С четверга на пятницу.

Одинокие подруги, традиционно, каждый четверг собираются в номере Ксюши, в компании бутылочки вина и подборки свежайших новостей.Хорошая музыка, приличное вино и несколько пирожных — идеальная комбинация для маленькой пятницы.Шутки, воспоминания, перемывания косточек бывших — всё, как обычно, только не сегодня. — И он ушёл к Регине! — хмыкнула Комиссарова, залпом выпивая стопку текилы, — Ну почему нам так не везёт? Павлик. Вова.Зуёнок.Федя. Сеня.Лёня. Гриша, — она пересчитывала всех парней, с которыми у неё были интрижки, начиная с работы в Элеоне, по очереди загибая пальцы, — Мне скоро 30,а я всё ещё в девках сижу. Загородняя удобно уселась напротив подруги, окидывая её грустным взглядом.У кровати, на полу, хаотично валялись несколько маленьких бутылочек крепкого алкоголя, который горничная успешно присвоила, пока убирала люкс.Немного правее, в сторону дивана одиноко лежала их с Гришей рваная фотография, а немного далее, ближе к двери — все его вещи, которые рыжая впопыхах собрала. — Юль, не кисни, — девушка жалостливо смотрела на подругу, нежно гладя её по руке, — Ты меня вспомни..— брюнетка взглянула на свои ладони, — Лёша, Паша, Айбек, — она усмехнулась, — Стас, Юра и..— она прищурила глаза, — Ещё тридцать восемь парней с Барнаула. Девушки звонко засмеялись, удивляясь такой бурности и насыщенности своей личной жизни.Алкоголь брал своё. — Даа, Ксюх, — протянула Юля, — Не везёт нам с парнями. — грустно улыбнулась она и потянулась за закуской. — Может, ну их, этих парней? Завгородняя решительно взяла подругу за руку, заставляя рыжую отстраниться от закуски. Такой поворот был слишком неожиданный для обоих. Ксюша пододвинулась чуть ближе, сокращая расстояние между ними до минимума, не сводя своих карих, блестящих глаз с, контрастно невзрачных, серо-голубых напротив. Левой рукой заправляя непослушную рыжую прядь волос за ухо, Завгородняя сжимала ладонь сильнее, переплетая их тонкие бледные пальцы. Юля всё поняла. Не смея терять ни мгновения, она потянулась к горячим розоватым губам подруги, пропитанные алкоголем, за не менее горячим поцелуем.Одной рукой крепко сжимая ладонь брюнетки, а другой робко беря её за талию, она осмелилась углубить поцелуй, властно проникая языком в рот спутницы. Она впервые целовалась с девушкой, а, кажется, как будто занималась этим всю жизнь.Впервые ощущала те бабочки в животе, которых никогда не испытывала.Впервые у неё завязался крепкий узел внизу живота, который придавал особое ощущение. Всё когда-то бывает впервые. Но не для Ксюши.Девушка много раз целовалась с подругами, особенно на вечеринках во время своей бурной студенческой жизни.Ей нравилось несколько девочек с потока, но она никогда не предавала этому особого значения.Это всегда было мимолётно, да и нравились ей красивые девочки, которые, уверяю вас, пришлись бы по вкусу даже самым заклятым гетеросексуалкам. Юля была одной из тех, кто пробудил в ней что-то большее, чем мимолётное влечение.С первой встречи, увидев рыжую в своём домашнем халате, она напрочь забыла о Зуёнке, встречалась с ним только для того, чтобы быть ближе к возлюбленной. Но с первой их встречи всё пошло наперекосяк. Комиссарова, буквально, ненавидела брюнетку.Их утренние перепалки дома, на работе, вечером на кухне заставляли Завгороднюю каждый вечер закрываться в туалете и тихо всхлипывать, придумывая очередной план их перемирия.И она придумала.Придумала тот глупейший план с помощью на соревнованиях.И он сработал.Тем же вечером девушки сидели на кухне и пили вино, отмечая победу и выезд в Питер. Но это было всего лишь начало дружбы.Ничего более. Ксюша была уверенна в гетеросексуальности подруги, поэтому решила не признаваться никому в своих чувствах.Даже самой себе.Девушка пыталась заглушить собственные чувства, встречаясь с парнями.Встречалась, абсолютно ничего к ним не чувствуя. «Так будет лучше для всех», — уверяла себя девушка. Каждый их совместный момент чётко откладывался у неё в памяти.Каждую их совместную минуту она ночью вспоминала с улыбкой. Даже невольные прикосновени она хранила глубоко в сердце, с трепетом вспоминая их. Так длилось два года.Девушка всё ещё пыталась смириться с невзаимностью своих побуждений, всё ещё шла на тупой самообман.Но сегодня с ним покончено.Раз и навсегда. Сейчас всеми известная пословица «Что у трезвого на уме — у пьяного на языке» точно сработала.Безоговорочно. Юля стягивает с подруги толстовку, Завгородняя ловко справляется с джинсами.Она целует её губы, осторожно переходит на щёки и спускается к шее, оставляя там багряные следы. Завгородняя широко распахивает глаза, просыпаясь в холодном поту.На часах три часа ночи, рядом тихо посапывает Юра, зарывшись носом в её длинные волосы.Девушка приподнимается, берясь руками за голову.Её охватывает жар и, тяжело дыша, она пытается прийти в чувство. — Ксень.. — хриплым голосом говорит парень, приподнимаясь с кровати, — Ты чего такая возбуждённая? — Я сейчас, — Ксюша вскочила с кровати и, накинув на себя белый халат, выбежала из номера, направляясь прямиком к комнате подруги. Несколько настойчивых стуков и прямо перед брюнеткой распахнулась дверь, за которой стояла такая же взбудораженная Юля, в руках которой был стакан с какой-то мутной жидкостью. — Ксюха? — девушка мельком пробежалась по облику подруги, мысленно подчеркнув, что щёки Завгородней буквально пылали ярким пламенем, а на лбу медленно стекали несколько солёных капель пота, — Что случилось? — Тебе что-то снилось сегодня? — протараторила брюнетка, глядя прямо в глаза лучшей подруги. Этот вопрос буквально застал девушку врасплох.Она медленно облокотилась о дверной проём, залпом допивая содержимое стакана. — Да ладно.. - она уже хотела что-то сказать, как за спиной напротив стал запыхавшийся Юра, который, как видимо, так бежал, что совсем забыл одеть футболку. — Ну и куда ты собралась на ночь глядя, Ксения? — парень нежно взял свою возлюбленную за плечо. — Да нам тут один и тот же сон приснился, — ответила рыжая, показушно прочищая горло. — Сегодня пятница, а сны с четверга на пятницу сбываются, как обычно, — непринужденно сказал Соколовский, продолжая гладить свою девушку по плечу. Девушки переглянулись. Стакан, который всё это время Коммисарова держала в руке, выскользнул у неё из рук, с грохотом разбиваясь о плитку коридора.