Навсегда

      Ночь накрывает собой город. Последние отголоски солнца скрываются за горизонтом и не оставляют даже лучика. Темное небо раскидывается над Йокогамой, погружает всё в тишину, яркие огни фонарей и свет из окон. Дождь начинает падать с неба, капли разбиваются об асфальт и стекла окон. Их шум не растворяется, потому что они погружают всё в громкую тишину. Чувство умиротворенности накрывает с головой и затаскивает в свои сети. Ночь обещает быть холодной и долгой. Ничто не сможет её согреть. Кажется, заснули почти все. Каждый человек утонул в одеялах и подушках, видел сладкие сны.       Они видят только друг друга.       Они видят и чувствуют только друг друга. Каждое прикосновение отзывается миллионом мурашек. Каждый вздох сдавливает легкие, вырываясь пока что тихим стоном. Они долго целуются, прижимаются тело к телу и ничего не хотят больше знать. Губы касаются губ, ниточки слюны разрываются между ними, стоит только оторваться, чтобы посмотреть глаза в глаза и перевести дыхание, а потом снова переплести пальцы и сцеловать капли дождя с чужих уст. Ливень срывается на них, проникая под одежду, которая в скором времени упадет на пол.       Ацуши и Рюноске на улице. Они просто решили погулять, попали под непогоду. Это не преграда для них. Они обнимают друг друга и слизывают пресные капли, стоя под кленом в старом парке. Звездное небо затянуто тяжелыми черными тучами, их это не волнует.       Накаджима отстраняется и взглядом намекает продолжить в другом месте, где немного теплее и суше. Желательно, в постели. Акутагава не сопротивляется. Ему хочется вновь ощутить под ладонями чужую, нежную, всегда теплую кожу. Хочется пройтись губами от шеи до самого низа. Хочется вжаться бедрами в чужие и бесконечно касаться, не давая ни себе, ни партнеру и секунды перерыва. Хочется надолго запомнить эту ночь, с её шумным и сильным ливнем, горячим шепотом и долгими мокрыми поцелуями.       Ацуши сжимает чужую ладонь и кусает красные губы. Он весь в предвкушении. Низ живота сводит приятной тяжестью от ожидания и желания. Хочется всего и сразу. Хочется нежно и грубо, быстро и медленно, долго и дразняще скоро. Это невозможное чувство, оно пробирается под кожу и перекрывает дыхание.       Они сами не замечают, как доходят до квартиры и открывают её. Слишком заняты друг другом и своими мыслями.       Ацуши прижат к стене. Он чувствует губы на своей шее и чуть ниже. Несколько пуговиц от рубашки оторвались и упали на пол. Чужие холодные ладони пробираются под одежду и сжимают нежную кожу, едва надавливая ногтями. Накаджиме хорошо до безумия. Он тает и тянется за новым поцелуем.       Акутагава отвечает, он не помнит, как его собственная рубашка падает на пол. Рюноске скидывает с плеч ненужную одежду и прикусывает ключицу. Ацуши всё ещё прижат, но кого это волнует.       Кожа влажная от дождя, который просочился сквозь ткань. Кожа горячая от контраста температур и возбуждения.       Этот момент хочется продлить навсегда.       Они не замечают, как доходят до спальни. Покрывало снято с кровати и брошено комком в угол. Ацуши падает на постель и тянет за собой Рюноске, который терзает его губы и шею.       Холодные простыни и ветер из открытого окна касаются кожи, волны мурашек разлетаются по ней.       Накаджима не замечает, как оказывается без бридж и белья. Всё в голове слишком туманно и непонятно. Когда они успели влюбиться?       Это всегда было, есть и будет неправильно.       Враги должны ненавидеть друг друга, но они вжимают в кровать и ловят стоны удовольствия. Каждый раз приятен до умопомрачения и дрожи в теле. Каждый взгляд нужен для жизни. Каждый поцелуй необходим как воздух, оставляя сладкое послевкусие на губах. Они теряют голову от касаний и обжигающего шепота. Они тают в руках друг друга, без стеснения и ограничений. Им слишком хорошо вдвоем.       Они готовы уничтожить весь этот мир, лишь бы навсегда быть вместе, остаться влюбленными врагами, которые ненавидят в друг друге всё так же, как и любят. Навсегда хотят раствориться в каждом мгновении, проведенном только вдвоем. Им больше никто не нужен.       Достаточно нескольких касаний, чтобы окончательно возбудиться, теряясь в ощущениях. Ацуши стаскивает с чужих бедер черные джинсы и вжимается в них своими. Его руки оказываются заведены за голову и прижаты к кровати. Накаджима и не пытается освободиться, доверяя свое тело умелым ладоням и холодному взгляду, который скользит по светлой коже, обводя все изгибы и задерживаясь на красных пятнах от поцелуев.       Весь мир взрывается фейерверком, стоит Рюноске прижаться губами к чужому плоскому животу, а потом спуститься ниже. Удовольствие кажется таким близким, но неожиданно прерывается, когда новый поцелуй забирает весь воздух. Ацуши стонет и задыхается от ощущений. Через несколько мгновений чужой язык касается возбужденной плоти. Накаджима впутывает пальцы в волосы Акутагавы, слегка надавливая на затылок и оттягивая пряди до легкой боли. Ему слишком хорошо.       Слишком хорошо быть во власти холодных рук и темного взгляда.       Накаджима, чувствуя приближающуюся разрядку, отталкивает от себя Рюноске и садится перед ним на колени. Он хватает его за руку и тянет на себя, впиваясь в распухшие губы поцелуем. Тысячи бабочек разлетаются в животе и груди. Язык сталкивается с языком и скользит по губам. Капли слюны собираются в уголках рта и стекают тонкими струйками по подбородку.       Слишком жарко.       Ацуши стонет, когда Рюноске толкает его, чтобы тот лег на кровать. Накаджима покорно делает это и разводит ноги в стороны, позволяя сесть между ними. Между ног всё тянет, холодные капли смазки падают на живот. Он не помнит момент, когда Акутагава целует внутреннюю сторону его бедра и проталкивает первый палец. Слишком нежный поцелуй и грубоватое движение. Ацуши давится воздухом и слегка сводит колени. Зря. Рюноске надавливает второй рукой на них, заставляя опустить ноги на кровать.       Приятно.       Жарко.       Желанно.       Поцелуи снова оказываются на губах. Парням слишком хорошо, чтобы думать об открытом окне и сильнейшем ливне. Капли дождя попадают на подоконник и стекают на пол. Холодный ветер шевелит жалюзи, касается горячей кожи.       Поцелуй выходит смазанным, мокрым и долгим. Они кусают друг друга, посасывают то нижнюю, то верхнюю губу, сжимают друг друга в объятьях.       Ацуши оттягивает волосы Акутагавы на затылке, когда тот добавляет второй палец. Ему просто блаженно от ощущения пальцев внутри и глубоких поцелуев. Слишком много смазки. Она стекает по бедрам на подушку под ними. Влажно. Приятно. Хочется больше. Рюноске сначала медленно двигает своими чересчур длинными пальцами, а потом касается комка нервов, заставляя парня под собой сжать в руках простынь и сдавленно простонать. Ещё один раз. Ацуши жмурится и двигает бедрами, пытаясь получить больше. Акутагава дает.       Третий палец. Накаджима просит большего. Он ходит по грани, желая поскорее упасть в негу удовольствия, но какая-то его часть хочет помучить сама себя. Рюноске играет с ним. Целует шею и сжимает пальцами розовый сосок. Оттягивает кожу и слегка прикусывает. Ацуши не выдерживает всего этого и кончает. Раньше времени, неожиданно.       Акутагава усмехается и гладит парня по бедру, вытаскивая пальцы. Смотреть на Накаджиму после оргазма — одно из его любимых занятий: сбитое дыхание, дрожащие руки и туманный взгляд. А ещё, повышенная чувствительность, тихие стоны больше похожие на скулеж. Прекрасно.       Ацуши едва слышно выдыхает, когда под бедрами оказывается ещё одна подушка. Парень немного ерзает, а потом задумывается, наблюдая за каплями смазки, которые стекают по рукам Рюноске. Накаджима подкладывает третью подушку и переворачивается на живот, оттопыривая задницу. Ему сейчас хочется именно так. До красных пятен от цепких пальцев, до сорванного голоса, до пары ярких засосов на спине и плечах.       Акутагава выливает ещё смазки и, поглаживая Ацуши по спине, плавно входит. Парень под ним слишком узкий, несмотря на растяжку. От этого сносит голову, и все мысли улетают. Остаются только жар чужого тела и легкая дрожь от несильных покачиваний.       Они хотят остаться навсегда вдвоем.       Они хотят, чтобы эта ночь была бесконечной.       Они безумно хотят друг друга. До абсолютно всего возможного.       От размеренных толчков, Накаджима теряется в чувствах. Слишком кайфово. Им очень хорошо вместе. Идеально подходят друг другу, две родственные души, израненные и больные, которые смогли излечиться. Рюноске держит Ацуши под животом, не обращая внимания на его дрожь. Знает, что тот получает исключительно удовольствие.       Парни не замечают прекращения дождя и рассветного солнца. Всю ночь они дарят всю нежность, любовь, страсть, которые у них есть. Простыни на кровати сбиты, постель в пятнах их любви. Ацуши сталкивает с себя подушку и утыкается носом в шею Акутагавы, тот притягивает разнеженного парня ближе и целует в макушку. Они устали. Хорошо, что выходной.       Солнце отбрасывает розоватые лучи, которые падают на сонные лица, заставляя зажмуриться. Ацуши мягко касается припухших от частых поцелуев губ Рюноске и почти сразу отстраняется, влюблено смотря.

Они вместе. Навсегда.