Тебя оставь в беде — ещё больше принесёшь

Под тёмным, синим ночным небом, около лошади, мирно жующей траву, расположился ведьмак. Он смотрел на звёздное небо в попытках заснуть. Только его глаза закрылись, и он начал погружаться в сон, как услышал знакомые звуки игры на лютне. Геральту сначала показалось, что эта навязчивая мелодия пробралась даже в его сны. Он с недовольством открыл глаза в надежде прогнать мелодию, но она ему не снилась. Белый Волк повернул голову в сторону звуков. «Зараза» — первая мысль, появившаяся в его голове. Желание спать тут же улетучилось. Ведьмак уселся напротив прекратившего играть барда, восторженно смотрящего на него. — Ты решил мне и спать мешать? — раздражённо спросил Геральт. — Ох, нет! Я просто хотел сыграть тебе успокаивающую мелодию на ночь! Я хоте... — Успокаивающую? Я вроде говорил тебе, что играешь ты не лучше картофелины, — перебил ведьмак. Лютик продолжил говорить, делая вид, что его совсем не задело сказанное: — Я хотел посвятить тебе новую балладу, но ты не зашёл сегодня в таверну. В чём причина? Весь день убивал чудовищ? — Я специально туда не пошёл, потому что знал, что ты будешь там. — Не хотел, чтобы я пел тебе на людях? Какой скромняжка. — Просто заткнись и дай мне поспать. Ведьмак лёг, отвернувшись от Лютика, оставив того лишь недоумевающе смотреть. Геральт начал засыпать под умиротворяющую тишину леса. Деревья едва качались от тихого ветра из стороны в сторону, изредка роняя листья. — Знаешь! — перебил тишину Лютик, — когда я смотрю на тебя, у меня появляется вопрос... — Ты ещё здесь?! — гаркнул пробуждённый от полусна ведьмак. — Разве ты говорил, чтобы я ушёл? И вообще, перебивать нехорошо! — Ты перебил мой сон. Уже дважды. — Просто ответь на вопрос. — Один? — Один, — Лютик дождался одобрительного «хм» и продолжил, — правда, что ведьмаки ничего не чувствуют? А ты? Почему ты не выглядишь безэмоциональным? Ты скорее злобный. Очень злобный! — Лютик! — Что? — Ты сказал, что вопрос будет один. — Он один, но разделен на подвопросы, ничего не знаю, — Лютик демонстративно скрестил руки на груди, хоть Геральт и не мог этого видеть. — Да, ведьмаки ничего не чувствуют. — Эй! Суть вопроса была не в этом! Ведьмак спал. — Эх ты... — прошептал Лютик, — наверняка тебе сейчас снится целый гарем элитных путан, готовых платить тебе за то, чтобы переспать с тобой. Или тебе снится только Йеннифер?.. Рассуждения Лютика вводили в ступор его самого. Он прекрасно осознавал, что Геральт очарован ведьмой, да и не факт, что когда-либо до неё ему нравились мужчины. Лютик осторожно улёгся на траве в метре от объекта обожания, обнял лютню и, наблюдая за движениями сильной спины ведьмака при ровном и медленном дыхании, заснул. Утром, когда солнце уже светило над горизонтом, а самые жуткие твари ушли на покой до следующей ночи, Плотва подобралась к волосам Лютика и начала мирно их пожёвывать. — Эй, ну щекотно, — говорил Лютик во сне, чёрт знает, что ему снилось, но сон явно ему нравился. Он положил руки на морду лошади и, аккуратно ощупав её, понял, что что-то не так, открыл глаза и увидел, что на него сверху большими глазами смотрит Плотва. Лютик, будучи сонным, в панике отбежал от неё. Ощупал свою голову, убедился, что волосы на месте и в слюнях, сморщился, вытер руки об одежду. За этим действом наблюдал ведьмак. Будь он проще, то, может даже, рассмеялся бы. — Ты! Держи свою лошадь ближе к траве и дальше от моих волос! — Это был единственный способ тебя разбудить. — Не так уж и долго я спал... Подожди! Ты что? Ждал пока я проснусь, да? О, я знал, что ты меня не оставишь в беде, — говорил Лютик, подбираясь к реке, а позже и отмывая волосы. — Тебя оставь в беде — ещё больше принесёшь ведь.