Отель "Crimson Sunset"

      Сычен сидел в машине напротив полицейского управления и нервно курил. Длинные пальцы, сжимающие фильтр слегка подрагивали. Весь его план летел к чертям из-за какого-то выскочки следователя. Дун понимал, что недооценил этого Со. Нужно было убрать его с дороги раньше.       Сычен был уверен, что следствие зайдёт в тупик, и этот Со сам уберётся. Ан нет, слишком честный оказался. Хотя, Дун не побрезговал бы узнать сколько стоит его честность. Вот только денег осталось категорически мало.       То, что он увёл из-под носа Хендери уже давно закончилось, запасы Юна иссякали. Слишком уж дорогими оказались эти офицеришки. Был ещё бизнес Минсу, что достался в «наследство». Но он хоть и приносил доход, построить на него империю вряд ли получится. Сычен по-прежнему грезил о власти. Единоличной и безграничной. Поэтому нужно было найти другого дурака, который согласится поделиться денежками во благо великой цели. Такаяма мог вполне для этого подойти. Дун не был дураком и прежде чем начинать эту игру изучил биографию всех своих жертв. Он знал, на что стоит надавить, а о чём умолчать.       После разгрома, что устроил ему дядюшка, Сычен не стал лить слёзы и «топать ножками», выражая обиду. Он выдержал лицо, затаив месть глубоко внутри. Покорно склонив голову, он разрабатывал свой план. Никто из этих жирных тщедушных боровов ещё не догадывался, что их ждёт.       Когда дядюшка разбился о рифы, никому в голову не могло прийти посмотреть в сторону забитого паренька. И лишь двое знали почему заклинило рулевой механизм. Но один из них давно кормит рыб на морском дне, а Сычен… Своих тайн он никому не выдаёт.       Альфа бросил взгляд в зеркало, заметив, как двери управления открылись и оттуда, суетливо оглядываясь, выбежал мужчина лет пятидесяти сразу направившись к машине Дуна. Сычен открыл двери, чтобы мужчина мог ловко проскользнуть внутрь салона.       — Ну и как это называется? — спросил Дун, когда мужчина сел рядом и глубоко вздохнул. — Кажется, такого уговора у нас не было. Что творят твои подчиненные?       — Этот Со совсем от рук отбился. Я уже влепил ему выговор. Но он действовал в рамках закона, поэтому, увы, я не могу наказать его более серьёзно. Сам понимаешь, что это будет выглядеть подозрительно. Ёнхо ничего не предъявлял Такаяме. Насколько мне известно, они просто побеседовали о погибшем Ли Шисоне, что оказался сыном столь неоднозначной личности. Далее Со извинился за неудобства и отпустил японца. Всё в рамках закона.       — Каким образом вообще всплыла связь Такаямы и Шисона?       — Там какая-то мутная история. Органы опеки делали запрос на установление опекуна детей погибшего. Всплыла связь с Японией, а потом Ёнхо встретился в больнице с братом погибшего, что и рассказал ему о прибытии отца.       — Выходит, Кай тоже здесь, — задумчиво сказал Дун. Наличие ещё одного кровного родственника усложняло задачу, но не делало её невыполнимой. Одним жмуриком больше, одним меньше. — Где сейчас Такаяма?       — Отбыл в неизвестном направлении, предположительно в сторону клиники.       — Хорошо. Ещё раз такое учудишь, будешь искать новую работу. Знаешь сколько желающих на твое место?       — Догадываюсь, — хмыкнул мужчина.       — Что удалось выяснить про Чона?       — Джехён добровольно подал рапорт об отставке. Смерть Сона сильно его подкосила. Я лично не знаком с Джехёном, но отзываются о нём, как о честном человеке и справедливом оперативнике. До службы в полиции Чон возглавлял отряд ЦБР и напрямую подчинялся генералу Бён Бэкхёну.       При упоминании Бёна мужчина скривился.       — Вижу, господин Им, бывшего начальника ЦБР вы не особо жалуете.       — Этот Бён — выскочка! Вылез из какой-то дыры и метит в министры. И ведь назначили бы, если б не ушёл. Многие до сих пор в шоке от его решения. Особенно верхушка. Хотя, если бы его посадили в министерство, много бы голов полетело. Он только с виду тихий, но силища в нём небывалая. Говорят, успел Бён в горячих точках побывать и с президентом сдружиться. В общем проявил себя, как смелый бескомпромиссный и честный офицер.       — Честный, говоришь? — хмыкнул Дун. — Все вы честные до поры до времени. Чего ушёл-то тогда, раз такой честный? За державу не обидно?       — Личные обстоятельства, — пожал плечами Им. — Говорят, решил посвятить себя семье, обзавестись потомством и начать спокойную жизнь. Его рапорт только министр видел, остальное — догадки.       — Ладно. Пора мне. Ждут меня великие дела, а ты…       Дун сощурил глаза, нагоняя на себя грозный вид. Ему нравилось смотреть, как трясутся от него эти продажные тварюшки.       — Я понял. Глаз с Со не спущу.       — То-то же. Проваливай!       Мужчина выскочил из машины, а Сычен завёл мотор. Да, что-то в личности Бёна его определённо настораживало. И если полицейская верхушка ему по карману, то соваться в министерство было не с руки. Нужен был прочный тыл. Следовало поскорее обработать японца, чтобы двинуться дальше.       Долго не раздумывая, Сычен направился к клинике, откуда должна была стартовать похоронная церемония. Руководили там всем соцслужбы. Знакомая макушка Муна уже мелькала в окне.       Ещё одна загадка, которую предстояло разгадать Сычену. Кем был этот парень на самом деле? Рядовым чинушей и буквоедом или же от него можно было ожидать подвоха? Казалось бы, обычный серый ничем не примечательный офисный работник, но человек, приставленный к Муну, сообщил о его подозрительных знакомствах. Этот парень умудрился пообщаться со всеми, к кому «неровно дышал» Сычен. Он был близок с Сон Чунхо, следовательно общался с Чон Джехёном. Жил по соседству с Со Ёнхо, и что самое главное, успел пообщаться с Шисоном и его отпрысками. Загадочная личность, и тем интереснее было её разгадать.       Дун сидел в машине, наблюдая за происходящим. Он решил, что подойдет к Такаяме на кладбище. Выразить соболезнования, проявить внимание и изобразить восхищение. Заинтересовать. Сейчас сознание старшего было слишком уязвимо. Что бы ни говорили, но отец не может не скорбеть по погибшему сыну.       Между тем, Сычен видел, как сменялись действующие лица. Со Ёнхо, видимо, закончив с формальностями, снял с больницы охрану и поспешил удалиться. Мун проводил Со напряжённым взглядом. Сычен усмехнулся. Ему уже доложили, где провёл ночь шустрый полицейский, и Тэиль, видимо, тоже догадывался, но, следуя своим благородным порывам, вмешиваться не стал.       Дальше, нарушив тишину улицы, появились два мотоцикла. Почти идентичные, да и их всадники как-то гармонично дополняли друг друга, кожаная одежда и аура уверенности в себе.       Дун совсем не удивился, увидев Чон Джехёна. Минсу рассказывал, что этот альфа всегда крутился рядом с Донхёком, а значит, неплохо общался и с Шисоном. Чона просто не могло здесь не быть, а вот личность его спутника заставила оцепенеть. Вон Хендери был по-прежнему самоуверен и чертовски красив. Поправив прическу, он закрепил шлем на мотоцикле и протянул руку вышедшему им навстречу Муну.       Хендери изменился за пять лет тюрьмы, но Сычен признавал, что заключение сделало его бывшего друга взрослее и внушительнее. А говорили, что в тюрьме люди ломаются.       Сычен вспомнил, как подсел к нему в баре. Уже тогда слухи о гениальности Вона ходили в узких кругах программистов и хакеров. Нужно было лишь направить, что Сычен, собственно и сделал.       Увидеть Вона в компании Джехёна было весьма неожиданно. Ещё неожиданнее было наблюдать за тем, как Хендери ободряюще обнял Чона. Альфа натянуто улыбнулся, а потом, коснувшись губами щеки беты и потянул того в клинику. Сычен внимательно наблюдал, как переплелись их пальцы.       Дун усмехнулся. А что, так можно было? Хендери никогда особо не демонстрировал внимания к альфам. Да Сычен и предположить такого не мог. Хотя, у него под боком был Тэн. Даже преследуя великие цели, невозможно не поддаться притяжению истинных пар. В то время было не до покорения гордых бет. Хендери нужен был в союзники, а не в любовники.       Следом за скрывшейся парочкой подъехало такси. Из него вышел подтянутый мужчина лет пятидесяти. Ишито Такаяма оправдывал звание грозного лидера. Он был безупречен. Тяжёлый взгляд хищника просканировал местность. Мужчина был один. Вокруг него не было ручных псов — охранников, коими грешили лидеры хромающей Триады. Такаяма сам стоил десятка воинов. Мастер боевых искусств, он профессионально владел холодным оружием. Поистине великий лидер. Проницательный мужчина. Такого обмануть будет трудно, но Сычен тоже не промах.       Такаяма не спешил входить в клинику. Он поглядывал на часы, явно кого-то ожидая.       Спустя минут пять к клинике подъехала дорогая машина. Из неё вышел солидный мужчина в чёрном костюме. Он обошел машину и открыл дверь с другой стороны, подавая кому-то руку. Опираясь на чужую ладонь, из машины вышел бледный Донхёк. Его глаза были красными и припухшими. Мальчишка был разбит. Пока омега общался с подошедшим Такаямой, незнакомец открыл заднюю дверь, забирая у кого-то внутри заплаканного Чону. Мальчишка доверчиво жался к незнакомцу, что ласково ему что-то шептал.       Между тем из машины вышел ещё один омега. Высокий, стройный. Тёмные длинные волосы были собраны в низкий хвост. Сейчас Кай чем-то напоминал своего отца. Такаяма похлопал сына по плечу, а потом пожал руку незнакомца. Взгляд Сычена зацепился за массивный перстень на руке парня. Где-то он уже видел такой, но сейчас не мог вспомнить, где.       Между тем произошло ещё кое-что неожиданное. Из клиники вышел Тэиль. Он поклонился Такаяме и… Прижал к себе Донхёка, целуя мальчишку в висок. Омега потянулся к Муну, позволяя себя обнять. Альфа что-то говорил младшему, на что тот кивал, тихо всхлипывая.       Все вместе они вошли в клинику, а Сычен ударил руками по рулю. Происходило что-то очень странное. Он явно что-то упустил или же слишком доверял Минсу.       Между тем через некоторое время подъехал катафалк, что должен был отвезти Шисона в последний путь. Джехён, Хендери, Тэиль и незнакомец были в числе тех, кто нёс гроб до машины. Донхёк, Кай и Такаяма с Чону на руках шли следом, а потом процессия, состоящая из катафалка, двух мотоциклов и машины двинулась в сторону кладбища.       Сычен ехал следом, хотя и понимал, что его присутствие на кладбище сейчас остаётся под вопросом. Встречаться с Хендери не входило в его планы. Хотя, можно было привлечь к себе внимание именно этим. Встреча старых друзей при столь печальных обстоятельствах. Сычен мог сослаться на то, что приехал на похороны Лукаса. Кстати, неужели тело так и не отдали? Или Сяо уже успел связаться с Тэном? Тогда появление Сычена перед Хендери — это самоубийство.       Альфа ждал. Ему было не по себе от того, что чётко продуманный план уже второй раз трещал по швам. Какая-то черная полоса, не иначе. Сычен занял наблюдательную позицию за широким постаментом. Омеги плакали, альфы, как могли, их утешали. И снова Сычен видел, как слишком доверчиво Чону жался к незнакомцу. Кто же этот человек? Дуну определенно было не знакомо его лицо.       Когда всё было закончено, Джехён и Хендери, крепко обняв Донхёка и Чону, попрощались с Такаямой и остальными и отправились к выходу с кладбища. Дун решил, что это его шанс, и неторопливо направился меж могил в сторону застывшего у портрета сына горем убитого отца.       — Примите мои соболезнования, — сказал Сычен, подходя к небольшой компании. — Я навещал могилу отца и случайно стал свидетелем вашего горя. Очень тяжело, когда умирают такие молодые.       Такаяма слегка повернул голову, просканировав Сычена внимательным взглядом, который Дун стойко выдержал. Ему было не привыкать играть наивного простачка.       — Благодарю, — кивнул Ишито. — Вы не представляете, каково это стоять на могиле сына. Я… Я ведь даже не успел сказать ему о том, что любил его.       — Вашей вины в этом нет, отец. Он… Это случилось так неожиданно, — подал голос Кай.       — Но я… Я оставил его одного. Не поверил… Не смог защитить.       — Господин Такаяма, вы… — начал было незнакомец, но японец прервал его, покачав головой.       — Не нужно, Ренджун-ши. Я виноват. Это неоспоримо.       Старший лишь печально вздохнул, а потом посмотрел на своих спутников.       — Спасибо вам, Тэиль-ши, что организовали всё это. Мы были не в состоянии.       — Не нужно меня благодарить. Шисон для Донхёка был дорогим человеком, а всё, что дорого моему мужу, небезразлично и мне.       Сычен, что всё ещё стоял возле свежей могилы, прикусил губу. Вот это поворот, простой соцработник, а так шустро отхватил себе самого завидного жениха континента. Ну, Мун, ну молодец.       — Но это не отменяет того, что вы нас очень выручили, — сказал Такаяма, а потом посмотрел на того, кого назвал Ренджуном. — Господин Хуан, надеюсь, вам не составит труда отвезти мальчиков домой и позаботиться об их безопасности. Я… Мне нужно немного развеяться.       — Это мой долг, Ишито-сама, — склонил голову Хуан.       Какие-то отдельные фразы крутились в голове Дуна. Что-то, что когда-то рассказывал ему папа. Хуан Ренджун… Хуан… Перстень. Долг. Неужели?.. Сычен бросил взгляд на мужчину, что вытер щёки Чону от слез и развернулся в сторону машины. Донхёк взял Хуана под руку, в то время как Тэиль и Кай что-то обговаривали со смотрителем кладбища. Долг Судьи защищать наследников кланов. Последний Судья защищал наследника Триады, но исчез вместе с ним, а на арену вышел Ли Кисоб. Сычен попытался сложить вновь открывшиеся факты, и то что получалось, ему совсем не нравилось.       — Не хотите выпить? — вырвал его из размышлений голос японца. — Напиваться в одиночестве не лучший вариант для меня сейчас.       Всего лишь одна фраза отогнала мрачные мысли. Сычен ликовал внутри. Рыбка сама плыла к нему в руки. Дун решил, что нельзя упускать такой шанс, а об остальном он подумает позже.       — Конечно. Сочту за честь. Дун Сычен — бизнесмен, — сказал альфа, протянув руку старшему.       — Ишито Такаяма, — ответил тот. — В какой-то степени мы с вами коллеги.       Донхёк сверлил взглядом приборную панель. Кулаки были сжаты. Тёплая рука опустилась на его колено.       — Успокойся, — сказал Ренджун.       — Это ж надо сколько наглости, — сказал омега, бросив взгляд в окно, где Сычен уводил Такаяму в сторону своей машины. — Соболезнует он. Ты бы знал, как у меня чесались руки расквасить эту наглую физиономию.       — Хёкки, а почему дедушка не поехал с нами домой? — спросил Чону, грустно глядя в окно. — Он не хочет с нами общаться?       — Нет, малыш, — ответил за Донхёка Ренджун. — Дедушка присоединиться к нам позже. Сейчас он на важном задании.       — Это хорошо, — кивнул Чону. — Дедушка мне понравился. Жаль он не мог приехать раньше, может тогда папочка был бы с нами.       — Сомневаюсь, — тихо сказал Донхёк.       В это время в машину вернулись Тэиль и Кай.       — Вот же ж тварь! — прошипел Ким.       — Хён, ребенка бы постеснялся, — возмутился Донхёк.       — Пусть привыкает. Ему империей руководить, — отмахнулся Кай. — Эх, будь моя воля, пришиб бы этого урода на месте.       — И чего бы ты этим добился? — хмыкнул Тэиль. — Опустился бы до его уровня.       — А по-твоему отдать его продажному правосудию — это хорошая идея? — спросил Донхёк. — Вы прямо так и поверили этому Со, а может он просто хороший актер?       — А кто сказал, что мы доверили Ёнхо суд над Сыченом? — хмыкнул Ренджун, заводя машину. — Мы позволим правоохранительным органам сделать свою работу, а дальше придет время Кодекса. Приговор по нему обжаловать и отменить не получится.       — Ты сказал, что дашь мне почитать эту занятную книжечку.       — А то ты не читал? — покачал головой Хуан.       — Эту не читал, — ответил Донхек. — Я уже говорил Тэилю и повторю вам. У отца была лишь копия кодекса. У неё не было столь дорогой обложки, а уж тем более внутри неё не было фамильного перстня семьи Хуан.       — Ты хочешь сказать, что эту книжицу кто-то подложил в сейф Шисона? — с сомнением спросил Кай.       — Я тебе больше скажу, — усмехнулся Донхек. — Она попала туда уже после нашего с Чону побега. Потому что ещё накануне вечером я видел там копию. Я…       Донхёк неуверенно посмотрел на Ренджуна, раздумывая, стоит ли ожидать от старшего взбучку, но все-таки, решившись, продолжил:       — Когда Тэн сказал, что придётся убегать, я решил проверить все тайники Шисона. В этом сейфе он хранил траву. Но в тот вечер кроме копии Кодекса там ничего не было.       Ренджун лишь покачал головой, но промолчал, а омега выдохнул. Оправдываться сейчас он был не готов.       — И листов не было? — оживился Тэиль.       — Каких листов?       — Исписанных. Вчера кроме книги из тайника я вытащил ещё кое-что. То ли письма, то ли выдержки из дневников твоего папы, Хёк.       — Но… Почему ты мне не сказал?       — Я был не уверен в том, как ты это воспримешь. Там… Прочитав их, я понял почему Чунхо-ши так настойчиво пытался лишить твоего отца родительских прав.       — То, что он был ещё тем уродом, я понял уже давно. Как бы отец Джисона не пытался мне доказать, что тот действовал на благо клана. Я многое не смог простить.       — Вопросов становится всё больше, — нахмурился Ренджун.       — Дом опечатали лишь после смерти Шисона. До этого туда мог войти кто угодно.       — Но не кто угодно мог знать, где расположен сейф, — заметил Кай, поправив ремень безопасности уснувшего Чону. — Это должен быть кто-то, кто часто бывал в доме.       — Ну, таких не много. Если исключить дедушку и Юна, остаются двое: Тэн и Джехён, но…       — Тэн никогда не упоминал, что знает что-то о кодексе.       — Но нельзя не брать в расчёт того, что, как оказалось и Чон и Тэн много лет проработали в ЦБР, — заметил Мун.       — Нет, власти тут однозначно ни при чём, — ответил Ренджун, сворачивая на широкую дорогу, ведущую к Отелю. — Иначе бы Кодекс давно был у Дуна. Это определенно кто-то связанный с Триадой, ведь во время нахождения там Кисоба, доступ к нашему дому был только у них. Да и нападение было их рук делом. Кто-то мог забрать книгу и перстень.       — Без ведома верховного Лидера? — покачал головой Кай. — Сомнительно.       — Значит, это был кто-то кто работал в доме, кто-то кому доверяли, — пожал плечами Мун. — Тот, у кого был доступ в дом и к тайнам Судьи.       — Тогда откуда записи папы? Отец познакомился с ним после того, как погибла семья Ренджуна.       — Чёрт, это все так сложно, — прошипел Кай. — Заварил Кисоб кашу, а нам расхлёбывай.       Парни вышли из машины. Тэиль подхватил на руки сонно потирающего глазки Чону. Донхёк поймал себя на мысли, что любуется своим мужем. Из Тэиля получится замечательный отец. Поймав его взгляд, альфа вопросительно вскинул бровь, на что омега лишь покачал головой, пристраиваясь рядом. С Тэилем было спокойно и внутренние демоны, терзавшие омегу, отступали.       В фойе было тихо. Пройдя в гостиную, как они прозвали холл, парни стали свидетелями занимательной сцены. Бён Бэкхён сидел на диване, а вокруг него стояли Джено, Кун, Марк, Чэнлэ и Джисон, готовые вот вот ринуться в бой. Тэн несмело мялся у окна, а Сяоджун сидел на столике перед генералом, сжимая в руках какую-то бумажку.       — Что опять произошло? — обреченно выдохнул Хуан, а Тэиль поспешил отправить Чону к появившемуся у кухни Джемину.       — Да вот, решили мы тут пробить номерок жетона, что нам любезно предоставил Ёнхо, а оказалось, что он принадлежит старшему офицеру ЦБР Бёну Бэкхёну. Занимательно, правда? И что же получается? Где же настоящий Бён Бэкхён, здесь с нами или там, в полицейском морге? Кто погиб там, с моим мужем?       — Сяо… — попытался вклинится Тэн.       — Помолчи, — грозно посмотрел на омегу Кун. — Ты у нас вообще личность мифическая. Может, вы заодно?       Читтапон насупился, но промолчал.       — Ну что же вы молчите, генерал Бён? — напряженно спросил Джено.       — А что я должен вам сказать? — хмыкнул Бэкхён, посмотрев на Сяо. — Признаться честно, я думал вам понадобится больше времени, чтобы разгадать эту загадку, но вы слишком проницательны, мой друг. Расслабьтесь, в мои планы не входит причинять вам вред. Я здесь с другой целью. Только Тэн с самого начала знал, кто я, и чем занимаюсь. Мой образ мы создавали вместе. Многие до сих пор бросают мне вслед «выскочка», и они правы, ведь многие мои заслуги притянуты за уши. Знаете, как я стал главой ЦБР? Подстроил аварию предыдущему.       Кай громко вздохнул.       — Да, малой, я ещё та тварь, но у меня была цель. Я должен был подмять под себя всё, что можно, чтобы судить этих тварей не по закону, а по Кодексу, про который они так некстати забыли.       — Вы…       Донхёк смотрел на мужчину напротив. Сейчас ему казалось, что он видит искажённые знакомые черты.       — Меня прислала Триада, Донхёк. Я — правая рука лидера южной части клана. Я…       — Вы мой дядя! Но отец говорил, что его младший брат мёртв!       — Он хотел так думать, — горько усмехнулся Бён. — Кисоб всегда был Лидером, а я тенью. Разница почти в десять лет сыграла свою роль. Я больше времени проводил с папой, чем с отцом. Меня никогда не воспринимали всерьёз. После смерти родителей, брат отправил меня к дальним родственникам и прервал все связи. Там я и познакомился с Тэном, а уже потом с Дже. Я и не догадывался, что знакомство с Джехёном однажды снова приведёт меня к брату. Твой папа, Хёк… Он был слишком чистым и светлым для такой твари, как Кисоб. Нас познакомил Джехён. Я еще помню, как в тот вечер, когда мы зашли к ним в гости, брат прижал меня к стене.       — Что тебе здесь нужно? Как ты меня нашел? Ты следил за мной?       — На кой чёрт ты мне сдался? Я пришел сюда познакомиться с братом лучшего друга.       — Считай, что я тебе поверил. Но если ещё раз увижу рядом с моим мужем — убью.       Кисоб с самого детства грезил властью и боялся, что я встану на его пути. В этом они с Сыченом оказались похожи. В тот день мы замечательно провели время, несмотря на хмурые взгляды старшего. Его муж искренне не понимал неприязни Кисоба ко мне. Мы подружились, а позже я познакомил Инсона с Тэном.       Бэкхён поднял взгляд и улыбнулся Читтапону, что тихо выдохнул и посмотрел на Донхёка.       — Ты, Хёкки всегда спрашивал о том, какая кошка пробежала между мной и Шисоном. Так вот ей много лет был твой папа, Хёкки. Знаешь, мы с Инсоном стали лучшими друзьями. Он делился со мной всем. В том числе и тем, что происходило в его семье. Кисоб всячески мешал нашему общению, везде видя тайные заговоры и предателей. И тогда Инсон начал писать мне письма. Я видел размытые строчки, но ничем не мог помочь другу. Паранойя Кисоба росла, и однажды он просто запретил мужу выходить из дома. Организм ослабленный постоянными стрессами и родами оказался не в силах бороться с инфекцией. Я… Я показывал Шисону письма друга перед его свадьбой с Кисобом. Я… Тогда я ещё не знал кто он. Я просто хотел уберечь «наивного омегу». Он тогда отмахнулся и сказал, что с ним такого уж точно не случится, а получилось… Моё присутствие рядом напоминало ему о его легкомыслии, но знаешь, возможно, всё, что не случается, всё к лучшему. Чону замечательный малыш.       — Джехён тяжело переживал смерть брата. Тогда мы уже служили в ЦБР. Начальство так и грезило тем, чтобы подключить Чона к слежке за Ли, но Джехён был упрям, а потом он и вовсе ушёл. Я же на время затаился. Наладил связи с теми, кто мог помочь вернуть клану величие. В этом мне очень помог господин Пак.       Джисон удивленно вскинул брови.       — Это ему господин Хуан отдал на хранение Кодекс и кольцо. Это он был залогом спокойствия многие годы. Он единственный не вычеркнул меня из жизни клана и помог войти в доверие к тому, кто казался нам самым адекватным из всей троицы лидеров. Я работал на две структуры, сливая им информацию друг на друга. И никто не мог заподозрить, что скромняга Бён Бэкхён ведёт свою игру.       Потом в наших жизнях возник Сычен. Признаться честно, я едва не свёл счеты с жизнью от отчаяния. Любовь, по истине делает нас слабыми, но я счастлив, что мне хватило сил это пережить.       — Мне было очень страшно возвращаться, но я благодарен Бэкки за прощение, и даже за ту пощечину.       — Ты помнишь? — усмехнулся Бён.       — Ещё бы, — улыбнулся Тэн. — Звёздочки перед глазами ещё долго сверкали, но я понимал, что заслужил.       — Планы Дуна поражали, но терзали сомнения, а тот ли это «наследничек». Как раз где-то в это время Шэнь Бин — лидер южной части клана, получил письмо от своего давнего приятеля из северных. Омега жаловался на то, что похоронил мужа, а любимый сыночек отправил его в лечебницу и забыл туда дорогу. Омега жаловался на прогрессирующее заболевание и прочие неудобства. Просил сделать внушение непутевому сыночку. Шэнь поручил это мне, что нам было только на руку.       — Я быстро нашел эту клинику. Метка на шее открывала передо мной все двери. Врачи рассказали о тяжёлом состоянии пациента и провели в палату. Свёкр выглядел осунувшимся, бледным и отчаявшимся. Меня он сперва принял настороженно, но почувствовав запах сына, оживился. Я провёл в больнице целый день и уходил с тяжестью на сердце. Мне было очень жаль этого мужчину.       — Таким образом происхождение Дуна подтвердилось, а потом, — Бён посмотрел на Джено. — Уж простите, мистер Ли, но вмешиваться в ваши с Юном дела мне было не с руки. Кисоб ведь вам про меня даже не рассказывал, так?       Джено кивнул.       — Он мало говорил о семье. Были только Инсон и Донхёк, позже Шисон. Мы часто бывали в их доме, но никогда и подумать не могли, что между такими счастливыми с виду супругами могут быть разногласия.       — Кисоб умел играть, — сказал Чэнлэ. — Его истинное лицо появлялось лишь в критические моменты.       — Из того, что мне известно, брат тоже вычислил Дуна, но тот оказался проворнее. Великий и ужасный Ли Кисоб стал жертвой уличной шпаны, кому расскажи — засмеют.       — Хотите сказать, что было что-то ещё? — неуверенно спросил Донхёк.       — Духовое ружье, — кивнул Бэкхён. — Игла, пропитанная наркотиком, а потом, когда Кисоб потерял ощущение реальности, нож под рёбра.       — Но экспертиза?! — возмутился Тэиль.       — Шисона тоже похоронили от остановки сердца. Ни грамма наркотиков в крови, — хмыкнул Кай.       — В точку, — ответил Бён. — Согласитесь, что и Ли Джебом исчез отовсюду не просто так. Всё и везде продается, нужно лишь знать цену. И вот, таким образом избавившись от конкурентов, Сычен уже метил на трон, но всё уперлось в деньги. Дядюшки не приняли бедняжку Сычена, потребовали «вступительные взносы», а денег на счетах покойных, увы не оказалось. Да и с наследниками накладка вышла. Один из них просто исчез, а двое других получали доступ к наследству только после совершеннолетия. Сычен вновь занервничал и начал совершать ошибки. Сперва он прервал все связи с Лукасом. Затянул подельника в наркотический дурман, а ведь иногда в том просыпалась совесть.       — Он… — сглотнул Сяо.       — Это он минировал склад, ангар. Именно Лукас стрелял в Кисоба. Он выполнял при Дуне всю грязную работу и слишком много знал, — сказал Тэн. — Хотя никогда не обладал великим умом. Гора мускул, да и только. Прости, Джуни.       — Я, наверное, уже перешагнул это, — ответил Сяо, грустно улыбнувшись обнявшему его Куну. — Именно поэтому случился тот пожар? Но кто был с Касом?       — Поскольку Юн Минсу был «крышей» этого клуба, он появлялся там почти каждый день, чтобы распределить по торговцам новую партию синтетической дури. Он, конечно же заметил новое лицо в окружении Лукаса. У Юна был нюх на ищеек, поэтому он сразу заподозрил неладное. А тот парнишка, — покачал головой Бён. — Я бы таких в отряд не взял. Он вёл себя нагло, бесцеремонно, демонстрируя всем и каждому свою важность. Частный сыск тоже не любит болванов.       — То есть? — недоуменно спросил Ренджун.       — Лукас знал, что в полиции у Дуна всё схвачено, поэтому решил действовать самостоятельно и потрепать нервишки своему боссу. Он нанял частного детектива, чтобы накопать на Сычена что-нибудь весомое, а потом отжать у него деньжат. Мальчишка оказался не промах. Он раскопал многое, даже наше с Тэном совместное прошлое и настоящее. И если значок Тэна я когда-то уничтожил, то мой находился в хранилище ЦБР, куда я его сдал, когда принимал должность главы Бюро. Его-то этот «самородок» и выкупил у продажных служителей архива. В том месте многие ещё мечтают мне насолить. Видимо, Юн тоже вычислил горе детектива и, дождавшись пока эти двое хорошенько обдолбаются на очередном «свидании», просто решил избавиться от проблемы. Ошибка Юна была в том, что он даже не попытался выяснить, что именно известно этим двоим. Нет заговорщиков — нет проблем.       — Откуда такая информация? — с подозрением спросил Джено.       — У меня тоже есть дополнительные «глаза и уши», но они предпочитают не отсвечивать, — пожал плечами Бён.       — А почему о жетоне все так быстро забыли? — спросил Тэиль.       — А кому на руку признавать, что в одном из самых уважаемых учреждений страны произошла утечка. Исчезновение жетона из хранилища бросало тень не на меня, а на управление. Именно поэтому всё так быстро замяли. Во избежание, так сказать. Об этом я узнал позже от министра, когда принес ему рапорт об отставке.       — Что? Желание вершить правосудие по кодексу пропало? — хмыкнул Кай. — Ты же так хотел на вершину, хён.       — А нужна ли тебе эта вершина, когда ты один? — ответил Бэкхён. — Я, когда только прорывался вперед, не думал, что всё обернётся вот так. Мне хотелось насолить Кисобу. Вернуть всё на круги своя, а получилось… Мой муж мне не муж, мой брат мёртв, мои племянники — сироты, друг сломлен. Детей у меня нет, дома, как такового, тоже, но у меня есть сердце, которое любит. Во мне кипит жажда мести, и я надеюсь разделить её с вами. Я от лица главы Южной ветви клана Триады присягаю тебе Ли Донхёк, как верховному Лидеру. Обещаю, что вне зависимости от обстоятельств, Шэнь Бин признает твою власть над собой.       — Какие громкие слова, — хмыкнул Донхёк. — А ты уверен, что тот, от чьего имени ты вещаешь, не откажется от твоих слов?       — Если бы не был уверен, не говорил бы. Я, малыш, не люблю бросать слов на ветер. Бэкхён поднялся и подошел к Донхёку. Рука его скрылась в нагрудном кармане, а потом альфа взял Донхёка за руку и надел ему на палец массивный перстень с печаткой. На нём был изображён лев с открытой пастью, а на голове льва — корона.       — Это?.. — удивленно спросил Донхёк. — Это то, что я думаю?       — Да, малыш. Это символ Триады. Таких на свете было всего четыре. Свой перстень, как я понял, Кисоб тебе отдать не успел. Перстень северного лидера у Сычена. Он пока не спешит его светить. Этот принадлежал Шэнь Бину. Он отдает его тебе в знак полного подчинения, а Центр…       — Перстень этого борова при нём, — сказал Джисон. — И отдать его добровольно он вряд ли согласится. Он не гнушается ни чем, а я… Я принадлежу ему.       — Ты принадлежишь мне и нашему сыну, — строго сказал Ренджун. — Меня мало волнуют договоренности Юна.       — Но Джисон наш единственный шанс подобраться к Пэн Дэшэну, — заметил Чэнлэ.       — Ты хочешь отдать моего беременного мужа этой старой похотливой свинье? — вскинулся Хуан.       Чэнлэ трусливо спрятался за Джено.       — Джун, успокойся, — вмешался Ли. — Никто здесь не желает вреда Джисону. Просто…       — Просто давайте смотреть правде в глаза, — сказал Кай. — У нас, действительно, нет выбора.       — Я… Я сделаю всё, что прикажет Лидер. В первую очередь я принадлежу клану, Джун, а потом тебе.       — Ага, перевалил всё с больной головы на здоровую, — возмутился Хёк.       — Привыкай, малыш, — похлопал племянника по плечу Бэкхён. — В свою очередь могу обещать поддержку в любых начинаниях. Сам понимаешь, что теперь твоя армия стала больше.       — А что там с северными? Они ещё не решили выбрать себе нового лидера? — спросил Сяоджун.       — Пэн подмял их под себя, — ответил Бён. — Мы немного не успели, но в их рядах есть несогласные. Думаю, если мы покажем им верховного лидера, внутреннего конфликта не избежать.       — Как это низко — выезжать за счет двух беременных омег, — покачал головой Мун.       — У тебя есть варианты?       — У меня есть, — подал голос Марк.       Все удивлённо посмотрели на доктора.       — Вот вы все рассуждаете о том, как Джисону будет плохо в компании этого Пэна, но без него нельзя, как ни крути. Так почему бы нам не превратить врага в союзника? Позже его можно будет судить, как отступника и прочее, но сейчас в борьбе против Сычена он нам нужен, согласитесь. Сычен же не поставил «дядюшку» в известность о побеге его жениха, так может сыграть на этом? Представьте себе реакцию этого человека на то, что его названный женишок появится в его доме и будет слёзно просить защиты от тирана Дуна. Расскажет, что его держали чуть ли не в заложниках и намекнёт на то, что слышал о кое-каких планах своего мучителя. Да после такого этот индюк Джисона на руках носить будет.       — А что делать с его похотливой натурой? — спросил Ренджун.       — Возможно то, что он не захочет потерять образ героя в глазах омеги, удержит его от необдуманных действий. Целомудрие и секс только после свадьбы.       Джисон хмыкнул, невинных овечек ему приходилось играть не раз.       — В этом есть доля логики, — заметил Джено. — К тому же одного Джисона мы туда не отпустим.       — Я пойду с ним, — подал голос Тэн. — Мне в моём положении обвиняемого в убийстве сейчас лучше находиться под чьим-то покровительством. К тому же Пэн знает меня, и мне будет проще убедить его в своих омежьих инстинктах и заботе о «ребёнке».       — Переправим вас по воде, — кивнул Бэкхён.       — И ты так просто его отпустишь? — возмутился Кай.       — А что? Он доказал, что может за себя постоять. Я ему верю.       Тэн улыбнулся любимому.       — Спасибо.       На несколько минут в помещении стало тихо. В этой тишине слишком громко прозвучала мелодия мобильного Джено.       — Да, — сказал альфа. — Хорошо. Уже еду.       Ли торжествующе посмотрел на собравшихся.       — Ну что ж, птичка в клетке, — сказал альфа. — Ишито-сама просит забрать его. Пришло моё время познакомиться с Дун Сыченом.       — Только держи себя в руках, хорошо? — обнял любимого Чэнлэ.       — Всё будет в порядке, — кивнул Джено и, поцеловав омегу, пошёл к выходу. У самой двери Джено едва не столкнулся с Джехёном и Хендери. В руках Чона была большая папка.       — Что там? — спросил Джено.       — Завещание и документы на отель, — ответил Чон.       — О деньгах…       — Ни слова, — кивнул Хендери.       — Даже на тот свет не смог уйти не напакостив, — покачал гловой Ли и вышел во двор.       Джехён протянул документы Донхёку. Младший внимательно посмотрел на альфу. Джехен был тем, кто дольше всех был рядом. С самого рождения и по сей день. Альфа заботился о нём, а Донхёк… Что он сделал для этого человека? Скалился, огрызался, оскорблял. К горлу подступил ком и захотелось разреветься. Он понимал, что это отчасти действие гормонов, но ничего не успел с собой поделать.       Джехён растерянно прижал к себе всхлипывающего младшего. Хендери забрал у Чона документы, отдавая их Хуану. Тэиль лишь покачал головой.       — Почему ты никогда не рассказывал про папу? — спросил Хёк, уткнувшись в грудь старшего.       — Ты никогда не спрашивал, — ответил Чон. — А если я и пытался заговорить, ты выпускал колючки и убегал.       — Прости меня, — шепнул омега.       — Я никогда на тебя не злился. Ты ведь частичка того, кто осветил мою жизнь своим присутствием. Да, мы не были родными, но он сделал меня самым счастливым ребёнком на свете. Ты тоже солнышко, Хёк. И я рад, что ты нашёл свое счастье. Совсем скоро весь этот кошмар закончится. Я верю, ты станешь грозным и справедливым лидером. Как твой дедушка.       — Ты его совсем не знал, — хмыкнул Донхёк.       — Но много слышал. Мой лучший друг мог часами говорить о том, каким великим лидером был его отец. Кисоб явно пошел не в него.       — Папочкин характер, — хмыкнул Бён. — Такой же скользкий.       — Неужели мы снова в тупике? — спросил Чэнлэ.       — А может, ну их эти деньги, — махнул рукой Донхек. — Пусть подавится.       — С одной стороны, возможно, ты и прав, родной, — сказал Тэиль. — А вот с другой…       — Содержание и поддержка этого места очень дорого обойдутся, — заметил Кай.       — Продадим, — отмахнулся Донхёк.       — Мы не можем продать это место, пока не найдем ту дверь, что открывает ключик на твоей шее, — ответил Чэнлэ.       — Но как мы это сделаем? — покачал головой Донхёк. — Единственный человек, что знает ответ, совсем ничего не помнит.       — Это не совсем так, — послышался голос у лестницы. На втором этаже стоял Сончан, а рядом с ним в инвалидном кресле сидел Янян.       — Я попросил доктора Чона устроить мне экскурсию по этому месту. После нашего с тобой разговора я плохо спал. Во сне мелькали размытые картинки. Мне кажется, я знаю, где искать эту дверь.