Да будет свет! (и лучше этот)

Всю светлую сторону дворца затянуло синеватым дымом, и чуть позже едко завоняло реактивами. — Ты уверен? — брезгливо морща нос сквозь маску, Широгане скептически сложил руки на груди. — Я на пороге великого открытия! — Гнусаво, через респиратор, пробубнил Рюуко. Сам он окрасился ядовито-синим цветом. — Ты там вторую неделю стоишь, пора бы уже и в дверь войти. — В дверь не получится, — увлечённо что-то записывая, Рюуко говорил с длинными паузами. Поднял голову, рассеянно посмотрел на свою Тень, на дымящуюся колбу, и нахмурил брови. — Тут в окно надо. — Задумчиво протянул он. Вообще, Рюуко, как определение Истинного Света подходил и как буквально, так и к свету Науки, Просвещения и чего-то креативно-авангардного, сюрреалистичного и совершенно непонятного, как и непонятого. И этим самым цеплял. Помимо того, что Широгане в принципе, по воле судьбы или случая, пришлось коротать с ним свой век. А ещё был просто бог Хаоса. Несмотря на то, что этот титул больше подходил Хомураби с его деструктивными порывами, Руюко умудрялся именно создавать Хаос. Широгане неспроста немного побаивался своего Света: в порыве вдохновения Рюуко мог что угодно, начиная от выращивания чего-то безобидного путём негуманного скрещивания видов с последующим естественным эволюционным отбором, наблюдая, как гибнут целые поколения не оправдавших себя видов, так и созданием чего-то из ряда вон выходящего и грозившего глобальной катастрофой для целого измерения. В последний раз он подкинул идею людям расщепить атомное ядро. С благими намерениями. Потом оправдывался, что, мол, они сами уже придумали сталкивать их, создав ядерную бомбу, а ведь изначально Свет просто хотел дать им альтернативные источники энергии. Рюуко никто не поверил. — Это можно проветривать, или лучше вообще не выпускать наружу? — спросил Широгане, потому что синий иней — по крайней мере что-то очень похожее на него — осел кристалликами на очках. После прошлого опыта никто уже не рисковал самодеятельничать: при взаимодействии с кислородом прошлый газ резко превращался во что-то мохнатое, но определённо живое, как актинии, и вдохнувший такую штуку обрастал ей изнутри. Тогда они еле откачали Ко. Этот же синий дым, оседающий кристаллами, подозрительно был похож на предыдущий, только немного в другой модификации. — Рюуко, свет моих очей, — протянул Широгане, — зачем ты создаёшь оружие? — Тебя что-то смущает? — невозмутимо осведомился тот. — Ты разве не должен нести светлое, доброе, искреннее? — Свет — это уже само по себе светлое и искреннее, а на счёт доброты — это как посмотреть, — Рюуко развёл руками. — Ядерную бомбу люди придумали сами, заметь, я лишь дал им направление мысли. К тому же, свет разным бывает. Может сжигать, к слову, как в той же ядерной бомбе, а может однажды перейти из видимого в радиодиапазон по принципу рождения нейтронной звезды, искривляя пространство, меняя свойства и… — Так зачем тебе оружие? — перебил Широгане. Рюуко вздохнул — если с тупыми помощниками было тяжело, но терпимо, то с умным оказалось ещё сложнее. — Понимаешь, — протянул свет науки, почухав затылок, — ты задумывался над темой перенаселения? А если люди будут жить и плодиться, только потребляя, мировые ресурсы просто иссякнут и всё. Финита ля комедия. А дети в Африке голодают, ты о них подумал? — Поэтому ты решил дать такое оружие, после которого люди вообще плодиться не будут, — догадался Широгане, не спрашивая, а утверждая. — Дай бедному рыбу, и он будет сыт один день, а дай ему динамит — идею динамита, — поправился Рюуко, — и он пойдёт охотиться не только на рыбу, а его зацикленный мозг начнёт мыслить более широко. — Поэтому ты создаёшь оружие, — подытожил Тень. — Я не создаю оружие — я его изобретаю! А люди уже создают — это разные вещи. — Факт остаётся фактом, — Широгане был непреклонен. — Ой, только не говори мне, что тебе не нравится, — Рюуко скорчил рожу и отвернулся к колбе. — Не скажу. Но контролировать количество населения можно и другими методами. Более… гуманными, что ли. Вакцинация, вызывающая бесплодие, новый штамм вируса, климат. Тебе ли фантазии занимать. Рюуко пожал плечами. Отрицать правоту Широгане было бы глупо, однако так интереснее. На следующее утро за общим завтраком был, как бы невзначай, поднят вопрос о вчерашнем синем дыме. Как сказал Шисуи, то он ничего не имеет против различных экспериментов, главное, чтоб никому не вредило. Широгане показательно прокашлялся. — Надеюсь, он и не узнает, — шёпотом сказал он своему Свету, посмотрел на него, чуть поморщив нос, пока тот увлечённо пытался раскусить нечто — цитата: «Новое, невиданное и, возможно, не совсем съедобное». После халтурно, но от всей души, приготовленной рыбы Фугу Широгане с опаской относился к любым увлечениям Рюуко, а особенно, когда эти увлечения начинали касаться всех остальных. А коснутся всех они рано или поздно, и лучше быть готовым сразу, чем застигнутым врасплох газом, который потом живой мохнатостью в лёгких прорастает. Вообще, Хаос пахнет Рюуко — внезапно подумал Широгане. Или это Рюуко пахнет Хаосом?.. В любом случае Хаос пахнет реактивами, идеями и чем-то… о, господи, что это?.. Широгане брезгливо пнул что-то выкатившееся из кармана на плаще Рюуко, в душе надеясь, что от удара оно не взорвётся. Широгане так-то другой раз задумывался — а не перепутало ли что мироздание, ведь по логике вещей Тьма несёт запустение и вечный покой, однако, после некоторых испытаний истинного Света остаётся тоже самое, плюс загрязнённая территория, мутировавшая флора и фауна, пара тонн пыли в атмосферу, а вишенка на торте — пометка в журнале, что «надо ещё раз жахнуть!» Тем не менее, Тень вспоминает, что у Рюуко, вообще-то, есть зародыш жалости, и он не настолько капризная сучка, и его попускает. — А где Хомураби? — осведомился Руюко, только сейчас заметивший, что нет четвёртого короля. Ах, та самая знаменитая рассеянность… — Он тебя боится, — заметил Широгане. — Обходит десятой дорогой, пока ты на лужайке с воздушным змеем носишься и собираешь молнии, косится зло, но держит расстояние. Видимо думает, что это заразно. — Правильно делает, между прочим — от гениального ума можно ждать чего угодно! Даже я сам от себя никогда не жду. — Не удивлюсь, если однажды он попытается тебя убить, — продолжал Тень, отпив из бокала вино, пока Рюуко всыпал что-то в пивную кружку, активно размешивая. — Но-но, я старше, умнее и у меня есть молоток. А в кармане ржавые гвозди. Чувствуете связь? — Но… я не могу увидеть Хомураби, — робко подал голос Шисуи, хмурясь. — Его намерения, чувства, цели… Это какая-то сплошная тьма, как завеса… — Хуеса, — встрял Рюуко, поймал на себе немигающий взгляд синих глаз, кашлянул, и жестом пригласил. — Продолжай. — Я хотел сказать… Будь осторожен, Рюуко. — Премного благодарен за предупреждение, — искренне ответил последний, кивнув. Широгане сощурил глаза. — Что ты задумал уже? Ты же не будешь никого взрывать? Рюуко улыбнулся той самой улыбкой, которая вселяла тепло в сердца, но несла глобальный пиздец. — Не все разрушения, Тень моя, сводятся к взрывам, но, ты прав — это очень эффектно, — мечтательно сказал тот и с хрустом проломил вилкой панцирь той самой условно съедобной штуки. — Саваки! Саваки вздрогнул по двум причинам: первая — это сам голос Рюуко. Вкрадчивый такой и воодушевлённый. Нараспев. Значит — жди беды. Вторая — Рюуко не должен был видеть Саваки, ведь тот занял стратегически правильное место за колонной, дожидаясь условного сигнала от Хомураби, и раз его персона раскрыта, значит, приказ Призванного выполнить будет проблематично: Рюуко хоть и был рассеянным и несколько забывчивым, его собственные эксперименты выработали в нём мгновенную реакцию, да такую, что бедные Тузики не собирались в стаи только чтоб целая популяция не легла кучкой пепла от рук создателя, который рефлекторно пшикает дихлофосом всё, что движется рядом, но где двигаться не должно. Дихлофосом, предусмотрительно подожжённым зажигалкой. — Саваки! Вот реши задачку — как научить компьютер понимать, что ему говорят или пишут, если он не понимает контекста? Это серьёзная проблема современности, за неё премию дают. Судя по лицу Хомураби, ему задали похожий вопрос, однако, Призванного не так просто сбить с толку. Саваки даже не заметил, как из тьмы материализовалась секира. Но Рюуко всё же оказался поразительно быстрый — вполне возможно, он действительно умел передвигаться со скоростью света, просто об этом никто не знал. — Кстати, Саваки, — взлетев на торец крыши, грустно сказал Рюуко, — от тебя я действительно не ожидал. Ты не Хомураби, ты умнее, чем кажешься. — Простите, — скорбно понурил голову тот. — Мне пришлось. — Предал — извинился, молодец. Но я всё равно тебя прощаю. Дальше говорить ему не дали: Хомураби, поглощённый чистейшим гневом, кинулся в атаку, игнорируя любые попытки его образумить с обеих сторон. Саваки, потому что он как никто другой понимал последствия (а ещё потому, что ему меньше всех перепадала роль подопытного); и со стороны Рюуко, который не просто так всегда вешает таблички «DANGER» и помечает красным крестиком места, где может что-то произойти. Что-то, о чём даже он сам не в курсе. Замах. Удар. Дзынь! Хомураби окутало плотное облако ядовито-синего дыма, и обывателю могло показаться, что Рюуко применил свою способность льда, однако, невооружённым глазом было видно, что тот самый иней, на пороге открытия которого Рюуко стоял две недели, был применён как локальное оружие. — А вообще это должен был быть газ, помогающий при приступе астмы, — невинно объяснил Свет. — Но я разлил туда жидкий азот… — Ах ты говнюк! — совершенно нечеловеческим голосом взвыл Призванный, покрываясь твёрдыми иглами инея, врезающимися в кожу подобно иглам дикобраза. — Отдай мне фактор! Я тебя, сопля, испепелю! — Старость нужно уважать! Мне несколько миллиардов лет! Я, между прочим, первые звёзды случайно создал! — тараторил Рюуко, еле отмахиваясь от града ударов. Всё-таки старость — не радость. — Саваки! — прорычал взбешённый Хомураби. — Это приказ! Син скрипнул зубами. Рюуко может сражаться с ними, однако… Однако красные глаза следили не за движениями Хомураби, а за ним, за Саваки, и Саваки понял — Рюуко действительно прощает. Ждёт. Удар в спину — и Рюуко удивлённо распахивает глаза, повиснув в руках не менее удивившегося Хомураби. Он говорил о том, как тот жесток и упрям, как с Шисуи нужно найти общий язык, к какой катастрофе может привести нарушение Баланса, и, уже лёжа на полу, напоследок изрёк: — Лошара, — пробулькал Рюуко кровью, пока Хомураби вытаскивал из себя иголки и непонимающе-ненависно смотрел на угасающий Сет. Свет хитро улыбался. — Я позаботился, чтоб у меня был преемник и, поверь, он будет в два раза хуже меня.