You should see me in a crown

      Мест для свиданий в Мистик-Фоллсе было не так уж и много. Точнее сказать, оно было всего одно — дурацкий «Мистик-Грилль», который за восемнадцать лет жизни можно было выучить уже наизусть… однако сегодня исключительный случай — Еву совсем не волновало место. Еву слишком сильно заинтересовал не совсем человек, с которым она сюда пришла.       Это, наверное, первая стадия безумия — когда ты, не контролирующая свою магию ведьма Майклсон, семья которой имеет миллион врагов, идешь в бар с малознакомым парнем, который буквально несколько минут назад внушил твоей подруге идти домой и признался, что пьет ее кровь. За это, кстати, пару подзатыльников Ева себе уже дала — как можно было не заметить, что к подруге присосался кровосос? В общем… да, поступок был не очень умный. Мама, если узнает, будет очень долго читать нотации об опасностях и рисках. Папе все равно, потому что папа верил всегда, что Ева прекрасно может за себя постоять, но для виду он, наверное, тоже поворчит.       Опять же… Ева так прикинула, ну, чисто на глазок — экспертом в жестоких расправах над неугодными она все-таки не была. Локвуд мог убить ее уже раз двенадцать. Может даже и больше — уже понятно стало, что о сокрытии своей сущности он особо не заботится, значит вполне мог бы сожрать ее прямо за этим столиком. А в итоге Ева до сих пор живее всех живых. Бояться, кажется, было нечего. Кажется. Раскрываться полностью перед желтоглазым — уже голубоглазым — красавчиком в первые минуты нормального знакомства Ева не собиралась из принципа.       — Шутки про волчий аппетит совсем не шутки? — насмешливо поинтересовалась Ева. Ей кусок в горло не лез, поэтому она ограничилась коктейлем, и то пила без энтузиазма, зато Локвуд, кажется, уничтожал уже третий стейк подряд. Ева усмехнулась — такими темпами всех посетителей «Мистик-Грилля» придется перевести на овощи. Хотя Локвуд только начал…       — Крови тоже постоянно хочется, — абсолютно невозмутимо отозвался Джеймс, тем самым подтверждая ее догадку. — Должен признаться, я был уверен, что насчет того, что я гибрид, ты будешь думать… дольше.       — Сексизмом запахло? — фыркнула Ева. От разных движений вроде феминизма она была далека, но даже на намеки о женской стереотипной глупости реагировала очень воинственно. — Я могу свернуть тебе шею одним щелчком пальцев. Просто чтобы ты знал.       — Нет, просто ты отличаешься поразительной невнимательностью, — невозмутимо отозвался Джеймс, как-то особенно пафосно взмахнув вилкой с куском мяса на ней. На языке вертелась навязчивая колкость о том, что странно, что Джеймс вообще пользуется приборами, но Ева сдержалась. — Спорим, что ты до сих пор не узнала, что я тогда делал у твоего…       — Дяди, — любезно подсказала Ева.       — Дяди, — повторил за ней Локвуд. — Ну, не интересовалась же, да? Я прав?       — Не понимаю, чего ты добиваешься, — хмуро заметила Ева. Вопреки тому, что она пыталась показать себя максимально колючей и воинственной, Майклсон было… интересно. Интересно, черт возьми! Локвуд даже не сделал ничего, а интереса пробудил столько, сколько не мог ни один из бывших парней Евы. — Думал, что я все эти четыре года…       — Почти пять.       Ева терпеть не могла занудных и исправляющих ее парней. Локвуд догадывался явно. Специально бесил. Забавно.       — Думал, что все эти почти пять лет я только и вспоминала о тебе? — наконец закончила Майклсон. Улыбка Джеймса становилась все более довольной. Не бесило, но… черт, почему каждое действие этого парня вызывало у нее настолько неоднозначные эмоции? — Поспешу тебя расстроить, что нет. Встретила тебя тогда и больше не вспоминала. Следовательно и вопросами о том, кто ты и что делал у Клауса, не задавалась. У него, знаешь ли, очень много… странных знакомств.       — Странным меня еще не называли, — как будто бы удивленно заметил Джеймс. — Ты ранишь мое самолюбие, принцесса. Я раздавлен.       Ева засмеялась. Ева, честно говоря, искренне смеялась редко — Кол даже заметил как-то, что дочь за свои восемнадцать лет постигла актерское мастерство на таком же уровне, что и он за свою тысячу. Однако… рядом с Джеймсом невозможно было оставаться равнодушной. Серьезно, какого черта, а?       Вопреки первоначальным ожиданиям, разговор выходил бессмысленным и немного абсурдным, но Ева не ощущала никакого дискомфорта, хотя обычно не тратила на пустую болтовню ценное время. Плюсов у Джеймса становилось все больше и больше, и хотя Ева до сих пор не против была бы свернуть ему шею магией, она всерьез начинала задумываться над тем, что это судьба. Ведьмы же должны в такое верить.       Не в правилах Евы было уводить парней у подруг, даже если они «лучшие» только условно, даже если находятся под внушением явно, что Ева исправит при первой же возможности, но… пожалуй, за Локвуда она бы поборолась.       — Моя мать была мешком с кровью для твоего дорогого дядюшки и его гибридов. — Ага, кое-что начало складываться. Ева вспомнила, как мама рассказывала ей о младшей Гилберт, которая, как только узнала, что ее кровь может помочь Клаусу, почти пожертвовала собой. Подробностей Ева не знала, так как Руби всегда была далека от друзей тети Кэролайн, но этого было достаточно. Факт того, что Джеймс не только Локвуд, но еще и наполовину Гилберт, очень развеселил Еву. Кол до сих пор злился, когда в его присутствии упоминали о последнем двойнике и ее семье. — По их договору, после того, как мать стала вампиром, я должен был поставлять Клаусу кровь. Меня, как понимаешь, не спрашивали. Ты тогда пришла как раз когда ему понадобилась парочка новых гибридов.       Как-то неожиданно, что одна из Гилбертов так поступила с родным сыном. Хотя… когда речь идет о выживании, нормы морали отходят в сторону. Ева бы поступила так же.       — Но меня не очень вдохновляла мысль потратить всю жизнь на то, чтобы делать из оборотней вампиров. Мне было восемнадцать, а я не мог даже трахнуться с кем-нибудь без одобрения Клауса, — продолжил как ни в чем не бывало Джеймс. Ева хмурилась, не понимая, к чему такие откровения. — Поэтому я подпортил ему планы и убил одного ублюдка.       — Активировав тем самым проклятие, — закончила за него Ева. Факт убийства человека ее, дочь первородного вампира, ни капельки не удивил. Откровенно говоря, с оборотнями лично она ни разу не контактировала — гибриды Клауса, которые периодически приставлялись к ней для охраны, не в счет. Только в книжках читала. В общем, теоретические познания, не подкрепленные никакой практикой. — Толк?       — Сразу видно — Майклсон, — засмеялся Джеймс. В списке минусов появился новый пункт — его по-звериному обрывистые мысли и туманные высказывания, смысла которых Ева не понимала. Что, теперь все рационально мыслящие люди автоматически Майклсоны? — Я не сразу понял, что становление оборотнем несильно подпортило мне кровь. Твой дядя даже не впечатлился. Угадаешь, что я сделал дальше?       Загадки. Загадки Ева не очень любила, но, чтобы не ударить в грязь лицом, решила попробовать разобраться с ней. Нужно было думать, как ведьма. Ведьма Майклсон. Если в его венах текла кровь, обращающая оборотней в гибридов, то…       — Ты серьезно настолько псих, что убил сам себя? Даже не зная, сработает или нет! — прошипела Ева, только сейчас задумавшись, что их могут услышать. Это же… это просто верх абсурда! А ей мама запрещает ходить на свидания с парнями, если Ева при этом не отписывается каждые десять минут.       — Ну, сработало же, — со смешком отозвался Джеймс. В подтверждение его слов глаза Локвуда из голубых снова стали желтыми. Ева хмыкнула, но ничего не сказала на его пафос.       Снова замолчали, но ненадолго. Ева достала зеркальце, проверила макияж и только после этого решила спросить:       — И зачем мне эта бесценная информация?       Джеймс, чертов театрал, тоже выдержал паузу. Улыбался только загадочно. Ева почему-то подумала, что в образе гибрида, с этими желтыми глазами, клыками, когтями, он выглядел бы еще более сексуальным.       — Просто ты врала, когда говорила, что не вспоминала меня, принцесса, — ангельским голоском выдал Джеймс. — А я не любитель долгих ухаживаний… На тебя планирую потратить максимум две недели.       Под рукой Евы вспыхнула салфетка.