Функциональность

«То есть, ты думаешь, что я год терпел твое дебильное кукольное личико, усмешки, чуть было не стал свидетелем твоей смерти…и все, чтобы в один момент залезть тебе в штаны?»

Эта фраза стучалась в голове Найнса бесперебойным системным оповещением изо дня в день. Которое он, к сожалению, не мог смахнуть простым движением ресниц. Гэвин — взрослый мужчина, в физиологические потребности которого входят нездоровая пища, пятичасовой сон и секс с живым партнером (примечание: рука за партнера тоже, как ни странно, принимается). Найнс давно выучил, что в ежедневные потребности этого кожаного мешка входит также препирание с Фаулером, употребление целой цистерны растворимого дерьмового кофе и язвительные словечки, вылетающие из его не промытого мылом рта налево-направо (примечание: если поблизости Коннор — гадости в его персону сыплются на 30,06% реже, чем несколько месяцев назад. Вывод: заметный успех в адекватности отношения к андроидам.) Если каждую из биологических составляющих Найнс мог контролировать сам, вносить в режим Гэвина корректировки, направленные на улучшение состояния, то за удовлетворение потребности «продолжение рода/избежание спермотоксикоза» он точно не мог ручаться. Или, все же, смог бы? *** — Найнс, я знаю, что тебе приглянулись чем-то эти мокрые слюнявые поцелуйчики в шею… У Сумо, что ли, научился?.. К чему это я… Ах, черт, Найнс! Ты меня этими лобызаниями только возбуждаешь. — Гэвин нервно двинул бедрами, пытаясь согнать с себя романтичную машину, навалившуюся половиной внушаемого веса. — Я не хочу потом в одиночестве после твоих выходок спускать в кулак… — Я могу… — Минет в машине был отменный. И на кухне. И в гостиной. Но ты сам говорил, что твоей лаборатории нужна перезагрузка после этого. Найнс улыбнулся, проведя по небритой щеке двумя пальцами без скина, любовно оглаживая скулы Рида. — Поцелуи тоже затрачивают ресурсы лаборатории. Но я подавляю приказы по анализу, если не сильно втягиваться в процесс. — Понял, засасываемся теперь исключительно по зубы. Найнс, перенявший мимику Гэвина с точностью 98,95%, театрально закатил глаза, цокнув. — Напомни, почему я ради тебя разрушил стену? Гэвин ухмыльнулся, притянув андроида ближе, аккуратно накрывая пластиковые, до жути мягкие и податливые, губы своими. Найнс от переизбытка оповещений отключил симуляцию дыхания, пытаясь, словно в первый раз, распробовать губы Гэвина, не затрачивая энергию и расходники на анализ. — Потому что я неотразим, жестянка. Найнс, словно завороженный, кивнул, снова приникнув к шее Гэвина, оглаживая его плечи сквозь темную материю футболки. Сенсоры засекли повышение температуры тела, увеличение частоты сердечных сокращений, усиление потоотделения и частоты вдоха… — Найнс… Прошу, ты же знаешь… О, да, Найнс знал, как довести Гэвина до нервных всхлипов, как сделать так, чтобы Гэвин, да-да, тот самый неотесанный чурбан, просил, нет, умолял. Найнс знал, поэтому жадно пользовался чужими ощущениями, так как свои все еще самостоятельно понимать он не мог. — Я думаю, что я смогу удивить тебя сегодня. Как по щелчку, Найнс растворился в темноте комнаты, поблескивая безмятежно голубым диодом. Гэвин приподнялся на локтях, чувствуя, как отсутствие веса жестянки заметно холодит его кожу. Найнс объявился с таинственной коробкой, загадочно постукивая по картонной крышке с причудливым узором в виде птичек. По крайней мере, Гэвину хотелось верить, что это именно птички. — Что там? — Скептически поинтересовался Рид, оглядывая недружелюбным взглядом невесть откуда взявшийся подарочек. Гребанный Найнс светился ярче рождественской гирлянды. От одной улыбочки уже хотелось зажмуриться, ведь эта железка смогла бы сбивать самолеты в небе своим свечением. — Фаллоимитатор. 7, 5 дюймов. Я подумал, что для начала хватит. Гэвин поперхнулся воздухом, нахмурившись. Диод плавно перешел в желтое свечение. — Зачем, пластиковый ты фокусник, блять? Ты ведь даже не получишь от этого никакого удовольствия. — Насупился, даже не пытаясь заглянуть в коробку. — Не, приятель. Я не привык играть в одни ворота. — Я получу удовольствие. Не только визуальное, но и сенсорное. Гэвин нахмурился, но в его взгляде просочилась нотка заинтересованности. Андроид мягко улыбнулся, постучав по коробке. Рид похлопал ресницами, разглядывая узор на картоне, с сожалением понимая: нет, не птички. — Иисусе. Ты подключился к вибратору. — Сейчас не 2010 год, все мануалы в распаковке, каждый механический предмет имеет свое ПО для удобства, коннект и порт USB для труднодоступной передачи файлов. — Значит, я был прав, когда называл тебя тостером и кофеваркой? — Гэвин усмехнулся, рассматривая сеть вен на фиолетовом дилдо, аккуратно проведя пальцами по головке, будто бы надеясь, что отдача придется на Найнса. Но ничего не произошло. — Теперь я могу называть тебя еще и анальной пробкой. — Захлопнись, Гэвин. — Совсем по-доброму отозвался Найнс, но что-то в его интонации явно дало понять Риду: сигнал Свыше — не выебывайся, если не хочешь проблем. Гэвин снова покосился на новую игрушку, невольно поджав пятую точку — выглядело внушающе. После длительного-то перерыва. — И как… Оно работает… Ну в смысле, куда оно войдет я понял, не дурак. А ты? Что ты получишь? — Я получу разряд ограниченной мощности от биоимпульсов, которые перейдут от контакта биоэлектрода с твоей предстательной железой. Они установлены через сеть в головке. — Найнс провел пальцем по месту с предположительным биоэлектродом. — Я надену проводник, и тогда почувствую этот разряд. Он ослабит несколько моторных функций, затормозит получение данных и исказит визуальную, сенсорную и вестибулярную картину моего восприятия. Иными словами, я получу сенсорный сбой, с большой вероятностью меня зациклит на 28 миллисекунд, после чего произойдет автоматическая проверка неисправностей, но она не успеет завершиться, если я получу еще один разряд. Гэвин многозначительно хмыкнул, поглядывая в серые глаза, облизнув губы. Найнс выглядел преступно вызывающим, когда говорил о таких серьезных вещах, чеканя каждое слово в холодной рассудительности. — С такими играми моя простата точно развалится до 45 лет. — Невесело усмехнулся Гэвин. — В биоимпульсах нет ничего губительного для организма человека. Эти разряды в достаточном количестве используются в лечении и профилактике ряда заболеваний, таких как… — Так, ясно…- Перебил поток информации Гэвин, притягивая Найнса ближе. — Я понял. Иди сюда… Найнс отложил коробку в сторону, снова заваливаясь на Рида, попутно снимая с его торса мешающую футболку — Гэвин хотел швырнуть ее в далекое странствие по липкому пыльному полу, но Найнс перехватил ее указательным пальцем, ловко сложив вещь в два счета. — Гребанный чистюля. Андроид улыбнулся, проведя по взлохмаченным волосам Гэвина пятерней, аккуратно массируя кожу головы. Гэвин сдавленно выдохнул, прижимая Найнса к своей шее, призывая к любимому действию андроида. — Я все еще не понимаю… Зачем тебе это? Ради интереса? Хочешь узнать, как чувствует себя твой мешок с кишками во время хорошего траха? Найнс зацепил нежную кожу на шее зубами, оттягивая на несколько миллиметров, зная, что этот уровень оптимальный для эластичности волокон человеческой ткани, и Гэвин, словно в подтверждение, покрылся мурашками с головы до пят. — Я хочу быть… Полностью функциональным для тебя, Гэвин. Рид задохнулся от слов его преданной до ёканья под ребрами машины, поймав двумя ладонями смазливое личико, вглядываясь в глаза, сверкающие по-человечески настоящим огоньком. Отражение любви, заботы, самоотдачи на всю шкалу человеческих эмоций. Кажется, в оттенке #B0C4DE промелькнула страсть, вожделение, которое присуще только живым. И Гэвин готов был поклясться: сейчас его андроид выглядел человечнее любого из людей на этой чертовой сбрендившей планете. Камски перестарался с правдоподобной нежностью этих глаз, определенно. — Ты же знаешь, Найнс. — Смелости сказать все, что крутилось в голове водоворотом, у Гэвина не хватало. Найнс и так знал, что Рид чувствует к нему. По крайней мере, Гэвин надеялся, что его пьяные бредни отложились на карте памяти андроида, и повторять сейчас весь спектр любовных потоков не имеет смысла. — Ты — мой человек. Я все готов сделать ради тебя. — С каждой фразой дышать становилось все труднее, Гэвин чувствовал, как сильные руки скользят по его бокам, оглаживая тазовые кости. Такое отношение Найнса к нему подкупало: мало, кто был готов сделать для детектива что-то действительно стоящее. Максимум Тина на Рождество подарит галстук, который Рид любезно отложит в шкаф с вещами, которые никогда не надевает. Ведь галстук, косуха и потертые от старости кеды — не лучшие подружки всея гардероба, офицер Чэнь. Домашние штаны были аккуратно сложены и перемещены в тот же угол, что и футболка. Найнс демонстративно долго возился с верхней пуговицей на рубашке, дабы позлить. Иначе не скажешь, ведь андроиды не чувствуют смущения и волнения перед стоящим делом. Или, все же, чувствуют? Гэвин решил, что сейчас вся кровь переметнулась к члену, и мозг не обязан думать в таких условиях и доказывать кому-то, что он способен на что-то большее в данную минуту, чем рваные выдохи и сдавленные скулежи. По телу пробежал табун мурашек, и Гэвин подался вперед, обхватывая ногами Найнса за бедра, пытаясь скрыть свое смущение. Почти сорок лет, а ведет себя хуже прыщавого очкарика на первом свидании. Скин местами оголял пластик с ровно отточенными панелями, от прикосновения тёплых человеческих пальцев проскакивало голубоватое свечение, от чего в темноте комнаты было видно лицо Найнса, передернутое механическим полуоргазмом от сенсорных нагрузок системы. Пальцы Найнса надавили на нижнюю губу Гэвина, и тот, опустив взгляд, осмотрел сияющие голубой подсветкой пластиковые пальцы, вздохнув. — У меня не было… Я не… Я им не пользовался не по назначению уже три года, Найнс. Андроид слабо ухмыльнулся, лизнув широко и размашисто Гэвина в грудь, зацепив губами бусинку соска, смакуя. Рид охнул, сдергивая надоедливые штаны Найнса, хоть и знал, что под ними гладкая поверхность углепластика со скином, усыпанным родинками. — Я буду аккуратнее. Я не наврежу тебе, Гэвин. Пальцы снова настойчиво надавили на губы Рида, от чего он нахмурил брови, раздумывая над правильностью ситуации. Через пару секунд Гэвин сдался, поддаваясь внезапному порыву проверить: что же все-таки почувствует его несносная консервная банка?— облизал пальцы Найнса до самых проксимальных фаланг. — И где ты только себе такие апгрейды скачиваешь, жестянка? — С любовью прошипел Рид, чувствуя, как пальцы без скина, ловкие и способные на любые изворотливые движения, медленно скользили по стенкам. Гэвин уже и не помнил, как хорошо бывает от такого тягучего сладкого ощущения разработанности внутри. — Все. Хватит. Тащи уже свою игрушку. — На одном дыхании выпалил Гэвин, но Найнс, сверкнув диодом, сдвинул по-птичьи брови. — Ты сказал, чтобы я был внимательнее к твоему анальному отверстию и стенкам прямой кишки, ведь, цитирую,.. — О, Иисусе. Тащи быстрее. Дважды гаркать на послушного Найнса не пришлось. Ловко перехватив пальцами фаллоимитатор, он сдернул наклейку с липкого слоя внешней стороны, прилепляя его на пустой лобок. Гэвин опустил взгляд, наткнувшись на неожиданную картину: скин в месте прикрепления сбоил, сползая неровным пятном, а на белой панели фиолетовый дилдак смотрелся более чем нелепо, но, надо признать, весьма эстетично. Гэвин даже прихрюкнул в смехе от такой несправедливости. Найнс в последний раз сверкнул желтизной диода, ведь на его место он прикрепил какую-то квадратную хренотень. Переливающуюся тем же оттенком, что и сам фаллоимитатор. — А это зачем? — Для передачи импульса, конечно же. Беспроводная система, дистантный контакт. Иначе бы мы ебались с проводами, а не друг с другом. — Найнс безмятежно улыбнулся, потянувшись к коробке, достав оттуда маленький флакончик с новой смазкой. Спасибо, что хоть она не участвовала во всеобщем маскараде и не переняла фиолетовый оттенок. Иначе это был бы фатальный пиздец. — Справедливо. Белые пальцы с щедростью размазали лубрикант по основанию, и заскучавший по этому зрелищу Гэвин, наблюдавший трение только через экран стонущего голосами актеров ноутбука, громко сглотнул, переведя взгляд к глазам Найнса. К жадным и похотливым глазам. Гэвин сдался первым, притягивая андроида за широкие плечи к себе, углубляя поцелуй почти сразу же, чувствуя, как Найнс теряется в оповещениях на анализ, но с успехом справляется, тихо щелкнув гортанной статикой, позволяя делать Гэвину все, что ему заблагорассудится. — Я запустил фоновый процесс анализа твоих данных. Тебе нужно сократить употребление насыщенного жира, показатель холестерина заметно повысился, глюкоза на предпоследнем уровне по критической норме твоего возраста, а фермент… Гэвин снова утянул Найнса в глубокий поцелуй, не давая глупой машине испоганить такой настрой. — Или ты трахнешь меня, или будешь разговаривать о нарушении ферментативной активности со своими пластиковыми дружками, окей? О, жестянка, умеешь же испортить своим бубнежом весь кайф романтики. Найнс шумно загудел, снова проверяя количество смазки. Слава богу, не потащил ее в рот. Хотя, от такого зрелища Гэвин тоже бы не отказался. Первый толчок был пробным, аккуратным, неспешным. Но Рид тихо выматерился, закидывая ноги удобнее, чувствуя, как Найнс мелко вздрагивает от точечного разряда. Андроид прикрыл веки, а ресницы чуть заметно полыхнули голубым свечением, задрожав. Гэвин восхищенно приоткрыл губы, невольно самостоятельно насаживаясь чересчур тугим кольцом на фиолетовое нечто. Без колебания света диода было сложно понять, что творится в системе нулей и единиц Найнса, но Гэвин, трогая крепкие плечи вспотевшими ладонями, видел, как поддается пластик, снимая резво скин под теплотой человеческого тела. Найнс получал особое механическое удовлетворение от пробежки лукавых пальцев по сенсорным точкам. И Гэвин планировал соединить все зоны воедино. Найнс заметно подвисал, но, слава магическим силам, посланным из далекого космоса, не забывал глубоко вбиваться в тело Гэвина, заставляя его позорно скулить и жмуриться от накатывающей эйфории. Глаза андроида рябили раз в минуту, а на идеальном симметричном лице проскальзывала улыбка, которая вполне могла стоять в программном коде имитацией эмоции под названием «счастье». Рид уже и не помнил, когда в последний раз так любовался чьим-то лицом, передернутым скачками дофаминов. Что служит его аналогом у андроидов? Гэвин спросит позже. Найнс слабо заскрежетал, ловя эмоции Гэвина, внимательно рассматривая каждое мимическое колебание на лице его человека. Его сбоило только от одного вида такого жаркого, податливого и совершенно открытого Рида. Вся его похоть перекрывала системные ошибки, вылезающие бесчисленное количество раз за одну секунду.

« Мне это не нужно, Найнс. С тех пор, как ты появился, все стало лучше.»

Гэвин прижимался плотнее, чувствуя едва щекочущую отдачу где-то глубоко внутри себя, до глупого хлюпания насаживаясь ближе, ударяясь ягодицами о холодный углепластик, тут же мигающий голубой подсветкой. Горло драло от срывающихся стонов, вылетающих из глубины грудной клетки. Найнс чувствовал, как ускоряется движение тириума, нагревается насос от усиленной работы процессора, как перед глазами все багуется от одного взгляда на перекошенное удовольствием лицо Гэвина. Ему было это нужно. Гэвин Рид нуждался в разрядке, но был предан своему слову, не предавая одного глупого андроида. Системные сбои участились. Головка члена распухла от невнимания к ней, налилась кровью, и Гэвин, сдавленно выдохнув, захлебнулся в гортанном стоне, даже не осознавая в данную минуту, как будет отчитываться за громкие стоны перед старушкой Сторми с квартиры номер 87. Найнс перехватил руку Гэвина, накрывая своей широкой светящейся ладонью, сжимая аккуратно и властно, не сбавляя темпа ни на секунду. Найнс перегревался, это чувствовалось кожей, Гэвину не хватало воздуха, особенно сейчас, когда ловкие пальцы проводили по чувствительной дырочке уретры, собирая густоватую смазку, а затем с наслаждением доходили до пластиковых губ. — О. Мой. Бог. Найнс с жадностью вылизал пальцы, собрав остаток смазки эластичным длинным языком, и Гэвин снова захлебнулся стоном, булькнув и заскулив, чувствуя, как ритм ломается из-за скачков напряжения в системе андроида. Не было сил терпеть восстановления привычных толчков, поэтому Гэвин сам начал активнее двигать бедрами, задавая собственную скорость. — Порядок? Ох… — Поинтересовался Гэвин, словив лицо Найнса, перебивающееся из одной имитации улыбки в другую. — Во имя rA9, Гэвин, я на грани выключения. Гэвин сдавленно захохотал, самостоятельно выбивая из себя сладкий стон, отражающийся от маленькой, но уютной для двоих комнаты. Температура в комнате достигла недопустимых значений, воздух раскалился, стало чертовски душно. Гэвин беспомощно хватал кислород губами, словно рыба, выброшенная на берег. Руки Найнса обвили его тело, перекатывая через кровать. Гэвин оказался верхом, боязливо окидывая взглядом лицо андроида, будто спрашивая, продержится ли он еще немного в этом бешеном ритме скачек. Найнс коротко кивнул, и Гэвин размашисто шлепнулся на фиолетовый член, закатив глаза. Вибрации по телу участились, Найнсу было трудно контролировать срывы голосового модуля, глаза заволокла пелена ошибок, просьб охлаждения процессора, но все, что имело смысл сейчас — смотреть на Гэвина. Считывать его показатели. Видеть, как расползается улыбка по его хмурому лицу. Наблюдать, как скатываются крупные капельки пота по его вискам, намочив мелкие пряди волос. Чувствовать, как дрожит тело Гэвина в предварительных судорогах дикого оргазма. — Найнс! Гэвин оперся на твердую грудь ладонями, под которыми тут же сполз скин, оставляя очертания ладошек Рида. Найнс потянулся пальцами к бедрам Гэвина, но не смог, залагав на половине пути, беспомощно заглядывая в глаза ошалелому от бешеного ритма детективу. Гэвин сглотнул, помогая Найнсу оплести пальцами свой каменный член, судорожно выдохнув, сжимая кольцо мышц вокруг импровизированного члена своей жестянки. — Как же… Мне хорошо… С тобой, Найнс. Это последнее, что зафиксировал слуховой модуль, пока оповещения не накрыли его дикой лавиной, а Гэвин, нервно затрясшийся в руках андроида, не заляпал его грудь и живот вязким семенем. *** — Перезагружаться больно? — Тихо поинтересовался Гэвин, ласково проводя пальцами по груди Найнса. Скин не собирался слезать, так как был полностью под контролем андроида в данную секунду, но Риду хотелось увидеть привычное свечение, поэтому он надавил сильнее, радуясь, как ребенок, когда это наконец возымело эффект. — Не больно. Больно терять несохраненные файлы. Ловить вирусы, ломающие код программ. Получать отказы в командах. Но перезагружаться — нет. Гэвин тяжело вздохнул, слыша мерный стук тириумного насоса, облизнув губы. Перед глазами все еще сияло довольное лицо Найнса, облизывающего пальцы. — Ты ведь знаешь, что я бы и без этого… Тебя… С тобой… Я бы тебя… — Я понял, Гэвин. — Найнс улыбнулся, сжав ладонь детектива, строя в уме вероятность того дня, когда все же Рид сможет выговорить эти заветные для его электронных ушей слова. — Разве тебе не понравилось? — Понравилось. Каждая секунда, не считая твоего выключения. Найнс фыркнул, жадно стискивая Гэвина в своих объятьях. — Это была пробная версия. Я подлатаю неточности, и такого казуса больше не должно предвидеться. Гэвин устало потянулся на кровати, с удовольствием принимая неторопливый поцелуй в губы. — Только заикнись про холестерин. Разберу на винтики. — А ты все грозишься. — Расплылся в довольной усмешке Найнс, но оповещение о повторном анализе все же смахнул. — Я… — Гэвин замер, чувствуя, как просятся слова наружу. Но, заглянув в глаза Найнса, Рид ухмыльнулся, передумав.– Я бы повторил когда-нибудь. На эти слова у них еще будет куча времени. Но не сейчас. Он не хотел бы обременять такой интимный момент тяжелыми словами. Найнс поймет. Он всегда его понимает. И знает, что Гэвин по уши в него влюблен. Найнс довольно улыбнулся, целуя Гэвина в висок. — И я люблю тебя, Гэвин. Спасибо, что делаешь меня живым.