***
На улице ещё темно, что не было удивительно, ведь сейчас всего половина пятого утра. Но как и всегда у Юкине в этот день было слишком много мыслей, чтобы спокойно дожидаться рассвета. Тихо натянув на себя куртку, блондин выбежал из дома. Холодный воздух обжигал лёгкие, но прочищал разум. Юкине давно не видел такой снежный конец осени, особенно в Японии. Пробираясь сквозь снег, иногда доходивший до колена, мальчишка поднимался на гору. Дойдя до нужного ему дерева, Юкине сел у основания и запрокинул голову вверх, рассматривая голые ветви. Наверное, Юкине не стоило приходить к этой сакуре, но почему-то каждый год после возвращения в Японию он оказывался здесь. Была ли это тоска по утерянной жизни или тяжесть совершённых ошибок, Юкине точно не знал. Какая-то его часть с тоской смотрела на дом сестры, какая-то тупо уставилась в землю, которая в своё время была окроплена кровью бога. Только вот все эти переживания бессмысленны, ведь Ято не держал на него обиды, а Хиёри рассказала Юке правду (какую-то её часть). Но от этого не становилось легче. Желания Харуки так и останутся несбыточными, а Юкине так и останется норой, чуть не убившей хозяина. Мысли блондина прервал шорох, и спустя пару мгновений рядом с ним оказался бог. Не сказав ни слова, Ято сел рядом. Шинки никак не отреагировал на появление бога, ведь Ято знал, где искать, а Юкине знал, что его найдут. Он положил голову на плечо хозяина, слегка зажмурив глаза. Эта ситуация повторялась каждый год после их возращения в Японию. Не то чтобы Юкине сбегал намеренно, просто эмоции брали над ним верх, и он не мог заставить себя оставаться дома. Когда он впервые сбежал в свой же день рождения, Ято не мог найти себе места, а сюрприз, которому бог придавал слишком много значения, был испорчен. Какой вообще смысл в дне рождения, если он даже не взрослел, но у Ято был своё мнение на этот счёт, и Юкине был даже благодарен своему богу за это. За эти дни рождения, за то, что его не выгнали ни после первого, ни после второго или даже десятого укуса скверны. За шанс на «жизнь», за его неуклюжую заботу и попытки стать лучше. И за семью, которую никак не назовёшь нормальной, но теперь это его семья и Юкине хотел, чтобы так было всегда. Но ещё после самого возвращения в Японию было ясно, что либо эта семья была больше, чем думал Юкине, либо кто-то был в ней лишним. И блондин не знал, чего он боялся больше. С одной стороны, у него просто появился младший… брат? Но в отличие от Юкине он действительно был сыном Ято, даже если тот очень долго не подозревал о его существовании. Просто из-за того, что гонялся за неугомонным шинки, который дважды поверил Магу и предал Ято: сначала став норой, а после поверив в смерть своего бога. С другой стороны, Юкине не хотелось играть в семью, пока Ято наконец не надоест и тот изгонит Юкине. Тогда казалось, что лучше уйти самому. Только вот Юкине не хотел вспоминать лицо Ято, когда он в очередном приступе попросил освободить его, да и ночные кошмары давали понять, что это далеко не самая лучшая идея. И Юкине не понимал, как вообще Хиёри могла отпустить Ято в очередной раз рисковать своей жизнью, если была беременна. Или она не знала об этом? Даже если и так, первый год Ято ещё был на связи, и она могла ему позвонить, отговорить его идти на Отца в одиночку: её ребёнок мог остаться без папы, но она просто ждала. Юкине был готов отдать многое, чтобы она всё же дождалась. Ведь она не просто забыла Юкине и Ято из-за их природы, нет, она разрубила все узы, совершив ту же ошибку, что и блондин: она поверила Фуджисаки. Уж кто-кто, а Юкине не имел права винить её, но почему-то после всех россказней Ято о счастливом воссоединении, хотелось верить в лучшее. И он почти поверил, правда, зря. Было слишком поздно — все шансы были упущены. Даже наладить общение с Хиёри, забывшей их, оказалось просто невозможным. Единственный человек, связанный с тем годом её жизни, которого Хиёри помнила после разрыва уз с дальним берегом, была Юка, ведь она была жива. Юкине до сих пор казалось странным, что они продолжали общение вплоть до смерти Хиёри. Но втягивать в это Юку шинки совершенно не хотел, а его бог и подавно. Поэтому оставалось только снова знакомиться и снова завоёвывать доверие Хиёри. Только вот как она могла довериться человеку, из-за которого Ики родила в семнадцать, и тот объявился только спустя шесть лет. Может, если бы Юкине как-то помог Ято наладить отношения с Хиёри, что-то и получилось. Но тогда ему было слишком страшно, а сейчас он даже не может точно сказать, чего именно он боялся. Юкине почувствовал, как его плечо сжали чуть сильнее. — Всё в порядке, — не было причин добавлять Ято забот и сейчас. И всё же Юкине был рад, что хотя бы этот день остался таким же, как и раньше, не смотря на то, что дома спал Сора, и Ято мог провести свой выходной с ним. Даже если Ики нужно ходить в школу, можно было сделать это после окончания занятий, но почему-то Юкине казалось, что они не вернутся домой, пока этого не захочет сам блондин. — Спасибо… Бог не стал уточнять, за что именно его благодарили, и просто слегка улыбнулся в ответ. И эта тишина умиротворяла. Вначале Юкине не мог поверить, что Ято может просто молчать, позже казалось, что лучше слушать бесконечную болтовню, чем смотреть на беспомощно молчащего бога. Теперь же бесконечный поток слов не казался таким раздражающим, а молчание дарило только умиротворение. — Давай сходим к Хиёри, — Ято удивлённо посмотрел на шинки. Юкине ни разу не ходил вместе с ним на могилу Хиёри. Да, он приходил туда один, стараясь сделать так, чтобы никто об этом не знал, но всё же. Даже когда Ики была жива, он старательно держался на расстоянии, была то обида или нечто иное Ято не знал, но, если Юкине захотел пойти туда вместе с ним, он не имел никакого права отказывать ему. Бог поднялся, протягивая блондину руку. — Твоё желание было услышано громко и ясно.***
Ято не телепортировал к могиле. Сначала они не спеша спустились с горы, конечно, не без попыток Ято прокатиться на случайном бревне как на сноуборде, втягивая в своё экстремальное развлечение и Юкине. После же они зашли за цветами, и только тогда направились к кладбищу. Юкине не спеша сменил цветы и некоторое время непроницаемо смотрел на надгробие. Они молча сели напротив могилы, и только после Юкине прервал тишину. — Привет, Хиёри, прости, что так редко захожу, — Юкине слегка сглотнул. — Знаешь, это так странно: я ещё даже не до конца смирился, что ты нас забыла, а сейчас… тебя уже нет. Мы даже о твоей смерти узнали только спустя месяц, ужасно, не так ли? Постоянно мы опаздываем: и с возвращением, и с прощанием. Знаешь, так хочется вернуться в те времена, когда ты помогала мне с учебой, а Ято постоянно нам мешал. Я скучаю… Ты ведь даже оставила у Кофуку-сан все конспекты из последующих лет: ты ждала нас… Спасибо, — Юкине слегка прикусил нижнюю губу. Он никогда не любил откровенные беседы, хотя сейчас он говорил чуть ли не сам с собой, но сейчас это казалось просто необходимым. — Тебе ведь было так тяжело: Сора, учёба, но ты всё равно успевала откладывать конспекты для меня. Мне жаль, что я тогда так злился на тебя. Хотелось бы извиниться перед тобой лично, но, знаешь, никто из нас этого не переживёт… — Юкине сморщился только от одной мысли о возможном исходе. — Тем более Сора тоже ничего не знает, Ято всё ждёт нужного момента, хотелось бы назвать это повторением ошибок, но он, действительно, ещё не готов. Ты вырастила сына хорошим человеком, не смотря даже на ужасную наследственность, — неуклюжая попытка пошутить, вызвала лишь увеличение кома в горле. — Спасибо за всё и прости меня, пожалуйста. Как только Юкине договорил, он почувствовал, как сидящий рядом бог стягивает его в объятья. Он ухватился за Ято не в силах больше сдерживать слёзы. Это было больно. И Юкине был рад, что не видит лицо хозяина, ведь тому тоже многое хотелось сказать, но он полностью отдал это право Юкине. Ято тоже страдал, и Юкине было жаль, что он не может помочь богу и только позволяет Ято утешать его. И какой из него хафури после этого? — Не беспокойся, Хиёри не стала бы тебя в чём-либо винить, — Ято нежно перебирал светлые локоны, успокаивая ребёнка. — И тебя тоже, — Юкине поднял голову, смотря прямо в глаза богу. — Не отнекивайся, я же тебя знаю. Хватит заниматься самокопанием, сам же говорил, что боги безгрешны, так что поддерживай легенду. Бог улыбался с такой нежностью, что Юкине опять зарылся в объятьях, чтобы не видеть нечто столь смущающее. — Раз мой ведущий так говорит, то я так и сделаю.***
Рен с неким интересом рассматривала чёрный костюмчик и отходящий от него хвост. Да уж, даже её гениальные идеи требовали некоторых жертв, но остальным всё равно больше достанется. Хотя Акеми это в любом случае понравится, а Рейден уже почти готов морально, зато какой удивительный сюрприз будет ждать Сору. — Рен, я бы тебя выгнал как только это увидел, — Рейден вышел из примерочной, тряся одежду. — Меня бы ты не выгнал: твоя мама подарок бы оценила, и как не печально это признавать, когда этот подарок будет от меня, тем более. А у Соры там будет Акеми, и если повезёт, то мы можем и с блондинчиком объединиться. Тем более он так щеголять будет не по школе, а в узком, считай, семейном кругу. — Ну не знаю… Тем более тебе не накладно будет на четверых всё это закупать? — Деньги не проблема: я гильдию продала, но, если ты так хочешь помочь мне, можешь подкинуть мне на словарь. — Ты решила добить Сору этим словарём? И как это ты продала гильдию, ты же в эту игру уже два года не вылезая играешь, — Рейден недоверчиво посмотрел на подругу. — Понимаешь, Рейден-чан, все мы иногда нуждаемся в переменах, даже если новые начинания крайне болезненны, мы должны идти вперёд с высоко поднятой головой. Ой, да не смотри ты на меня так, я уже два месяца в другую играю, можешь у Соры спросить, только не спались. — Я и так верю, и ещё раз ты обратишься ко мне на «чан», — Рейден уже хотел было продолжить свою тираду, но его прервал рингтон телефона. — Видимо, Ики там расчихался из-за наших споров о подарках, — Куросава подняла трубку, предварительно нахально улыбнувшись. — Сора-кун, неужели ты так соскучился по моей компании и моим игровым сессиям, что спустя лишь час звонишь мне. Да я уже поняла, что у тебя там всё очень серьёзно и срочно, иначе ты бы просто написал. Ладно, подходи к торговому центру около игрового, там и пересечёмся. — Если сейчас придёт Сора, то я ухожу, — предугадав возмущение девочки, Рейден устало добавил. — Мне ему в глаза стыдно смотреть, и я не знаю, как это делать ещё неделю. И я бы ещё раз всё обдумал… — Да ладно тебе, это будет просто незабываемо.***
Сидя за столиком на фудкорте, Рен потягивала безалкогольный глинтвейн, пока Сора напряжённо помешивал свой молочный коктейль. — Теперь давай по порядку, — Рен с прищуром посмотрела на Сору. — Ты пришёл домой, на входе тебя чуть не прибила Кофуку-сан, а спасший твою дрянную тушу от масляных ванн Дайкоку-сан запряг тебя помогать на кухне? — Рен отставила стакан и откинулась на спинку стула. — Даже и не знаю, кому из вас не повезло больше. — Да не в этом же дело, — Ики жалобно застонал, уже немного сожалея, что обратился именно к Рен. — Знаю я, но мне сначала надо выстроить логическую цепочку. Дальше пришёл тот парнишка с телохранителем и горой пакетов, и ты стал уже грузчиком, а не поварёнком. — Рен! — Подожди. мы уже приближаемся к логическому заключению, — Куросава приложила указательный палец к губам, слегка шикнув. — Потом тебе шепнули, что вся эта свистопляска из-за дня рождения блонди, про который тебе как-то говорили, но ты всё успешно забыл. Сознаться ты, конечно же, не мог, а деньги, по-твоему, ужасный и неискренний подарок, поэтому ты убежал, сказав, что ты пошёл забирать заранее заказанный подарок, — с каждым словом Сора казался всё более измученным. — Ладно, давай я всё же подытожу: Сора, ты Лох, при том с большой буквы. — Ре-е-ен, — Ики уронил голову на стол и жалобно посмотрел на подругу, — спасай. — Куда я денусь, но ты же знаешь, мне сначала надо немного добить тебя. Или ты надеялся, что меня Рейден слегка утихомирит? — увидев смущённый кивок, Рен лишь шире заулыбалась. — Ладно, я была не права: ты лох в квадрате. — Спасибо-спасибо, какой я, однако, талант, — Сора покачал головой, слегка закатив глаза. — У тебя есть идеи? У меня и так с этим туго, а тут всего пару часов до начала. — Так, бюджет у нас приличный, поэтому над этим можно не париться. Блондинчик уже мальчик большой, не то что некоторые Ики, — на гневный взгляд Ики Рен решила никак не реагировать и продолжила: — Судя по всему, чай он любит, поэтому будет первым пунктом. И раз он весь такой из себя серьёзный, то вторым пунктом пойдёт какой-нибудь планер, — теперь уже Рен слегка напряглась: идей больше не было, да и как-то совсем не в её стиле получается. Хотя это не её подарок, поэтому пусть Сора ещё немного помучается. — На этом мои идеи всё, но могу предложить добавить в коробку неискренние деньги или, как по мне, очень банальные конфетки. — Ну, Рен, — Ики бросил выжидающе-молящий взгляд. — Я серьёзно, идеи — всё. И не смотри на меня так, — всё же были некоторые минусы в постоянном сарказме и иронии, но Рен считала, что это не столь большая проблема. — Планер — хорошая идея, но чай… — Ики слегка задумался. — Не слишком ли это банально? — Подари мне нормальный каркаде, и я тебя расцелую, — Сора фыркнул. — Серьёзно, хороший чай стоит как почка слона, то есть как хороший подарок. — Ладно, может, ещё что-нибудь по пути присмотрим, — Ики встал, забирая два уже пустых стакана, и направился к выходу из фудкорта.