Жало для двоих

Тошнота подступала от волнения. Меня пугало молчание первородного, что продолжал изучать своими черными глазами труп девушки возле его ног. Как я говорила, у меня желания не было приходить на встречу с Колом, но гораздо опаснее было не приходить. Я пригубила из бокала кровь. Чувство насыщения и силы вспыхнули маленькими огоньками в венах. Облизнула губы, что испачкались в густой и теплой жидкости. Я запретила себе хоть как-то показывать страх. — Повременить, говоришь, — холодно протягивает Кол. Уголок его губы растянулся в злой улыбке. — Паша, ты, вроде, довольна не глупая девушка. Тогда почему я слышу от тебя подобный бред? Бокал в моей руке лопнул. Осколки и остаток алой жидкости окрасили руку. Неужели, он не понимает, вашу ж мать? — Потому что я тоже хочу жить, — тихо чеканю я, вытирая руку от крови белой блузкой мертвой девки, которую мне не было жаль. Сама виновата. Глупая девочка, тебе стоило идти домой, а не поддаваться чарам привлекательного незнакомца. — Если это я сделаю сейчас, то все сразу догадаются и откроят охоту на меня. Не лучше ли стать ближе и иметь доступ к информации с другой стороны? — А тем временем, меня убьют. Тебя тоже. Довольно милый конец, — усмехнулся вампир, прищуривая темные глаза. Он неожиданно оказался возле меня. — Мне кажется, что ты лжешь, Деверроу. Холодок пробежался по позвоночнику от ощущения его руки на моих волосах. Все во мне напряглось, крича об опасности. Я понимала, что одно движение его руки — и моя голова полетит в сторону. Эта картинка глубоко въелась мне в мозг. Нужно было что-то предпринять сейчас же. — С какой стати мне это делать? Я из твоей родословной, так что мне это невыгодно. Просто мне нужно еще немного времени. — У тебя была масса возможностей расправиться с охотником, Паша. И я уже не уверен, что ты мне станешь полезной, — жуткой ласкательной интонацией говорит Кол. Внутренности скрутились, когда его пальцы коснулись затылка. Дыхание участилось, а веки сами прикрылись. Инстинкт самосохранения умирал в агонии, что уже было поздно и пора решать, какое себе надгробие заказать. — Да ладно тебе. От самого пользы, как от эгоистичного комара. Чё ты девчонку-то прессуешь? — раздался низкий, глубокий голос с саркастичными нотками. Я распахнула глаза и уставилась на Кирана, что прислонился плечом к косяку двери и улыбался от уха до уха. Тот в своей привычной самоуверенной манере махнул мне кончиками пальцев и весело продолжал смотреть на шокированного Кола. Нет, я понимаю, что колдун бесит и вводит в ступор своими фразами, но чтобы настолько? Хотя, даже я понимала, что обычному ведьмаку не выстоять против первородного. Кол пару раз моргнул, словно не веря в происходящее, а потом выдал: — Киран? Улыбка белобрысого стала ещё шире. И теперь не только губы улыбались, но и глаза. Я начала догадываться, что эти двое также были знакомы. При том, очень хорошо. — У тебя сейчас такая глупая рожа, что просто потеха, Кол. Моя покойная тетушка посчитала бы это очень забавным. Но вместо того, чтобы разозлиться, Кол громогласно расхохотался и порывисто подошел к парню, крепко обнимая его. Киран, хоть и закатил глаза, мол, ох, уж эти мне сентименты, но ответил таким же объятием. — Гадкий мальчишка. Я буквально видел тебя около четырех месяцев назад и тебе было не больше тринадцати лет, — произносит Кол, оглядывая действительно радостными взглядом колдуна. — У вас прошло четыре месяца, а в месте, где я был пролетело восемь лет. Обучение жреца Великого Змея — штука крайне… тупая, — недовольно обрубил Киран, скривившись. — Дебилизм чистой воды. Медитаций, всяких блаженных омовений и заучивания мантр лет на семь, а информации — хрен. В общем, я бы все это «великое обучение» и за неделю просек. — В магии любят все усложнять, хотя и не без оснований, — хмыкнул Кол. Затем перевел взгляд на меня. — Ладно, обсудим вечером твое возвращение. И раз ты в городе уже не один день, то наверняка знаешь обо всех событиях, проныра. Киран перевел на меня хитрый взгляд угольных глаз, завалился в кресло и закинул ноги на журнальный столик, чья стеклянная поверхность немного потрескалась под подошвой армейских сапог. Первородный сел в соседнее кресло и теперь вышло так, что я стояла перед ними, будто на суде — Сплошная веселуха. Война за лекарство от вампиризма, двойники, ваша первородная банда и бла-бла-бла. Ах да, ещё охотник, которого Паша не может устранить, так как влюбилась в него по уши. И не мудрено, ибо плохие девочки всегда млеют от добрых мужиков с большим и крепким… стержнем. Да, стержнем. Я так и сказал, — невинной гадюкой пропел Киран, крутя жетоны на шее. Я кинула свирепый взгляд на эту нахальную морду. Что он вообще за человек такой? То Джереми, то Кол… Хотя, я заметила, что с Гилбертом парень общался как-то приятельски, а вот Кол же относился к нему, словно к какому-то младшему родственнику. Злющий Кол сначала подавил в себе смешок, но спустя миг заржал с такой силой, что стены затряслись. Вампир так долго смеялся, что чуть не упал к дохлой девушке на полу. — Твою мать, Киран. Если в тебе есть хоть та частичка любви к вероломным авантюрам Корделии, то ты сумеешь мне помочь растрясти это болото, — насмешливо протянул Кол. На секунду я заметила на лице мужчины нечто вроде… печали? Но эта эмоция тут же скрылась под ухмылкой. — Тогда не вижу смысла мне здесь находится, — произнесла я, беря свою сумку с пола. — О нет, дорогая, ты останешься, — процедил Кол. — И ты убьешь Гилберта, как мы и договаривались. А иначе я тебе оторву голову и отправлю твоей маленькой любви ее в подарочной коробке. Злоба расцвела во мне махровыми цветами. Я терпеть не могла, когда мне угрожают и не собираюсь это оставить так просто. Мне нужно было немного времени, чтобы выкрутиться. — Я сделаю это, Кол. Но ты должен дать мне фору. — Она врет и не убьет охотника, — встрял Киран, оглядывая меня проницательным взглядом. — Сам подумай, у нее был шанс это сделать в школе и, когда он спал. Даже, блин, кинуть фен в ванную ему. — Тогда зачем мне бесполезная предательница? — усмехается первородный, хватая со стола деревянный кол. Страх засквозил по спине холодом. Выражение коварных черных глаз колдуна изменилось. Я изумилась той быстроте, с которой он практически подлетел к Колу, заслоняя меня своим телом. — Я тебе сказал лишь правду, а не дал повод для того, чтобы ее убить. Ты и сам не смог прикончить мою тетку, хотя у тебя был шанс, — со сладеньким ядом в голосе проговорил Киран, выдергивая кол из рука вампира и откидывая в сторону. — Паша права: она может стать хорошим информатором и проникнуть в дом Гилбертов. Все же девушкам больше подходит шелк постельного белья, нежели кровь на руках. Мой рот приоткрылся от возмущения. Вот же белобрысая мразь! Он буквально преобразил меня из убийцы в шлюху со связями! Я еле себя сдержала, чтобы не вырвать ему сердце, благо стоял позади меня. Но также я понимала, что у меня здесь были птичьи права и следует помалкивать. Да, неприятно находится в месте, где о тебе говорят, как о пустом месте. Правда, меня сейчас волновало лишь одно — свалить отсюда живой, а не в качестве духа. — Ещё раз упрекнешь меня и твою задницу не спасет даже бессмертие. Корделия сдохла, но даже сейчас она умудряется вмешиваться в мои дела, — злобно прорычал Кол, резко отводя взгляд в сторону. Мне даже стало интересно: а кто такая вообще Корделия? И почему вампир болезненно так реагирует на ее упоминание. — Окей. Сделаю вид, что испугался и впечатлился, дабы ты не счел себя оскорбленным психом, — пожал плечами Киран. — Говнюк, — окрестил меланхолично его Кол. — Но все же ты прав. Так даже интереснее. Она будет нам помогать, чтобы убить парня, который ей небезразличен, а затем смотреть на это. Мне нравится, так и разит жестокостью и болью. Это будет тебе наказание, Паша. — Мне все равно, как он сдохнет, Кол. Я не питаю к нему ничего, кроме жалости и легкой формы забавы. Но если ты решил, то пускай так оно и будет, — с натянутой улыбкой произнесла я, доставая из сумки помаду и обновляя темно-розовый цвет на губах. — Вот только я думала, что ты гораздо круче, чтобы слушать советы какого-то сосунка. Киран фыркнул на мое высказывание, отходя в сторону и разваливаясь на диване. А Кол хохотнул, окатывая меня ироничным взглядом. — Всё-таки, ты ещё так неопытная, Пашунчик. И не знаешь, что помимо ведьм, вампиров, оборотней и гибридов, также есть вечные маги — вуду-чародеи. А этот «сосунок» способен за миг заморозить город и всех его обитателей. Но не делает этого, потому что этот змееныш слишком любит играть людьми. Играть людьми. Данное словосочетание въелось мне в голову. Ведь по сути, это он и делал! Что с Гилбертом, что сейчас. Киран что-то задумал, разболтав про мои отношения с Джереми Колу. В этом я уже была на сто процентов уверена. — Не говоря о проблемах с властями, прекрасной закусочной в центре города и плевать я на всех вас хотел, — саркастично продолжил Киран. — Кстати, вопрос: а почему ты не сваливаешь? Вроде, дискуссия закончена или же тебе следует и это прямым текстом говорить? Кол спрятал улыбку за пальцами, когда я швырнула в парня вазу. Правда, вместо того, чтобы попасть в голову, хрустальный предмет пролетел мимо и вмазался в угол стены. Ни с кем не прощаясь, я стремительно выскочила из дома. Во мне бушевала такая ярость, что казалось я изнутри начну воспламеняться. При человеческой жизни со мной никто и никогда не смел так обращаться! Твою мать, и мне не хотелось, чтобы это стало традицией. Может, у меня нет силы и могущества, но, к счастью, и я способна на смелые аферы. Я толкнула плечом какую-то девушку с длинными темными косами, что упала на землю и выронила книги. Она возмущенно вскинула свои светлые глаза, как у Бэмби, но тут же умолкла при виде меня. Судя по виду, обычная библиотекарская мышка, мечтающая о большой и светлой любви. Бедняжка. Думаю, это стоит исправить. — Иди со мной, — приказала я, наклоняясь и заглядывая в ее глаза. Затем нырнула в ближайший переулок. — А книги? — пискнула она. — Они тебе не понадобятся теперь, — многообещающе говорю я. Оказавшись в переулке подальше от людских глаз, я впилась в её шею клыками, совершая жадные глотки крови. Перенасыщение быстро наступило, когда в глазах заплясали звездочки, а энергия переполнила до легкой эйфории в теле. Отлепившись от девушки, я ласково заправила ей воротник рубашки и стерла пальцем остаток крови на шее. Она продолжала зачарованно смотреть на меня, обессиленно привалившись к стене. — Как тебя зовут? — мягко произношу я, играя с кончиками её кос. — Мэл. — Миленько. Значит так, Мэл, ты должна изменить свою жизнь. Ты теперь не отмалчиваешься, когда тебя чмырят, а даешь отпор. Не боишься осуждения и делаешь, что захочешь со своей жизнью Уходишь в отрыв: молочные коктейли смени на риск, дедушкины кардиганы на то, в чем ты себя будешь ощущать богиней. Долбанную спокойную жизнь на внезапные приключения. И больше никто тебе не указ. — Хорошо, — кивнула она. — Ах да, теперь тебя не нравятся мальчики. К черту их! Ты же не хочешь прожить жизнь своей терпилы мамочки, где твой отец обрюхатил её и свалил, так и не прислав алименты? Мэл опустила глаза. И я поняла, что угадала с ее положением в семье. — Он даже открытки не прислал ни разу на праздники, — зло прошипела девушка. — В следующий раз, когда он приедет за деньгами я лично выставлю его задницу. — Так и сделай. Я верю в тебя, сестра, — пропела я, обходя девушку. Следующую часть дня я провела дома; делая уроки и совершая покупки в интернет-магазине. Понабрала кучу шмоток. Стоит иногда делать себе приятное. В конце концов, я у себя одна. Хотя вечером заехал человек отца, что привез товар. Солидная партия качественной дури, которую быстро раскупят в школе детки богатеньких родителей. Папулечка не возился со всяким ширпотребом низкого сорта, предпочитая работать на качество. А такой товар могли себе позволить обеспеченные люди. — Здравствуй, мой маленький бриз, — раздался в динамике бархатистый и такой любимый голос, когда я приняла звонок от неизвестного номера. — Привет, пап! Ты до сих пор в Эдинбурге? — весело спросила я, садясь в кресло. — Нет, в Барселоне. Кстати, товар прибыл оттуда. Бери вдвое больше. Может, наконец, выберешься из этого убогого городишка на приличной машине престижного класса и прямо в новую жизнь, — хмыкнул ехидно папа. Я хихикнула, представив это действие. У Александра Деверроу было своеобразное чувство юмора и аллергия на круглых идиотов, от которых он быстро избавлялся. Отец — являлся моим кумиром с детства. — Ладно. Плевать на дела в эти минуты. Я давно не слышал твоего голоса, так что рассказывай как у тебя дела и чем помочь, если появились проблемы, — говорит папа. Помимо его голоса были слышны в динамике шум моря. — Мне понравился парень… — Адрес. Через пять минут к нему приедут и быстро превратят в заикающегося евнуха. — Папа! — возмущенно воскликнула я, слыша его теплый и немного хрипловатый смех. — У женщин такие же права в этом плане, как и мужчин. Тем более, ты сам мне говорил с детства, что я могу иметь в этом мире все, что пожелаю. — Знаю, но если тебя обидят — я в стороне не останусь, Паша, — серьезным голосом говорит мужчина. — Больше не буду перебивать, рассказывай дальше. — В общем, он охотник на вампиров. Но раньше я договорилась с тем первородным вампиром, из чьей родословной я происхожу, что убью его. А теперь у меня кишка тонка сделать это, так как этот парень мне действительно нравится. — И этот охотник не знает о твоей миссии, так? — произносит задумчиво папа. Затем я услышала грязное ругательство на шотландском языке. — Павла Мариголд Деверроу, ты клялась мне, что доучишься в этой школе и уедешь обустраивать свою жизнь, не ввязываясь в проблемы. А то, что я услышал — проблемы, приводящие к смертельному исходу. И что меня не устраивает — к твоему. На этом поле игры ты — пешка. Тот первородный с легкостью пожертвует тобой в случае чего, а у охотника разовьется рано или поздно обострение убивать вампиров. Хотя, держу пари, у него имеются и покровители. — Знаешь, с твоих уст это прозвучало крайне дерьмово, — пробурчала я. — И да, я уже все поняла. — Не думаю. У тебя есть пара дней, чтобы самой сообразить, как выкрутиться из этой ситуации и при том с таким исходом, что ты остаешься в живых. Не сумеешь придумать выход — приеду я, — отсек жестко папа. — У меня нет желания хоронить единственную дочь, а ты сама знаешь, что я — злопамятный. Меня мысленно передернуло. Да, папа был человеком. Но именно его я боялась иногда больше, чем даже Кола. Крепости завоевываются не силой, а хитростью. Папа часто так говорит. Ну или же я его опасаюсь, из-за того, что он действительно создал репутацию страшного человека. — Хорошо, я поняла. — Славно. Мне пора идти, позже позвоню, — произносит уже сосредоточенным голосом папа. — И еще, больше жизни, милая. — Больше жизни, — произношу я ему в ответ, прежде чем отключить телефон. Если честно, то я не знала, чем себя занять, ибо уроки и все проекты сделала, а горничные из клининговой компании убрали весь дом, пока я была в школе. В итоге решила просто посмотреть какой-нибудь старый фильм в домашнем кинотеатре. Пока делала поп-корн, на телефон пришло сообщение от Джереми. Я с удивленной улыбкой прочитала: «Как думаешь: я могу считать себя чревоугодником, если во сне снятся столы, заваленные едой?» Я облокотилась о кухонную стойку и быстро напечатала ответ: «Скажи Дэймону, что он мудак и поешь наконец, голодающий воин.» «Поверь, он в курсе.» «Слабак.» «Кстати, ты ему тоже не нравишься.» «Ты — стукач, а у него просто отсутствует вкус, так что я не в обиде. И да, я это так просто не оставлю.» «???» Я больше ничего не отвечала, решив сохранить интригу. Спустя полчаса мне доставили мой заказ из круглосуточного итальянского ресторана, а через ещё столько же времени я карабкалась по дому Гилбертов, к окну в спальню Джереми. Уже почти была полночь, но я все же надеялась, что парень не дрых. Заглянув в комнату, я присела на крышу на колени перед оконной рамой и понаблюдала за происходящим. Посмотреть-то было на что! Над дверью в спальню висел турник, на котором повис Джереми спиной ко мне. На нем были лишь пижамные штаны в серо-черную клетку. Мой взгляд прошелся по мощной спине, поблескивающей от пота в свете тусклой лампы, вздувающим мускулам на руках. Чёрт, он все-таки хорош. Качнула головой, отгоняя от себя наваждение и стуча костяшками пальцев по стеклу. Джереми спрыгнул на пол и стремительно выхватил пистолет с тумбочки, целясь в мою сторону. Я иронично улыбнулась, приподнимая руки вверх и говоря: — Даже интересно, кто к тебе в окна влезает, раз я удостоилась такой реакции? Джереми опустил пистолет и спрятал его в тумбочке, подходя к окну. Теплые карие глаза окинули меня непонимающе-веселым взглядом. Он открыл окно и сел на подоконник, произнеся: — Деверроу, ты что здесь делаешь? Я закатила глаза, протянула ему коробку пиццы и начала доставать из рюкзака коробочки, проговорив: — Не задавай тупых вопросов, Гилберт. Просто услышала, что мой парень — голоден и посчитала своим долгом его накормить. В конце концов, у тебя должны быть силы, чтобы использовать свое тело по назначению со мной. Джереми рассмеялся, а затем перетянулся через подоконник и коснулся легким поцелуем моих губ. Я издала капризный стон, когда он отстранился от меня. — Ты — мой идеал, — шутливо говорит парень, перелезая ко мне на крышу. Он открыл коробочки, протянул одну мне с пастой, а вторую взял себе. — Но я тебе рассказал это, чтобы просто повеселить своими страданиями. Знаешь, я как-то не думал, что ты придешь среди ночи, чтобы меня накормить. Я заехала ему плечом по ребрам, когда он начал смеяться. Тоже мне здесь Мистер Остроумие, блин. — Придурок, — буркнула я, вытягивая ноги вперед. — Просто я не хочу ревновать к гамбургеру в школьной столовой. Ибо голодными глазами ты должен смотреть лишь на меня, а не на еду. Так что заткни рот и ешь. — И кто из нас теперь охотник? — хмыкнул Джереми, обнимая меня за талию и притягивая к себе на колени. Он обнял мое лицо ладонями, провел большим пальцем по нижней губе и шепнул: — А теперь подумай, как я чувствовал себя последние годы, когда слышал, что многие парни не прочь тебя завалить на заднее сиденье своей тачки. Как злился, полагая, что у них больше шансов оказаться с тобой, чем у меня. И что ощущаю в этот момент. Мои щеки зарделись под его ласкающим и сексуальным взглядом. Ладошки опустились на теплые плечи парня и двинулись к шее. Я устроилась удобнее на его коленях и пододвинулась ближе. — Ты заставляешь меня смущаться. Обычно это моя работенка, — мурлычу я, закапываясь руками в влажные, густые волосы. — У нас демократия, Паша. Да и мне нравится мысль, что я еще могу тебя удивить, — говорит Джереми, касаясь игриво кончиком носа моего. Хихикнув, я прильнула к нему и нежно завладела его губами, покусывая и посасывая их. Джереми обнял меня за поясницу, приподнимая над собой, чтобы мне было удобнее обвить его талию ногами. Запустив одну руку мне в волосы, он углубил поцелуй. Шустрый язык раздвинул мои губы и проник в рот. Вторая ладонь Гилберта опустилась мне на ягодицу и крепко сжала её, лаская сквозь ткань джинсов. Внизу живота начала разливаться тягучая истома, от которой нервы накалились до предела. Движения перестали быть заигрывающими и мягкими, перерастая в нетерпеливые и откровенные. Я ощутила, как молния моей толстовки разъехалась, а ткань стянули с плеч. — Чёрт, — выругался неожиданно Гилберт. Я перевела затуманенный взгляд с его лица и посмотрела в то направление, куда он смотрел. На краю крыши зависла на опасном расстоянии коробочка с пастой, видимо, откатившаяся от наших телодвижений. Спустя секунду она сорвалась вниз. — Если что, то это не я тебе доставила эту контрабанду, — меланхолично прокомментировала я, обратно натягивая толстовку. — Кстати, это знак, что тебе пора есть и баеньки, а не пытаться соблазнить меня, хитрюга. — У меня все выходные тренировки, — вздохнул Джереми, прикасаясь губами к шее. Тепло в животе совершило новый виток. — Может, зайде… — Не приглашай меня в дом, — тут же резко сбрила я его и отстраняя от себя. Джереми подозрительно сузил глаза. Ну конечно, когда это вампиры отказывались от приглашения? Проклятье! — В смысле, я не собираюсь с тобой сегодня трахаться. Утром тренировка и завтра я тебя собираюсь похитить на одну вечеринку у моего друга, так что береги силы. — Какая вечеринка? — ровным голосом поинтересовался Джереми. — Ты можешь и не идти на неё, если не хочешь, — произношу я, вставая с его коленей и кладя уже коробку пиццы перед ним. — В общем, жуй, а я тебе все подробно расскажу.