Ылщяг19

Ему было 24 года, а он так и не смог приспособиться к взрослой жизни. Не смог адаптироваться в обществе. Не смог завести хороших друзей. Просто не смог. А больше всего он не любил работать. Пожалуй, самый ленивый человек на всем свете. Переворот в его стране был ожидаем, но кто же знал, что к власти придут коммунисты? **************************** 18 июня 1982 года. Очередной глупый, бесполезный день. Жора поднялся с кровати и поел. Возможность умыться у него появлялась редко, ведь возник самый настоящий дефицит средств гигиены. Единственное, что осталось — мыло, которое расходовать предстояло с умом. Его выдавали один раз в месяц. Что ж, хотя бы можно было помыться. Жора отправился на ненавистную ему работу. Власти утверждали, что условия труда улучшились, однако, рабочие этого не ощущали. Новый режим от прежнего ушел недалеко: начальник все так же пилил работяг, платили немного, хотя прожить было можно, а если не работаешь, то могут и вовсе посадить. Понятное дело, что Жору такое не устраивало, ведь ему пришлось найти работу. До переворота ему, конечно, жилось тоже несладко. Когда надо, он мог найти подработку, но удавалось ему это не всегда, потому он мог попросить денег у родителей. Жора оказался в таком положении не из-за своей лени. Когда-то давно у него были мечты, он обожал математику, поступил в технический вуз в столице и надеялся, что свяжет с этим жизнь. Однако, из-за переворота финансирование в вузе сократили, из-за чего большинство бюджетников пришлось отчислить. Ну что ж, не задалось. Жора зашел в раздевалку завода по переработке ламинарии. Уже машинально он пожал руку всем своим коллегам и сел рядом со своим единственным другом, которого он завел на работе, евреем Никитой. Хотя, другом назвать Никиту было трудно. Они виделись только на работе и в баре, а их разговоры — сплошная повседневщина. Наверное, это лучше, чем ничего. После революции евреев быстро включили в общество на равных правах с остальными, и, кажется, прав у них стало даже больше: в некоторых городах появился отдельный орган самоуправления для евреев. — Ну что, сегодня как всегда? — спросил Никита. — Да, думаю, да. Жора очень любил спускать деньги и убивать время в баре вместе с Никитой. — Кстати, слышал? К нам новенького привели. Какой-то практикант из местной шараги. Боров сказал, что, наверное, к тебе припишут. — Как это, ко мне? Он совсем там ебанулся? Я ж его научить ничему не смогу, — начал пылко возражать Жора. У Жоры за спиной появился Иван Боровиков, его начальник. — Да-да, именно так. А если с ним случится что — хуже будет тебе, — сказал Боровиков, положив Жоре на плечо руку и угрожающе взглянув на него. Боровиков, или Боров, как его прозвали рабочие, был толстосум 45 лет. Он всегда одевался в деловой костюм, а на груди у него был значок правящей партии. Его лицо обычно не выражало иных эмоций, кроме злости. И хотя до переворота он громче всех говорил о том, что рабочим нужно дать права, самих рабочих, как выяснилось, он не очень любил. На предприятии была жесткая дисциплина, и Боров часто отчитывал рабочих за то, что они делают что-то не так. По его инициативе рабочих нередко отправляли в лагеря. Интересен тот факт, что на заводе он никогда не работал. Жора не стал возражать насчет того, что к нему прикрепят ученика местного ПТУ, ведь он мог спокойно лишиться работы и отправиться в места не столь отдаленные. **************************** После рабочей смены Жора как всегда отправился в бар с Никитой. Однако, в этот раз произошло что-то невразумительное: Никита за свой счет заказал аж два бокал пива для Жоры. Пока желудки парней наполнялись алкоголем, Никите в голову пришла гениальная мысль: — Слышь, Жора, давай тебе бабу найдем? — Да ты никак крышей поехал? На кой хер мне женщина? — запротестовал Жора. Никита недовольно посмотрел на Жору, буркнул, и, усмехнувшись, сказал: — Да ты небось этот… гам…гос…гомосексуалист, да? Жора ухмыльнулся, отвернул голову и ничего не ответил. Повисло неловкое молчание, которое прервал бармен, предложивший заказать еще напиток. Этим вечером ребята выпивали не так много, как в другие вечера, и в скором времени решили разойтись по домам. **************************** Жора добрался домой на такси. Он обнажил свое худощавое тело и направился в душ. Почти каждый раз, когда он возвращался домой пьяным, именно в душе к нему в голову лезли умные и не очень мысли. Тот разговор с Никитой в какой-то степени задел Жору. Он всегда хотел, чтобы у него был кто-то близкий. Кто-то, кто сможет поддержать. Кто-то, кому он будет нужен таким, какой он есть. Однако, такую роскошь он себе позволить не мог. Жора вылез из душа и, подойдя к зеркалу, начал себя разглядывать. «Ничтожество. Мерзавец», — думал он про себя, продолжая смотреть в зеркало. Конечно, если осмотреть внешность Жоры, нельзя сказать, что он был некрасив. Скорее, даже наоборот, у него было очень приятное лицо. У него был маленький курносый нос, который дополняли маленькие губы. Из-за его больших щек он не казался толстым, а его лоб не был слишком широким. Жора обладал темно-русыми волосами и зелеными глазами, которые были похожи на глаза кошки и меняли цвет, когда Жора злился, например. Когда Жора наконец смог отвести взгляд от зеркала, его взгляд застыл на лезвии бритвы. «А может, хватит?», — задумывался он. Его мысли прервал непонятный шум в гостиной. Жора вооружился ершиком, вышел из ванной и застал странную картину: все шкафы были открыты, а посреди комнаты спиной сидел парень лет двадцати со смуглой кожей и молился. На голове у него был оранжевый тюрбан, он был одет в оборванную одежду, хотя на его спине было видно какой-то индуистский символ. Жора хотел подойти к нему со спины, однако, судя по всему, парень услышал Жору, быстро вскочил и вытащил из кармана штанов небольшой нож. Он начал кричать что-то на непонятном Жоре языке. Жора не мог понять, что делать, однако, ему показалось, что парень со смуглой кожей просто хочет покинуть его квартиру. Жора спокойно отошел в сторону и выпустил незваного гостя. Когда индус ушел, Жора начал осматривать свои шкафы, чтобы понять, что украл этот парень. Как выяснилось, он украл серебряные ложки, которые достались Жоре от бабушки. Он их не особо ценил, как, в принципе, и всю свою семью в целом. Раньше он хоть как-то поддерживал с ними связь, отправляя им письма, но сейчас он полностью оборвал с ними все отношения. А еще Жора нашел что-то вроде визитки в одном из шкафов. На ней было имя, Матвей Гунасекара, и его номер. Возможно, это была визитка того вора. «Интересное имя», — подумал Жора. Он принял решение отправиться спать, а на следующий день, после работы, пойти и написать заявление в милицию.