I don't know what to feel anymore

На улице снова разбушевался снегопад, Ричер понял это прежде чем посмотреть в окно. Из вентиляции прямо над его головой завыл сквозняк. Брок в очередной раз вздохнул, понимая, что до дома теперь добраться будет еще сложнее, а смена заканчивается через полчаса. Он поставил пластинку Mazzy Star на проигрывателе в середине зала, несмотря на то, что менеджеру она была совершенно не по душе. Вместе с вентиляцией Ричер выл себе под нос выученные наизусть куплеты, но тут же остановился, когда несколько человек вошли в магазин. Все они были покрыты крупными хлопьями снега с ног до головы и все как один щурились от белого света дешевых офисных ламп. — Брок, — хриплый шепот донесся из-за угла. Ричер покосился на него. Менеджер сделал два коротких шага к кассе. — Я же говорил не ставить нудятину! — произнес мужчина, кивнув в сторону проигрывателя. — Иди, выключи. Он встал, потянулся и сладко зевнул. На улице уже совсем потемнело. На пути к проигрывателю Рич понял, что все посетители уже ушли, а вой сквозняка прекратился. В стекле Рич поймал свое отражение, поправил волосы, глупо скалясь. Пластинка затихла, пропев последний аккорд. Это все-таки не нудятина, это — песни души. Откровенные и сентиментальные до ужаса. Ричер убрал пластинку к остальным, затем поднял голову и увидел мокрую рыжую макушку. Он знал, кто это. Точнее, не совсем знал, но видел этого паренька тут часто, кажется, они даже ходят в одну школу. Рыжий любил скупать сборники новых авторов — в основном в жанре электроники. Но иногда он брал альтернативу. Рич тоже любил эти жанры. Вернувшись на кассу, он украдкой наблюдал, куда рыжий идет. Тот обогнул отдел с поп-роком, потом протиснулся куда-то вглубь полок, куда все консультанты обычно складывали старые синглы, которые так и не раскупили. Он проторчал там несколько минут и все же вернулся к полкам с поп-роком — на самом деле никто не называл его так, это был просто рок, который выпустили недавно — и сразу взял какую-то кассету. — Привет, — кивнул он, и Ричер чуть удивился, ведь обычно рыжий молчал. У него в руках была кассета Cocteau Twins, альбом «Treasure». — Это крутой альбом, — коротко отметил Брок. Рыжий протянул деньги, улыбаясь. — Какие песни тебе нравятся? — его голос был немного странным, слишком низким даже для старшеклассника. — Pandora и Lorelei, — ответил Ричер сразу, чувствуя, как его наполняет гордость за собственный музыкальный вкус. — Класс, я заценю, — он засунул кассету в карман тонкой куртки, разворачиваясь на пятках. — А! Э-э… — Брок хотел окликнуть его по имени, но вспомнил, что его не знает, и все же рыжий обернулся, — ты же… Мы учимся в одной школе? Мне кажется, я видел тебя. — Где? А вдруг он не старшеклассник? Хотя, выглядит на лет… семнадцать? Или это из-за низкого роста? — Ну, в школе… несколько раз во время обеда, возможно, — Рич поджал плечи, будет глупо, если этот парень уже давно закончил школу. — Возможно. Я обычно возле спортивного поля тусуюсь. Слава богу… — А… класс! — Рич рвано усмехнулся. Лицо рыжего растянулось в улыбке, он вскользь подмигнул и вышел из магазина. Менеджер подошел к кассе, со скрещёнными руками, переглядываясь с Ричером. — Твой друг? — Неа, знакомый из школы. *** Джена дремала на диване, пока комнату освещал тусклый свет настольной лампы и включённого телевизора. Ричер повесил куртку, оттряхивая голову от снега, медленно подошел к телевизору и выключил его. Джена отчего-то дернулась, захлопала глазами, бормоча что-то под нос. — Привет, — Рич упал на диван рядом. — Привет. Сколько времени? Тебя задержали? — ее расфокусированный взгляд скользнул к дверному проему. — Полвосьмого. Из-за метели автобусы не ездили, и я шел пешком. — Правда? Ты мог позвонить, я бы тебя забрала. С машиной бы… ничего не случилось, — договорив, она поджала губы. — Не важно, мне все равно хотелось прогуляться. Хотя, я устал, — Ричер вытянул ноги, растягиваясь на диване. Диван мягкий. Действительно мягкий. На нем все любили дремать. Лет сто назад Джена нашла его на какой-то ярмарке или типа того, совершенно случайно. С этого момента прошло много вечеров, именно таких. В этой комнате, на этом диване. Ричер прикрыл глаза, его голова сама завалилась набок, Джене на плечо, когда он услышал, как Джена принюхивается. — Ты курил? — она отстранила его, заставляя сесть почти прямо. Рич смотрел на нее с приоткрытым ртом, но не смог ничего выдавить из себя. — Я же столько раз тебе говорила, — она взялась пальцами за переносицу, — какого… черт. Ты меня просто выводишь, — она снова посмотрела на него, с почти сомкнутыми бровями. Женщина встала, взяла какие-то бумажки с тумбочки и поднялась наверх, ничего больше не говоря. С верхнего этажа послышался хлопок двери. Последнее время они часто так «ругались». Возможно, из-за того, что у обоих не было сил поднимать на друг друга голос и что-то доказывать. Но что странно, это разочарование в глазах Джены било сильнее чем ругань, оскорбления или препирательства. Будто… она перестала удивляться. — Отстой… Ричер поднялся в их с братом комнату. На его кровати сидел Кесседи, тыкая по клавишам геймбоя. Он даже не поднял глаза, когда брат зашел. — Давай, слезай, — Кесседи любил валяться на чужой кровати, когда Ричера не было дома, ведь та была шире и мягче. Мальчишка покривился и тяжело вздохнул, проскальзывая в свою часть комнаты. — Не забудь сделать домашку! — на лице Кес нарисовалась ухмылка. — А ты про свою не забыл? — Неа! И мама мне даже не помогала! Ричер хмыкнул, доставая книжки из рюкзака. *** В столовой давали странный салат и пудинг. Как-то раз, отравившись пончиками, Рич понял, что больше не хочет есть местную еду, но все равно каждый раз заглядывал туда, надеясь, будто там чудом окажется что-нибудь съестное. Но чуда не происходило. Он сел за столик, где расположились его знакомые с нескольких предметов. Они переговаривались о чем-то, пока Рич доставал из рюкзака завернутый в фольгу бутерброд с маслом и ветчиной. И как-только он поднес его ко рту, вспомнил о том пареньке из магазина. Кажется, он говорил, что тусуется рядом со спортивной площадкой? Странно, зимой никто обычно не выходит на улицу во время обеда. Рич завернул бутерброд обратно и встал. Он кинул рюкзак возле класса, где проходил следующий урок, засунул бутерброд в карман толстовки, пока в голове крутились разные мысли. Он был взволнован, точно не зная, встретит ли рыжего на спортивной площадке и… интересно, он слушал ту кассету? На улице, как и ожидалось, стоял противный холодок. Белые тучи полностью закрыли небо, пока из них падали редкие снежинки. Скамейки, инвентарная, сетка футбольного поля, горящие теплым светом окна спортивного зала. И мерзнущий очкастый азиатский идиот с растрёпанными волосами. Ветер задул прямо в лицо, вокруг поля блестели белые полосы свежего снега. Ричер развернул свой обед замершими пальцами, выдыхая клубы пара. На ум пришла мелодия, которую Брок начал мычать себе под нос, чуть покачивая плечами. Зима казалась такой длинной. 1992-й год только наступил и впереди еще бесконечно длинные месяца учебы. Ричер скучал по лету. Ему хотелось слушать Beach Boys, стоя по колено в местной речушке, где песчаный берег напоминает пляж в Калифорнии. — Приятного аппетита! Брок вздрогнул, чуть не подавившись. — Спасибо… — Майк, — рыжий протянул руку, Рич так и не понял откуда он появился. Ричер потер ее о штаны и пожал ладонь Майка, которая оказалась грубой, сухой и теплой. — Тебе не холодно? — паренек оглядел его с ног до головы. — Немного, — Ричер сделал то же самое, на Майке болтался свитер с черепашьей шеей, — а тебе? — Пока нет, — улыбнулся он, — кстати! Тот альбом правда крутой. У меня до сих пор из головы не выходит одна песня. Кажется, называется Otterley… Правда, я ни слова не понял. Рич рассмеялся. — Да, это как эмбиент. На самом деле слова не так важны. Самое крутое, что можно ассоциировать ее песни с чем угодно. Майк оперся спиной о стену, разглядывая железную сетку напротив них. — А с чем ты ассоциируешь те песни, о которых ты говорил в магазине? — Эм… — Ричер облизал губы и потянулся, — я ассоциирую их с пляжем… где-нибудь на Ямайке. — Серьёзно? — он сощурил глаза, пытаясь сдержать смех. — Да. Ты представь! Пальмы с кокосами, солнце, линия… эм… маленьких отелей на побережье и… — А почему сраная Ямайка? — теперь Майк громко засмеялся, хватаясь руками за предплечья и растирая их. — Просто, — Ричер посмотрел на Майка и пожал плечами, — это самое далекое и приятное место, которое я могу представить. Другой конец света. — Ясно… черт, я реально замерз, — он развернулся ко входу в спортивный зал, — давай, пойдем. *** В одно утро Ричер увидел его из заднего окна автобуса, скользящим на велике по ледяной корочке на дороге. Их взгляды пересеклись, и Майк помахал ему, пытаясь удержать равновесие, но все равно упал, от чего Рич припал к окну, смыкая брови на переносице. Автобус удалялся, а Майк встал на ноги и продолжил махать двумя руками. Ричер улыбнулся и помахал в ответ. В школе Брок заглянул в расписание, у них, оказывается, совпадало несколько предметов, а еще, если это правда был он, то звали его Майкл Сойер. Но несмотря на схожее расписание, встретились они только на обеде, на том же месте, где и в прошлый раз. — А у тебя вообще есть друзья в школе? — когда Майк заговорил, повеяло запахом курева. — Не сказать, чтобы друзья… я вообще обычно со сверстниками не лажу. На работе еще есть несколько людей, но мы все равно слишком разные, Ричер пожал плечами. — Значит, у тебя вообще нет друзей? — Мне они и не нужны, — он пожал плечами, ту же хватаясь за шею, — кстати, зачем ты ехал на велике в школу? — Опоздал на автобус, подумал, так будет быстрее, но сейчас ездить по гололеду совсем плохо. Пришлось потом идти пешком, — Майк вздохнул, облокачиваясь на стену, а затем посмотрел на Брока через прищур. — Давай я познакомлю тебя со своими друзьями, не из школы. — Я же сказал, мне не нужны друзья, — Рич почувствовал, как начинает злиться. — А я просто познакомлю! Ты свободен на выходных? — Может быть, — хмыкнул он. — Отлично! Тогда на выходных встретимся, — Сойер улыбнулся, резко выпрямляясь и заворачивая за угол здания спортзала. *** — Кесседи, уйди оттуда! — голос Джены послышался на кухне, — мы же их травили сколько месяцев! Ричер! Он поднялся с дивана, кидая книжку на стол. Джена и Кес семенили около двери в подвал. — Возьми из шкафчика перец и отраву, иди в подвал и раскидай ее по углам, хорошо? А перцем сверху присыпь. — Опять мыши? — спросил он, капаясь в шкафчике среди моющих средств и какого-то мыла. — Мам, они что, умрут? — Кесседи скрестил руки на груди, подходя к брату и навязчиво заглядывая под руку. — Они вредители, мы не можем по-другому от них избавиться. В доме мышам не место, — она подошла и легко потрепала его маленькие темные кудри, — там маленький пакетик с синими брикетами, Рич. — Нашел, — кивнул он. На пакетике была недвусмысленная надпись «мышиная смерть» и Рич хмыкнул. Он бы и сам не хотел их убивать, но честно, он не готов был тратить уйму времени на гуманные способы. — Если увидишь где-то в стенах норки, то положи брикет прямо рядом с ними. — Понял. Он давно не был в подвале, да и делать ему там было не чего. Там висела эта забавная лампочка с болтающейся леской. Щелчок. На полках у стены были разложены пустые литровые банки, ржавые инструменты, сломанные игрушки. Брок подошел к углу, где стояло несколько пар деревянных лыж, на которых они все вместе катались пару раз в Монтане и положил пару брусков. Наверное, из-за этого хлама мыши и появлялись. На глаза попалась доска Кес, ее подарили ему на десятый день рождения и теперь, спустя год она стоит в подвале. Он все равно никогда бы не стал скейтбордистом. Воздух пах вековой пылью. Ричер насыпал кое-где перца, раскидал все брикеты, как сказала Джена и еще раз огляделся вокруг. Его велик все еще стоял на своем месте, спустя столько лет. Он так и не научился кататься на нем. Держась за леску под лампочкой, он уставился на кожаный сундук. Он был завален свертками линолеума и банками с засохшей краской, которые остались после ремонта. К собственному удивлению Рич помнил этот сундук, помнил, как открывал его, но не имел понятия, что внутри, остался только невнятный комок чувств. От старого линолеума руки стали шершавыми и кусочки грязи забились под ногти. На сундуке — по обеим сторонам — болтались ржавые заклепки. Рич ждал щелчка, но заклепки оказались слишком старыми, чтобы издавать какой-либо звук кроме вымученного глухого скрипа. Внутренности сундука скрывала багрового цвета тряпка и только осевший слой пыли снова поднялся в затхлый воздух подвала. Ричер склонился над сундуком, ловя взглядом тусклые блики под слоями старой одежды. Точнее, шерстяного пальто. Он сразу понял чье оно, и вспомнил тот самый комок эмоций, которые накрыли его снова как плотная болотная вода. Ощутив ткань на ладонях, он зарылся в пальто грязными пальцами, притягивая его к себе. Запаха совсем не осталось, пальто теперь пахло только деревянными опилками и лежалой шерстью. Разгребая остальные тряпки, какие-то ползунки и рваные джинсы, он добрался до лакового покрытия гитары, блестевшего при свете лампы. — Джена, — за спинкой кресла в гостиной виднелась ее макушка, — можно мне взять папину гитару? *** Майк застал его в магазине, в сотый раз перечитывающего один и тот же журнал. Менеджер не любил, когда приходили знакомые продавцов и трепались возле кассы, но пока менеджер не высовывался из своей коморки. На почти прозрачных ресницах Майка виднелись капельки растаявших снежинок и почему-то это было первое, что заметил Рич. — В общем, тут адрес, — он протянул стикер с неразборчивыми каракулями, — это недалеко от кинотеатра, ты быстро сориентируешься, только сверни сразу на вторую линию. На доме будут висеть гирлянды. — Это твой дом? — Брок начал разглядывать каракули, которые означали название улицы и время. — Нет, это дом моей подруги, ее зовут Моди, мы чаще всего у нее собираемся, — он пожал плечами и сморгнул капельки на ресницах. — Я еще не знаю, смогу ли прийти. — Ты же сказал, что свободен на выходных, — опираясь на стойку с кассой, Майк уставился ему в лицо. — У меня появились кое-какие планы, то есть, — Ричер помялся на месте, теребя гладкую бляшку на ремне, — хочу попробовать настроить свою гитару, только она очень старая, могу убить на это весь день. — Не знал, что ты играешь, это круто. Можешь… Со скрипом открылась дверь кабинета менеджера. Видимо, он увидел, как они с Майком болтали по камерам. На его квадратном лице отразилась вся усталость мира. — Давайте, мальчишки, расходитесь. Ты, рыжий, либо бери что-то, либо на выход, — сказал он либо спокойно, либо безразлично. Майк покривился. — Ладно, увидимся в воскресенье, — Ричер на мгновение поколебался, лишь бы быстрее закончить этот разгвор. — Буду ждать, — ткнул Майк в бумажку и скрылся в дверях магазина так же внезапно, как и появился. *** Наконец, Ричер признал, что его музыкальный слух никак не сможет поймать правильное звучание, как бы не нравилась ему эта гитара. Может, она и правда слишком старая и струны уже не смогут встать на место. За окном чердака опускался полумрак, а снег с самого утра не переставал идти. И он даже не был красивым, как пару дней назад — с неба падали эти маленькие идиотские комки, сметаемые ветром. Это было похоже на метель из-за чего Кесседи весь день просидел в их комнате, и Ричеру пришлось запереться на холодном чердаке, но самым обидным было то, что все старания ушли в пустоту. Успокаивало только то, что ему не пришлось собачиться с Дженой по поводу этой «вечеринки», они быстро сошлись на том, что его зад будет дома в десять вечера. На улице уже потемнело, когда Ричер вышел из дома. От холодного влажного воздуха покалывало нос, и Брок натянул повыше второник свитера. Дойдя до кинотеатра, он резко свернул в сторону дорожного знака и понял, что еще ни разу не был в этом районе. Он все еще находился на Парк стрит, но на другой стороне, если так можно было выразиться. Последний раз Ричер был в гостях у дочки подруги Джены на дне рождения и теперь, направляясь к дому неизвестной Моди поймал себя на мысли, что все вечеринки в его воображении походили на тот день рождения маленькой девочки. Он тут же усмехнулся, понимая насколько узок его кругозор. И все равно, он не знал, чего ожидать. Не сложно было найти дом, на котором до самой земли болтались гирлянды. Небольшой одноэтажный дом со стертым сайдингом. На узкой террасе курили несколько парней, выглядящие на лет двадцать. Рич в очередной раз посмотрел на адрес, все верно, оставалось только войти внутрь и найти Майка. Непринужденно он подошел к двери, нажал на звонок, но ничего не произошло. — Чел, дверь открыта, — окликнул его один из парней. Конечно открыта. — Да, и правда… Спасибо, — кивнул Брок. Он сразу ощутил духоту в доме, будто сразу несколько обогревателей выкрутили на максимум, еще он услышал рой голосов отовсюду и какой-то уличный R&B из восьмидесятых. На стене гостеприимно висела вешалка с кучей темных курток, и на ней же Ричер оставил свою. Узкий коридор почти сразу переходил в гостиную, в которой столпилось на вскидку пять-семь человек. Ричер пробежался глазами по комнате, едва различимой в тусклом свете. Такой простой интерьер пригородного дома с дешевой деревянной панелью за теликом, старомодным диваном и протертым ковралином. Однако, из всей этой типичной обстановки очень выделялись плакаты на стенах, пестрящие, до невозможности стильные, не только со слоганами и невнятными изображениями, где-то были плакаты с рекламой, будто сорванные с фундамента. Где-то висели рисунки и листы с текстом, похожие на письма. За спиной окликнули его имя, а Ричер толком и не осознал, что почти вплотную подошел к стене с плакатами. Его пробило облегчением, когда он наконец увидел Майка. — Я уже боялся, что ты потерялся, — захихикал Майк, поднимая бутылку с газировкой, — идем, я тебя познакомлю с Мадс. Свободной рукой он потащил Брока за собой, не давая вставить и слова в свою неразборчивую болтовню. В кухне за столом сидели двое человек — девушка с темными волосами до плеч и чернокожий мужчина. Обе фигуры о чем-то очень расслабленно беседовали. Девушка говорила приятным низким голосом, жестикулировала руками, махая, казалось, бескровными из-за ужасной худобы кистями, а мужчина — Ричер дал бы ему лет тридцать — внимательно слушал, кивая почти каждому ее слову. — Мадс, дай сесть, — Сойер прошел вперед, убирая ее ноги по пути и цепляя пальцами табуретку. — Привет, — Ричер неловко помахал, не находя себе места. — Вечер, — кивнул парень, а Моди помахала в ответ. — Он работает в том магазине с пластинками, Рич, садись, — Майк пододвинул табуретку и тот сел рядом. — Клевый магазин, я там тоже работала, — Моди начала копаться в карманах толстовки, выудив пачку сигарет. — Рич, это Моди, — Майк показал на девушку, — а это Шелли, — он посмотрел в сторону парня. — Ага, еще раз меня так назовешь я тебе язык вырву, — парень отвернулся от Майка, — я Шелл, — он протянул руку. — Ричер, — его рука утонула в ладони Шелла. — Бери пиво, солнышко, — Моди зажгла сигарету, зажимая ее тонкими губами и показала на стопку бутылок. — Или газировку, — салютовал Сойер. Он взял пиво, слишком напряженно было для газировки. Ричер совсем не этого ожидал. Все, кого он увидел в этом доме выглядели старше него, совсем иные. Красивые девушки, красивые парни, подобным которых он никогда не встречал, даже их говор был едва ему знаком. Они курили траву, танцевали под Битлз, когда весь мир забыл о них, когда вся Америка отрицала импортных исполнителей и запрещала наркотики. Эти люди походили на пришельцев с неизвестной планеты. Пустые бутылки с пивом раскинулись по всей гостиной и кухне, к ним присоединилась еще пара, от Ричера. Алкоголь слегка ударил в голову, но, как назло, Брок все еще мог думать складно. Майк был везде, и при этом постоянно терялся, он говорил пока пил свою газировку, пил пока танцевал, он танцевал, пил газировку и говорил одновременно. Он говорил со всеми, и, видимо все его знали. — Ты всегда жил здесь? — в какой-то момент они с Сойером оказались на одной волне, это произошло как-то совершенно внезапно. — Почти, — ответил он, пошатываясь под музыку, — с шести лет. — А где ты родился? — Майк вальяжно устроил руки на плечах Ричера. — В Монтане, — улыбнулся он. От одного этого слова всегда хотелось улыбаться. — А я в Сиэтле. Я тут только пару месяцев. Ричер тихо, немного настороженно рассмеялся. — Я почти всю жизнь не мог найти подобного уголка, даже толком никого в городе не знаю, а ты тут пару месяцев. Серьезно? — Мне повезло, а еще я клевый, все хотят дружить со мной, — в уголках его глаз появились морщинки, когда он улыбнулся. — Это то-о-очно, — из ниоткуда возникла Моди, уже без толстовки, в одном топе с завязками на шее и посмотрела на Ричера, — ты расслабился, солнце? Хочешь? — она протянула сверток с травой. — Н-нет, спасибо, — Рич отшатнулся, сбрасывая с себя руки Майка. — Тебя никто не заставит ничего принимать, не бойся, — она заглянула Ричеру в глаза на секунду, позволяя почувствовать тепло, которое оказалось совершенно незнакомым. Был ли это алкоголь или просто ее взгляд, но Ричер понял, что сделал бы что угодно ради него, пошел бы за незнакомкой Моди хоть в глушь леса, если бы она попросила. Но пошел он с Майком, когда тот вывел его на улицу за свежим воздухом. Они оказались на заднем дворе, Майк предложил сигарету. — Все это непривычно, — сигареты Майка оказались противнее, чем он привык. — Знаешь, это ничего. Ты отличаешься от нас, — он сделал затяжку, — и ты это знаешь. Если бы не тьма на улице, то Ричер возможно мог бы увидеть осуждение в лице Соейра, но видно было лишь его чуть вздернутый кончик носа рядом с горящей сигаретой. — Но ты готов увидеть что-то новое. — Брось, мне просто скучно, — Рич увел взгляд в сторону улицы с единственным горящим белым светом фонарем. — Это и значит, что ты хочешь увидеть новое, хочешь сменить атмосферу. Брок оперся спиной на стену дома, бездумно делая затяжки одну за одной пока Майк впервые за вечер молчал.