***
Шизо, вскинув на плечи рюкзак с серым котёнком и радужным значком, осторожно спускался по крутой лестнице на входе школы. Однако он не успел от неё отойти, как пара крепких рук схватили его за воротник радужно-полосатого уютного свитера и, зажимая потной ладонью рот, затащили за угол школы, где редко показывался кто-либо, кроме школьных хулиганов. Юного художника толкнули на асфальт, одновременно сдёргивая с него рюкзак и отшвыривая тот в сторону. Шизо перевернулся на спину, затравленно глядя на обступившую его тройку обидчиков. — Посмотрите-ка, кто тут у нас… — издевательски протянул Алекс. — Ты же не думал, что всё закончится так просто? Тут же парня пнули в бок, заставив вскрикнуть от боли и сжаться, стараясь защититься от ударов. Вот только задиры не хуже самого Шизо знали, что это бесполезно и никак не поможет. Тут же на руки, разрезая рукав любимого свитера, обрушился удар перочинным ножом, разрезая нежную бледную кожу. Шерсть мгновенно пропиталась алой солёной жидкостью с привкусом металла, заставляя янтарноглазого всхлипывать от боли и обиды. Однако на этом дело не окончилось. Алекс вытащил из кармана пачку сигарет и коробок спичек. С усмешкой глядя на сузившиеся зрачки-палочки, он раздал своим дружкам по сигарете и спичке, давая каждому зажечь палочки с головками серы. А прикурив, тройка переглянулась и, не сговариваясь, склонились над Шизо, туша спички об свежую царапину, вызывая у жертвы жалобный скулёж боли и ручейки слёз по щекам. Но его тут же подняли за ворот и приложили спиной к стене, вызывая новый вскрик. — Не смей реветь. — жёстко выдал Алекс. — Как баба нюни распустил. Парни не плачут, слабак. — он отвёл одну руку и с силой ударил художника по лицу. От боли в янтарных глазах помутнело, и из разбитого носа брюнета полилась кровь, стекая по губам, капая на асфальт и пачкая одежду. Шизо всхлипнул, пытаясь сдержать новый поток слёз. Алекс усмехнулся, видя это, и опять ударил, но на этот раз по щеке. Художник успел лишь подумать, что ему снова придётся воспользоваться тональным кремом сестры, как его оглушила боль. Парень почувствовал во рту металлический привкус и сглотнул, тут же застонав и сползая по стене от удара под дых. — А что это тут у нас? — замутнённым от сковывающей тело боли взглядом Шизо увидел, что главный обидчик залез в его рюкзак и вытащил скетчбук. — Давай-те-ка глянем, чё эта девчонка калякает. Сердце художника заколотилось быстрее, а в голове истошно закричала паника о том, что нельзя, чтобы Алекс увидел, что добрую половину блокнота занимают его портреты. Однако, судя по лицу задиры, уже открывшего блокнот, тот увидел. Но на его лице, как ни странно, была вовсе не насмешка или отвращение. Кажется, хулиган недоумевал, но блокнот у него тут же перехватил один из тройки. — А давайте подожжём его! — задорно воскликнул, дымя из сигареты, как паровоз. — Нет! — не вытерпев, выкрикнул Шизо, найдя в себе силы подскочить, и вцепился в скетчбук, стараясь его забрать. — Это моё! — А тебя не спрашивали, пидор! — от удара кулаком художник отлетел, падая на землю, и заливаясь слезами. А хулиганы вырывали листы и, не особо вглядываясь в их содержание, комкали и бросали в кучку на землю, пока янтарноглазый с отчаяньем за этим наблюдал, стараясь заверить себя, что это неправда. Но вскоре к листам поднесли зажжённую спичку. Шизо потянулся, пытаясь выхватить хоть один рисунок, но на его руку наступил ещё один из тройки, не давая художнику спасти его творения. Скомканную бумагу мгновенно охватил огонь. Из глаз брюнета стекали слёзы, отражая пляшущее пламя, пожирающее плоды его стараний. Двое дружков смеялись над ним, восторженно глядя на рассыпающиеся в пепел листы. А Алекс стоял и растерянно переводил взгляд то на небольшой костёр, то на Шизо, и обратно, словно пытаясь что-то осознать. Когда погас последний язычок пламени, Шизо не выдержал. Заливаясь слезами, он вскочил, хватая рюкзак, и со всех ног бросился прочь. Растерявшись от неожиданной для них прыти, хулиганы даже не стали его догонять, лишь крикнув вслед пару оскорблений. А Пеппер смотрел на пепел, оставшийся от рисунков, и сжимал в кармане единственный листок, который ему удалось спасти от огня.***
Шизо влетел в ванную и заперся. К его счастью, дома никого не было, и никто не мог увидеть его потрёпанный вид. Прислонившись спиной к двери, парень сполз на пол и всхлипнул, зарывшись пальцами в волосы. Юный художник не понимал, за что ему всё это, за что над ним каждый день издеваются, за что он ни дня не может прожить без боли и слёз… Как же трудно быть влюблённым в своего хулигана, но каждый раз получать от него новую боль. Поднявшись, Шизо подошёл к зеркалу, оценивая растрёпанный вид. Под носом засыхающая кровь, на щеках дорожки размазанных по лицу слёз, на правой щеке медленно расплывается фиолетово-коричневый синяк. Если в первый раз от такого зрелища парень отшатнулся от зеркала, то теперь он лишь вздохнул, думая, как скроет синяк. Склонившись над раковиной, художник стал умываться прохладной водой, избавляясь от следов крови и слёз. Он влюбился в своего хулигана и прекрасно это осознавал. Если раньше он протестовал и пытался убить себя, то теперь он принял это, как принял и сны, в каждом из которых присутствовал Алекс. И если в кошмарах он либо умирал, либо снова избивал влюблённого парня, то в хороших они были вместе. Гуляли по паркам, вместе сидели в кафе, но каждый раз, когда они должны были поцеловаться, Шизо просыпался. Ему очень хотелось, чтобы эти сны стали реальностью, но он и понимал, что этого никогда не произойдёт. Взглянув на себя в зеркало в последний раз, он ушёл из ванной за тональником сестры. Сложно любить своего хулигана…***
Шизо подошёл к школе, держа лямки рюкзака. На пареньке был серый пушистый свитер, ведь любимый радужный сейчас был в стирке, весь истоптанный после вчерашней «беседы» с хулиганами. Но не успел художник подойти к ступеням, как его схватили за руку и рывком затащили за угол, прижав к стене, но, к удивлению Шизо, не больно, а лишь так, чтобы он не убежал. Осмелившись приоткрыть глаза, парень с удивлением обнаружил только Алекса, да и тот смотрел на брюнета без вражды, скорее с виной во взгляде. — Не бойся. Бить не буду. — предупредил Пеппер, отойдя на шаг. — Протяни руку. — А? — Шизо растерялся, не ожидая такого. — Зачем? — Просто протяни руку, чё, это так сложно?! — рявкнул Алекс, скрипнув зубами. — Прости! — художник испуганно вытянул руку вперёд. Задира вздохнул и положил на ладонь парня скомканный листок. Шизо растерянно заморгал и развернул его, на ощупь узнав листок из своего скетчбука. А развернув листок, он залился краской. На рисунке была изображена мечта художника — их с Алексом поцелуй. Брюнет мгновенно понял, что хулиган видел это, и хотел сейчас лишь проватиться сквозь землю от смущения. Но тут его подбородка коснулись пальцы Алекса, поднимая голову Шизо, и, прежде чем янтарноглазый понял, что происходит, его бледных искусанных губ коснулись губы Пеппера. Сердце художника заколотилось так, словно хотело выпрыгнуть из груди, а в голове всё смешалось в кучу. Шизо не мог поверить, что это правда, что это не очередной сон, что его действительно целует объект его обожания. Но вскоре поцелуй разорвался, и Алекс, отпустив художника, отвернулся и отправился к школе, насвистывая под нос какую-то мелодию, как ни в чём не бывало. Но подойдя к ступеням, он отклонился назад, глядя на мнущегося Шизо, который был всё ещё в шоке от действий задиры, и ухмыльнулся. — Пидор, так ты идёшь или как? — крикнул он. — Ты ведь не хочешь опоздать? — после этих слов он забежал в школу. Да, этим двоим потребуется немало времени, чтобы найти общий язык. Но каждый из них постарается, чтобы это произошло как можно быстрее.