас, они как будто не знают, что ему показать. Любовь, определенно. Майлз никогда не смотрел на него без любви, и это вероятно то, что Алекса и удерживает. Но также там страх, тревога и боль. – Я когда-нибудь просил у тебя денег? Чёрт возьми, Ал, как ты вообще… – Прости, мне просто… Я должен был спросить. Гром в очередной раз сотрясает квартиру и они оба подпрыгивают, но Майлз берет ладонь Алекса в две свои менее чем через пол мгновения. Он любит касаться. Алекс думает, что Майлз задаст свой вопрос ещё раз. Он выглядит так, будто бы очень хочет этого, но тот лишь трясёт головой и говорит: «Уже поздно. Думаешь, что сможешь уснуть?» Странный вопрос. Это не Алекс, у кого были проблемы со сном, это всегда был Майлз. Хотя сейчас он выглядит измученным, поэтому возможно сегодня ночью будет легко. Алекс кивает и позволяет увести себя в спальню. Майлз не утруждает себя включением света, он может ориентироваться в квартире Алекса и в темноте, она изменилась совсем немного. Алекс любит спать рядом с Майлзом. Он всегда крепко обнимает его: обвивает руками, а их ноги переплетаются. В квартире Алекса постоянно холодно, спасибо не особо надёжному обогревателю, а Майлз такой тёплый и всегда шепчет: «Я тебя люблю», когда они устраиваются. Он всё ещё пахнет дождём и городом, ничего нового, это даже успокаивает и убаюкивает Алекса. Со звуком дождя и Майлзом под боком, Алекс быстро проваливается в сон. Он просыпается через пару часов и Майлза рядом нет. Он инстинктивно проводит рукой по его стороне кровати – это всегда его сторона кровати, даже когда его нет месяцами, и Алекс уже не помнит, каково это спать не одному – и находит её холодной. Быстрый взгляд на часы говорит Алексу, что ещё рано. Свет, просачивающийся через шторы, тусклый и серый. Дождь закончился. Алекс тихо прокрадывается на кухню. Пустая кружка чая, которой ещё вчера не было, стоит возле раковины. Маленький знак, что Майлз здесь или был здесь. Это каким-то образом успокаивает. Долго он не думает. Ноги сами несут его соседнюю комнату, где он находит Майлза, сидящего возле окна и курящего в форточку с пространным взглядом. Снаружи город окутан туманом. Выглядит как обычное утро очередного тоскливого дня, но, благодаря шторму, пахнет по-новому. Чистотой. Свежо, запах мокрого асфальта. Он продержится недолго, и Алекс не против, чтобы Майлз впустил его через открытое окно. Алекс садится рядом, таким же образом, взбираясь на подоконник. Майлз улыбается ему, и Алекс поражается тому, какой он красивый. Как его улыбка сияет, даже когда усталость всё ещё лежит мешками под глазами и даже когда синяк портит его лицо. Как он сияет наперекор серому городу. – Я тут думал, – говорит Майлз, уставившись на собственные пальцы, – я думал эээ… Я могу остаться на некоторое время. Если ты примешь меня. – …Насколько? Майлз тянет с ответом. Он курит в тишине, смотря на разлетающийся дым. – Я не знаю. Навсегда? Алекс чувствует, что у него проблемы с дыханием. Ему приходится приложить усилие, чтобы сказать: «Не говори так, если на самом деле не имеешь этого в виду». Звучит как мольба. – Я думал об этом уже давно, – Майлз тушит окурок сигареты. Он наконец смотрит Алексу в глаза. – Я думаю, что уже достаточно бродил. Я думаю, что, что бы я не искал… Я не знаю, Ал. Я думаю, оно здесь. С тобой. Алекс видит это так ясно – их будущее с Майлзом. Просыпаться с ним по утрам, завтраки вдвоём, ночи вне дома – в пабах или ресторанах, смотреть дерьмовые фильмы по телевизору, слушать его дурацкие шутки, знакомство с друзьями, ссоры и взаимные подколки, утешения и подбадривания, ложиться вместе в одну постель по ночам… Обеспокоенный отсутствием реакции, Майлз добавляет: «Я найду нормальную работу, ну, чтобы я мог вносить свою долю. И я буду убирать за собой, обещаю, я же знаю, как ты любишь порядок. И мы сможем переехать отсюда в место получше, ну знаешь, где поменьше истории…» Алекс затыкает его поцелуем: «Конечно, ты можешь остаться». Глаза Майлза наполняются надеждой. – Правда? Ты принимаешь меня? – Я думаю, в этот раз мы можем дать этому шанс, да? Майлз нежно улыбается в ответ. Он заправляет Алексу прядь за ухо: «Ты же знаешь, что я тебя люблю». Алекс утягивает его в ещё один поцелуй. Конечно, у него нет уверенности, что Майлз не покинет его снова. Но, возможно, в этот раз он вернётся вовремя.