Я молюсь о том же

      Вот она…она снова так близко…а ещё она так беззащитна, уязвима, повёрнута спиной, отвлечена, озабочена жизнью близкого человека. Такая…обыкновенная…       Элли не сводила взгляда с затылка Эбби…она идёт впереди еле-еле, держа на руках мальчишку, сквозь туман, вероятно, тоже мало что различая перед собой. Взор был застелен пеленой у обеих, и тело сковывала ноющая боль в каждой клеточке. Элли сложно было поверить в то, что они обе до сих пор живы – ходячие трупы, никакой энергии даже на элементарные действия, направленные на выживание.       Элли так больно думать. Она плетётся следом, будто на автопилоте. Вопросы всплывают в голове вспышками, не давая ей расслабиться, из-за них, из-за этого внутреннего шума, который буквально разрывал её мозги, всё тело было напряжено до глубочайших волокон, заставляя кровь всё быстрее вытекать из ран.       Зачем она сюда пришла? Движимая какой-то необъяснимой инерцией, болью, в которой нет уже никакого смысла, она проделала такой путь, убила десятки человек, порушив ни в чём неповинные жизни из-за того, что ей порушили жизнь, из-за того, что тому, кто её жизнь порушил, тоже когда-то была причинена боль…и так по цепочке…цепочки мести…       – Месть забрала всю мою жизнь… – прошептала Элли, обнаружив себя у лодки, стоя по колено в воде.       Она обернулась на Эбби, которая сейчас смотрела прямо на неё, держа за руку мальчишку.       – Я шла…и шла… – хрипло говорила она, всматриваясь в измученные глаза девушки, но по факту, не видя ничего перед собой. – За это время растут дети, учатся говорить. Он может меня уже и не вспомнить…когда я вернусь.       Эбби хотела спросить, зачем же она тогда шла. Но слова застряли поперёк горла. Не было сил отвечать. Два раза она отпустила девчонку, боясь отбирать лишнюю жизнь, и снова она возвращается с дикой безысходностью в глазах, уже не понимая, что делает и ради чего.       – Я тебя просто так не отпущу…       Эбби уже хотела запрыгнуть в лодку и умчаться как можно дальше из этого места, но Элли резко скинула с себя рюкзак и направилась к ней.       – Я не хочу драться…убьёшь меня…и что с того? Что потом? Ты всё ещё веришь, что тебе будет легче?       Конечно же Элли не верила. Она, вероятно, отдавала себе отчёт в том, что делает, но остановиться уже не было сил. Хотелось до конца сжечь остатки себя, надеясь, что с этим последним убийством и пропадут остатки её разума.       Она видела в этой точке конец для себя, не веря, что вообще вернётся домой. Возможно, часть неё вообще хотела умереть в этой битве.       – Просто давай покончим с этим, – хрипло проговорила девушка.       Она взяла в руки нож, направив лезвие в сторону Эбби. Это было странное противоречивое чувство – она уже не видела в ней врага, в её глазах, полных бессилия и безысходности она видела своё отражение – вот, кого она в действительности ненавидела. Громко закричав, она замахнулась, бросившись вперёд. Девушка прикрывалась, слабо отталкивая её не такими уже сильными руками, нож проходился ей по коже, оставляя кровавые полосы. Первобытные инстинкты призывали защищаться, но сил не хватало даже на это.       Вероятно, это была удача, Эбби с трудом поняла. Она едва ударила по руке соперницы, и нож выскользнул из её рук, упав в воду, тогда она всем телом навалилась на Элли, роняя её, при этом крепко схватившись за её запястья. Что есть сил девушка сжимала эти тонкие руки, пригвоздив их к илистому дну. Едва ли находя в себе силы, обладательница иммунитета держала голову над водой, жадно хватая воздух.       – Хватит! Хватит! Хватит! – оглушительно кричала Эбби. – Остановись! Я не хочу тебя убивать! Остановись!       Элли всё ещё была заведённой, всё ещё тяжело дышала под воздействием внутреннего пламени ярости, но мысли по-прежнему разводили хаос в её голове и случайные воспоминания вылезали наружу, все причинённые смерти, и все улыбки, все раны, и все сказанные шутки. Они словно лавиной обрушились на неё.       Джоэл…он точно не хотел бы увидеть её сейчас такой…       Она замерла на секунду. Даже перестала дышать, и взгляд её остекленел. Она пересматривала это секундное кино, которое рисовало всю её жизнь. Всю её никчёмную жизнь…       Слёзы хлынули из глаз неконтролируемо. Всё, что было заперто внутри, вырвалось на свободу, освобождая…очищая.       Тиски Эбби не стали слабее, но она отпустила её запястья и теперь прижимала её крепко к себе, чувствуя как её сотрясающаяся от рыданий грудь ударяется об её. Элли лишь обессилено уткнулась лбом в её плечо.       Безмолвно Эбби поднялась на ноги, тяжело дыша, и помогла девушке подняться тоже. Элли боялась посмотреть ей в глаза. Понуро опустив голову, она медленно развернулась и побрела в сторону своей лодки, едва шевеля ногами.       – У тебя нет вёсел, – раздался тихий голос из-за спины.       Элли перевела взгляд сначала на свой рюкзак, что одиноко лежал на деревянном днище, затем осмотрела своё плавательное средство и поняла, что Эбби была права. Она нехотя обернулась, уже готовая идти обратно, лишь бы поскорее покинуть это место. Слёзная пелена всё ещё застилала ей взор, но различить всё ещё было возможно, что девушка стоит к ней лицом, её поза открыта.       – Я уверена, тут есть другой путь, – снова развернувшись, Элли закинула рюкзак на плечо и резко смахнула слёзы, надеясь, что Эбби не видела этого.       – Садись. Доберёмся до безопасного места, и иди, куда глаза глядят.       Это было сложно. Ещё сложнее, чем решиться убить её.       И откуда в ней столько…смирения?       Элли не помнила, как оказалась в этой лодке. Очнулась только, когда они сдвинулись с места. Водная гладь была мутной, окутанной плотным туманом. Вёсла исчезали в воде, словно погружаясь в плотный газ.       – Каково это…находиться в одной лодке с человеком, который разрушил всю твою жизнь? – еле шевеля губами, пробормотала Элли.       – Тот же вопрос тебе, – с трудом орудуя вёслами, ответила Эбби.       Лев спал, сложив руки на груди. Слегка потрясывающимися пальцами Элли расстегнула молнию рюкзака и нащупала на самом дне свёрток, в котором остались последние остатки сушёных ягод. Едва ли ей хотелось сейчас есть, но почему-то появилось желание что-то отдать.       Душа уже была пустой. Где-то в районе сердца зияла дыра, но никакой боли уже не было.       – Я устала…греби ты, – тяжело дыша, пробормотала Эбби, протягивая ей вёсла.       В ответ Элли передала ей свёрток, всё так же избегая её взгляда.       – Ты веришь в судьбу? – делая первый гребок, спросила иммунная.       – Нет, – последовал твёрдый ответ.       Она не поняла, к чему был этот вопрос. Обрушение их жизней – не дело рук судьбы.       – И что потом? – лишь спросила Эбби, не поднимая взгляда на собеседницу.       Отчего-то ей было противно это выражение лица. В этих глазах не было уже никакого смысла, никакого стремления, это была разрушенная до основания личность, у которой теперь не осталось ничего, за что можно было бы цепляться.       – Тебе есть, куда идти? – снова вопрос.       – Вероятно, теперь уже нет, – Элли пыталась думать о будущем, но в голове ничего не рисовалось, никаких видимых путей и планов, только пустота. – Тебе, по всей видимости, тоже.       Эбби ничего не ответила на это. Она отложила свёрток, планируя оставить ягоды для крепко спящего мальчика. Водная гладь гипнотизировала её. Постепенно туман рассеивался…становилось теплее.       – Пусть, идти некуда…но это ведь наоборот значит, что все дороги открыты, – вдруг решила продолжить мысль девушка.       Элли подняла на неё глаза, не секунду задержав взгляд, но после не выдержала, и снова уставилась себе под ноги, продолжая грести ещё интенсивнее, даже сквозь боль во всём теле.       – Пусть я не верю в судьбу, я не могу не заметить, что всё повторяется…грёбанными циклами, идёт по кругу. И всё, о чём я прошу, всё, о чём я молюсь…чтобы никогда в этой жизни больше не встретить тебя.       Элли не удержалась: эти слова вызвали у неё улыбку:       – Я молюсь о том же.