Немного настоящий

Отчаяние. Вот что Кевин ощущал тогда, понимая, своими руками разрушил все, что у него было. Ну… Вместе с Игроком, но в конце концов… Он сам отдал Игроку контроль. Он сам захотел сломать свою игру. Его предупреждали о том, что это ничего не даст, что они все просто умрут… И все равно, он продолжал, разрушая ядра, одно за другим. И вот теперь не осталось ничего, лишь он и Игрок в бесконечной пустоте, а через пять минут игра перезапустится и вернется к началу, а он ничего не вспомнит, и вновь, раз за разом, будет повторять одну и ту же историю, снова и снова и снова. Прямо как и говорил [Отредактировано]. Он не настоящий, всего лишь программа, подделка. Еще один главный герой, которым довелось управлять Игроку. Но от чего тогда так больно? Эта боль — тоже запрограммирована? И его нежелание умирать? Все это тоже часть кода? Или, может, он все же… Немного настоящий? Ведь у простой программы не должно быть чувств. Ведь простая программа просто смирится со своей участью, а не будет с чувством обреченности отсчитывать последние секунды своего существования. Ведь он снова перезапустится. И все будут живы. Но почему тогда так страшно, почему ужасная дрожь охватывает тело? Почему ему так сильно… Хочется жить? А потом свет гаснет, и Кевин чувствует, как все вокруг исчезает. У него больше нет связи с Игроком, и все, что осталось вокруг — лишь бесконечность, мрачная и пустая. Так и выглядит смерть?.. В смысле, настоящая смерть, когда ты просто стерт из существования навсегда… Он был один, целую вечность и даже дольше. Воспоминания постепенно блекли, и все его друзья — Мэгги, Джефф, Джек, даже Карен и Сатана, все они становились не более чем блеклыми образами в его голове. Кевин уже едва ли мог вспомнить их голоса — а были ли у них голоса? Да и сами имена вспоминались с трудом… Похоже, настоящая смерть — это медленно выцветать и забывать свое прошлое и самого себя… Нельзя не признать, что за время, проведенное в одиночестве, у кубика было достаточно времени, чтобы многое осмыслить. Он все еще верил в то, что является хоть немного, но настоящим, живым. Он долго думал об этом, думал, что кто-то не настоящий вряд ли способен испытывать такие же яркие эмоции, как у него. Думал, однако, и о том, что, может, на самом деле он не чувствует все по-настоящему, и будь он реален, все его чувства были бы в сто раз сильнее. Но с другой стороны, он мог думать об этом, сам, по своей воле, в месте, где не было программ и Создателей, чтобы записать эти мысли в его код. Значит… он все же реален. Немного, но даже этого было достаточно. Хотя бы так. Однако однажды пустота… Перестала быть пустой. Внезапно, неожиданно, ее заполнили строчки нового кода, незнакомого… Новый Создатель, похоже, творил новую Игру. Поначалу Кевин разозлился. Вновь оказаться запертым в игре, без надежды на освобождение? Ну уж нет! Однако он не пытался помешать, осознавая всю бессмысленность этих попыток. Что может сделать строчка кода против настоящего Творца? Ничего, ровным счетом ничего. Кевину оставалось лишь смириться… И наблюдать за тем, как рождается новый мир. И сначала было… Нет, не слово (хотя, если можно считать код словом…). Сначала было огромное, просто чудовищное количество воды. Словно в наказание за все грехи, ведь Кевин терпеть не мог водные уровни. Еще одну вечность он бесконечно барахтался в этой огромной водной куче, или просто дрейфовал на волнах. И когда он успел решить, что больше никогда не ступит на твердую землю, появилась суша. Огромный остров, а в его центре высоченная ель. Ну, на самом деле, елью это можно было назвать с натяжкой, три огромных треугольника, составленных друг на друга в форме ели. Но было ясно… Эти треугольники обладают невероятной силой внутри этого мира. А может, закралась однажды мысль, это Ядра игры? Как в его прошлой. И если уничтожить их, игра сломается? Возможно, так и было… Но теперь Кевин знал, что уничтожение и поломка игры не спасут ни его, ни кого-либо еще, а он вновь окажется в той ужасной пустоте, обреченный на вечное забвение. А этого ему не хотелось совсем. и Кевин… решил взять на себя роль того, кто будет защищать Ель, если кто-то попытается ее уничтожить. Ее Хранителя, если угодно. А тем временем мир продолжал расти и развиваться. Появилось солнце и звезды, горы, лес, другие острова поменьше, вулкан, пещеры… Начали появляться и другие персонажи, совсем не такие, к каким привык Кевин в своей родной игре, пусть воспоминания о ней уже практически стерлись. Эти персонажи больше были похоже на цветы или кактусы, были милыми и наивными, словно малые дети, и не были способны даже мошку обидеть. И Хранитель был рад им, ведь впервые за столько времени он был не одинок. Он выдумывал и рассказывал им легенды, которые рождались из обрывков его старых воспоминаний и знаний, а кактусята с любопытством и благоговейным трепетом внимали ему. А потом появились другие. Вертолет и Кораблик просто возникли однажды в этом мире и с тех пор не покидали куб. И Кевин… вполне мог бы назвать их своими друзьями. У них не было имен, и мысленно он звал их Хелли и Пират. Имена вполне им подходили, как казалось кубику. А еще вскоре после их появления Хранитель понял, что игра готова. И оставалось лишь ждать, когда появится Игрок. И кубик ждал… не понимая, что чувствует по этому поводу. Узнают ли его? Или не заметят? И кого на этот раз будет вести Игрок? Вряд ли в этот раз Кевин вновь будет главным героем. Ведь, по правде, его даже не должно быть в этой игре, он попал сюда случайно. И, на самом деле, Хранителю было страшно получить ответы на свои вопросы. И он лишь с трепетом ждал. И однажды игра началась. Маленький голубой квадратик появился из Великой Ели, а Кевин ощутил знакомое, но давно забытое чувство, что за тобой наблюдают. Игрок был здесь, и он управлял этим крошечным циановым кубиком, в котором Хранитель невольно видел себя.

***

Кевин не мог поверить в то, что это конец. Не может быть такого, что после всего этого игра закончилась именно так. Но вот они здесь, перед ними кучка мертвых осколков яркого цианового цвета, а Аннигилятор вот-вот уничтожит этот мир. Перед глазами хранителя проносились давние воспоминания о его последних минутах в родной игре. Пустота, его собственный яркий синий свет — единственное, что не давало тьме сделаться абсолютной. А еще чуть раньше — битва с [Отредактировано], нежелание принимать свою судьбу… И вдруг Кевина озарило. Он ведь… он может попытаться передать Герою свою силу, свое последнее оружие. Оно не помогло ему самому, ведь тогда он был обречен на поражение. Но здесь… Аннигилятор — такой же персонаж, как и другие, и это оружие… это должно помочь против него. Кевин не сомневался ни секунды в правильности своего решения. Он просто не мог позволить, чтобы еще одна история закончилась печально. Пусть не в его родной игре, но хотя бы здесь все будут счастливы. К тому же… Теперь эта игра — и его дом тоже. И он никому не позволит уничтожить его.