***
- Белое или красное? - в очередной раз уточнил молодой человек, покорно дожидаясь, когда его покупательница определится с выбором. - Давайте красное, - сдалась блондинка, так и не сумев определиться с выбором сопутствующих блюд, к которому и следовало подбирать вино, - Две бутылки... Протянув ей две одинаковые бутылки красного полусухого вина, до этого минут десять рассказывая ей чуть ли не про каждую из имеющихся бутылок, молодой человек выдохнул и, наконец, ушёл от этих несчастных стеллажей с вином, оставив Полину наедине с бутылками и собственными мыслями. Шмыгнув носом и надвинув на глаза солнцезащитные очки, она уверенно направилась в сторону кассы, понимая, что дальше отступать некуда, да и незачем. В момент даже самого глубокого отчаяния всегда есть фраза, которая делает это отчаяние менее глубоким. Всегда есть что-то, что очень хочется услышать и поверить в это, однако "всё будет хорошо" здесь уже не канает. Подбирать эту фразу можно очень долго, как забытый пароль от Инстаграма, но ты так в итоге ничего и не поймёшь, пока не услышишь её. - Ты что тут делаешь? - не скрывая своего удивления последние пару минут, поинтересовалась Пелагея, встречая подругу на лестничной клетке своего дома, - Я думала, охранник пошутил, когда спросил, пропускать ему Полину Гагарину или нет... Ты чего не предупредила? Меня же могло и не быть дома. - Напьёмся? - проигнорировав все её слова и вопросы, уточнила Гагарина, крепко прижимая к себе те самые бутылки вина. И эта жизнеутверждающая фраза стала тем самым паролем, забытым когда-то в 2015, сделав их общее отчаяние менее глубоким в равных долях. Несколько секунд они неотрывно смотрели друг на друга, а затем Полина не выдержала и первой отвела взгляд, неожиданно даже для самой себя обнаружив на своих щеках слёзы. - Что случилось? - поинтересовалась та, сама прекрасно догадавшись, что она здесь не просто так, потому что с момента их последней переписки прошло полгода. Мартовское поздравление с днём рождения не в счёт. - Я тоже развожусь с Димой, - на одном дыхании выпалила Гагарина, впервые произнеся эту фразу вслух и мгновенно подтвердив все сплетни и домыслы, - Я там начиталась про тебя всякого... и подумала, что ты захочешь поговорить об этом... - Поверь, это последнее, о чём я сейчас хочу говорить, - невесело усмехнулась Телегина, оказавшись не самым подходящим собеседником, - Но ты проходи, конечно, я всё равно одна. Отправив Тасю вместе с мамой обратно на дачу, где им обеим гораздо лучше, чем в городе, Пелагея намеренно осталась дома одна. Ей было жизненно необходимо остаться наедине с собой и своими мыслями, хоть и пришлось дать Светлане Геннадьевне обещание больше не плакать. Нарушить это обещание захотелось в ту же секунду, как за ними захлопнулась дверь, но буквально через несколько минут раздался звонок, и на том конце, трижды извинившись за беспокойство, уточнили, нужно ли пропускать человека, которого она ждала меньше всего. Практически не ждала. Разве что самую малость. А потом они прошли на кухню и просидели там до глубокой ночи, запивая каждый откровенный разговор вином и вместе решая, что делать дальше. - Ты знаешь, я всегда была так уверена в Диме и в том, что в случае чего он не станет делить со мной дома, квартиры и машины, а теперь ты рассказала про Телегина, и мне стало страшно, - поделилась своими переживаниями Полина, - А если он тоже захочет разделить всё пополам? - Ну, ты же не будешь подавать на алименты и забирать у него почти миллион каждый месяц? - уточняя, но больше констатируя, хмыкнула Поля, - А я буду... - Ты решила идти до конца? - зачем-то спросила подруга, догадавшись об этом по её боевому настрою, - Ну, прям даже если придётся делить вообще всё? - Он не захочет делить вообще всё, - отозвалась она, слишком хорошо зная своего мужа, - Его новая подружка уже ездит на моём "Бентли" и вряд ли захочет от него отказаться. Я больше, чем уверена, что в последний момент он врубит заднюю и согласится оставить всё, как было. А сейчас он пытается давить на меня своими исками и провокациями. Например, вчера он заявил, что это я отказалась решить всё мирным путём, а сегодня его адвокат сказала, что я запрещаю ему общаться с Тасей, кроме как по видеосвязи... А то, что он непонятно где шляется и может заразить её, чем угодно, от коронавируса до бубонной чумы, это, конечно, не аргумент. Тем более Тася с мамой уже несколько месяцев живут на даче, а я не хочу его туда пускать, понимаешь? Хочу хотя бы там чувствовать себя спокойно и не думать обо всём этом. - А Тася что? Спрашивает про него? - Постоянно, - моментально призналась блондинка, на секунду почувствовав себя виноватой, - Она скучает и не понимает, почему он не приезжает. Она привыкла, что папа с мамой больше не живут вместе, а вот то, что она с ним пока не видится, ей тяжело принять. Да я понимаю прекрасно, что тоже не права, и что просто придумываю поводы для себя и для него, но мне так больно знать, что он там с этой, а я здесь одна... Это странно, да? Он столько раз меня предал, а у меня ещё остались силы ревновать. И простить не могу, и отпустить не получается... Обещание было нарушено ровно в эту самую секунду, когда эмоции в очередной раз взяли верх, и она опять разрыдалась. Можно бесконечно рассуждать о том, что и для чего нам даётся в этой жизни. Для опыта, для кармы, для того, чтобы раз и навсегда что-то уяснить, а может быть, просто так. Может, в этом вообще нет никакого смысла, второго дна и кармической задачи. Может, вы просто встретились, полюбили друг друга, нарожали детей и через пару лет разошлись. Может, так и было задумано. Может, ничего другого эта история в себе не несёт. Ведь может? - Если бы он сейчас позвонил и сказал, что расстался с ней; что любит и жить без тебя не может, ты бы дала ему ещё один шанс? - зачем-то спросила Полина, будто бы настолько сильно перестала узнавать в Поле свою подругу, что усомнилась в её ответе на этот вопрос. - Ты с ума сошла? - впервые за долгое время искренне рассмеялась Пелагея, - Во-первых, это будет уже второй шанс... - Так, вот с этого места поподробнее, - опешила та, упустив этот момент из их длинного разговора, - Когда был первый? - В декабре, - пожала плечами она, дав понять, что тут нет ничего удивительного, - Он написал мне за две недели до Нового года, попросил встретиться и поговорить. Сказал, что между ними с этой ничего не было; что это было несерьёзно; и что любит он только меня. Мы всё обсудили, я простила его, и мы сошлись. Через три дня он вернулся к ней. - В смысле? - не поняла Гагарина, решив, что из этой истории вырезали какой-то кусок. - В прямом, - ответила Телегина, продолжая улыбаться от абсурдности этой ситуации, - Мы снова поссорились, он собрал вещи и ушёл обратно к ней. Поэтому я не знаю, сколько лет мне понадобится, чтобы переварить всё это, простить и снова начать хотя бы нормально общаться с ним. Говорить об этом было так больно, и в то же время ей хотелось, наконец, озвучить всё это вслух, чтобы раз и навсегда выпустить это наружу. Кто-то скажет «не она первая, не она последняя, кому изменили и предали», но это же не повод обесценивать чувства человека, которому больно. Просто больно. Банально больно. Боль не должна быть какой-то особенной. И нет шкалы, по которой её можно измерить, чтобы понять, кому больнее. Полина уехала уже под утро, когда за окном рассвело, а сил на разговоры совсем не осталось. Чувство опустошённости не покидало обеих весь последующий день, будто бы все слова закончились на Полиной кухне, а подобрать другие просто не получалось. Слова рассыпались по шкафчикам с посудой и распластались по полкам с крупами; закатились под холодильник и повисли на решётке посудомоечной машины. Их было так много, что некоторые не поместились. О половине сказанного Поля, разумеется, жалела, не зная, как та или иная информация была воспринята старой подругой, да и не собираясь изначально рассказывать об их сложных взаимоотношениях с почти бывшим мужем. Но возвратить время вспять было уже нельзя, иначе бы она обязательно этой функцией воспользовалась и сделала всё возможное, чтобы развестись ещё раньше и обойтись малой кровью, когда никто не манипулировал Ваней и не настраивал его против неё. До следующего судебного заседания оставалось чуть больше недели, а перед этим Пелагею ждал тот самый день, что бывает только раз в году, вне зависимости от твоего желания. В этом году ей, как никогда сильно, хотелось послать к чёрту свой тридцать четвертый день рождения и даже не вспоминать о нём. Период для празднования был не самый подходящий, но Светлана Геннадьевна, на удивление, настояла на том, чтобы дочь обязательно встретилась с подругами и сходила куда-нибудь развеяться, иначе бы она сошла с ума ещё до суда, постоянно об этом думая и накручивая себя. Среди бесконечного множества поздравлений и периодически появлявшихся на пороге квартиры курьеров с цветами, в тот день произошло ещё кое-что очень важное. Букет белых пионов был доставлен уже ближе к обеду, а многозначительная открытка с текстом «С Днём рождения, дорогая почти бывшая жена! Надеюсь, мой последний подарок тебе понравится» сразу натолкнула Пелагею на самые ужасные мысли вплоть до тех, где Телегин планирует отобрать у неё дочь. Успев пережить парочку панических атак, поседеть и потерять не только голос, но и остатки самообладания, она потерялась в собственных догадках, что бы это могло значить, но звонок адвоката вскоре прояснил ситуацию. - Я Вас поздравляю, Пелагея Сергеевна, - тоже не особо понятно начал он, чем напугал её ещё сильнее, - Не знаю, что там у них произошло, но со мной связался адвокат Вашего мужа и сказал, что они готовы заключить мировое соглашение на наших условиях. Затаив дыхание, она даже не сразу поверила в услышанное, пытаясь осознать, что всё почти закончилось. Ни суда, ни раздела имущества, ни ещё большей ненависти друг к другу. Ничего не будет. Несколько бумажек, и они окончательно станут друг другу чужими людьми. И даже наличие общего ребёнка уже не поможет им стать ближе, чем есть. Ближе, чем никем. Такой подарок ей и вправду понравился, потому что нервные клетки всяко дороже украшений. Только вот благодарить его за это она не спешила, понимая, что всё могло закончиться ещё раньше и пройти менее болезненно, если бы он изначально себя так не повёл. Возможно, они бы даже не развелись, если бы он не изменил, но теперь уже не было ни смысла, ни желания думать о том, как могло бы быть, потому что в итоге всё произошло ровно так, как должно. И ей очень хотелось верить, что всё было неспроста; даже все эти суды, что изрядно потрепали им нервы. А иначе в чём тогда смысл?..А он всё так же будет ехать по Садовому на их "Бентли", слушать грустные песни о не случившейся закончившейся любви и вспоминать её, каждый раз сомневаясь в том, что сделал правильный выбор. И одним забытым летом тут уже не обойтись. Воспоминания останутся и всегда будут где-то поблизости, время от времени напоминая о своём присутствии. В этом и есть смысл.