Кровь, Слезы и Золото

      — Скажите, Кормак, вы часто видитесь со своим дядей Тиберием? — спросил Слизнорт.       — Да, сэр, на выходных я с ним и министром магии еду на охоту, — важно ответил он.       Я удержался, чтобы не скривиться. Теперь я в полной мере понимал, про что говорил Люциус. Я не хотел идти на собрание, но Слизнорт буквально притащил меня. На этой неделе в пятницу состоится долгожданный бал в честь Хэллоуина, и Гораций прямо горит от нетерпения.       — Надо же, передавайте им обоим привет от меня.       Это было безумно скучно. Мы сидели за круглым столом, справа от меня сидела Грейнджер, которая игнорировала меня и Рона вот уже несколько дней после квиддича. Но по крайней мере она перестала вести себя заносчиво, наседая на мозги. Слева сидела Джинни, у меня сложилось такое ощущение, что она чувствовала себя здесь как рыба в воде. За словом она в карман не лезла и вообще после игры как-то взбодрилась, повеселела. Напротив сидел Кормак, который бросал на меня тяжелые взгляды. Видно, он до сих пор бесится, что я не взял его в команду.       — Как ваш дядя, Белби? — спросил Слизнорт у пятикурсника из Пуффендуя.— Для тех, кто не знает, дядя Маркуса изобрел Волчье противоядие.       Знаю, его работы я периодически почитываю, единственный адекватный зельевар на континенте.       — Он работает над чем-то новым?       — Не знаю, они с отцом не ладят. Папа говорит, что зелья — это дрянь. И что самое хорошее зелье — это рюмка крепкой настойки.       Единственный адекватный.       — Что у вас, мисс Грейнджер? Кем работают ваши родители в мире магглов? — быстро переключился Слизнорт на Гермиону.       Она подняла глаза, растерянно посмотрела на профессора, не понимая, что у нее спросили.       — Мои родители… Они — стоматологи.       Все уставились на нее так, словно она сказала, что ее родители служат инквизиции.       — Они лечат зубы людям, — терпеливо объяснила она.       — Как захватывающе! — воскликнул Слизнорт. — А стоматолог считается опасной профессией?       — Очень. Если не так выдернуть зуб, то человек навсегда останется калекой и даже может ослепнуть. — Вот теперь все на нее смотрели с ужасом. Думаю, они еще долго будут считать ее слова правдой.       — Вот как, — протянул Слизнорт. — Ой, Гарри! Я же тебе обещал сюрприз!       — Да?       — Да, мой мальчик, — сладко пропел он.       Еще один любитель мальчиков. Как будто мне Дамблдора мало… А ведь они ровесники, если я не ошибаюсь.       — Сейчас-сейчас, — сказал он, вставая из-за стола, и ушел куда-то в подсобку.       — Будем надеяться, что он не подарит тебе свои именные часы, — прошептала мне на ухо Джинни.       — Вот! Нашел! — Слизнорт вернулся и протянул мне какую-то бумажку. Я осторожно взял, словно она могла взорваться в любой момент.       — Это приглашение на бал в Министерство. Я буду счастлив, если вы составите мне компанию. Это отличная возможность наладить связи в правительстве.       — Ну надо же какой замечательный подарок… — выдавил я и пихнул локтем Джинни, которая уже просто откровенно лежала на столе и ржала. — Я спрошу у профессора Дамблдора. Вы сами понимаете, что времена нынче опасные.       — Конечно-конечно! Я все понимаю, но ты подумай. Прием в Министерстве всегда проходит на высшем уровне.       — Я учту, — кивнул я.       И так еще два часа. Периодически я ловил на себе взгляды Ромильды. Кажется, она говорила что-то про бал на Хэллоуин, уж не хочет ли она попасть еще и на бал в Министерство. Еще было странно видеть в этой компании Невилла, он вел себя тихо, но вполне уверенно. Неужели Поттер готовит себе смену в лице Долгопупса?       — Гарри! Ты все же подумай над моим предложением, — подмигнул мне Слизнорт, когда я выходил из его кабинета.       Рядом громко хмыкнула Грейнджер. Скорей всего она уже поняла, какие отношения нас связывают с Роном. Я едва не скривился… отношения с Уизли. Мерлин, что я творю? Почему я не ищу выход из сложившейся ситуации? Почему не варю темномагические зелья? Почему не штурмую Альбуса с просьбами все исправить? Наверное, потому что мне это нравится… Я улыбнулся своим мыслям. Второй шанс, чтобы прожить школьные годы спокойно. Мне все равно, что война. Что тогда Темный Лорд бесчинствовал, что теперь — школьная жизнь от этого не менялась, все так же задают неподъемное домашнее задание; Дракучая ива все так же бьет ветвями всех, кто к ней близко подходит; Филч все так же выискивает нарушителей правопорядка. Матчи по квиддичу никто не отменяет. Война идет за стенками замка, здесь дети защищены… Ненадолго, конечно. Наивно думать, что Хогвартс выдержит. Нет. Так же падет, когда придет время. А я устал от войны. И устал, что меня используют как вещь. Полезную вещь… когда-то… Больше не шпион. Ведь Альбус до конца мне не верит, что я на его стороне, а не служу Лорду. И правильно, я на своей стороне.       — Знаешь, Поттер, — тихо сказала Грейнджер, когда мы почти вышли к лестнице, — я все равно узнаю, что с тобой случилось, потому что ты мой друг. Мы столько вс…       Но я резко схватил ее, утаскивая за угол, и зажал рот, чтобы она не вскрикнула. Грейнджер вцепилась мне в руку, пытаясь отнять ее ото рта, но я держал крепко.       — Будь осторожнее, Драко, твое положение сейчас очень шатко, — голос Поттера едва можно было расслышать.       — Мать мне все рассказала, но я вам не верю, — так же тихо ответил Малфой. Гермиона в моих руках замерла.       — Верить или не верить, твой личный выбор. Я знаю, что тебе прислали проклятое ожерелье — это не игрушка. Если ты используешь его, кто-то может пострадать.       — Что вы знаете? — с презрением сказал Драко. — Она у него в руках. Я хочу ее защитить! Он поручил мне это дело! И если для этого надо убить — я убью.       — Ты боишься. Я чувствую твой страх.       — Отпустите!       Послышалась какая-то возня.       — Драко, — сказал Поттер, и у меня мурашки побежали от его голоса, — расслабься. В этой непредсказуемой жизни обстоятельства меняются очень быстро. Можешь спросить у Поттера.       — О чем вы?       — Завтра узнаешь…       Послышались шаги, которые вскоре затихли, и я отпустил Грейнджер. Поттер, оказывается, не забыл о Малфое.       — Ты напугал меня!       — Да, — отстранено сказал я, а сам судорожно думал, что имел в виду Поттер. — Как ты думаешь, о чем они говорили?       — Я не знаю, — покачала она головой. — Ему поручили кого-то убить…       — Не меня…       — Я это уже поняла, — резко сказала она. Я посмотрел на нее, ее лицо было сосредоточенно. — Убить того, кто находится в замке, до кого Волан-де-Морт не может здесь добраться…       Ее глаза с ужасом распахнулись.       — Думаю, директор знает об этом — раз об этом знает По… Снейп, — сказал я.       — Если Дамблдор обо всем знает, то, возможно, он поручил профессору Снейпу остановить Малфоя?       — Возможно, — кивнул я. — Мне еще интересно, что должно случиться завтра. ***       Воскресенье утром я проснулся в отвратительном настроении. За окном моросил противный дождь, который делал и без того унылую серую осень еще невыносимее.       — Как посидели у Слизнорта? — спросил Рон, натягивая теплый свитер.       Вчера я вернулся поздно — Уизли уже спал. Я долго сидел в гостиной, думал над словами Поттера. Сегодня просто день икс.       — Отвратительно, — с чувством сказал я. — Ромильда так мне подмигивала, что я подумал, у нее нервный тик.       — Она не нравится тебе? — спросил Рон, искоса смотря на меня.       Я посмотрел на Невилла, который что-то читал на кровати, больше в комнате никого не было. И потянул рыжего за штанину, притягивая его к своей кровати. Он встал рядом, я провел рукой по его ноге, сжал член под джинсами.       — Как тебе сказать… — протянул я, смотря ему в глаза. Рон улыбнулся.— Я люблю, когда пожестче.       Он наклонился и легко коснулся моих губ поцелуем.       Через полчаса мы спустились на завтрак, Грейнджер уже сидела за столом и читала газету. Ее лицо было очень задумчивым и напряженным.       — Наверное, это изначально была глупая идея. Раз Он тогда смог освободить их, то в этот раз и подавно.       Только теперь я заметил, какая тревожная атмосфера стояла в зале. Она положила перед нами газету.        «Массовый побег из Азкабана! Пожиратели, которые были пойманы Министерством, сбежали! Подробности читайте на странице 5.»       — Это следовало ожидать, — сказал Рон и отпил из кружки тыквенной сок.       — Кто сбежал? — спросил я.       — Люциус Малфой, Родольфус Лестрейндж, Рабастан Лестрейндж, Крэбб-старший, Антонин Долохов, Джагсон, Уолден Макнейр, Нотт-старший, — прочитала Грейнджер.       — Все сливки, в общем, — резюмировал Рон.       Я посмотрел на слизеринский стол — Малфоя на месте не было, очень многих не было за завтраком…       Как Поттер узнал об этом?       На скамейку напротив села Джиневра:       — Уже слышали? Неплохо, правда? Мы там чуть не сдохли, а они опять сбежали.       Если бы Поттер вас туда не потащил, никто бы не пострадал! Вечно он со своим идиотским героизмом.       — Малфой, небось, рад, что его отец на свободе, — сказал Рон.       — Его можно понять, — внезапно сказала Гермиона.       Я удивленно посмотрел на нее.       — То есть, ты одобряешь, что Сам-знаешь-кто освободил своих приспешников? — тихо спросил Рон.       — Нет! Я ничего не одобряю! — тут же вспылила Грейнждер. — Хватит перевирать мои слова!       — В любом случае, что есть, то есть. Он собирает армию, — сказал я.       Первый шаг со стороны Лорда сделан. Что предпримет Альбус? И знает ли он о том, что Поттер причастен к побегу?       Остаток дня прошел спокойно. Сделали домашнее задание в гостиной, потом поднялись в спальню. Я лежал на кровати Рона, читал газету, пытаясь понять нынешнюю ситуацию. Рон сидел рядом и рассматривал журнал, который ему дал Дин.       Хорошо бы поговорить с Дамблдором, узнать, что он думает по этому поводу. Но не хочется. С тех пор, как мы с Поттером поменялись телами, он больше со мной не разговаривал и не делился своими планами.       Я посмотрел на Рона, который сидел, чуть согнувшись и немного хмуря брови. Он снял свитер и остался в одной футболке — я видел, как на крепких руках перекатывались мышцы. Рон улыбнулся уголками губ, замечая, что я рассматриваю его.       — Становится все хуже… — тихо сказал он, отбрасывая журнал на прикроватную тумбочку. — Гарри, что теперь будет? Он не остановится, пока не доберется до тебя…       — Конечно, — я тяжело вздохнул. — Гарри Поттер — Его желанная цель, даже уничтожение магглов не так Его привлекает, как победа над… мной. И что, по-твоему, я должен делать?       — Я не знаю… Тогда в Министерстве нас растоптали, если бы не подоспевший Орден… Джинни права, мы чуть там не сдохли. У меня так и не прошли шрамы от щупалец… — он повернул руку, показывая след от ожога чужих воспоминаний. — Что могут дети против Него? Ты сильный… Каждый раз выходишь победителем из того дерьма, что на тебя льется… Но надолго это везение? Сейчас невозможно все списать на детские игры. Ошибки — стоят жизни… Мне так жаль…       Я непонимающе посмотрел на него.       — Сириус… мне очень жаль, что он умер. Он был классным.       Я грустно усмехнулся. Слово «классный» Блэку мало подходит. Чертов Блэк! Зачем?.. Самовлюбленный, заносчивый, эгоистичный… Злость как яд обожгла грудь и я, выплескивая раздражение, дернул Уизли за руку, притягивая ближе. А он, видя мое состояние, уступил, наклонился и поцеловал, ложась сверху. Я стянул с него футболку и с удовольствием огладил крепкие плечи. И плевать, что в комнате Невилл, которому, кажется, абсолютно все равно, даже если бы мы тут начали трахаться. Я искал удовольствия, потому что это неплохой способ отвлечься.       Скрипнула входная дверь — и в комнату залетела Джинни.       — О, вот вы где?! Привет, Невилл!       Невилл кивнул. А Рон резко сел, отрываясь от моих губ.       — Джинни! — крикнул он на нее. — Тебя стучаться не учили?       — Ой, да ладно! — Она плюхнулась на кровать рядом с моими ногами и хитро на нас уставилась.       — У тебя что-то конкретное? — спросил Рон.       — Я все видела, — сказала она внезапно. — Я тогда забыла учебник и решила спуститься в гостиную. Ну и… это было очень горячо!       Мать твою…       — И долго ты там была? — спросил я.       — До самого конца, — сияя глазами, ответила она.       — Чудно, — хмыкнул Рон.       — Да ладно, у меня шесть старших братьев! Меня уже ничем не удивишь. Мне стало легче, — тихо сказала она, смотря на меня. — Я ведь бегала за тобой, Гарри, а ты меня не замечал. Глупо все было. Но когда я вас там увидела, это было шикарно. И все встало на свои места.       — Не злишься? — спросил я.       — Нет, — покачала она головой.       — Вот и отлично, а теперь дуй к себе, — сказал Рон, складывая руки на груди.       — Я еще не закончила. Поговорите с Гермионой. Я не знаю, что происходит, но она выглядит ужасно!       — Досадно… — сказал я. — Но это ее проблемы, она в первую очередь должна разобраться в себе.       — Я не совсем понимаю, о чем ты? — тихо сказала мелкая Уизли. — Она ведь с тобой, Рон, хотела встречаться…       — Эээ… Да… Гарри говорил, — протянул Уизли. — Но я не хочу… Мне надо с ней поговорить?       — Конечно, надо! — сверкнула голубыми глазами Джиневра. — Ей, наверное, не очень приятно, что двое ее друзей встречаются у нее за спиной…       — Хватит! Я тебя понял. И раз уж пошел такой разговор, я не хочу, чтобы ты меняла парней как перчатки и чтобы о тебе ходил какой-либо слушок.       — Расслабься, — она улыбнулась, — это было специально, чтобы привлечь внимание Гарри. Но раз уж мне в любом случае ничего не светит, то с этим можно и успокоиться. Считай, что у меня долгие и продолжительные отношения с Майклом Корнером.       — Не сказать, что мне это нравится. Я был бы больше спокоен, если бы ты ни с кем не встречалась, — не сдавался Уизли.       — Это уже слишком, тем более я с ним иду на бал. Не хочу идти туда одна.       — Ладно. Но смотри у меня.       — Какой же ты праведник, — сказала она, вставая с кровати, — а сам по мальчикам.       — Я не по мальчикам, — спокойно ответил Рон, — я по Гарри.       — Умно, — сверкнула она глазами и вышла.       — Меня она пугает, — сказал я.       — Меня тоже, — Рон опять лег на меня, по телу побежала дрожь, мы поцеловались. Он сильно надавил мне на пах, и я застонал. Долгопупс оторвался от книги и посмотрел на нас. Тут до меня дошло… Он сегодня не ходил на встречу с Поттером. Должна быть причина… Но Рон присосался к моей шее, и все мысли вылетели из головы. Невилл взмахнул палочкой, балдахин на кровати Уизли опустился. ***       Когда все улеглись и захрапели, я осторожно выбрался из постели и, накинув мантию, вышел из гостиной. Спустился в подземелья, никого не встречая по пути, даже кошку завхоза, прошептал пароль. Почему Поттер до сих пор его не сменил? Еще доверяет мне? И замер в гостиной. Из спальни слышались голоса. Я медленно подошел к двери, которая была чуть приоткрыта.       — Мы договорились? — Поттер стоял в одних пижамных штанах и полотенцем вытирал волосы.       Я не мог разглядеть, с кем он говорил.       — Ты затеял опасную игру.       У меня кровь отлила от лица. Люциус?       — Не опасней, чем твоя. Я просто даю тебе выбор. Хочешь — присоединяйся. Но для меня главное, чтобы ты не мешался под ногами, — послышался звон стекла.       — Ты изменился, Северус.       Через щель я увидел, как Малфой подошел к Поттеру, приподняв его голову за подбородок, посмотрел в глаза, а потом наклонился и поцеловал.       — Не могу сказать, что мне это не нравится. Раньше ты был безразличен, но сегодня, я вспомнил наш первый раз, сколько воспоминаний.       — Понравилось? — Поттер улыбнулся, обхватил его шею руками и притянул к себе, втягивая в глубокий поцелуй.       — Очень, — ответил Люциус, облизываясь.       — Считай, что я решил бросить этому миру вызов.       — Я учту, — серьезно кивнул Малфой. — То, о чем мы говорили, ты в скором времени получишь.       — Хорошо. Добби!       В комнате с глухим хлопком появился домовик.       — Перенеси мистера Малфоя обратно.       — Слушаюсь, профессор Снейп.       Домовик осторожно взял за руку Люциуса, тот сжал губы, но ничего не сказал и даже не скривился. Они с хлопком исчезли.       — Поттер! — громко сказал Поттер и рассмеялся. — Тебе опять не спится?       Я толкнул дверь и медленно зашел в спальню.       — Как интересно, — сказал я, стягивая мантию. — А Лорда тут нет или Он под кроватью прячется? А Альбуса ты в шкаф запихал?        — Нет, — Поттер рассмеялся, закидывая голову назад. Вот уж жуткое зрелище. Он поставил бокал на стол и сел на кровать. — Лорд не захотел приходить в Хогвартс, говорит, Дамблдор будет ревновать.       — Считай, что я оценил шутку. Ты уже был на вызове?       — Дважды.       — И Он еще жив?       Мое лицо вдруг застыло неподвижно.       — Думаешь, я не смогу Его убить? Не все так просто…       — Какой прогресс в мышлении, — поддел я. — Наконец-то ты понимаешь, что убить Его — это не взмахнуть пару раз палочкой. Но будь осторожен, если не вовремя поцелуешь подол Лорда, не сносить тебе головы.       — Успокойся. Хоть ты мне ничего не рассказывал, несложно сыграть роль безжалостного ублюдка. По крайней мере, даже Малфой ничего не заподозрил.       При свете камина его глаза блестели как агаты. И тут до меня дошло… Человек, лежавший на постели, был не Северус Снейп. У этого человека другое лицо: плавная линия скул, прямой нос, хоть и с горбинкой, красивые длинные шелковистые волосы, мягкая улыбка. Тело этого человека жилистое, но гибкое, как бамбук. Я как во сне медленно повернулся и пошел в ванную комнату. Там в зеркале отражалось лицо подростка с темно-изумрудными глазами, которые тяжело смотрели из-под густых бровей, очень бледное лицо с четко очерченными скулами, на шее темнел засос от Рона. Я посмотрел на руки — пальцы длинные, в точности как мои. Мои, у моего тела.       Я вернулся в спальню.       — Ты мне, конечно, не поверишь, — начал Поттер, — но я не знаю, что происходит.       Я подошел к столику с бутылкой виски. Налил себя на два пальца и залпом выпил. Горло тут же обожгло, аж слезы на глазах выступили, но определенно полегчало. Вернулся к кровати, на которой развалился Поттер.       — Подвинься, — он убрал ноги. Мы сидели друг напротив друга более не похожие на самих себя и в тоже время почти те, кем мы были на самом деле.       — Знаешь, — тихо начал мальчишка, — сейчас, когда я — ты, мне легче понять, что происходит, легче посмотреть на все со стороны, — он тяжело выдохнул.       — Этого ты хотел?       — Нет. Не совсем этого. Но я рад, что именно так все получилось.       Я сжал пальцами переносицу:       — Что ты задумал?       — Уничтожить этот мир.       — Поттер, давай ты оставишь эту хрень для кого-нибудь другого, хоть для Долгопупса. Я тебе не шестнадцатилетний сопляк.       — Снейп, — Поттер придвинулся ко мне ближе, — твоя задача: быть в центре внимания.       — А как же Дамблдор? Что он по этому поводу думает?       — К черту его. Я теперь играю сам за себя.       — Ты ни хрена не знаешь, — я уже начинал злиться, я словно с ребенком вел разговор, — хватит строить из себя крутого, ты идиот! Ты не сможешь Ему противостоять! Он тебя в порошок сотрет.       — Не бойся, — Поттер наклонился ко мне, что наши губы почти соприкасались, — я и не собираюсь выжить в этот раз.       Он наклонился еще ниже и коснулся моих губ. Это было просто прикосновение, не поцелуй. А меня парализовало его словами. Он скользнул по щеке, остановился на скуле. Он гладил меня губами.       — Я ненавижу тебя больше кого-либо… От того играть с твоей жизнью так интересно, — прошептал Поттер на ухо.       — Играй, а я постою рядом, посмотрю, как тебя по стенке размажут, — улыбнулся я. Мы смотрели друг на друга. И я понимал, что судьба в очередной раз решила жестоко сыграть, но не со мной, а со всем миром. И она сама заточила острый меч, который уже готов разрубить все на своем пути. Его губы были холодными, а тело горячим. Но, в отличие от Рона, он целовал так, словно в следующую секунду мог умереть. Мне знакомы такие поцелуи… Другой человек, что сломал мою душу, так же целовал.       Его руки обняли меня, притягивая себе. Его тело было сильным, а в глазах горел темный огонь. И я понял, что тогда почувствовал на уроке защиты, когда он хотел невербально проклясть меня. Это была безумная жажда крови.       Но я ведь тоже могу быть жестоким и, если он думает, что я буду сидеть ровно, то очень сильно ошибается. Я как гончая почувствовал след и направление, куда мне нужно бежать. Теперь, когда цели и средства известны, я тоже могу сделать свой ход. ***       Стояла глубокая ночь, холодный ветер шелестел увядающей листвой. Нависшие облака прятали звезды и луну, поэтому я шел практически наугад. Из Запретного леса доносились тревожные звуки, то ветка треснет, то раздастся дикий вой, от которого на загривке волосы дыбом встанут. Но сейчас я был в таком состоянии, что выйди ко мне хоть тролль, я бы от него даже костей не оставил. Дойдя до границы замка, я крепко сжал палочку и аппарировал. Секрет в том, что в месте, где магии много, невозможно отследить, кто ее применяет, совершеннолетний или нет. И это очень удобно…       Лондонская квартира Малфоя встретила меня величественным молчанием. Рассеянный свет бра освещал стены прихожей, декорированные панели из мореного ореха, дубовый паркет на полу. Я прошел в гостиную, где классические британские обои в зеленую полосу визуально вытягивали стены. Здесь и там магически зажглись настольные лампы и торшеры в роскошных текстильных абажурах. Вид на туманную улицу Лондона скрывали плотные многослойные темные шторы декорированные шнурами с кисточками. Слева, подпирая стену, примостился колоритного вида диван с ромбовидной каретной стяжкой на спинке и покатыми подлокотниками. Это массивное великолепие устойчиво возвышалось на миниатюрных ножках. Но я поморщился от его кричащей дороговизны и сел в любимое кресло в английском стиле с характерными выступами на высокой спинке, защищающими от бродящих по дому сквозняков. Взмахнул палочкой, и дровяной камин, высокий, доходящий до середины стены, облицованный резным красным деревом, вспыхнул золотым огнем. С удовольствием втянул запах дерева и живых роз, что всегда стояли в высоких пузатых вазах на низком столике напротив дивана.       Нужно подождать, пока прибудет Люциус, которого должны оповестить сигнальные чары о моем визите. Глупо думать, что у самой богатой семьи Англии только одна недвижимость. Однако Мэнор считается самым большим домом с обширными земельными угодьями и павлинами. Лорду есть, где погулять…       Послышались шаги в коридоре.       — Мы расстались с тобой всего несколько часов назад, — раздался голос Люциуса, — ты уже по мне соскучился?       Я подождал, пока он войдет в гостиную. Меня было не видно в кресле, я сидел спиной к выходу. Поэтому, как только Люциус зашел, я немного наклонился вперед, чтобы он смог меня хорошо разглядеть в свете камина и бра.       — Северус сказал, что тут угощают неплохим виски.       Надо отдать должное Малфою — он только немного сбился с шагу, но его лицо осталось таким же надменным и гордым.       — Хм, — только сказал он, скидывая с себя мантию и медленно садясь на диван. Элегантно сложив ногу на ногу, он заметил: — Я угощаю виски лишь тех, кто этого заслуживает.       — Скупердяй, — сказал я, откровенно издеваясь над старым другом. И как он не понял подмены? — У меня к вам предложение, деловое, конечно. Давайте убьем Лорда? Как вы уже поняли, Снейп решил играть по своим правилам.       Брови Люциуса буквально зашли одна на одну на переносице. Он явно был сбит с толку.       — Ты понимаешь, с кем разговариваешь, Поттер? — тихо спросил он.       Я улыбнулся и, встав с кресла, медленно подошел к нему.       — Снейп сказал, что ты был так себе в постели. Прошлый раз, лет пять назад, именно этот диван вы с ним в порыве страсти сломали… а потом ты очень долго оправдывался перед Нарциссой за разбитую вазу…       Словно бросок кобры, он стремительно, в одно движение, поднялся, хватая меня за горло. Мощный поток магии как скальпель полоснул мой разум, но я снял щиты и позволил увидать ему ту самую сцену, за которую нам обоим немного стыдно. Потому что это был первый раз между нами… А после этого было еще несколько, я бы сказал, жестоких соитий. Это было удовлетворение аристократической прихоти с одной стороны и желание почувствовать чье-то тепло с другой.       — Мерлиновы яйца, — совсем не изысканно выразился Малфой, наконец отпуская меня. — Северус!       — Ты идиот, Люциус, — с удовольствием сказал я.       — Ты моих седых волос хочешь? — он решительно обошел меня и, открыв бар, налил себе. — Это совсем не смешно! Испытывай свои Оборотные зелья на Лорде.       — Налей и мне. Да, Лорд бы обрадовался…       Он протянул мне бокал, и мы устроились на креслах возле камина. Мерлин, как я соскучился по тишине… Гриффиндорское общежитие какой-то дурдом в башне двадцать четыре часа. Ни минуты тишины.       — К чему весь этот цирк? — недовольно спросил Люциус.       — Не понравилось? — поддел я.       — Видеть тебя таким… у меня глаз начинает дергаться. Когда кончится действие зелья?       — Потерпишь… А чтобы глаз не дергался — выпей еще, — я посмотрел на огонь и пригубил дорогой алкоголь. — Тебя ничто не смутило в… моих действиях за последнее время?       — То есть? Твой сегодняшний вызов в Хогвартс? Я бы сказал, меня это удивило. К чему это, если ты сейчас здесь?       — И все? — я посмотрел прямо в серые глаза. Люциус как всегда великолепен. Я должно быть разбудил его. Часы на каминной полке показывали начало второго. Но он даже сейчас сидел передо мной в выглаженной белой рубашке с золотыми запонками. На идеально сидящих брюках из дорогой ткани четко вырисовывались стрелки. Туфли блестели, отражая огонь. — Я хочу, чтобы ты сам понял, потому что если я тебе скажу, ты не поверишь.       Люциус отвернулся от меня:       — То есть, ты хочешь сказать, это не Оборотное зелье?       — Именно.       — И как такое возможно? — спокойно спросил Малфой, я поразился его выдержке.       — Поттер, — выдохнул я, — это все его рук дело.       — То есть, я сейчас переспал с Поттером в твоем теле…       — Можешь отметить этот день красным.       — Поменьше сарказма, Северус, — Люциус встал и опять налил себя бокал виски. — И давно вы так?       — Уже несколько месяцев. Это довольно весело…       Он встал напротив меня, нависая. Осторожно поднял мое лицо за подбородок, рассматривая.       — Это невероятно. Если Лорд узнает, кто ему прислуживает… — тихо прошептал он, смотря мне в глаза.       — И поэтому я прошу тебя, присмотри за ним. Сейчас он неконтролируем, он хочет убить Лорда, но почему-то медлит… Вас вызывали?       — Да, — тихо ответил Люциус, скользя большим пальцем по моим губам. — Ничего особенного. Лорд говорил, мы слушали.       — Он не знает правил. Не знает, как себя вести. Он может ошибиться, и тогда все пропало…       Но Малфой, кажется, меня совсем не слушал, он наклонился и коснулся моих губ легким поцелуем. Терпкий, дорогой парфюм окутал меня. Он целовал мягко и нежно, языком исследуя рот.       — Мне хотя бы не будет так обидно за то, что меня использовали, — сказал он.       — О чести говоришь? — поддел я, чувствуя, как Люциуса тянуло ко мне любопытство. Но я не хотел этого. Я знал, как и что будет. — Оставь.       Я мягко освободился из его рук.       — Скажи, почему я должен помогать ему? — раздался резкий и властный голос мне в спину.       — Потому что мы оба знаем, что твоя семья обречена. Думаешь, Он пощадит тебя или Драко, когда встанет у власти? Он заберет все, что можно забрать и перекроит под себя. Как мне не хочется это признавать, но Поттер — наша единственная надежда. Посмотри, как далеко он зашел.       — А если он переметнется? Что-то я не вижу, как Поттер бросает Ему вызов, — складывая руки на груди, ответил Люциус.       — Он еще себя покажет… Что он просил у тебя?       — Найти Николаса Фламеля.       — Зачем?       — Не знаю… Думаешь, он раскрыл мне свой план…       — Ладно, — я вздохнул. — Мне нужно возвращаться. Подумай, о чем я тебя попросил, это выгодно для нас всех.       — Это безумие… Что ты можешь в этом теле? Что ты делал все это время?       — Я? Развлекался, Люциус… развлекался… — улыбнулся я. — Безумие — вся наша жизнь, так на кой-черт лить слезы о пролитом зелье? И пускай все горит огнем…       — Самоубийца… — тихо сказал Малфой. ***       Я практически засыпал на ходу, разговор с Люциусом меня окончательно вымотал. Единственное, о чем я мечтал: мягкая теплая кровать… Я резко остановился в холле замка. Все инстинкты буквально кричали об опасности, и спать вмиг расхотелось. Если бы от него не исходила такая подавляющая сила, я бы просто прошел мимо и подумал, что это статуя какого-нибудь старика. Но сейчас Дамблдора трудно было назвать каким-нибудь стариком. Магия вокруг него вибрировала от сдерживаемого гнева.       — Да? — невинно спросил я, поворачиваюсь к директору, который стоял в тени ниши.       Он молча взмахнул палочкой, и я почувствовал, как невидимый звуконепроницаемый купол окружил нас.       — Где ты был?       — Гулял, ночи нынче хорошие теплые.       — Северус, — он медленно приблизился ко мне. Хотя он не мог видеть под мантией, однако это не мешало ему смотреть прямо на меня, — я просил вас не делать ничего опрометчивого.       — Я пока еще сам могу распоряжаться своей жизнью, — ответил я, теряя терпение. — Хватить указывать мне.       — Нет, не можете. Так получилось, что вы в теле Гарри, а значит, случись что-нибудь, то война, что мы сейчас ведем, будет проиграна.       — Вот как? — протянул я. — В таком случае попросите драгоценного Поттера все вернуть. Почему вы ему потакаете? Ведь когда он в своем теле, им же легче управлять, держать при себе, мозги промывать, рассказывать о светлом и темном, о великом благе? Вы его потеряли. Вы потеряли его доверие. И поэтому я советую, чтобы вы убрались наконец с моего пути, потому что такими темпами, вы потеряете и мои крохи доверия…       — Мне безразлично доверие, я требую от вас подчинения! И пока вы находитесь в стенах этого замка и в теле мальчика, вы себе не принадлежите! Разговор окончен. — Он развернулся и растворился в темном коридоре, не оставляя после себя даже эхо шагов.       Меня душила такая злоба и ярость, что я с самого себя удивлялся, как я не запустил Круцио ему в спину. Подчинение! Не имею право распоряжаться собой! Даже Лорд никогда от меня такого не требовал! Альбус даже не думает, что мои знания и опыт могут пригодиться… Но куда уж там. Я всего лишь вещь в его руках…       Я вернулся в башню Гриффиндор. Я был в такой ярости, что даже забыл накинуть мантию-невидимку. Полная Дама окинула меня таким недовольным взглядом, что я едва не послал ее. Это твоя работа — двери открывать, нечего дрыхнуть! И не важно, что сейчас три часа ночи. Я сел в кресло напротив камина, чтобы успокоиться, сейчас вряд ли смогу сразу уснуть. Огонь почти догорел, и горячие угли едва тлели.       — Не спится?       Я медленно поднял голову и посмотрел на кресло напротив. Глаза уже привыкли, и поэтому я, хоть и с трудом, но все же разглядел сидящую в нем Грейнджер. На коленях у нее лежал кот, а в руках мелькали спицы.       — Смотрю, тебе тоже. — Теряю хватку.       Она ничего не ответила.       — Что делаешь?       — Вяжу домовикам шапки.       — Зачем? — не понял я.       — Ты серьезно? — тихо спросила она.       Так. Внутри у меня все напряглось. Опасность. Что говорил Поттер о Грейнджер? Г.А.В.Н.Э. Вспомнил.       — Это я у тебя должен спросить. Ты серьезно? Серьезно думаешь, что твое ГАВНЭ кому-нибудь поможет?       — Это рабство, — спокойно сказала она, потом тяжело вздохнула.       — Гермиона, — самое время поговорить, — ты спросила у них, чего они хотят? Ты хоть знаешь, как устроена их жизнь и магия?       — Они не знают другой жизни! Посмотри на Добби, он не хотел служить Малфоям. А Винки? Ее просто вышвырнули на улицу.       Кто такая Винки я не знал, но, кажется, суть понял.       — Я тебе открою страшную тайну, — очень тихо сказал я, — мир несправедлив. Открой, в конце концов, свои глаза и посмотри вокруг. Неужели до тебя еще это не дошло? Магия самая опасная вещь в мире. Самая жестокая. И чем больше сила, тем больше ты хочешь получить и завладеть.       В гостиной воцарилась тишина.       — Это ты говоришь о Волан-де…       — НЕ ПРОИЗНОСИ ЕГО ИМЯ!       Даже в сумраке я видел, как округлились ее глаза.       — Ты наивна. Носишься тут со своими шапками для домовиков. Думаешь, это хоть как-то им поможет? А Он создает армию инфери. Накладывает Империо, чтобы люди убивали любимых. Посылает Пожирателей, чтобы они приносили ему головы магглов. Он вламывается в дома магов, которые против Него, и вырезает всю семью, но перед этим долго пытает, пока они не начнут блевать кровью. Так что не смей так просто произносить Его имя.       — Кто ты? — хрипло спросила она.       — Я больше не Гарри Поттер, мальчик-который-выжил. Тебе придется привыкнуть. Детство кончилось, и твое — в первую очередь. Если ты попадешь в руки Пожирателей, поверь мне, живой ты оттуда не выберешься.       — Неужели смерть Сириуса для тебя стала таким потрясением? Я, правда, не понимаю.       Я чуть не рассмеялся.       — Гермиона, я трахаюсь с Роном. Нам обоим это нравится. Он никогда бы не был с тобой. Очнись.       Она не моргая смотрела на меня. Потом очень медленно, словно на нее наложили замедляющее заклятие, поднялась с кресла. Кот с шипением упал с коленей на пол, но она этого не заметила. Медленно повернулась и пошла к себе в спальню.       Как же меня достали эти сопли… Если она еще раз упомянет Блэка, я ее прокляну.       — Я не прав? — спросил я рыжего кота, который принялся умываться.       Живоглот (вспомнил) замер, внимательно посмотрел на меня. Потом подошел к креслу. На какую-то долю секунды мне показалось, что он сейчас заговорит. Но кот запрыгнул мне на колени, уперся передними лапами в грудь. Его морда оказалась точно напортив моего лица. Живоглот уставился на меня яркими оранжевыми глазами.       — Ты знаешь, кто я? — тихо спросил я.       Кот выпустил когти, больно царапнув сквозь ткань рубашки.       — Ты присмотришь за ней?       Он прищурил глаза и спрыгнул на пол. Гордо задрав хвост, побежал в сторону женской спальни. Я тоже не стал сидеть и пошел к себе. В комнате все храпели как паровозы. Я подошел к окну, снег блестел в свете луны серебром. Не только Поттер считал Хогвартс своим домом… Правда, если бы не парочка ублюдков, моя жизнь здесь была бы счастливее. Я откинул полог, Рон развалился на кровати. Одеяло сползло, рубашка пижамы задралась, обнажая крепкий пресс. Я разделся до трусов и залез к нему под одеяло.       — Гарри, — сонно пробурчал он.       — Спи, — шепнул я.       Он обнял меня, уткнулся носом в мою шею и опять захрапел. Я провел рукой по его спине, закинул ногу ему на бедро и тоже в скором времени уснул.