***
После того, как Джафар говорит Синдбаду о том, что Джудал во главе с Хакурю прикончила Гёкуэн, тот думает о том что бы забрать девушку к себе во дворец. Мысль приходит неожиданно, когда виновница торжества — Джудал — прилетает вместе с Когёку и Хакурю в Синдрию. Синдбад привычно тупит взгляд в длинную косу и когда понимает, что на месте косы — пустота, тот моргает пару раз. Что? Джудал переводит на него свои усталые, злые глаза и когда Синдбад улыбается ей, то она молча отворачивается. Хакурю кружит над своей маги словно коршун, то и дело что-то у неё спрашивая, то поглаживая по голове. На мгновение Синдбад видит в её глазах небольшой блеск ярости, но он тут же пропадает и она, привычно подняв голову, приподнимает уголок рта, прищуривая глаза. Солнце Синдрии нещадно слепит. Когда речь заходит о Гёкуэн, то Джудал молча уходит, при этом утащив с собой с помощью магии персики, которые лежали в корзине. Хакурю, который хочет её окликнуть, вовремя осекается и поворачивая голову к Синдбаду, начинает рассказывать. Впечатляюще. Синдбад конечно знал об ослепительной ярости Джудал, которую та таила в себе многие годы, бродя по просторам Империи Коу и сладко улыбаясь ненавистной Гёкуэн. — Когда мы её пристукнули, — на этих словах Хакурю ухмыляется, — она начала плакать. — Джудал? — неверяще спрашивает Джафар. — От счастья, — кивает Хакурю, — ни разу не видел что бы эта ледышка по-настоящему чему-нибудь радовалась. — А что с её косой? — спрашивает Синдбад и Хакурю переводит на него взгляд. — Гёкуэн, когда хотела подорвать себя, схватила Джудал за косу. Та, как оказалось, всегда носит с собой помимо палочки нож. Она перерезала косу ровно в тот момент, когда Гёкуэн взорвалась. — Зачем она хотела что бы с ней умерла Джудал? — непонимающе спрашивает Синдбад. Синдбад готов руку дать на отсечение, он в эту секунду на щеках принца вспыхнул румянец. На секунду. — Эй, — на плечо Хакурю легла тощая, бледная ладонь, — может хватит меня обсуждать? Её сиплый, нервный голос разрезает тишину в зале и Синдбад, бросая на неё взгляд, чувствует себя до ужаса неловко. Она наверняка слышала вопрос Синдбада и наверняка знает о том что Хакурю покраснел. — С чего ты решила что мы обсуждаем тебя? — поворачивает к ней голову принц. — Наверное потому что вы не умеете тихо разговаривать? — она выгибает бровь. — Просим прощение, — Синдбад берёт её руку с плеча Хакурю и подносит к губам. Она не отдёргивает, а Синдбад чувствует как у неё еле-еле ощутимо дрогнула рука в его собственной, — просто я спрашивал про то, как вы это сделали и Хакурю в подробностях нам все поведал. Он улыбается ей и видит как она передёргивает плечами. Этот жест не укрывается от Рэна. — Плохо себя чувствуешь? — Восхитительно, — отрезает она и выдёргивает свою руку из пальцев Синдбада. Она уходит. — После битвы мой магой был истощён, — говорит принц, — она восполнила его почти весь. Я просил её этого не делать, но она заупрямилась, как обычно. Принц фыркает. — Во дворце она так же будет верховным оракулом? — спрашивает Синдбад. — Нет, — Хакурю качает головой, — я никем не хочу её делать. Она будет всем и одновременно ни кем. Я не хочу её ни к чему принуждать, она будет сама выбирать свой род деятельности, в зависимости от её…настроения? — То есть если она захочет, то будет маги, а если нет, то советчиком? — подаёт голос Джафар. Хакурю кивает. Синдбад смотрит за спину Рэна и натыкается на цепкий взгляд красных глаз.***
Джудал красивая. Синдбад понял это ещё тогда, в далеком детстве, когда они в первый раз встретились. Злобная и невероятная тощая девчонка, трясущая своей косой и называющая его «тупица» уже тогда интересовала. А потом тёмная маги начала расти. Синдбад не скажет о том что она расцвела, нет. Джудал тощая, как спичка и никаких выдающихся форм у неё нет, даже намёка. Живот у неё твёрдый, впалый, видны очертания женского пресса. И руки как плети, иногда Синдбаду кажется что если она чуть сильнее сожмёт свою палочку — её рука треснет. Её острое, красивое лицо становится каким-то слишком маленьким, когда она поджимает губы и хмурит брови. А когда она их приподнимает в издевательском, насмешливом жесте, то Син видит как в этот момент красиво очерчивается линия её скул. Джудал сильная. Синдбад как-то разговаривал с Джафаром о том, что в костлявой, с виду хрустальной маги сила грозовых облаков, которые укрывают собой целые континенты. Джафар не любит эту девчонку, но Син видит что он не может отрицать того факта, что Джудал не просто сволочь, которая буквально недавно хотела уничтожить его Синдрию в пух и прах. Хакурю говорил о том, что иногда, после тренировок, он видел в красных глазах своей маги затухающий огонь, который того и гляди кто-то притопчет ботинком. Когда они сражались против Гёкуэн, то принц видел в глазах маги кровавое пламя, которое в один момент может сжечь целую страну. Джудал — парадокс, а ещё потрясающая актриса. Громко смеётся, резко ревёт. Когда надо она ласково будет гладить тебя по голове, а в следующую секунду, которую она выжидала с истеричной точностью — перережет тебе горло. Пнёт в грудь ногой и сядет сверху, призывна двигая худыми бёдрами, приподнимая брови, в том же издевательском жесте. Синдбад знает. В его снах оракул Империи Коу часто сидит на нём сверху. Пешка Аль Сармен, любимица Гёкуэн и первая любовь Рэн Хакурю. Синдбад бы спрятал её в своём дворце от каждого из них.***
Синдбаду удаётся уговорить их остаться. Когёку буквально чуть ли не плачет от счастья и смущения, а Джудал, которая периодически пихает её локтём в бок, не упускает момента лишний раз пошутить над Императрицой. Хакурю как обычно бросает в спину своей маги неоднозначные взгляды. Синдбад понимает что Джудал пришла в норму лишь тогда, когда он слышит как та переругивается в очередной раз с Джафаром. Того — который сдерживает себя исключительно потому что Синдбад рядом — слегка потряхивает от пропитанных ядом слов тёмной маги. — Слушай, — она наклоняет голову на бок, — подстилка короля. Мне вот сейчас вообще не интересно твоё мнение на мой счёт, ибо я всегда предпочитаю игнорировать жужжание мух над ухом. Джафар чуть было не дёргается с места, но Синдбад его опережает, вставая между этими двумя. Джудал, в своей привычной манере, скучающе рассматривает свои короткие ногти. Стерва. Хакурю — у которого уже мозоль на языке от бесконечных извинений — уводит маги подальше и Синдбад краем уха слышит как он обещает купить маги персики. Нет, Синдбад не подслушивал. Желание забрать маги себе растёт с каждым днём всё больше и больше.***
Синдбад не спит по ночам. Мысли о маги, Империи и о том, что будет завтра, не дают покоя. Джафар бы его убил, если бы узнал что уже какой день его король не может нормально поспать. Но Синдбад ни в коем случае не жалеет о том, что попросил остаться гостей из Империи Коу. Наблюдать за Джудал, смотреть на то как обычно бесстрастное лицо искажает кривая улыбка — бесценно. Он проходит на улицу и видит в свете луны два силуэта. А потом он слышит её голос. И прячется за стенку, подбираясь поближе. — Кто тебе сказал что я остаюсь? — её голос ровный, чересчур спокойный. — Ты серьёзно? Хочешь уйти? — А что мне ещё делать? Я свою задачу выполнила. Ты получил джинна, карга мертва и Когёку взошла на престол. Мне больше незачем оставаться в Империи. — А как же я? Синдбад не видит выражение её лица, но уверен что она сейчас приподняла брови, в немом удивлении. — Есть Когёку, Хакуэй, которая скорее даст руку на отсечение, но не оставит любимого братика одного. Я буду только мешаться у тебя под ногами и срывать совещания, разнося с Кохой очередной зал во дворце. — А может быть я хочу что бы ты мешалась у меня под ногами? Король Семи Морей уверен в том что принц подошёл к маги ближе, чем надо. Положил ей руки на плечи. Приблизил своё лицо к её лицу. Звук хлёсткой пощёчины разрубил наступившую тишину и Синдбад услышил тихое, едва различимое шипение Хакурю. — Ничему тебя жизнь не учит, — беззлобно говорит ему Джудал и уходит. Синдбад видит сгорбившийся силуэт Рэна и то, как он держит свою ладонь на правой щеке.***
Исходя из того, что отношения после произошедшего между маги и её принцем не поменялись, то Синдбад пришёл к такому выводу: Хакурю не в первой получать по лицу ладонью своей маги. И это было бы даже смешно, если бы это была кто-то не Джудал. Синдбад не ревнует. У него просто все его джинны интересуются, что за чёрт? Глава Семи Морей злиться, потому что он даже не может подловить маги, потому что та постоянно с кем-то. То около неё курицей-наседкой вертится Когёку, то банным листом Хакурю. Одна она бывает, наверное, только ночью. И то не факт. О том, что Джудал посещала именитые бордели Синдрии, Синдбад узнал от Джафара. Тот сказал это с таким видом, будто они про погоду говорили и Синдбад чуть ли вином не подавился. Король не знал что Джудал привлекают девушки. К его же счастью, если это можно так назвать, Джудал заявилась к нему в кабинет на следующий день, бесцеремонно сев на стол и поджав под себя одну ногу, а её вид говорил о том что она очень сильно хочет о чём-то поговорить. О том, о чём Джафару лучше не слышать, что в принципе Джудал и сказала тому, только немного в грубой форме. Хорошо, не немного. — Почему в твоих притонах такие говорливые шлюхи? Я уже третий день туда хожу и они все вынесли мне мозг тупыми вопросами о том, сложно ли быть маги. Я не знала что проститутки вообще в принципе знают о том, кто такие маги. — Они не говорливые, а любопытные, потому что что у них у всех пытливый ум, — улыбается ей Синдбад и ловит взглядом яркий засос на ребре. — Только ты можешь так говорить о проститутках, — закатывает глаза Джудал. — Только ты можешь врываться в мой кабинет и говорить о том что ты недовольна проститутками которые находятся в борделях моей страны. Джудал на его реплику в очередной раз закатывает глаза. Синдбад видит её синяки под глазами, они особо ярко выделяются на бледном лице. — Я по твоей роже вижу, что ты хочешь задать мне вопрос интимного характера, — она растягивает гласные и щурит глаза, но не по-злому. Как-то… игриво? У Синдбада пересыхает во рту. — Я не знал что ты по девушкам? — Я — маги. Меня привлекают и мужчины и женщины одинаково. Синдбад силой волей заставляет свою челюсть не падать. — Не знал. — Ха, смешно. Ты думал ваш этот коротышка, как его… Алладин? Вы думали если он пускает слюни на женскую грудь, то он натурал? Он вообще с Алибабой спит. Синдбад давится воздухом. — Откуда ты… — Не твоё дело, — отрезает она. Она рывком спрыгивает с его стола и идёт к выходу из кабинета. Синдбад ловит взглядом ровную полоску позвоночника и яркую царапину от женского ногтя, которая идёт чуть ли не через всю спину маги. Синдбад вовремя отрывает от неё взгляд, потому что перед самой дверью, она поворачивает в его сторону голову и: — Набери в свои бордели юношей, спроса будет больше, — она нахально улыбается. Синдбад не может дать определённое название щекотке в груди.***
Когда Джудал вытягивается перед Хакурю струной и спустя секунду теряет равновесие и падает, а руки Хакурю на её боках — Синдбад не ревнует. В Синдбаде совсем маленькое желание убивать. В такие моменты он понимает беспричинно иногда вспыхивающего ярким гневом Джафара. Он не замечает слегка удивлённого взгляда маги, которая смотрит прямо на него, а когда замечает, то видит в алых глазах едва прикрытую насмешку. Руки Хакурю всё ещё на её боках и Синдбад готов голову дать на отсечение — Рен слегка поглаживает её кожу пальцами! Джудал, зараза, поначалу будто бы этого даже не замечает и если посмотреть, ей вполне комфортно в руках принца. Но стоило тому слегка потянуть её назад, поближе к себе, то она в секунду тут же вывернулась из чужих рук. Нет, Синдбад улыбается потому что на улице хорошая погода. Но смотреть на разочарованное лицо Хакурю — та ещё забава. Теперь Синдбад понимает, чем себя, помимо того что постоянно бесилась с Кохой, развлекала себя маги все эти годы в заточении Коу. Обламывать — тоже своего рода веселье. Когда она проходит мимо него, то он слышит как она хмыкает.***
Иногда Синдбад слишком много работает. Даже Джафару, который следит за сном своего короля (, а всё для того, что бы этот придурок не спал на совещаниях) не всегда удаётся оттащить его от бесконечного вороха бумаг. Синдбад соврёт если скажет о том, что дал Джудал комнату рядом со своим кабинетом не специально. Нет, он не приходил к ней ночью. Да, соблазн был, он не было гарантии того, что проснувшаяся маги не выставит вперёд борг от неожиданности. Ну или не заморозит Синдбада. Оба варианта были вполне себе реальными. Чего он точно не ожидал — крика. Пронзительного, громкого крика, который донёсся из-за двери спальни маги. Синдбад резко повернул голову и быстро подойдя к двери, слегка её приоткрыл. Маги не заперла дверь? Странно. Джудал лежала на кровати, в традиционной одежде Синдрии. Чёрные короткие волосы растрепались по подушке, а сама Джудал крепко зажмурившись, тихо скулила. — Хватит! — резко кричит она и Синдбад тут же подбегает к ней. Борга нет, отлично. Он хватает маги за плечи и резко её встряхивает. Красные глаза лихорадочно бродят по его лицу. — Ты…ты… — хрипит она, тяжело дыша. — Всё хорошо, — Синдбад, зная что она тут же вырвется, прижимает её к себе. Он руками чувствует острые кости. В свете луны он видит что кожа на её лице покрыта испариной и оно бледнее, чем обычно. Она не вырывается. Они сидят так где-то полчаса, пока Синдбад не чувствует, как маги тихо ворочается в его руках. — Спина затекла, — сдавленно говорит она. Её чёрные брови заломлены и Синдбад давит в себе желание распрямить морщинку меж бровей большим пальцем. Синдбад хочет спросить, но не думает что она ответит на его вопрос. А если и ответит, то только прямым посылом к чёрту. Она неловко вертеться и в конечном итоге Синдбад не выдерживает. Он разворачивает её к себе спиной и аккуратно прижимает, держа свои руки на её острых плечах. С Джудал как с пантерой. Тихо и аккуратно. Когда она так близко, тихая, не язвящая, абсолютно спокойная — он не думает о том, что под её мешковатыми штанами и обтягивающей, короткой кофтой, накрытой белым платком. Он думает о том какая она красивая в переливчатом свете луны и о том какая она на самом деле угловатая, острая. Хотя на деле она гибкая, эластичная, чуть ли не уходящая сквозь пальцы песок. Синдбаду нравится это сравнение и он думает над этим в тот момент, когда сквозь его пальцы проходят её волосы. Жёсткие, как и сама маги. Он аккуратно гладит её по голове и когда она резко поднимает голову — его ладонь чуть ли не тычется ей в губы. Он не видит как она покраснела, но уверен что это имело место быть. — Что тебе снилось? — спрашивает он после того, как она, слегка поворчав, отправляет его за персиками. — Карга, — просто отвечает она и вгрызается зубами в мягкую плоть фрукта. Она уже не похожа на того испуганного зверька, которого он держал в руках десять минут назад. Это снова Джудал. Синдбаду от этого даже легче стало. — Она часто тебе сниться? Джудал силой воли не давится персиком после этого вопроса. — Каждый день, — отвечает она с набитым ртом, полностью проигнорировав правила этикета, которые Хакуэй диктовала ей. Она протягивает ему персик и он, удивленно на него взирая, переводит взгляд на неё. Она недовольно цыкает и: — Если ты сейчас же не откусишь, то я передумаю и больше от меня таких подачек ты не жди. Синдбад откусывает чуть ли не половину.***
Они об этом не разговаривают. Ситуация весьма аналогична с той, в которой есть Хакурю. Но, Синдбад, видя что Джудал настроена не враждебно, решил как можно больше времени проводить с тёмной маги. Одним из таких моментов стал очередной фестиваль, на который приглашены все. Джудал, которая почти радостно взирала на девушек, которые облепили её со всех сторон, часто смотрела на Синдбада. Тот всё время ловил взгляд тёмной маги и видел, как девушки млеют, стоит только той открыть свой рот. Все маги такие соблазнительные? — Нет, только она, — голос Хакурю резко раздаётся над ухом и Син сдерживает себя от того, что бы не вздрогнуть. Он сказал это вслух? — Вы в последнее время часто проводите время вместе, — как бы невзначай говорит Рэн, — она даже согласилась пойти на фестиваль, хотя вы сами знаете, Джудал не любительница всего этого. — На что ты намекаешь? — с улыбкой спрашивает Синдбад, видя как в голубых глазах напротив таится плохо скрытая ревность. Что ж, не одному же ему скрипеть зубами от неприятного чувства. — Что, — Хакурю вытягивает голову и ловит взглядом чёрную капну волос своей маги, — что между вами? — добавляет он чуть тише, чем до этого. — Ничего, — просто отвечает Синдбад. Ему нечего скрывать, а то, что касается лично его чувств, никак не обязано быть оглашено перед Хакурю. По лицу Рэна видно, что он не верит Синдбаду. Королю в принципе всё равно, потому что он не обязан отчитываться перед каким-то сопляками. Он смотрит на Хакурю, смотрит на Джудал. Хакурю девятнадцать, Джудал тоже. Синдбаду тридцать. Девушка младше него аж на одиннадцать лет. Девушка нахально улыбается, смотря на него в упор, когда очередная проститука ненавязчиво целует её в шею. Синдбад не знал что Джудал любит тактильный контакт. Маги приторно, до хруста челюсти, улыбается ему и сквозь пелену разномастных, красивых девушек её лицо выделяется белым пятном с разрезом ниже носа. Король видит как по ноге маги скользит женская, покрытая красивым персиковым загаром рука. Скользит выше, выше и ловкие пальцы аккуратно массируют внутреннюю сторону худого берда маги. Та же, безразлично смотря на всё это, ждёт лишь одного — реакции Повелителя Семи Морей. А ещё она знает что Король принял правила игры. В какой момент король понял что она его провоцирует? Наверное, тогда, когда она завела разговор о борделях Синдрии и бросив слова о том, что в них не хватает парней — вырывала себе могилу. Она специально. Король чувствует, как у него моментально пересыхает в горле, стоит ему только увидеть как по бледной шее Джудал скользит юркий язычок очередной проститутки. Маги даже не дёргается от этого в немом удовольствии, а просто приподнимает уголок губ. Синдбад знает что маги глубоко плевать на женщин, которые облизывают её со всех сторон прямо сейчас. Хакурю, который уже красный как рак — и не понятно от чего: от того что маги буквально вылизывают как мороженное, или от приличного количества вина, которое он опрокинул в себя — напряженно сморит на картину напротив, иногда косясь на Синдбада. Мимо них проходят люди, весело вскрикивая и в очередной раз звон стучащих бокалов и яркого смеха режет тишину, которая наступает в короткие моменты забытья.В такие моменты Синдбад видит сквозь проходящих мимо людей лишь одно лицо. Это лицо растягивает свою ссадину ниже носа неприлично широко. Всему приходит конец, даже празднику в Синдрии. Джафар тянет Короля в сторону дворца и тот, лихорадочно ища глазами тонкую фигурку в чёрном, видит как та стоит рядом с принцем. Джудал, задрав голову, смешно фыркает и щёлкает Рэна по носу, смеясь ещё сильнее, когда видит как тот медленно мотает после её действий головой. Когда она резко поворачивает голову в его сторону — всё вокруг перестаёт иметь какое-либо значение. Он видит в красных глазах терпкость виноградного вина и думает что кружит его точно от не выпитого. Когда они сталкиваются во дворце, расходясь по своим покоям, то Джудал, на секунду прижавшись к его уху, шепчет: — Присоединяйся. Синдбад, когда она уходит, медленно кивает.***
— Исчезни, — устало говорит Джудал, когда Когёку, в очередной раз, хочет спустить её с дерева на землю. — Ты не в Коу, слезай, — упрямо заявлет Рэн, уперев руки в бока. — И Слава Богу, — Джудал зевает, выражая полное безразличие к их «светской» беседе. — А если Синдбад увидит? — Когёку щурит свои глаза. Маги закатывает глаза. Опять она за своё. Глупая бабка, думает что Король Семи Морей может иметь какое-то воздействие на маги. Ну, если только на саму Когёку, то это да, запросто. В случае с Синдбадом преимущество всегда было на стороне Джудал. Маги знает что Когёку влюблена в Короля Семи Морей и вообще старается эту тему не поднимать, что бы в очередной раз не слышать монотонное нытье о том, что Синдбад никогда не посмотрит на неё как на женщину. Как на женщину — легко, но только на один раз. Ведь Синдбад всегда смотрел только на Джудал. Императрица, злостно фыркнув, на минуту пропадает из поля зрения маги. Джудал, незаинтересованно смотря по сторонам, задней мыслью думает о том что Когёку, наивная душа, пошла звать Синдбада. Через пять минут её опасения подтвердились и под ней, на траве, стоял Король Синдрии. Синдбад окинул её лицо ласковым, почти нежным взглядом и Джудал передёрнуло. Не от отвращения, скорее от… смущения? Да, представьте. Хорошо, возможно хитрый Синдбад имеет некую власть над Джудал. — Ты в курсе что девушкам неприлично лазать по деревьям? — спрашивает он, прислонившись спиной к дереву. Он складывает руки на груди и поднимает голову, впиваясь в неё взглядом. — Давай будем считать что я не девушка, — она фыркает и Синдбад прыскает со смеху от того, насколько по-детски прозвучала её фраза. — Что смешного? — с напускным раздражением спрашивает она и он, улыбаясь ещё шире, кивает головой. В тени дерева её острое лицо выглядит по-необычному мягко. — Ничего, — он пожимает плечами, — просто я не понимаю. — Не удивительно, — насмешливо тянет она. — Не язви, — он указывает ей пальцем и она, прыснув, показывает ему язык, — я не понимаю мотивов твоей Императрицы. — Например? — Например, — Синдбад задумчиво чешет подбородок пальцем, — например я не понимаю того, зачем она позвала меня сюда, если на тебя моё присутствие не возымело должного эффекта. Или она думала что я силком буду стаскивать тебя с дерева? Джудал фыркает и скрещивает руки под грудью. — Бабка туповата, но не настолько, — Синдбад нарочито укорительно качает головой, — она просто хочет в очередной раз тебя о чём-то попросить, очевидно же. — И не стыдно тебе так вот просто сдавать подругу? — Нет, — легко отвечает Джудал, — она не скрывает того, что готова пищать от каждого твоего взгляда на неё. — Я надеялся что Алибаба женится на ней, — Синдбад чешет затылок. — Белобрысый не настолько идиот, — она беззлобно смеётся, — тем более у него коротышка. — Откуда ты вообще об этом знаешь? — Синдбада всё ещё мучает этот вопрос. — А, ну так мы залетали к этим придуркам в Бальбад и они нас оставили там на пару дней. Мы с Алибабой выпили, разговорились и этот придурок мне всё рассказал. — Я думал ему нравится Моржана. — А, девчонка фаналис, — непонятно тянет она и на секунду отводит взгляд в сторону. Что-то тут не чисто. — Почему ты так это произносишь? — щурясь, спрашивает Синдбад. — Как так? — Неприлично отвечать вопросом на вопрос. — Не тебе мне говорить о приличиях, Бабник Семи Морей, — она свешивает ногу и качает ей в воздухе. Синдбад ловит взглядом голую ступню. Она права, не ему учить её правилам приличия. Синдбад, следя за тем как её нога плавно раскачивается туда-сюда, поддаётся секундному порыву и хватает её за ногу. Поглаживая большим пальцем пальцы её ног, он поражается тому, насколько её нога холодная. Он просовывает свой палец в расстояние между её пальцами и слегка надавливает. Оглаживая остальными пальцами округлую, гладкую пятку, он думает о том что если он сейчас потянет за ногу, она упадёт прямо в его руки. Что и случается в следующую секунду, только он для этого не тянет её за пятку. Она просто молча спрыгивает в его руки. Она кладёт свою руку, согнутую в локте, на его плечо и нагло вскидывает голову. — Удобно? — учтиво спрашивает он. И, посильнее прижав её к себе, убеждается в том что тёмная маги ничего не весит. — Вполне, — без раздумий отвечает она. Они смотрят друг на друга минут пять и Синдбад видит как её губы трогает едва заметная улыбка. В следующую секунду он уже тянется к этим губами. Джудал поддаётся назад, хватаясь сводобной рукой за ствол дерева. Король слегка подпирает её к дереву и маги несильно вжимается частично голой спиной в неровную наружность дерева. — Значит проституткам можно, — тянет Синдбад. — Кто тебе сказал? — она выдыхает ему почти что в самый рот и тут же остраняется. Дразнит, зараза. — Ты не целовалась ни с одной из них? Она кривит лицо, как будто Синдбад при ней скрутил её драгоценному Хакурю шею. — Брезгую, — она смотрит на него, — противно думать о том сколько они перецеловали и у кого пересосали этими ртами. Синдбад кривится от её резких слов. — То есть, ты никого никогда не целовала? — спрашивает он. Да ну. Она отрицательно кивает. Взгляд красных глаз тускнеет. — Целовала, — говорит она, — точнее, целовали меня. Мне же хотелось блевать в этот момент. После этих слов она вырывается из его рук и уходит. Он смотрит в её неестественно прямую спину. Что-то здесь не так.***
Она стонет ему в рот, сильнее сжимая свои ноги за его спиной. Короткие ногти нещадно полосуют его широкую спину и он ещё сильнее распаляется, увеличивая темп, потому что она слишком громко дышит ему прямо в ухо. Её ноги дрожат и она широко открывает глаза, слишком сильно царапая его по спине. Красные глаза бездумно блуждают по его лицу и он видит на её покатом лбу испарину. Тянется губами и коротко целует. Она не сильно дрожит в его руках. Она улыбается и медленно проводит руками по его широким плечам. Её холодные руки идут в контраст с его горячей, словно кипяток, кожей. Он гладит её по бедру и переходит с него на живот, оглаживая кончиками пальцев контур пресса. Она напрягается от этой своеобразной щекотки и он видит как выступают очертания её ребёр. Наклоняя голову, он щедро проводит языком по её животу, видя как белесые волоски встали дыбом. Она впивается в его волосы руками и несильно оттягивает. Он слышит её легкое шипение и дразняще проводит языком по ребру. Она выгибается ему навстречу и он тычется носом ей в шею, с шумом вдыхая. Она потрясающе пахнет. Он ведёт носом от ложбинки между грудей до лобка и она тянет его за волосы сильнее обычного, призывая не делать того, о чем она догадалась. Он поднимает на неё взгляд и видит как она слегка округлила свои красные глаза. Усмехаясь, он ласково убирает её руки со своей головы и тут же прижимает к кровати, слыша как она сдавленно мычит. Когда он видит перед своими глазами её лоно и слышит хриплое «Синдбад», то в этот же момент он вскакивает на кровати. За окном светает, а по вискам течёт холодный, противный пот. Всего лишь сон. Синдбад злостно швыряет вазу в стену, думая о том что скоро сон все-таки станет явью. И так просто она от него не отделается.***
Когёку, с тяжелым сердцем, сообщила им сегодня что они должны вернутся в Ко. Государственные дела не заставляют себя ждать. Синдбаду не показалось, Хакурю был рад такому раскладу. Джудал, которая во время пламенной речи Пятой Императрицы Ко скучающе зевала, бросила на Короля взгляд. Прищур её красных, нервных глаз напомнил Синдбаду о сегодняшней «ночи» и он тут же начала думать о том, что Джафар тайно мастурбирует на Шаркана. Только лишь бы не дать возбуждению охватить его именно сейчас. Он смотрит на маги и на то, как она кривит рожицы Когёку. Внутри Синдбада, при виде её лица в этот момент, разливается теплый, тягучий мёд. Но стоило только принцу снова появится в поле зрения Синдбада и непосредственно самой Джудал — раздражение ласково притянуло его в свои объятья. Маги о чем-то переговаривалась с принцем и тот, внимательно её слушая, буквально смотрел ей в рот. Синдбад со злобой подумал о том, что то, что может Король Семи Морей сотворить с маги — этому сопляку такого и не снилось. Когёку, заметившая что Король Синдрии смотрит ей за спину, повернула голову назад и злобно окликнула Джудал, когда та что-то слишком увлеченно вещала принцу. — Я тут перед кем распинаюсь? — обреченно спросила Когёку. — Я хотела задать тебе этот вопрос раньше, когда ты ещё не начала свою длинную тираду, — Джудал мягко ей улыбается, — но потом поняла что мои слова не возымеют какого-либо эффекта и решила оставить эту тупую затею. — Ты невыносима. Джудал пожимает плечами на её слова. — Мне нет смысла все это выслушивать, потому что я никуда не еду, — просто говорит она и Синдбад чувствует как сердце пропускает удар. Она остаётся? — Это на каких основаниях? — Глупый король мне разрешил, — просто говорит она и переводит взгляд на Синдбада. Он видит в её глазах хорошо скрытый огонёк и в очередной раз принимает правила её витиеватой игры. — Да, — он выходит вперёд, — Джудал остаётся. — Это ещё почему? — вмешивается уже Хакурю. — Потому что мне надо с ней обсудить пару вопросов, касательно Алладина, — без обиняков врёт Синдбад. Джудал смотрит на него с плохо скрываемой гордостью. Хакурю беспомощно переводит взгляд с сестры на Джудал и та, подняв голову, вопросительно ему кивает. — Ты не говорила что остаёшься, — тихо говорит он. Она беззлобно ему смеётся. — Ты не спрашивал, — она в привычной манере трепет ему волосы, — не грусти. Я прилечу через неделю, оглянуться не успеешь. Она подмигивает ему и Синдбад видит как бледные щеки принца заливает краска. Когда они их провожают, то Когёку, оторвав взгляд от Синдбада, горячо обняла Джудал, ворча ей на ухо. Хакурю, не церемонясь, прижимает к себе маги и стоит с ней где-то минут десять, не отпуская. Кажется, его чувства дошли до той стадии, что ему абсолютно всё равно, что о них подумают. Молча кивнув Синдбаду, Хакурю забирается на ковёр. Джудал машет им рукой.***
Джудал приходит к нему вечером. Она молча открывает дверь и её тут же притягивают в объятья. Маги нетерпеливо толкает его в грудь ладонями и он падает на кровать, привставая на локтях.Синдбад ловит её руки своими и чувствует как они дрожат. — О чём ты думаешь? — он тычется своим лбом в её лоб и она шумно выдыхает сквозь зубы. — Её здесь нет, — он гладит её большим пальцем по щеке, — выдохни. Она гладит своими ладонями его лицо и он видит как она поджимает губы. Её руки везде и одновременно нигде, она стаскивает с его плеч одежду и ведёт по ним ладонями, медленно оглаживая. Синдбад чувствует как у него немеют пальцы. — Я всё тебе расскажу, — шепчет она ему в скулу, — но сначала мы потрахаемся. Синдбад усмехается. Она снимает с себя украшения и Синдбад в отместку снимает с себя серьги и всё остальное. А потом она начинает раздеваться — и всё вокруг перестаёт иметь какой либо смысл. Её эфемерное тело в его снах ни идёт ни в какое сравнение с реальной картиной. Синдбад видел многих, но Джулал в своём неидеальном, угловатом, тощем теле окутанным светом от ламп — богиня. Он тянет её на себя и тут же переворачивает их обоих, нависая сверху. Её тёмные волосы разметались по шелковой подушке и он зачёсывает её влажную от пота чёлку назад. Он проводит рукой от лица и по шее, переходя на плечо. Целует, от плеча и до лица. В полумраке он находит её губы и не чувствует ритма своего бешено бьющегося сердца. Она первая проталкивает язык в рот, но Синдбад сразу перехватывает инициативу. Он вылизывает её дёсна, проходясь по идеально ровной кромке белых зубов. Когда она проходится своими ледяными ладонями по его груди и надавливает на соски — он сдавленно стонет в поцелуй. Джудал усмехается ему в губы и до боли прикусывает нижнюю губу, с удовольствием слыша как Король сдерживает шипение. Она взмахивает бёдрами и призывно смотрит ему в глаза. — У тебя до этого был опыт с парнями? — она качает головой. — То есть ты.... — Нет, — она улыбается, — технически я уже «женщина». Не сдерживайся. Синдбад кивает, хотя понимает что сдержатся всё-таки придётся. Он входит в неё и чувствует, как ногти впиваются в его плечи. Он тычется своим лбом в её лоб и начиная двигаться, видит как она тихо шипит сквозь плотно сжатые губы. Давая ей привыкнуть, Синдбад прижимается своими губами к её губам и проталкивая свой язык в её рот, входит до основания. Она обхватывает его ногами, прижимая к себе. Синдбад чувствует как начинает гореть в её теле. Она стонет ему в плечо и поддаётся навстречу, выгибаясь дугой. Он оглаживает её талию, живот, бока и возвращается к лицу, в очередной раз целуя. Когда он в очередной раз входит до основания — они смотрят друг другу в глаза. Джудал вскрикивает и Синдбад чувствует дрожь её коленей на своей пояснице. Сам он, несильно впившись в её шею зубами, кончает. Он целует её везде куда только можно. Веки, брови, лоб, виски, щеки, нос, губы, линия челюсти, подбородок — абсолютно всё. Когда он выходит из неё, то её ноги все ещё скрещены на его пояснице и он ставит небольшой засос на внутренне стороне её берда. Она приподнимается на локтях и тянет его за шею к себе, тут же начиная её вылизывать. Она ловит его сдавленные выдохи-вдохи и несильно кусает за ключицу. После того, как они вдоволь насытились друг другом — начинало светать. Синдбад, обессиленный, кладёт свою голову ей на живот, сплетая её ноги со своими и обвивая её талию руками, сжимая в тиски. Синдбад, перед тем как провалится в сон, чувствует тонкие пальцы Джудал, перебирающие его волосы.***
Когда Синдбад открывает глаза — то видит что Джудал все ещё в его руках. Уже хорошо. В свете утреннего солнца её белая кожа чуть ли не светится и Синдбад медленно проводит по ней подушечками пальцев. Он ведёт носом по её животу и посильнее вдыхает её запах. Его широкая ладонь скользит между ног Джудал и он слышит как она тихо стонет, когда он аккуратно вводит в неё два пальца. — Глупый король, — выдыхая, говорит она. — И тебе доброе утро, — он проталкивает пальцы сильнее и когда её рука ложится к нему на запястье, сжимая, то Синдбад поднимает голову. Она смотрит на него с сонной пеленой в алых глазах и он видит как её правый глаз слегка дёргается. — Если тебе не нравится, — говорит он тихо, — то я могу прекратить. Джудал, хотевшая что-то сказать, упрямо сжимает губы. Потом Синдбад видит как её напряженное лицо в момент приобретает расслабленное выражение и она, надавив на его запястье, тянет его вперед, тем самым проталкивая пальцы Синдбада ещё глубже. Тёмная маги надрачивает себе рукой Синдбада, Короля Синдрии и где-то одна Когёку плачет в подушку. Джудал душит в себе огонь совести и лицо подруги меркнет перед глазами, потому что тёмная маги кончает в руку королю. Синдбад смотрит на свои пальцы, которые блестят, покрытые прозрачной жидкостью. Подносит к лицу и смотря тёмной маги в глаза — облизывает. Джудал не имеет вкуса. Та смотрит на него так, как будто он отрубает голову Когёку. Он видит как брезгливо дёргаются вверх уголки её губ и сильнее заглатывает большой палец, смачно обсасывая. — Хватит, — сдавленно говорит она и тянет к нему свои руки, в попытке остановить. Тёмная маги беспомощно смотрит на его лицо. — Перестань, — Синдбад с лёгкостью захватывает обе её руки в свою. — Это омерзительно, — она фыркает и Синдбад видит как её бледные щёки покрывает едва заметный румянец. Тёмной маги оказывается тоже временами бывает стыдно. Синдбад вытаскивает свои пальцы из рта и притягивает к себе Джудал, утягивая в поцелуй. С размаху проводя языком по её небу, он слышит её мычание. — Твой принц такого не умеет, — мимоходом говорит он, когда они отрываются друг от друга. — Я не знаю что он умеет, а чего он не умеет, — она фыркает, сдувая чёлку. Синдбад молча зачёсывает её назад своей рукой. — Вы не спали ? Она смеётся слишком искренне для того, что бы дать на его вопрос положительный ответ. — Нет, — Джудал качает головой, — он пытался. Много раз. — Почему отказала? Я думал вы души друг в друге не чаете, — нет, Синдбад не пытается показать свою ревность, он просто хочет невзначай намекнуть. Джудал никогда не была глупой. — Ой-ой, кто-то ревнует, — Джудал гладит его по скуле, — к Хакурю, серьёзно? — А что? Принц видный парень, — он выгибает бровь, — наверняка его братья много раз приводили к нему всяких наложниц. — Было дело, — она кивает, кладя его голову себе на грудь, — но он всегда так смешно на это реагировал, краснел и ругался. Любо-дорого было посмотреть. Её смех был таким же тёплым, как и лучи солнца, которые заливали спальню Синдбада. — Вы с ним очень близки, — Синдбад берёт её руку и переплетает их пальцы. — Да, — она кивает, — мы росли вместе. Он всегда плакал и цеплялся за меня, — она издаёт тихий смешок. — Он никогда не нравился тебе, ну, как мужчина? Она в очередной раз смеётся с его вопроса. — Хакурю? Как мужчина? Даже если бы я захотела, мы бы не были вместе. — Почему? — он переворачивается и смотрит ей в глаза. Совершенно спокойное маковое поле. Синдбад никогда не видел их такими. — Помнишь, я вчера сказала что всё тебе расскажу, — Синдбад кивает, — лучше момента я уже не найду, просто потому что я не решусь. Она даже одевается — чем Синдбад был немного не доволен — для такого случая. Садится на его стол, складывает ноги по турецки и подпирает подбородок кулаком. Джудал смотрит на него и видит тень, падающую на веки, от его ресниц. Он на секунду прикрыл глаза и тут же открыл, смотря на неё в упор. Тёмная маги ждала этого момента много лет, ночами думая о том, чего никогда может и не случится. Ну вот сейчас он здесь, рядом, с ней. Смотрит так тепло и ласково и ждёт, когда она поведает ему самый страшный, отвратительный, мерзкий секрет. Синдбад даже не знает о том, что она должна ему рассказать. Джудал всегда было перед ним стыдно. — На протяжении пяти лет я спала с Рэн Гёкуэн. Синдбад чувствует как кровь яростным потоком уходит от лица. Джудал смотрит на него прямо, в глазах всё такое же маковое поле, но он видит, видит, что вот-вот и снова загорится пламя. — Ты уверен что хочешь это знать? — тихо спрашивает она и Синдбад, придя в себя, быстро кивает. Он не передумает. — Мне тогда четырнадцать было. Слуги привели меня к ней и эта тварь, как обычно улыбаясь самым наисладчайшим образом, в прямом смысле затащила меня к себе в постель. Смотрела красными глазами и говорила о том что ждала этого момента с того дня, как только увидела меня, ребёнком. В тот момент я не думала ни о чем. Мне просто было страшно. Лучше бы она меня убила, вот серьёзно. — Почему ты соглашалась на это? — Потому что мне хотелось жить, — её голос подрывается, — и Хакурю тоже и Хакуэй, Когёку. На остальных мне было глубоко плевать. Эта мразь, старая ведьма, говорила что если я буду сопротивляться, то в этот же момент ни Хакурю, ни Хакуэй, ни Когёку — больше не откроют глаза. — Хакурю знал? — Он узнал сразу после того, как мы прикончили её. Синдбад видит как дрожат её плечи и как жевлаки ходуном ходят на её скулах. — Мне хотелось сдохнуть, постоянно. Я всегда лезла на рожон, провоцировала, ввязывалась в битвы чуть ли не мирового масштаба, надеясь на то что в один прекрасный момент меня просто пришибут. Гёкуэн отобрала у меня родителей, дом, свободу и право на то, что бы я могла быть с тем, с кем захочу, — она приподнимает уголки губ и Синдбад чувствует, как у него внутри что-то обрывается. — Она каждый день мне сниться. Я вижу как она тянет меня на кровать, или иногда за какой-нибудь угол, потому что при жизни она любила так делать после каких-нибудь собраний. Её бледные, тонкие руки, которые тянут меня в темноту и её смех, такой тихий, она всегда так смеялась когда гладила меня по голове после этого кошмара, который происходил между нами. Она знала что она мне омерзительна и наслаждалась тем, что несмотря на свою неприязнь, я всё равно с ней сплю. Иногда она оставляла меня у себя в спальне и обнимала во сне, в такие моменты я думала над тем, что это прекрасный шанс убить её, но я знала, что она не спала. Всё эти годы она всё время давала мне прекрасный шанс, провоцируя. Но нет, мы с Хакурю вынашивали этот план годами и никакая Карга его бы не испортила. Каждый раз, когда я вспоминаю всё это, я думаю что мои рухи жрут меня изнутри, напевая мне о том что я и без своей тёмной магии — сплошная грязь. Я знаю что я тварь и что мне место быть в аду, но… Она подходит к Синдбаду и беря его лицо в свои руки, прижимает свой лоб к его лбу. — … я не хочу думать так о себе тогда, когда я рядом с тобой. Синдбад молча сжимает её ладони в своих и видит, как по её щекам текут слёзы. Она рыдает в его руках и Синдбад, убаюкивая её, как маленького ребёнка, думает лишь об одном: Он больше её от себя не отпустит. Точно уж не в Коу.***
— Откуда ты родом? — Тензанские Горы. Джудал мастерски отвлекает Синдбада от работы и тот, не отрицая, признает что он сам то и не против такого расклада. Тёмная маги, нагло восседавшая на его столе, с неизменно по-турецки сложенными ногами, никак не располагает и не мотивирует к каким-либо решениям государственных дел. Синдбад, положив руки на согнутые коленки Джудал, слегка постукивал по ним пальцами, думая. — Никогда там не была? — Нет, — Джудал качает головой, — Аль-Сармен не запрещали мне бороздить по миру, но если честно, я просто не знала, откуда я родом.Карга относительно недавно, до своей смерти, мне сообщила. Хакурю говорил что там красиво. Очередное упоминание принца неприятно колет где-то глубоко внутри, но Король на корню рубит этот никому не нужный зародыш. Джудал тут, с ним. Джудал трепет ему чёлку, громко смеясь от того, как Король фыркает с её действий. Небольшую идиллию как обычно нарушает никто иной — Джафар. — Прошу прощение за то, что нарушаю столь милую сцену, — абсолютно неискренне произносит Джафар, — но, Син, если ты не забыл, то сегодня к нам приезжают претендентки из ****. Джудал, смешно выгнув бровь на слова Джафара, косится на Синдбада. Тот чуть сильнее сжимает коленку маги. — Ты не говорил что женишься, — совершенно спокойно заявляет маги. Её рука всё ещё в волосах Короля и того слегка возмущает столь спокойное отношение маги к этой ситуации. И вообще, не собирается он женится. Они оба не заметили как Джафар покинул кабинет Синдбада. Джудал, находящая окно в кабинете невероятно интересным, даже не поворачивала голову в сторону Синдбада. Тот же, чувствуя что напряжение в воздухе можно резать ножом, неловко водил плечами, словно таким образом он сможет стряхнуть с них неловкость. Получалось отнюдь ужасно. Проходит целая вечность, прежде чем Джудал наконец-таки поворачивает голову в его сторону. Глаза — маковое поле. — Выдохни, — она приподнимает брови, — я всё понимаю. Никто не захочет заключать брак с тёмной маги, тем более той, которая работала на Аль-Сармен всю свою жизнь. Я в принципе не надеялась что буду с тобой даже в качестве любовницы, это глупо. Синдбада задели её слова. — С чего ты решила что я не хочу на тебе жениться? — Потому что я… — Я не приму кого-либо другого, — резко произносит Синдбад. Тёмная маги заметно вздрагивает от его слов и он тут же жалеет о том, что позволил себе повысить голос. Синдбад никогда не ругался на маги. — Слушай, — она радостно хлопает в ладоши, — поехали на Тензанские Горы. Если честно, Король всегда знал что характер маги переменчив, но что бы настолько. Иногда она его пугает. — С чего такая резкая перемена настроения? — он улыбается. — Потому что нам обоим нужно разбавить напряжение между нами, — Джудал пожимает плечами, — и тем более я никогда там не была. Ты знаешь где это находится? — Да. Маги спрыгивает с его стола и вытягивается во весь рот, задирая вверх руки. Синдбад, в один шаг подошедший к ней, мягко обнимает маги за плечи и притягивает к себе. — Ты должна понимать, я… Она прижимает свой палец к его губам и качает головой.***
На Тензанские Горы они отправляются следующим утром. Джафар, который гневливо размахивал руками и говорил о том что безответственность Короля их всех погубит, в конечном итоге ничего своими речами то и не добился. Кто бы сомневался. Когда они туда прилетают, то приземляются на высокую гору, на которой есть что-то наподобие каменного «мостика». Синдбад, чувствуя головокружение от нахождения в горах, смотрит на то как Джудал идёт почти к самому края «мостика». — Ты говоришь мне о том что не надеялась что я на тебе женюсь, — Синдбад смотрит в её спину, — но тебе самой когда нибудь делали предложение? — Да, — она даже не поворачивает головы, — Хакурю. С пятнадцати лет удачу пытает. Она смеётся со своих слов и Синдбад не может зарубить на корню внутри себя сорняк ревности. Чертов сопляк. — Расслабься, — она успокаивающе прикрывает глаза. — Я не могу расслабится от мысль о том, что за тобой уже какой год ухлёстывает принц Империи Коу. — А ты думай о том что несмотря на то, что за мной ухлёстывает принц, я всё равно с тобой, Королём Синдрии. Который старше меня, на одиннадцать лет, если что. Её звонкий смех режет тишину в горах и Синдбад чувствует, как у него мягко закладывает уши от этого прекрасного звука. — Ты говорила что хотела умереть, — говорит он, — что же тебя держало всё это время, помимо Хакурю и остальных? — Ты, — просто говорит она, — всегда. Она расставляет руки в стороны и широко улыбаясь, падает вниз. Синдбад, на секунду забыв о том что она маг и что она с лёгкостью может парить в воздухе, быстро подходит к краю моста, смотря на то как она летит вниз. Худые руки расставлены в стороны и она, широко ему улыбаясь, плачет. Синдбад видит как в маковом поле начался тёплый, проливной дождь. Мысленно он уже давно лежит в маковом поле, убаюканный сонным ароматом и переливчатым звуком летнего дождя. Когда она взлетает в с оглушительным свистом вверх, то слышит лишь одно: — Аналогично.***
— Зачем тебе я? Джудал лежит на его груди, обняв его руку. Синдбад, до этого гладивший её по голове, останавливается, вопросительно смотря ей в затылок. — Почему ты спрашиваешь это? — Потому что мне интересно, — она даже не поворачивает голову, — я ведь тёмный маг, куколка Аль-Сармен и вообще хотела убить коротышку. — Я не буду говорить о том, о чем ты и так прекрасно знаешь. — Я не прошу тебя произносить это, потому что я… — Потому что ты что? Он видит как она ссутуливается и пытается повернуть её голову в свою сторону. — Джудал, — она вздрагивает когда он произносит её имя, — ты мне не веришь? — Ответь мне. — Не молчи. — Пожалуйста, скажи что нибудь. — Джудал, скаж… — Да, не верю! Потому что я просто тебя не понимаю. Зачем я тебе? Я не дам тебе потомства, потому что маги бесплодные, я работала на организацию которая хотела всех вас убить, я покушалась на твою страну, на тебя. Из-за меня ты не можешь женится, потому что тебя держат какие-то непонятные обязательства передо мной, зачем? Зачем ты заставляешь меня чувствовать себя ещё большой тварью? — Я не женюсь и не женился не потому что у меня перед тобой обязательства, хотя я не исключаю и их наличие, я не женился потому что не видел никого из них, кроме тебя, в этой роли. С самой нашей первой встречи я хотел соединить с тобой свою жизнь. Джудал не находит что ответить. На следующее утро, когда Синдбад, держась за виски, пытается отогнать давящую боль, она заявляет ему с порога: — Я возвращаюсь в Коу. Синдбад бы сказал что в этот момент Земля остановила своё движение и восставшая из мёртвых Гёкуэн утащила Джудал с собой в Ад, но нет, ничего не поменялось. Просто в очередной раз от пустоты в красных глазах что-то оборвалось. — Зачем? — Сегодня прислали посла из Империи, Хакурю сказал что для меня нашли кандидата. Для покорения лабиринта. — Ты уверенна? Она подходит к нему и целует в лоб. — Да. — Ты просто сбегаешь, тебе так не кажется? — Если бы я хотела сбежать, то сделала бы это уже давно. Она садится к нему на коленки и задумчиво водит пальцем по его лицу. Король ластится об её руку, как котёнок. Она тихо от этого фыркает. — Я вернусь, — говорит она, слезая с его колен, — не женись тут, без меня. — Очень смешно. Они смазано целуются и она уходит. Король хочет верить в том, что её слова были правдой.***
— Быстро ты вернулась. Джафар, сонно глядящий на прибывшую тёмную маги, кое-как пытается сфокусировать зрение. Получается плохо, хотя бы потому что на дворе ночь. — Как могла, — она разводит руками. — Да, если в твоём понятии «быстро» — это полгода, то я не представляю что будет если ты скажешь ему в следующий раз что улетишь надолго. Насколько, на пять лет? — Следующего раза не будет. Синдрийские ночи холодные и она ёжится. Джафар молча накидывает на неё непонятно откуда взявшийся плащ. — Как он? — Пьёт не просыхая, — совершенно легко отвечает Джафар, пожимая плечами. Джудал поджимает губы. — И давно? — После того как ты улетела, он держался аж два месяца. — Он пьёт четыре месяца без остановки? — Сплюнь, — Джафар качает головой, — если бы так оно и было, я бы лично прилетел за тобой в чёртово Коу. Джудал фыркает. — Если бы у меня была возможность, я бы прилетела, — по голосу слышно что она не врёт. Джафар знает что в случае с Синдбадом это не то. — Я не сомневаюсь, — он качает головой, — но мы говорили с ним о том, о чём ты говорила с ним перед отъездом. В полумраке не видно как она краснеет. — Синдбад любит женщин, — начинает он, — он любит их манеры, внешность, поведение. Любит смотреть на то как очередная девица тает под его чарами, ему это нравится, он сам готов растаять в этот момент. Ты же готова была его убить и спалить Синдрию к чертям собачьим, при каждом удобном случае. Ты — другой случай. — И чем же я отличаюсь от остальных? — спрашивает она, зевая. — Синдбад любит тебя, тупица, — устало произносит Джафар. Джудал чувствует как внизу живота от этих слов странно что-то скручивается и она дёргает плечами. — Не оставляй его больше, — говорит Джафар, обходя её, — он без тебя совсем скис. — Даже не фестивали не ходит? — спрашивает она. — Редко. Когда она приходит в его покои, то Синдбад спит за столом, чуть ли не укрывшись кипой непонятных бумаг. Джудал ласково улыбается, проводя рукой по его волосам. Синдбад красивый. Джудал всегда это знала, смотрела, изучала и когда видела, как этот ублюдок улыбался, то чувствовала как начинают подкашиваться ноги. Джудал никогда не ревновала его к тем девицам, которые извечно крутились вокруг Бабника Семи Морей, потому что какое-то непонятное, шестое чувство не давало ей ревновать. Она знала что для Синдбада они не представляют никакого интереса. Не прогадала. Он всегда был её. С самого первого момента, когда они были ещё детьми и она видела, как шумоватый подросток превращался во влажную мечту всех девушек этой планеты. Они изначально принадлежали друг другу. Когда он открывает свои сонные, золотистые глаза, то Джудал чувствует как внутри разливается обжигающее, почти болезненное тепло. — Ты вернулась. — Я вернулась. — Ты больше никуда не уйдёшь, — он осоловело качает головой и её пробирает на смех. — Не уйду. Она тычется носом в его висок и когда чувствует, как он сонно тычется лбом в её плечо, произносит: — И я тебя, придурок.но волны больше не накрывают с головой.