Кровь, Слезы и Золото

      Забавный опыт. В свои годы я так не развлекался. Словно тебе предоставили второй шанс, но с одной поправкой — ты популярен, известен и чертовски красив. И я этим хочу воспользоваться… Есть особая прелесть в игре со смертью, когда каждый твой шаг может стать фатальным и переиграть нет возможности. И все это моя жизнь. Хоть и сейчас я немного не в форме, так сказать. Поттер даже не догадывается, что я задумал.       В пятницу, вдоволь наковырявшись в душных теплицах, мы старательно отмывались от грязи и навоза. Но выйдя после душа в одном полотенце, я с лихвой убедился в одной своей теории: Уизли привлекают не только девушки. Он просто прилип ко мне глазами, а поймав мой взгляд, резко отвернулся и начал старательно складывать свитер… Я оглядел пустую спальню и улыбнулся.       — Рон! — обнял его со спины, прижимаясь всем телом. Он принял душ и успел надеть только штаны, белая кожа еще пахла мылом и была теплой и мягкой. Тело вздрогнуло под моими руками, напрягаясь.       — Гарри! Ты что? — почти взвизгнул он, но я с силой повалил его на кровать, придавливая собой.       — Ничего, соскучился по тебе, — ответил я, скользя ладонями по крепкой спине. Рон повернул голову на бок и из-за плеча посмотрел на меня. Я чуть приподнялся, позволяя ему перевернуться лицом ко мне. Полотенце соскользнуло, открывая бедро. Голубые глаза почти с шоком уставились на меня. Должен признать, он красив. Высокий, плечистый, с чистым лицом и длинными рыжими волосами. Не удивительно, что за ним бегали две девушки. Я осторожно поднял руку и убрал прядь со лба, нежно скользнул по скуле, вырисовывая черты лица. Рон приоткрыл губы, горячее дыхание обожгло мою кожу. Я наклонил голову и уткнулся носом в шею, втягивая его запах. Он пах земляничным мылом и костром.        — Гарри, — тихо, с придыханием произнес он. А потом горячие руки легли мне на бедра. — Что ты делаешь?       — А что ты думаешь, я делаю? — я посмотрел в черные от расширенных зрачков глаза. Мы так близко друг к другу. Я чувствовал, как билось его сердце под ребрами, как поверхностно он дышал. Левая рука замерла на моем обнаженном бедре. Это чистая провокация с моей стороны, и он отвечал на нее. Под тканью джинсов я чувствовал его желание…       — Ты… Ты… Я не понимаю, — как-то беспомощно закончил он и отвернул голову.       Мне даже стало его жаль… совсем немного.       — Уизли, — сказал я, поворачивая его лицо к себе за подбородок. — Иногда достаточно просто принять.       Голубые глаза смотрели как-то совсем растерянно, я чуть потянулся повыше, а он приоткрыл губы, рукой скользя по моей спине…       — Все выходные придется потратить, чтобы написать это чертово эссе. Макгонагалл как всегда безжалостна! — в комнату зашел Томас и Финниган, а я плавным движением поднялся с тела Рона, выскальзывая из его почти объятий.       — Привет, Гарри! — сказал Финниган.       — Ага, — ответил я, не сводя глаз с Рона, лицо которого стремительно краснело точно мак. Он резко поднялся и бросился в ванную, на ходу отталкивая Дина с дороги.       — Чой-то с ним? — удивленно спросил Томас, перед носом которого захлопнулась дверь. Послышался шум воды.       — Понос, — ответил я, скидывая полотенце и подтягиваясь всем телом.       На этом моя провокация пока закончилась. Что бы еще такого сделать?.. Я чувствовал себя Пивзом, который осознав свою безнаказанность, мог творить все что угодно… ***       В субботу за завтраком я просмотрел список желающих, и у меня челюсть отвисла. Какого хрена они не учат уроки?! Но Грейнджер тут же объяснила:       — Ты капитан, Избранный, самый популярный парень в школе. Ты никогда не был столь интересен и, откровенно говоря, столь притягателен.       Это ты про Поттера сейчас…       — Ты дважды с Ним встречался и выжил. Думаешь, все хотят играть в квиддич?       Действительно. Они, наверное, хотят увидеть, как Поттер будет смотреться на метле. Будто раньше его никогда не видели.       — Удачи, Рон! — улыбнулась Лаванда Браун, проходя мимо нас.       Меня чуть не вырвало, Грейнджер уткнулась в книгу, а Уизли кивнул и улыбнулся в ответ.       Со странным настроем мы пришли на стадион: Рон напевал себе что-то под нос, Грейнджер насупилась, как мантикора, я же был в самом скверном расположении духа.       Двадцать минут спустя меня начало потряхивать от злости. Это какой-то бедлам… Толпа полоумных, возбужденных подростков дурачилась как ненормальная, и только Рон скучающе стоял, ожидая моих указаний.       — Заткнулись! И встали! — крикнула Джиневра на все поле.       Как ни странно, все послушались.       — Кормак Маклагген, — из толпы вышел рослый парень, — вратарь.       Так вот, кто это.       Он протянул мне руку, пришлось пожать.       — Почему не участвовал в прошлых играх? — спросил я.       — Я был в больнице, — сказал он и ухмыльнулся, я захотел запустить в него Круцио.       — Съел фунт яиц докси на спор.       Я просто в восторге, имбецил.       — Подожди там, — кивнул я головой в сторону.       И да, видеть разочарование на его лице мне было приятно.       Я сразу всех прогнал по кругу стадиона, половина тут же отсеялась: первокурсники и те, кто плохо держался на метле. Осталось пятнадцать человек. Из них — семь слишком перевозбужденных соплячек, которые хихикали, как только я свистел в свисток. Проклятье поноса на них — вот тогда бы похихикал я. Их я попросил уворачиваться от бладжеров, которые с большой охотой запускала Джиневра. Я прям проникся к ней уважением, видя, как она старается попасть по каждой. Девицы визгливо уворачивались, но одной все же досталось — два зуба потерялись где-то в траве.       — Отличный удар, — сказал я.       — Спасибо, — ответила Уизли.       В итоге только Кэти Белл, бывший член команды, и Демельза Робинс, которая продемонстрировала невероятную способность уворачиваться от бладжеров, вошли в команду. Джиневру я зачислил автоматом.       Дальше шли загонщики.       Час спустя я ненавидел всех и каждого. Мое терпение уже подходило к критической точке.       — Если ты на хрен не отойдешь от ворот, я прокляну тебя так, что твой член узлом завяжется! — вопил я на все поле.       Выбрать лучших оказалось ой как не просто. После вспышек гнева, едва сдерживаемых проклятий, одной сломанной метлы и руки, я отобрал двух, на мой взгляд, самых адекватных и сильных. Джимми Пикс и Ричи Кут. Под конец меня посетила страшная мысль: я мог просто выбрать наугад тупоголовых придурков, и тогда бы Слизерин выиграл Кубок, а Гриффиндор был разгромлен. Но Поттер ведь так никогда не сделает. Казалось, на стадионе собралась вся школа. Они едва ли не тянучки жевали, наблюдая за таким шоу со мной в главной роли.       Наконец, слава яйцам Мерлина, вратари. Я посмотрел на Рона, его лицо было как трава на поле. Странно, почему я болел за него, ведь, по сути, мне должно быть все равно. Маклагген стоял рядом и флиртовал с девушками. Я тут же взбесился, пусть лучше выиграет Уизли, чем этот.       Пятеро претендентов отбили по два мяча из пяти. Кормак отбил четыре — на последнем он метнулся в другую сторону.       Угу, ты видно не так и ненавидишь Уизли, Грейнджер, что ради него вытворяешь такое. Думаешь, я не замечу?       — Удачи, Рон! — крикнула Браун.       Запомни, Грейнджер, никому не нужны твои жертвы.       К моему удивлению, Рон сам взял все пять мячей. Я следил — магию никто не применял. Трибуны бесновались, аплодисменты просто оглушали. Я повернулся к Маклаггену сообщить, что он продул, но обнаружил, что тот стоит рядом со мной. Мать его!       — Его сестра поддавалась ему, — зашипел он. Его лицо было покрыто красными пятнами, на лбу пульсировала жилка. — Она ему подыгрывала.       — Ты проиграл. Он лучше. — Впервые я с таким удовольствием размазал чью-то гордость.       На мгновение мне показалось, что Кормак ударит меня. Я поднял бровь и повернулся к нему, но он резко развернулся и кинулся прочь, бормоча ругательства себе под нос.       — Отличная работа! — похвалил я новую команду Гриффиндора по квиддичу.       Я хочу выпить…       Потные и уставшие мы вернулись в замок. В холле я увидел Маклаггена, который заходил в Большой зал, но это удалось ему только со второй попытки, с первой он врезался в дверь.       Рон заржал, я поймал Грейнджер за руку.       — Ты знаешь, что так поступать нечестно? — прошептал я.       — Не понимаю, о чем ты…       — Потом сама будешь жалеть, — пожал я плечами.       — Эй! Вы идете?! — крикнул Рон из зала.       В нос мне ударил запах ростбифа, и живот тут же скрутило от голода, но не успел я сделать шаг, как Слизнорт выскочил прямо из воздуха.       — Гарри, Гарри! Вы тот, кто мне нужен, — пролепетал Слизнорт. — Как вы посмотрите на то, чтобы поужинать в моих апартаментах?       У меня непроизвольно бровь поползла наверх.       — Мы устраиваем маленькую вечеринку, — продолжил он, — для нескольких восходящих звезд. Я уже пригласил Маклаггена и Забини, очаровательную Мелинду Бобин — не знаю, знакомы ли вы с ней? И, конечно, мисс Грейнджер, окажет мне честь, если присоединится к нам.       Слизнорт поклонился Гермионе и замолчал. Рон, стоящий за моей спиной, угрюмо хмыкнул — его присутствие полностью проигнорировали. В мою молодость я только слышал о Клубе слизней, быть его членом считалось очень почетно. Правда, Люциус называл это сборищем нищебродов, которым дали поддержать серебряные ложки. Вот уж не думал, что когда-нибудь буду приглашен.       — Простите, профессор, но я не могу прийти, у меня взыскание у профессора Снейпа, — ответил я.       — О, Мерлин! — воскликнул Слизнорт. — Мерлин, я так на вас рассчитывал, Гарри! Я непременно поговорю с профессором Снейпом, объясню ему ситуацию. Я уверен, что смогу договориться.       Удачи. Настоящий Снейп никогда бы не отпустил.       — У него нет и шанса, — сказал я.       — Не хочу там быть одна, — пожаловалась Грейнджер.       — Сомневаюсь, что ты будешь одна, Джинни наверняка тоже приглашена, — раздраженно бросил Рон.       О, знакомые нотки ревности и обиды в голосе. Прям как я, когда меня не принимали за выдающегося зельевара. В глазах всех я был просто патлатым уродом.       — Рон, не думаю, что ты много потеряешь, если не пойдешь. Представь свору напыщенных имбецилов, каждый из которых похож на Кормака, — сказал я.       Рон чуть улыбнулся.       — Ну просто отлично! — воскликнула Грейнджер.       Пообедав, мы вернулись в гостиную, с трудом нашли свободные кресла. После такого ненормального утра мне нужно было немного покоя. Я уже засыпал, когда меня кто-то разбудил. Передо мной стояла новый член команды Демельза Робинс.       — У меня для тебя сообщение от профессора Снейпа. Он сказал, чтобы ты и Долгопупс пришли в семь в его кабинет, и неважно сколько приглашений на вечерники ты сегодня получишь.       — Угу, ну хоть не попросил тебя проклясть меня заодно.       — Нет, — она вдруг покраснела, — он был очень мил.       И убежала. ***       В семь я и Долгопупс стояли возле кабинета Защиты, чтобы честно отработать взыскания. Северус Снейп проходит наказание у Гарри Поттера… Джеймс в гробу переворачивается от радости, а для меня это настолько абсурдно, что даже интересно, что он там придумает? Разделать гриндилоу, выпотрошить мантикору или рассортировать жабьи яйца?       — Гарри, ведь он не убьет меня? — уже в четвертый раз спрашивал Долгопупс.       Я обернулся к Невиллу. Если он сейчас не заткнется, его убью я! Меня очень нервировал он. Сколько можно ныть? Всю дорогу от башни до подземелий я только и выслушивал его сопли и слезы.       — Гарри, а вдруг он порежет меня на ингредиенты? Ты ведь ему не позволишь? — не успокаивался он.       Я резко прижал Невилла к стене, что он с шоком замер под моими руками.       — Послушай меня, слизняк, — выдохнул я в бледное лицо. — Да захоти он действительно порезать тебя на ингредиенты, его бы ничего не остановило. Думаешь, у бывшего Пожирателя дрогнет рука? Он может сделать так, чтобы все забыли о твоем жалком существовании. Так что перестань мне тут ныть, пока я тебя сам не порезал на три ровные части.       Лицо Долгопупса просто вытянулось от изумления.       — Веди себя как мужчина, а не как маменькой сыночек. Ах да, у тебя ведь нет родителей… — добил я его окончательно и, толкнув со всей силой на стену, и зашел в класс.       Поттер сидел за столом, проверял домашние работы. Он поднял голову на меня, оглядывая с ног до головы.       — Где Невилл?       — Не знаю, — сказал я, подходя к преподавательскому столу. — Возможно, он сейчас на пути в башню Гриффиндор, где забьется под кровать и будет рыдать как первоклашка.       — Что ты сделал?       — Ничего, — взмахнул я руками. — Просто сказал ему то, что давно хотел сказать. Злишься на меня?       — Нет, — отвернулся Поттер.       — А надо бы… — я положил ладони поверх исчерканного вдоль и поперек пергамента, в который он уткнулся носом. — Я ведь сказал тебе…       — Простите, сэр, я опоздал, — в класс зашел бледный Долгопупс, который смотрел себе под ноги, не смея поднять головы.       — Значит, задержитесь на пять минут, — милостиво ответил Поттер. — Мистер Долгопупс, вам нужно будет прочитать одну книгу. Он кивнул на первую парту, там лежал увесистый том в черном переплете. Знакомая книга, только не могу вспомнить, о чем она. Долгопупс молча сел и раскрыл первую страницу, утыкаясь лицом так, словно хотел забраться в книгу с головой. Но несколько капель слез все же сорвалось с его носа и капнуло на старицы.       — А вам, Поттер, — почти выплюнул свою фамилию наглый сопляк, — предстоит не такая чистая работа. Я никак не мог придумать вам наказание, но тут профессор Слизнорт подошел ко мне и попытался вас отпросить. Я, конечно, ему отказал, а заодно спросил, нет ли у него грязных котлов.       Он кивнул в сторону подсобки.       — Без магии. Вперед.       Поттер, я столько котлов перемыл за свою жизнь, что тебе и не снилось. Нашел чем напугать.       Долгопупс сел за парту и открыл книгу, я ушел мыть котлы.       — Прочитайте мне вслух, что написано на первой странице, мистер Долгопупс.       — Колдовство имеет дело с силами человеческой и животной души, магия — с высшей силой духа… Настоящая магия — величайшая из всех наук о природе, ибо она включает в себя постижение как видимой, так и невидимой ее стороны… Упражнения в истинной магии не требуют обрядов и заклинаний, начертания кругов или знаков… нужна лишь глубокая вера в великую силу всеобщего блага, действующую через разум человека.       — Что из этого следует, мистер Долгопупс?       — Нужно верить. — А вы верите?       Невилл молчал, а я был удивлен. Поттер заставил его читать общую энциклопедию магии «Магия. Все, что вы хотели узнать, но боялись спросить или путь магии от Шумеров до Друидов». Думаешь, это ему поможет? Когда все перестанут трястись над ним и когда он сам в себя поверит, только тогда может быть этот тюфяк станет настоящим волшебником и мужчиной. Он бессмысленно боится меня, а я его только словесно запугивал. По сравнению с тем, что творили Мародеры, можно сказать, я с Долгопупсом очень добр. Если он не в состоянии перерасти словесные нападки, то ему ничего не светит в будущем. И все равно, что Поттер тащит его в Министерство на бойню, смысла в этом никакого, если он не может защитить себя то, что говорить о других.       Так прошло два часа. Поттер иногда просил зачитать вслух отдельные абзацы, спрашивал, что понял Долгопупс. А я мыл котлы, мечтая о том, как медленно расчленяю Поттера.       — Достаточно. Можете быть свободны, мистер Долгопупс. Книгу возьмите с собой. Завтра жду в семь.       Я вышел из подсобки.       — А вы, Поттер, задержитесь.       Ну наконец-то, а то я заскучал.       Невилл выскочил за дверь как ошпаренный, только поймав мой взгляд.       — Итак, Снейп, как прошли отборочные?       Я встал напротив стола, Поттер закончил с домашней работой и теперь пил кофе. Я сморщил нос от густого аромата.       — Хочешь?       — Нет.       — Зря, Добби мастерски готовит кофе, а я даже не знал, — сказал он и сделал глоток из маленькой фарфоровой кружки и внимательно посмотрел на меня.       А я не знал, чего я больше хотел, выплеснуть этот кофе ему в лицо или просто с кулака врезать?       — Нормально. Уизли справился. Хотя, Кормак был неплох. Тут еще Браун бегает за Уизли, правда, до него это пока не доходит. Грейнджер ревнует, но все равно помогает ему — она кинула в Кормака Конфундус, и поэтому он не поймал последний мяч.       Я посмотрел на Поттера, на его губах была полуулыбка. А что, если…       — За мной бегает Джиневра, она поссорилась с Томасом. Еще она очень помогла мне с отборами, у нее мощные пас, — я медленно подошел к столу. — Иногда вечером я с Роном играю в шахматы, у нас пока семь против восьми в пользу Рона. Грейнджер проверяет нашу домашнюю работу, что очень мило с ее стороны. Сейчас у меня мало уроков и больше свободного времени, поэтому…       — Не выйдет, Снейп. Ты свободен, возвращайся в башню.       Я ударил кулаком по столу:       — Ты не можешь быть в моем теле вечно, Поттер! Твоя жизнь там!       — Ты никогда не был так популярен как я. Избранный. Самый желанный мальчик в школе. — Глаза напротив были черные как дно колодца. — Наслаждайся этим. ***       Воскресенье прошло спокойно, кроме того, что Рон вытащил меня из постели и сказал, что новой команде надо тренироваться. И ему в первую очередь, ведь на носу матч. Конечно, мы потренировались. Я сидел на метле и магией запускал в него мячи. Погода стояла отличная, по-летнему теплый ветерок ласкал кроны деревьев. Я больше не делал никаких намеков, с паучьим спокойствием выжидал его действий. А он выдавал себя во всем. Он не мог нормально отбить ни один мяч, все время летел куда-то не туда. Злился и раздражался. В итоге вконец доведенный он отшвырнул от себя метлу и пошел в замок. Я лишь только улыбнулся, и сел у дерева возле озера, насладиться отличным деньком, каких у меня давно не было.       Меня все сбивало с толку. Этот незнакомый мне Хогвартс, где я был своим, где никто не пытался меня гнобить, сделать подлянку. Я знаю, что Поттера иногда тоже ненавидели всем замком, но это ничто по сравнению с тем, что вытворял Джеймс Поттер и его блохастый друг. В сердце впилась острая игла, и, с остервенением скинув спортивные ботинки, я зашел в озеро. Теплая вода приятно обмыла ноги. Вдалеке возвышался замок, как неприступная крепость. Из темного леса истошно орали лягушки, обещая дождь. Чуть вдалеке над озером пролетело несколько фестралов. Скелетоподобные лошади махали своими кожистыми крыльями, как у летучих мышей, поднимая брызги воды. Все тихо и мирно, если бы я не чувствовал запах крови и грозы в воздухе.       Теперь, когда я больше не был шпионом, я не знал, что мне делать. Меня словно вышвырнуло вне время и вне пространство, где я был кем-то другим. Почти собой. Дамблдор и раньше мне не особо доверял, то теперь, когда я — Поттер, он решил и вовсе обо мне забыть. Я не приносил той пользы, что раньше. Злило это меня? Нет. Я сам отдал ему свою жизнь, к чему теперь разводить драмы. Я — Предатель. Но не сейчас. Я посмотрел на руки: белая кожа, шрам на тыльной стороне, чистое предплечье. Я столько потерял и стольких. Имею я право на другую жизнь? На еще один вдох? Или себя не изменить? То, что сломалось, уже не восстановить…       Имею ли я право быть счастливым? ***       Прошла еще одна неделя. Матч по квиддичу приближался. Рон начал нервничать — то замыкался в себе, то злился. Уроки Поттера проходили интересно, даже Долгопупс начал делать успехи. Со мной он больше не разговаривал, игнорировал мое присутствие. В зельях я стал лучшим, Слизнорт не переставал меня хвалить, как, черт возьми, приятно! Но свои успехи я объяснял учебником.       — Ты даже не знаешь, чей это учебник! — Грейнджер опять выносила мозг. Я едва сдерживался, чтобы не послать ее прямым текстом. И дураку понятно, что она завидует. Было поздно, на небе уже во всю горели звезды, огонь в камине тускло освещал гостиную. Мы сидели одни и делали домашнее задание по трансфигурации. Я уже и забыл насколько трудный это предмет. Рон усиленно списывал с книги и иногда заглядывал в мой пергамент.       — Я знаю, тут написано: «Собственность Принца-полукровки».       — И кто такой этот Принц? — Когда же она успокоится…       — Возможно, один из самых выдающихся зельеваров современности.       — По виду книга старая, ей около пятидесяти лет! Ты должен, как и все, купить себе новый учебник!       — Я никому ничего не должен. А если ты не можешь обойти учебник, то это говорит о том, что ты посредственная и такая же как и все. Если бы ты действительно хотела быть лучшей и выдающейся, то потрепанный учебник тебя бы вряд ли остановил. Так что давай закончим эти бессмысленные препирания, виной которым твоя неуверенность и зависть. — Я отложил перо и прямо посмотрел на нее.       — Это не так. Я не завидую! — прошипела она. — Это не честно, что ты пользуешься им, когда другие просто должны следовать инструкциям.       — Так следуй им. А за всех не говори.       — Ты изменился, Гарри. Неужели, смерть Сириуса…       — Не произноси его имя, — мой голос заставил ее вздрогнуть. — Не смей произносить его имя.       — Я пошла спать, — спокойно сказала она и чуть ли не бегом бросилась в спальню для девочек.       — Скажи, что я несправедлив? — обратился я к молчавшему до сих пор Уизли.       — Да нет, — пожал он плечами, уже окончательно списывая с моего пергамента. — Этот учебник мог достаться и мне. Все честно. Но ты на нее злишься, Гарри. Это очень заметно.       — Просто она всегда лезет поперек, и это меня раздражает, — тихо сказал я, хотя в общей гостиной мы были практически одни.       — Так было на первом курсе, — Рон посмотрел на меня, глаза его блестели, — она услышала, что мы говорили про нее. Это ее расстроило, и она весь вечер проплакала в туалете. Как раз тогда Квиррелл впустил тролля, Гермиона не знала, и мы пошли ее искать, чтобы предупредить. Тролль зашел в туалет, и мы его там заперли. А потом оказалась, что Гермиона в этом самом туалете. Вот было смеху-то… Мы спасали ее. Это было круто. В тот день она взяла всю вину на себя, когда нас обнаружили учителя, сказала, что хотела сама завалить его. Глупо, да? Но она смелая, добрая и надежная.       Я это помню. Мне тогда было не очень смешно, когда эта псина цапнула меня за ногу, так еще и Поттер с троллем связался. Всем было понятно, что Грейнджер лжет, но это действительно мужественный поступок.       — Я постараюсь быть помягче.       Как там Поттер? Что он делает ночами, спит и видит, как уничтожить Его? Мы с ним как никогда далеки друг от друга. Мы полюса, которые поменялись местами — север и юг. Но все же мы очень похожи. Я больше не играю твоей роли, Поттер. Теперь в поступках, в словах все больше я. Я настоящий. Не шпион, не профессор, не Северус Снейп и даже не затасканный судьбой человек со сломанной жизнью.       Что было бы, если бы меня тогда кто-нибудь остановил?       ***       Я просыпался в башне под красным пологом, смотрел на зеркало озера. Из щели на окне тянуло прохладой и свежестью. Сбоку где-то бухчал Рон, сонно щурясь, тряс лохматой головой, потягиваясь все телом. За ним поднимались шумный Финниган и сдержанный Томас. Они всегда ходили вместе, о чем-то спорили, рассказывали, придумывали. А я чувствовал себя никем. Ни Поттером, ни Снейпом.       В субботу намечался поход в Хогсмид. Я и так не хотел туда идти, так еще погода на улице стала по-осеннему отвратительная.       — Пойдем, проветришься! Ты всегда любил походы, — уговаривал меня Рон, пока я одевался. — Зайдем в «Три метлы», посидим, выпьем сливочного пива.       — Ладно-ладно, — никогда не любил эту сладкую муть.       Филч стоял в дверях, проверял письменные разрешения от родителей или опекунов. Обычно все происходило быстро, но в этот раз он проверял всех Детектором.       — Неужели вы думаете, что мы вывозим темные артефакты контрабандой? — спросил Рон у Филча. — Может больше смысла имеет проверять нас по возвращению?       — Тебя, Уизли, я очень тщательно проверю, не волнуйся, — прокряхтел Филч и ткнул его датчиком в задницу.       — Не, Гарри, ну ты видел?! — возмущался он всю дорогу. — Это было сексуальное домогательство.       Рядом улыбалась Грейнджер.       — Твоя честь, Рон, сегодня была осквернена, — сказал я.       — Гарри, ты помнишь, где там тайный ход? Я не хочу, чтобы этот извращенец меня лапал, — он сказал это таким испуганным голосом.       — Хватит ржать! — сказал Рон, а потом сам же и рассмеялся. — Я бы посмотрел на тебя, если бы Филч к тебе пристал.       — Не переживай, ко мне иногда приставал Дамблдор.       — О, Мерлин! — с притворным ужасом воскликнул он. — Только не говори мне, что твоя задница пострадала, так же как и моя?       — Рон! Хххватттит, — улыбался я, понимая насколько мне с ним комфортно.       С ним было легко, и его бред меня не раздражал. Я не знал, что оказывается тоже могу смеяться из-за всякой ерунды. Но, несмотря на веселую перебранку, я порядком замерз, пока мы дошли до трактира. На улице дул прямо-таки арктический ветер, швыряя в лицо опавшую листву. Хогсмид встретил нас почти пустыми улицами, школьники быстро разбегались по магазинами и кафешкам. В трактире Розмерты как всегда было уютно и многолюдно.       — Как вы думаете, если я попрошу что-нибудь крепче сливочного пива, мне продадут? — спросил я, когда мы усаживались за стол.       — Если только ты наложишь Империо, — лаконично ответила Грейнджер.       Ну, это, честно говоря, можно устроить…       — Гарри, мой мальчик! — послышался голос позади нас.       Я вздрогнул. К нашему столику подошел Слизнорт.       — Гарри, вы пропустили несколько моих небольших ужинов, — сказал он, похлопывая меня по плечу, — и самое главное — вы пропустили мою вечеринку в честь Хэллоуина.       Да ну? Вот досада…       — Это не должно продолжаться, в следующий раз вы обязаны прийти и попробовать мои фирменные блюда. Мисс Грейнджер, вы же любите мои ужины, не так ли?       — Да, очень, — промямлила она.       Видимо, очень вкусно.       — Итак, почему вас так долго не было? — внезапно потребовал он ответа.       Даже не знал, что сказать. Когда я увидел то приглашение на розовом пергаменте, перевязанное фиолетовой ленточкой и напшиканное духами, мне тут же расхотелось быть каким-либо членом. Уизли ржал как конь, увидев ЭТО.       — Квиддич. Я набирал команду. У нас скоро игра, многие участники впервые будут выступать. А я как капитан за них отвечаю, — как я закрутил.       — Оу, в таком случае вы обязаны выиграть ваше первое состязание и прийти ко мне на ужин. Я сделаю вам маленький презент, который вам придется по душе, — подмигнул он.       Хоть не выигрывай после такого.       Рон как-то подозрительно закашлял. Что-то мне подсказывает, что он держался из последних сил, чтобы не рассмеяться в голос.       — Непременно. Это будет честь для меня, — сказал я, а Рон откровенно хрюкнул.       — Чудесно! — взмахнул руками Слизнорт и по-королевски удалился.       Я повернулся к Рону, тот сидел пунцовый от сдерживаемого хохота.       — Лучше бы это был Детектор Филча, — сказал я.       Рон взорвался таким гоготом, что на нас все обернулись.       — Хватит ржать как гиппогриф, — сказал я, поднимаясь. — Вам что-нибудь захватить?       — Пиво, — улыбаясь во весь рот, ответил он, а Гермиона кивнула.       Я прошел через весь зал. Кажется, сюда пришли почти все ученики. Через стол от нас спорили Томас, Симус, Джордан и Кут. Кормак сидел с Ромильдой, та, заметив, что я на нее смотрю, подмигнула мне. Дальше, Забини обнимался с какой-то малолеткой.       Этих змей нельзя надолго оставлять. Куда Поттер смотрит?       — Поттер!        Малфой, так заикой можно остаться.       — Думаешь, у тебя есть шанс выиграть с новой командой? — нагло спросил он.       — Это мне надо спросить, есть ли у тебя шанс выиграть с моей новой командой? — парировал я, приближаясь на опасно близкое расстояние. Брови Драко сошлись на переносице, выражая недопонимание. Мои руки легли ему на талию так, что под широкой мантией это было не заметно. — Или опять попросишь папочку тебе помочь?       — Ты совсем страх потерял, Поттер? — тихо прошипел он мне на ухо. — Ты хоть понимаешь, в каком ты положении?       — Не пугай меня Им. Ты сам знаешь, что Он сделает с тобой и твоей семьей, если ты не выполнишь Его одно маленькое поручение.       — Откуда ты?.. — он дернулся в моих руках, пытаясь отступить.       — Расслабься, никто ничего не знает, — успокоил я. — Но ты ведь понимаешь, что все это бред? Ты тут мне про квиддич говоришь, когда тебе не помешало бы придумать, как вытащить свою семью из того дерьма, в котором вы сейчас.       — У тебя нет шансов против Него! — четко сказал он и вырвался из моих объятий, отдернул мантию, расправляя складки.       — Драко, ни у кого из нас нет шанса.       Серые глаза посмотрели с вызовом, но я только покачал головой на его глупую браваду.       — Ты, что там с Малфоем целовался? — спросил Рон, когда я поставил на стол три кружки ароматного пива.       — Не совсем, — ответил я, садясь рядом за стол. — Мы спорили о его семье и квиддиче.       Рон залип на что-то у меня за спиной, я обернулся и увидел Розмерту. Она наливала в кружку пиво, ее бюст чуть ли не лежал на стойке, вываливаясь наружу.       — Рон, на что ты уставился? — видимо, не я один заметил его задумчивый взгляд.       — Ни на что, — спокойно ответил он и, как ни в чем не бывало, отпил пива.       — Хм, — Грейнджер смотрела то на Рона, то на стойку.       — Так, какого хрена?! — громко зашипел он. Я сначала не понял, о чем он, а потом обернулся.       Джиневра сидела в углу с Майклом Корнером. И, судя по всему, они решили съесть лица друг друга.       — Какого? Она только рассталась с Томасом!       — По-моему, он не против, — кивнул я на Дина, который весело болтал с Симусом.       — Да мне насрать на него! Он не моя сестра, которая меняет мужиков, как шл…       — Рон! — громко сказала Гермиона. — Она имеет право целоваться с кем хочет.       — Гермиона, — Рон тяжело на нее посмотрел, — не имеет.       — Ты просто завидуешь.       — Чему?       — Тому, что она целуется, а ты еще ни с кем не целовался!       — ЧТО?!       — Вот ТО! Она вправе гулять с кем хочет!       — Ты сама ни с кем не целовалась, — тихо сказал Рон.       — Целовалась, — так же тихо ответила она, — с Крамом.       Я же пригубил горько-сладкую жижу, старясь не морщиться. Это был неплохой день, ленивый как болотная тина, но довольно уютный. За окном сильный порыв ветра трепал крыши домов и проплывающие сизые облака. Уизли начал болтать, вспоминая истории из лета. В моей жизни такого не было. Никогда.