***
Башня, в которой, по заверениям Джейса, и должна была скучать в заточении принцесса, словно сошла с книжных гравюр: белые стены, увитые плющом, острый шпиль, само то, что она стояла почти ровно посреди поляны. Не совпадали только алые отблески колыхавшихся в небольших окнах штор и тонкая, почти незаметная вязь, вспыхивавшая огнями на камнях. Алека она весьма насторожила. Разве принцессу нужно было запирать заклинаниями?.. Джейс, однако, ничего странного в этом не видел и сосредоточенно прихорашивался, оправляя одежду и пытаясь пригладить золотые вихры. Алек предусмотрительно отошёл к деревьям привязать лошадей. — Приветствую вас, ваше высочество Кларисса! — трубно взвыл наконец Джейс, приложив руки ко рту. — Я, Джонатан из благороднейшего рода Эрондейлов, хотел бы засвидетельствовать вам… Верхнее окно в башне вдруг резко распахнулось, и из него послышался отнюдь не девичий хохот. Джейс застыл, осёкшись на полуслове. Шторы тем временем уехали в сторону, и наружу почти по пояс высунулся черноволосый и смуглый мужчина в расшитой золотом рубашке. Он сощурился, рассматривая незваных гостей, скривил лицо в непонятную гримасу, а после деловито оперся на раму локтями, подперев голову рукой. — Кем меня только не называли, но «высочеством Клариссой» уж точно впервые. — Голос у незнакомца был насмешливый и мягкий, обволакивающий, как мёд. — Боюсь, благородный рыцарь энного рода ошибся башней… Хорошо так ошибся, признаю, это надо уметь. — А ты кто?! — выдал весьма сконфуженный и оскорблённый Джейс. Алек фыркнул в ладонь, позабавленный ситуацией, но глаз от них не отвёл. — Магнус Бейн, великий чародей и наставник той Клариссы, к которой, я полагаю, вы так упорно стремились, — скучающе пояснил мужчина, демонстративно любуясь собственной рукой; даже издали было видно, что она усыпана сверкающими кольцами. — Знал бы ты, насколько тебе не свезло на меня наткнуться, бежал бы со всех ног куда подальше. Я, знаешь ли, не люблю, когда к ней сватается кто попало… Колдун сделал жест в сторону леса, как бы намекая на то, что случилось с неудавшимися женихами. Побелевший Джейс повернулся к Алеку, тоже весьма изумлённому, и одними губами прошептал: «Накаркал!» — Да ты ещё и не один, — проследил за взглядом Магнус. — Неужто собрались устроить бой за бедную девочку? Не думаю, что ей нужно больше одного мужа. — Я не гонюсь за рукой Клариссы, — вдруг услышал Алек собственный голос. — Моё дело здесь — быть спутником и стражем для своего побратима, чтобы он добрался к ней в целости и сохранности. Мы не замышляли ничего дурного, клянусь. — Смелый юноша, — неожиданно довольно выдал колдун, перегибаясь через раму и щуря и без того узкие раскосые глаза. — Подойди-ка ближе… и назовись, пожалуй. Кажется, где-то я тебя видел, юный лучник. — Алек… Александр, старший из детей Лайтвудов. — Алек оправил съехавший с плеча ремень колчана и шагнул вперёд. Имя колдуна ему всё-таки было знакомо, и это придавало уверенности. — Рад знакомству. О вашем мастерстве и у нас ходят слухи. — Быть не может, принц! — Магнус восторженно подался вперёд, чудом не выпав наружу. — Какая честь, право! И вежлив, и красив, как ангел… На щеках у Алека вспыхнул предательский румянец. Джейс весьма выразительно вскинул брови и, приосанившись, выступил вперёд. — Раз здесь живёте вы, то где искать Клариссу? — Что? А, женишок, я про тебя и забыл. — Магнус обратил насмешливый взор на Джейса и, очевидно насладившись его возмущённым пыхтением, продолжил: — Немного в стороне. Её замка на карте нет, он под защитой — не найдёшь, если не направят. — Вы можете сообщить нам, где это место? — вступил Алек. — Могу. Но не задаром. — чародей кинул на них нечитаемый взгляд, задумался на минуту и заявил: — Один из вас должен остаться у меня. — Как это?! — Джейс подался вперёд, явно ошарашенный. — Легко и просто. За деньги я малышку не продам, но такую плату приму. Вдвоём всё равно не пустил бы: с одним златовлаской Клэри, думаю, справится, а двое мужчин на одну хрупкую девушку — перебор. Решите сами или мне позволите? — Магнус оперся руками на подоконник, явно готовый ждать. Алек переглянулся с побратимом. Лицо у того было бледное и обеспокоенное. «И что бы ты делал, Джейс, если бы пошёл один?..» — Я останусь, — вырвалось само. — Вот и чудненько, быстро же всё решилось! — чародей хлопнул в ладоши. — И более чем неплохо… Боюсь, общество твоего друга я бы не перенёс. — Алек, ты с ума сошёл?! — Джейс вцепился ему в рукав. — Так добровольно в плен отдаваться! Кто знает, что он с тобой сделает… — Не имею склонности мучать прекрасных юношей, — парировал Бейн. — Я соскучился по общению, вот и всё. Александр побудет мне компанией, пока ты, златовласка, будешь завоёвывать сердце Клариссы. Если у неё на тебя не возникнет жалоб — отпущу, когда будете возвращаться. Но если хоть волосок упадёт с её головы… — Оставите себе на веки вечные? — невольно улыбнулся Алек. — Именно так! Но хватит об этом, не теряем времени, — вдруг спохватился Магнус. — Сейчас я открою вам кое-что. Заведите лошадей и поднимайтесь наверх, там и получите указания. По щелчку пальцев чародея воздух возле башни зарябил, и сквозь него начали проглядывать деревянные брусья, а камни, загадочным образом раздвинувшись, открыли прочную деревянную дверь, выкрашенную алой краской. Алек взялся за ручку, и дверь бесшумно отворилась, открывая проход на изрисованную непонятными знаками винтовую лестницу. *** Чародей встретил их на верхней площадке, после доброй сотни ступеней. Вблизи он оказался очень высоким и настолько же худым, с подведёнными чёрной краской глазами удивительного зелёно-золотого цвета. Он тут же впился взглядом в лицо Алека, весьма смущенного таким вниманием, смешно распахнул глаза и заулыбался, явно почему-то очень довольный увиденным. — Это та карта, которая поможет мне добраться до нужного места? — бесцеремонно влез Джейс, указывая на свёрток в руках Магнуса. Тот состроил очень недовольную мину, явно переигрывая — Алек, не удержавшись, прыснул. — Она самая. Сам тебя провожать не буду, авось не пропадёшь. — чародей хлопнул Джейса по плечу. — Давай, иди-иди, и не пытайся вымолить у меня своего друга. Ты не в моем вкусе, доведёшь до белого каления — без колебания превращу в мышь. — Мышь зато будет с прекрасным цветом шерсти, — отпарировал тот, сунул свёрток за пазуху и тут же сгрёб Алека в объятия, сильные до того, что, казалось, у него треснули рёбра. Алек неловко похлопал побратима по спине, косясь на Магнуса: тот смотрел на них с насмешливой улыбкой. — Я не ем красивых юношей, говорю же. Дорога недолгая, дня три всего займёт, если даже совсем черепахой плестись, а королевские кони, думаю, быстрые. День да ночь в моём обществе — разве так страшно? — развеял опасения чародей. Джейс, наконец отойдя на шаг, метнул на него настороженный взгляд. — Если что с Алеком случится… — Иди уже! — весьма бесцеремонно прервал его Магнус, щёлкая пальцами. Голубовато-синяя вспышка — и лестница принялась стремительно двигаться вниз, как живая. Джейс, не ожидавший такого, неуклюже плюхнулся на ступени и чудом успел вцепиться в перила. Вопль его отскочил эхом от белых стен, медленно затухая. — Специально выдумал, чтобы воры не замучали, — похвалился чародей, хитро поглядывая на улыбающегося нелепому зрелищу Алека, и распахнул дверь, точно такую же широкую и алую, как и вход. — Проходи, юный принц. Осторожнее со своим луком, не зацепись им за что-нибудь… *** Комната была странной и весьма своеобразной: тяжёлые красные шторы на окне, стопки книг, за которыми не было поначалу видно даже кровати, шкаф, доверху забитый разнообразными сосудами, письмена на стенах… В ней витал какой-то неуловимый пряный дух; Алек знал его благодаря иногда приходящим в замок колдунам, которые невольно оставляли его в каждом месте, где творилось их волшебство. — Нравится? — спросил Магнус, неуловимо проскальзывая мимо него — только полой алого плаща и задел. — Необычно, — признал Алек, озираясь. Страх развеялся ещё чуть больше: комната совершенно не выглядела как место, где творятся страшные вещи. Обжитая и уютно захламленная, ничего более. — Правильно, во дворцах всё совсем иное… Я бы рад обеспечить условия получше, да только не каждый день ко мне заглядывают наследники трона. — Ловкие руки стянули с его плеч лук и стрелы, а попытка перехватить их смазалась о бесчисленные браслеты на чужом запястье. — Оружие оставь у входа, очень тебя прошу. Я, конечно, великий чародей, но охотников всё ещё немного боюсь. — Зачем мне причинять тебе вред? — поднял брови Алек, послушно усаживаясь в едва видневшееся среди книг кресло, указанное изящной рукой. — Бывало всякое. — Магнус передёрнул острыми плечами и вдруг сощурился. — Ты ранен? — Пустяки, ничего серьёзного. — Алек неосторожно шевельнул плечом и скривился от боли. — Дома к лекарю обращусь, а может, и до того заживёт. — К твоему сведению, я тоже сведущ в искусстве лечения. Не так, как моя дражайшая Катарина, но всё же. — Магнус по-хозяйски уселся на подлокотник, забавно поджав к груди длинные, с острыми коленками ноги. — Давай, открой мне рану, я посмотрю. Алек послушно закатал рукав. Чародей цокнул языком и тут же щёлкнул пальцами, так, что это слилось в один чудной звук. На приземистый столик поблизости разом обрушились широкая миска с водой, чистый лоскут ткани и круглая баночка, от которой исходил резкий запах. — Сиди смирно и не пытайся удрать, — полушутливо приказал Магнус, смачивая тряпку. — Я собираюсь тебя подлечить немного. Сначала мазью, затем магией, ничего более. — А что, были случаи, когда от твоего лечения убегали? — поинтересовался Алек, стараясь отвлечь себя от боли, прошившей руку с первым же прикосновением к ране. — О, много ли ты знаешь, мальчик-принц… Ещё как были! — тут же отозвался тот. — Хочешь послушать эти истории? Алек согласился, и Магнус тут же завёл весёлый и путаный рассказ про какого-то юношу, пришедшего к нему за помощью, его упрямую избранницу и спокойного улыбчивого побратима, после излечения терзавшей его болезни ушедшего из воинов в лекари. Под беспрестанный поток слов чародей успел промыть рану, обработать её мазью и, выждав только ему известное время, снять повязку и приложить к плечу Алека собственную ладонь — тёплая шершавая кожа и холодные кольца, от этого контраста до самых пальцев пробежала странная щекотка. Когда Магнус отнял руку, от раны остался только розовый, на глазах затягивающийся рубец. Алек в неверии даже потянулся к нему рукой, и пальцы дотронулись до гладкой кожи — словно ничего и не было. — Как мне тебя отблагодарить? — Да не за что, в общем-то, юный принц. — Чародей выглядел очень польщённым. — Оплатишь разговорами да возможностью посмотреть на новое лицо: Клэри сейчас редко заходит, а своё собственное мне уже осточертело. — Не то чтобы я был хорош в разговоре… — Алек смущенно опустил голову, чувствуя разливающееся в груди необъяснимое тепло. — Но мне нравится, как ты рассказываешь. Так… Кто такая Катарина? Магнус, не успев толком приуныть, тут же оживился, и бархатный голос снова наполнил комнату. *** Алек даже не смог бы назвать время, за которое ощущение неловкости полностью пропало. Чародей ловко втянул его в разговор, ненавязчиво вытягивая на откровенности и взамен рассказывая свои тайны — легко и непринуждённо, словно так и было нужно. Они говорили обо всём и сразу: Алек рассказывал о королевском дворе, о своей семье, о побратиме, которого ещё ребёнком приняла его семья, о сестре и младшем брате. Магнус много говорил о своих приключениях, совершенных «по молодости» (хотя выглядел он не более чем на двадцать пять), о своих друзьях, о семье Клариссы, у которой, оказывается, был старший брат — редкостно много о себе мнивший, но старавшийся соответствовать этому образу, и, конечно, о самой принцессе. Алек сравнил их отношения с тем, какие могли быть между дядюшкой и племянницей, и чародей одобрил. Просидев какое-то время на подлокотнике, Магнус — как легко стало называть его по имени! — переместился на широкий подоконник, явно привычно упираясь в край рамы ногами в расшитых ботинках, и смех его, наверное, теперь разносился по всему лесу. Алек же совсем расслабился в кресле, пригрелся в мягкой обивке и тёплом лоскутном одеяле. Этому способствовал и маленький кот Магнуса, к которому тот обращался не иначе как Председатель Мяо. Пушистому комочку с забавными короткими лапками Алек явно приглянулся, и кот уютно устроился у него на коленях, позволяя себя гладить и самозабвенно урча. Так уютно и свободно Алек себя чувствовал разве что тогда, когда им с Джейсом удавалось вырваться из холодных стен замка и гулять по округе, сколько вздумается, ночуя в особняке Эрондейлов, не в пример королевскому дворцу уютном в своей пустоте и выбеленных стенах. Не мешало и то, что часы болтовни были насквозь пропитаны колдовством. Магнус то ли напоказ, то ли привычно-лениво использовал магию даже для самых мелких вещей: поправить сползающую стопку книг, опасно накренившуюся над столом, захлопнуть приоткрытую дверь, призвать к себе мирно висящий у противоположной стены плащ, чтобы закутаться в него от лесной прохлады. Даже еду он щелчком пальцев призвал буквально из ниоткуда — Алек только и смог, что в удивлении раскрыть рот. — Бытие наставником принцессы имеет свои плюсы, — пояснил чародей, протягивая Алеку тарелку, содержимое которой всё ещё дымилось, и приборы, завёрнутые в платок. — Нет-нет, не смотри на меня так, голодным никто не останется. Я заранее послал им весточку о том, что у меня гость — который, надо полагать, довольно долго не ел чего-то приличного. Думается мне, что это будет получше вяленого мяса… или что вы там берёте с собой, когда отправляетесь искать принцесс, скучающих в глубинах леса. Готовили на королевской кухне действительно отменно. После сытной еды, правда, голова окончательно пошла кругом, и Алек задремал прямо в кресле, окружённый теплом одеяла и медовым голосом Магнуса, окончательно слившимся с кошачьим мурлыканьем.***
— Алек-Александр, юный принц, вставай, — его почти ласково потрясли за плечо. Алек только промычал что-то невнятное и поглубже сунул нос в одеяло. Ему было тепло и хорошо, и снилось что-то на редкость яркое и интересное, досмотреть бы… — Да-да, я понимаю, сны хорошая штука, но после ночи в кресле утро будет не самым приятным, и лучше этого избежать, чем положиться на мою магию. — Чьи-то руки тепло и твёрдо легли на его плечи. — Юный принц, если не встанешь прямо сейчас, буду будить поцелуем. Как красавицу из сказки. Алек заставил себя открыть глаза и сонно сощурился на устроившегося на подлокотнике кресла чародея. В вечерних сумерках выражение на смуглом лице было нечитаемым, только жёлтые кошачьи глаза словно светились в полумраке. — Что?.. — Я хотел предложить тебе перебраться на кровать, — невозмутимо заявил тот. — Жаль было будить, каюсь, спящий ты не менее прекрасен, чем бодрствующий, но кому, как не мне, знать, насколько сильно всё будет болеть утром. Да и одежда вконец изомнётся. — А где ты будешь спать? — Алек потянулся и попытался выпутаться из одеяла. Откуда-то снизу послышался недовольный мяв, когтистые лапки на секунду зацепились за рубашку, а потом послышался мягкий стук: очевидно, Мяо искал место поудобнее. — Я иной раз много ночей без сна держался, думаю, и эту переживу. — Магнус подставил ему плечо, помогая удержаться на нетвёрдых ногах. — Недолго мне твоим обществом наслаждаться, а оно дорого стоит. — Я не из породы неженок, обласканных прислугой и плачущих даже от укола булавкой, — безуспешно попытался возразить Алек, выворачиваясь из неожиданно крепко вцепившихся в него рук. — Мне ничего не стоит… — Ты мой гость, и в этой башне пока что я решаю, кто где спит, — бесцеремонно оборвал его чародей, ловко лавируя между книжных стопок к едва видневшемуся среди них остову кровати. Та оказалась неожиданно большой, с целой горой подушек у изголовья и желтого цвета простынями — о степени их яркости в неверном свете свечей и тени тяжелого балдахина можно было только догадываться. — Это всё в твоём распоряжении до утра, — заключил Магнус и тут же куда-то исчез. Алек покорно стянул куртку и сапоги и улёгся, тут же утонув в пуховом матрасе. Сон, как назло, не шёл. Бесцельно лёжа на животе и щурясь на отблески света из-под балдахина, он слышал шаги чародея по комнате, мелодичный звон стекла и мурлыканье какой-то из тех прилипчивых баллад, что любили играть проезжие менестрели. Негромкое пение было на редкость фальшивым, но убаюкивающим. Вдобавок среди подушек обнаружился Мяо, который, обнаружив в кровати чужого, только лениво приоткрыл глаз и мяукнул для приличия. Алек уже почти задремал, когда другой край кровати прогнулся под чужим телом. — Не спится? — чародей щёлкнул пальцами, заставляя свечи в комнате разом потухнуть; остался гореть только канделябр на покосившемся столике. — Может, так будет лучше? — Вряд ли. Сон не идёт. Говорят, на мягком спится хуже. — Хотел бы я извиниться за то, что не дал доспать, но, думаю, оно и к лучшему. — Магнус залез на кровать и вытянул ноги. — Я всё хотел задать тебе один вопрос, да забыл… Почему не ты добиваешься руки Клариссы? Алеку показалось, что он ослышался. — Что? — Обычно к принцессам соседних королевств едут свататься именно принцы, а не их приближённые. — Кошачьи глаза горели непонятным и оттого жутким огнём. — Эрондейлы — славный род, в родстве с королевской семьёй, но почему они, когда есть кровный наследник? — Чтобы править, не обязательно иметь невесту. — Алек пожал плечами, пытаясь скрыть замешательство. — Джейс решился, мои родители одобрили, союз всё равно получится крепким. — Не боишься, что пойдут слухи? Мол, наследник Лайтвудов на женщин и не смотрит… — Это правда. Признание далось неожиданно легко, словно ничего необычного в том не было. Магнус на миг широко распахнул глаза, но быстро вернул самообладание и улыбнулся — неожиданно тепло. Алек вдруг почувствовал себя неуютно, оглушенный собственной смелостью. — Ты… — Не бойся, я понимаю и никому не скажу. — Чародей сделал у своего лица жест, видимо, призванный изображать молчание. — Не в моих интересах распространять слухи. Все мы, колдуны, нейтральны, как и вольный народец. — Но Клэри… — Я нанялся на службу к её матери, ничего более. И то потому, что меня уговорила моя ненаглядная Тесса, — в голосе у Магнуса на миг прозвучала нежность, с которой говорят о близких друзьях. — Их придворным магом я никогда не был, Валентин насилу мне девочку доверил, да и то лишь для того, чтобы она была защищена: и от чужих рук, и от своих сил. Ничего, кроме менторства и редких иных услуг, от меня не требуют, а уж отчётов о том, кто и когда у меня побывал, тем более. Понимаешь? — Вроде бы. — Алек немного расслабился. — Вот то-то. Так что всё, что сказано в этой башне, останется в этой башне. Если рассказавший не пожелает обратного, разумеется. На некоторое время воцарилось молчание. Алек, стремясь отвлечься, гладил за ушами дремлющего, но исправно урчащего Мяо, и краем глаза следил за Магнусом. Тот ритмично постукивал пальцами по спинке кровати и периодически на него, Алека, косился, словно набираясь смелости что-то спросить. — И сколько же прекрасных юношей пытались завоевать сердце принца? — наконец разорвало тишину осторожное. — Ни одного. Алек не смог удержаться от улыбки, настолько озадаченным чародей выглядел. — Быть того не может! Такую красоту пропускать мимо… — Может. Я не так много общаюсь с кем-то вне дворцовых стен, да и об этом знают только Изабель да Джейс… и теперь ты. — Алеку подумалось, что не зря в книгах все важные разговоры происходят именно ночью: в мягком полумраке слова действительно текли свободно, словно никто не мог узнать, что принадлежали они именно ему. — Была только влюблённость в Джейса, а после и её не стало — давно уже разошлись друзьями. — Диковинка ты, принц Александр, — удивительные глаза Магнуса вспыхнули неверием. — В самый юношеский расцвет — и ни разу не познал ни с кем близости? Даже не любопытствовал? — С каждой из тех книг, что просила себе читать Изабель, мне становилось всё более интересно, что такого особенного в поцелуях. Признание выскользнуло само, повисло хрупкой тенью под балдахином, и в воздухе разлилось ощущение напряжённого ожидания. — Даже это тебе незнакомо? — Магнус как-то незаметно подполз ближе. — Я мог бы… Поддаваясь какому-то безумному порыву смелости, Алек зажмурился и неловко подался вперёд — то ли прося, то ли требуя. Губы у чародея оказались сухими и тёплыми. А целоваться — всё-таки очень приятно. Правда, Алек так и не смог вспомнить тот момент, когда он всё-таки повалил чародея на себя, прижав его к себе до того близко, что дышать стало трудно. Ещё больше его удивило выражение лица Магнуса, когда они всё-таки оторвались друг от друга: удивлённое и даже чуточку испуганное. Даже усмешка, которой тот явно попытался закрыться, словно маской, вышла слегка неровной. — Подумать только, я украл первый поцелуй принца, — чародей провёл пальцами под своими улыбающимися губами. — Помнить бы ещё, используется ли он в каких-либо заклинаниях… — Интересно знать, в каких же. — Алек, осознав, наконец, в каком положении они оказались, смутился и ослабил хватку. Магнус тут же изящно скатился с него, уселся рядом, обняв руками подтянутые к себе ноги и уткнувшись подбородком в колени. Взгляд кошачьих глаз из-под чёрной завеси волос казался настороженным. — Кто знает, кто знает. Юные принцы обычно целуют кого угодно, но только не колдунов, заманивающих их в свои башни. Из тех, кого я знаю, такое было только с Тессой, но она девочка особенная. Этот юноша её ещё в жёны взял… — Значит, теперь и я должен на тебе жениться? Магнус широко распахнул глаза и заулыбался — на этот раз искренне. — Так скоро? Обычно этому предшествует куча всего: цветы, прогулки под луной, серенады… — Мы можем это всё проделать, как все приличные люди, — усмехнулся Алек. — Только без серенад, я совсем не умею петь. — Да и я никогда их не любил, — хмыкнул чародей, укладываясь поудобнее на горе подушек. — Только когда ж ты это всё успеешь? Барьер у башни Клариссы нарушен, завтра наш белобрысый женишок уже будет здесь, что бы ему ни ответили, и мне придётся тебя отпустить. — Поедешь с нами. — Что? — прикрывшиеся было кошачьи глаза вспыхнули. — Зачем тебе оставаться, если Клариссу увезут? Одиночество в лесу — не самая лучшая участь, к тому же способности, управлению которыми нужно учить, всё ещё останутся при ней. — Решение казалось таким кристально простым и понятным, что Алек не сомневался ни на секунду. — Да и, как бы мои родители того не отрицали, нам нужна рука сильного мага. — Что ж, по рукам! Надеюсь, мне найдётся местечко при вашем дворе. — Магнус улыбнулся краем губ. — А если нет, и впрямь вернусь обратно. — Если они и посчитают, что Кларисса больше не нуждается в наставнике, то моего возлюбленного даже пальцем тронуть не посмеют. — Надо же, вот они, королевские привилегии, — чародей смешливо фыркнул. — Ну и прикрытие ты выбрал. Долго же придётся лгать всем и сразу… — С чего ты взял, что это ложь? — Эй-эй, погоди. Ты что, сейчас действительно серьёзно? — всполошились в ответ. — Да не может такого быть. Не так часто… — …принцы выбирают колдунов, да, я помню. — Алек не глядя нашёл чужие прохладные пальцы и слегка сжал. — Я не уверен в том, что чувствую, но ты мне не безразличен — и я тебе, видимо, тоже. Думаешь, что я убегу в ужасе? Вот и проверим. — Ты ставишь меня в безвыходное положение, хитрый тайный романтик, — пожаловался Магнус, переплетая их пальцы. — Смотри не разочаруйся во мне, принц Александр, если я однажды запутаюсь в дворцовом этикете — а я запутаюсь, помяни моё слово, совсем ничего не помню! Какой ногой вступать на порог и всё в таком духе… Алек, не удержавшись, тихо рассмеялся, разглядывая сквозь полусомкнутые веки лежащего рядом чародея. Взъерошенный, улыбающийся, утопающий щекой в подушке, он выглядел совсем обычным и удивительно юным, совсем не походя на могущественного мага и защитника наследницы престола. Красивый. Чужие пальцы в его ладони наконец согрелись.***
Разбудил Алека назойливый писк откуда-то из глубины комнаты. Он неохотно приоткрыл глаза, слабо удивившись тому, что свет за окнами был уже ярок — обычно они с Джейсом, словно сговорившись, оба вскакивали ещё до рассвета. Может, и кровать у Магнуса была заколдованная, чтобы спалось на ней дольше и слаще. По крайней мере, вставать не хотелось совершенно: в ворохе подушек и одеял было тепло и уютно, над ухом мягко урчал пригревшийся кот, а на груди, придавливая к кровати, лежало что-то тёплое и приятно тяжёлое. Совершенно определённо живое. Алек неловко извернулся и тут же ткнулся лицом в пахнущие сандалом чёрные волосы. Магнус мирно спал, устроив голову у него на плече и подложив под неё ладонь. Прибившись, видимо, полусонным, чародей как-то умудрился уложить своё худое и угловатое тело так, чтобы им обоим было удобно, и при этом прижаться к Алеку всем, чем можно. Когда рука самого Алека оказалась обхватывающей чужие плечи, он не хотел и пытаться вспомнить. Да и, слегка поразмыслив, он заключил, что так лежать было скорее странно, чем неприятно: близость и тепло чужого тела рядом были всё-таки в новинку. Писк повторился, назойливый и раздражающий. Магнус заёрзал и приоткрыл затянутые сонной поволокой глаза. — Утро, — сообщил он, словно просыпаться в чужих объятиях для него было в порядке вещей. — Как спалось? — Неплохо, — честно ответил Алек, не торопясь убирать руку. Чародей улыбнулся и приоткрыл рот, явно намереваясь что-то сказать, но, настигнутый ставшим, казалось, ещё громче писком, поморщился и одним ловким движением выскользнул сразу из кровати и объятий Алека. Через считанные секунды звук оборвался на особенно визгливой ноте, что принесло некоторое облегчение. Всё ещё сонный Магнус уселся на край кровати, лениво потянулся, а потом протянул руку и ласково погладил Алека по наверняка жутко растрёпанной после сна голове. — Не лучшее пробуждение, да? Прости, надо было мне что-то с этим сделать. — Что это был за звук? — спросил Алек, поборов желание подставиться под остановившуюся руку. Без чародея в кровати стало пусто и неуютно. — Сигнал от защиты у замка Клариссы, причём двойной: значит, и саму девочку вывезли. Интересно. Видимо, твой друг всё же добился своего. — Тёплая рука сместилась на его плечо. — К обеду нам стоит ждать гостей… И быть готовыми к их приезду. Можешь поспать ещё, Александр, я разбужу тебя через пару часов. — Не думаю, что смогу уснуть. — Как знаешь. — Магнус вдруг нагнулся и звонко чмокнул Алека в губы: нежно и невинно. — Если соберёшься вылезти из постели, делай, что душа пожелает. Я пока подготовлюсь к переезду… Если некий прекрасный принц ещё не отказался от мысли забрать меня из этой глуши, конечно. И тут же ускользнул, оставив Алека краснеть в одиночестве. *** Время до приезда Джейса прошло в неспешной суете. Умостившись всё в том же кресле, Алек наблюдал за Магнусом, который, следуя одному ему понятной логике, что-то делал с комнатой: убирал книги, увязывал в стопку пергаментные листы, исписанные вдоль и поперёк, чертил какие-то загадочные линии на стенах. На предложения помочь он только отмахивался, мол, справится сам, но под конец явно отчаялся и начал раздавать мелкие несложные поручения. Под конец комната даже обрела подобие порядка, не идеального, но Магнуса это, похоже, устроило. Всё это время чародей болтал не переставая, явно отвлекая себя от монотонной работы, да так, что Алеку нечасто перепадал шанс вступить в разговор. Впрочем, слушать было куда интереснее, чем говорить — рассказывать чародей с медовым голосом умел превосходно. На середине путаной, но забавной истории про одну дальнюю страну, в которой Магнусу, по его словам, запретили появляться, из леса донёсся отдалённый цокот копыт, тут же заглушённый оглушительным звоном, раздавшимся от огромного диска на стене. — Надо же, прибыли! — обрадовался Магнус, поспешно закрывая один из шкафов, куда он до того весьма увлечённо складывал какую-то мелочь. — Не прошло и недели! — Будто ты был бы не рад, если бы они задержались, — улыбнулся Алек. Чародей наигранно надулся и метко ткнул его под рёбра: — Быстро же ты учишься! У окна они всё-таки оказались одновременно. Не прошло и десятка минут, как на поляне показалась карета, запряженная тройкой лошадей. На козлах сидел незнакомый Алеку темноволосый юноша, охотник, судя по одежде. — Здравствуйте, Магнус! — бодро заорал он, соскакивая на землю. — Здравствуй, Саймон! — не менее громко гаркнул Магнус, перегибаясь через подоконник; Алек еле подавил желание схватить его за воротник, чтобы не свалился. — Незачем так орать, я и без того всё прекрасно слышу. А что ты вообще здесь делаешь?! — Ай, не надо, я понял… Был в гостях у Клариссы, когда прибыл выскочка, — тот потёр уши и кивнул в сторону, ухитряясь выглядеть одновременно и раздражённым, и словно пришибленным, будто его застали за шалостью. — Не сподручно ему управлять лошадьми, видите ли… Белоручка. — Нашёл-таки лазейку через щиты, — цокнул языком чародей. — Ну, умелец. — Стараюсь, — явно приободрился тот. — Это кто тут белоручка?! — Джейс неожиданно вылетел из кареты как чёртик из табакерки, встрёпанный и злой, и вцепился тому, кого назвали Саймоном, в воротник. Тот не без изящества вывернулся и выставил руки в защитном жесте: — Ты и есть: гость, как же, ведёшь себя так, словно все должны тебя на руках носить, ещё и Клэри тебе подавай! — Как будто ты её более достоин! — Кажется, они не очень поладили, — хмуро сделал вывод Алек. Магнус только хмыкнул, щёлкнул пальцами — и спорщики с воплем отлетели друг от друга. На траве образовалось мокрое пятно, словно сверху опрокинули ведро воды. Из кареты послышался сдавленный смех. — Здравствуй, юный Херондейл или как тебя там, — жизнерадостно поприветствовал вскинувшего голову Джейса чародей. — Вижу, тебе улыбнулась удача. — Ещё бы, — буркнул тот, отводя со лба мокрые волосы, и глянул с вызовом: — Где Алек?! — Я выпил из него всю энергию и скормил оставшееся своему большому и страшному сторожевому коту, — скучающе ответил Магнус, и Алек невольно фыркнул, вспомнив малыша Мяо. — Не смотри на меня так… За кого ты меня принимаешь, мальчик? Цел твой побратим и здоров, ни одной царапинки. Джейс выжидающе уставился в окно. Алек высунулся из-за рамы и помахал ему рукой. Саймон воспользовался шансом и, самолично открыв дверь кареты, торжественно вывел из неё тоненькую девочку в зелёном платье. Рыжие кудри узнавались безошибочно даже с высоты башни. Кларисса, милостиво улыбнувшись обоим ухажерам, подошла чуть ближе к башне и, подняв голову, приложила ладошки ко рту: — Здравствуй, Магнус! Давно не виделись, великий и ужасный. — Клэри, девочка моя! — искренне обрадовался тот. — Как тебе женишок? Гнать сразу или подождём? — Спустись с небес и узнаешь! — засмеялась та, но вдруг осеклась: — Кто это с тобой? — Мой жених, — гордо ответствовал чародей, обнимая весьма смутившегося Алека за плечи. — Не всё тебе замуж собираться, я тоже хочу! Самый настоящий принц, погляди-ка. — Тем сильнее я желаю с ним познакомиться, — наигранно требовательно задрала подбородок Кларисса. Магнус приложил ладонь к груди, словно признавая её превосходство, и потянул Алека за рукав: — Делать нечего, придётся выходить. Не поднесёшь для меня кое-что? Хочу сразу вынести все нужные вещи, чтобы потом не возвращаться: та ещё морока… «Нужные вещи» оказались лишь Мяо в плетёной клетке, весьма недовольным таким раскладом, парой доверху набитых сумок и одной подозрительно лёгкой, багрово-красной, с золотистой печатью на бархатном боку. Алек даже задержался на пороге под предлогом затягивания ремня колчана и лишний раз оглядел комнату. Некоторые вещи, которые он сам бы счёл необходимыми, мирно лежали на своих местах. — Сомневаешься в моём выборе? — усмехнулся Магнус, подхватывая клетку с Мяо. — Ничего, всё ещё впереди. Сегодня будет небольшое представление, как раз для будущих монарших особ. Алек рассеянно кивнул — и чуть не потерял равновесие, когда винтовая лестница сама собой двинулась вниз. — Нет, ещё не время, этот ты уже видел, — ловко поймали его под руку. — Тише-тише, вот, держись за перила: я никогда себе не прощу, если ты по моей вине свернёшь себе шею. — Не хочешь терять жениха ещё до свадьбы? — улыбнулся Алек. Чародей поцеловал его в щеку: — Не время судить. *** Кларисса ждала у подножия лестницы, водя пальцами по вязи заклинаний на стенах. Вне портрета она оказалась совсем маленькой, с буйной копной рыжих кудрей, больше похожая на деревенских девчушек, нежели на бледных изнеженных монарших особ. Быстро обняв учителя (больше неловко ткнувшись лбом ему в плечо), девушка оправила платье и заинтересованно взглянула на Алека. — Александр Гидеон Лайтвуд, наследник величайшего рода Идриса, да славится его имя во веки веков, и побратим Джейса Эрондейла к вашим услугам, принцесса Кларисса, — отбарабанил он заученную речь, сопроводив её не менее заученным поклоном, а потом совершенно не по правилам протянул девушке руку: — Можно просто Алек, если будет угодно. — И правильно, зачем этот пафос… — Кларисса сморщила нос и пожала ему руку твёрдой сухой ладошкой. — Можно просто Клэри, без любезностей. Рада знакомству! — Взаимно. Девочка начинала ему нравиться. Джейс честно дождался, пока его суженая отступит на шаг, и только тогда стиснул Алека в медвежьих объятиях — а потом отступил и прищурился: — Ты точно в порядке? — В полном. Хоть сейчас на охоту! — Алек поправил лук на плече, наблюдая краем глаза за тем, как Саймон суетится у кареты, укладывая скромные пожитки чародея. — Уверен? — Более чем. Он не так плох, как тебе кажется. — Я этому колдуну не доверяю, — буркнул Джейс, понизив голос. — И буду за ним следить. Просто… — У меня к тебе тоже доверия мало, мальчик. Джейс шарахнулся от чародея, появившегося из ниоткуда за его плечом. Магнус довольно хмыкнул. — То-то. Все раздоры потом, сейчас нам нужно выдвигаться, если не хотим остаться на ночь в лесу. — Нам придётся, отсюда даже просто до границы наших владений несколько дней пути, — возразил Алек. — Я кое-что умею, ты ведь помнишь? — чародей сделал изящный жест унизанной кольцами рукой. — Немножко колдовства тут, немножко там, и карета едет куда быстрее. Возница только понадобится, но это дело решаемое. Долгий путь через лес — штука малоприятная, даже с тремя охотниками рядом. — Тремя?.. — Саймон неплохо управляется с луком, — гордо заявила Кларисса, высовываясь из окна кареты. Лицо Джейса приобрело странное выражение между удивлением, недоверием и обожанием, и он спросил что-то ещё, нарочно понизив голос. Когда разговор насчёт умений Саймона разгорелся достаточно, чародей приобнял Алека за плечи и отвёл чуть в сторону. — Сейчас я собираюсь проделать одну весьма необычную штуку, — заявил он, указывая на башню. — Трюк с той самой пустой сумкой, которой ты так удивлялся. Алек сощурился и действительно разглядел рядом с одним из камней основания багровую ткань. — Вижу, что заметил. А теперь — смотри внимательнее! Магнус вытянул вперёд руки и резким гортанным голосом выкрикнул несколько слов. Башню охватило ярко-голубое пламя, скрутилось в вихрь, скрыв её всю, вплоть до флюгера на крыше… А потом опало, и никакой башни под ним уже не было. Словно её здесь никогда и не существовало. Только так и осталась лежать посреди поляны сумка, отсвечивая багрянцем. Чародей щелчком пальцев подозвал её к себе и триумфально взвесил в руках: — Есть такая фраза: всё своё ношу с собой. И мы с друзьями подумали, мол, а почему бы не сделать из неё заклинание? — То есть ты хочешь сказать… — Да, правда, пришлось вынимать то, что магия сжать не может, но это небольшие издержки, правда? — чародей лукаво улыбнулся, явно довольный произведённым эффектом. — Ты такой милый, когда удивляешься. — А кто говорил, что надо торопиться? — разорвал идиллию ехидный голос Джейса. Магнус закатил глаза: — Однажды я всё-таки превращу его в утку, честное слово. — У тебя будет немало шансов, — заверил чародея Алек, помогая ему забраться в карету. Магнус уселся рядом с Клариссой, задвинув драгоценную сумку под сиденье, и тут же завёл с воспитанницей тихий разговор. Джейс уже расположился напротив, удобно развалившись, и при виде Алека похлопал ладонью по подушкам: — Залезай, места полно! Удобная эта королевская штука. — Боюсь, в другой раз… Сегодня мое место на козлах. Саймон ссыпался на землю, явно озадаченный, и открыл было рот, чтобы спросить. — Я знаю дорогу обратно немного лучше, чем ты, — опередил его Алек, слегка подталкивая в спину. — Легче разбираться тому, кто на ней уже был, разве нет? А тебе будет спокойнее провести путь рядом с Клариссой. — Умеешь править, дружище? — лицо юноши просветлело. — Нас, принцев, многому учат, — усмехнулся Алек. Одним движением вспрыгнув на козлы, он дождался щелка замка на двери — и карета тронулась.***
Лошади вдруг затормозили и встали, как вкопанные. Алека шатнуло назад, чудом не приложив головой о стену кареты, а изнутри послышался грохот и приглушенная ругань. Хлопнула дверца экипажа, хрустнули ветки на дороге, и на козлы забрался Магнус — взъерошенный и весьма недовольный. — Они там устроили разборки, — пожаловался он, придвигаясь ближе к Алеку и изящным взмахом руки позволяя лошадям возобновить ход. — Уши вянут их слушать. — Кажется, друг Клариссы недоволен? — уточнил Алек, отсаживаясь чуть дальше, чтобы освободить место. — Не то слово! То ли себя он хочет предложить взамен Клэри, то ли заставить твоего друга отменить свадьбу… Кто бы знал. А сама невеста сидит себе и Мяо гладит, спокойствие во плоти. — Заметив накрапывающий с неба дождик, чародей поморщился и щёлкнул пальцами, заставив выдвинуться из ниоткуда плотный козырёк, укрывший их обоих от дождя. — И почему ты не остался с нами? — Как раз чтобы произошли эти ссоры. — Алек откинул с лица тяжелый капюшон плаща, радуясь лёгкости. — В дороге девять раз поссорятся, десять перемирятся, а потом будет тишь да гладь. Прости, я думал, ты выдержишь. — Досадное упущение, Александр, но план хороший. Зато, кабы я не вылез, ты бы промок до нитки. — Нам, принцам, всё нипочём, — улыбнулся Алек. Магнус фыркнул, плотнее кутаясь в свою мантию, и прижался к нему тёплым боком. — Хочешь, заколдую вожжи так, что тебе и править не придётся? — Сомневаюсь, что ты знаешь дорогу. — Алек прищурился, пытаясь разглядеть нужный поворот сквозь заросли. — А чем больше мы будем плутать, тем дольше придётся слышать ссоры Джейса и этого… как его, Саймона? — О нет, ради всего святого, — Магнус скривился. Карету тряхнуло, и чародей в попытке удержаться обхватил Алека обеими руками, каким-то образом ухитрившись скользнуть холодными ладонями под куртку. Изнутри вновь послышался грохот и возмущённый голос, вещающий что-то то ли об упавших очках, то ли о треклятой кочке, которая «всегда попадается, когда не надо» — и только он позволил Алеку слегка отвлечься и удержать в руках поводья. — Тёплый, — удовлетворённо мурлыкнул Магнус, устраиваясь поудобнее. — Не возражаешь, если я так посижу? — Всё лучше, чем возвращаться обратно в карету, верно? — неуверенно улыбнулся Алек. — Несомненно, — довольно хмыкнули в ответ. — Клэри там как-нибудь и без меня разберётся. Дождь слегка усилился, по козырьку уютно забарабанили капли. Магнус окончательно пригрелся рядом, уложив голову на его, Алека, плечо, и вроде как даже задремал. Откуда-то из глубины души всплыла тихая уверенность, что всё правильно, всё так, как и должно быть: и помолвка Джейса с Клариссой, и Саймон, и даже дождь в дороге… И Магнус. Особенно Магнус. За верхушками сосен тускло блеснули дворцовые купола.