— Как же я устал от этих планов судьбы, — тихо пробубнил Цуна, вспомнив о прошедших событиях.
— В данный момент наша страна находится в довольно уникальной ситуации — в течении последних десятилетий экономика не показывает темпов роста, но и не замедляется. Происходит такая ситуация, что крупные корпорации удерживаются на плаву только из-за "вливания" государственных средств...
Занятие по экономики было последним в этом году. В полупустом кабинете ученики монотонно слушали преподавателя, тихо обсуждая между собой более интересные темы насущного вечера — карнавальные костюмы, планы на каникулы и приглушенные беседы о проносе алкоголя. Лекция про экономическую стагнацию интересовала отчасти пару человек, сидящих на передних партах. Цуна откровенно скучал на уроке, мельком поглядывая краем глаза на белоснежные улицы города. Гокудера, шустро поняв, что планы на сегодняшний день резко изменились, плавно отложил запланированные дела в сторону:
— Дечимо-сан, если данная тема будет актуальной, то какие карнавальные костюмы стоит рассмотреть? — был задан аккуратный вопрос от компаньона.
— Мне лень, — броско отвечает Цуна и одним ответом отсекает вопрос.
Тихий ответ Савады в момент образовавшейся тишины привлек ненужное внимание. Сигео Шинго, преподающий экономику в старших школах, в данный момент потерял концентрацию и собирался начать обсуждение новой темы. Не привыкший к повышенному вниманию, Цуна неприятно вздохнул, понимая, что сейчас начнется. Простой ответ на вопрос Гокудеры о поиске карнавального костюма обернулся ненужными хлопотами.
— Савада-сан... — робко интересуется преподаватель, броско смотря сквозь крупные квадратные линзы очков на экран ноутбука, где отображался табель успеваемости. Фамилия Цуны находилась ровно в середине списка. — Расскажи мне, пожалуйста, про инфляцию.
Шестеренки в голове Цуны завращались, поселив на лице хозяина сосредоточенность. Инфляция... Термин из экономики, в котором обесцениваются денежные средства по мере обстоятельств. Данные финансовые процессы для Савады были далеко не новыми, но общую суть он явно понимал, работая в прошлом советником Хокаге.
— Эта та ситуация, когда деньги теряют свою ценность, — вяло отвечает Цуна, позабыв подняться. Да и Савада уже забыл об этике общения — необходимости подняться с места при ответе. Когда последний раз его так спрашивали с места? Цуна не помнил, а вспоминать было лень.
— Ответ в целом верный, но с дисциплиной наблюдаются проблемы, — бормочет преподаватель под нос. Щелчки клавиатуры наводит Цуну к не очень хорошим мыслям. — Дисциплинарный комитет будет рад поработать с вами, Савада-сан. Сразу после этого занятия. Тем более, оно у вас последнее на сегодня.
По кабинету прошлись смешки, вызвав шумное недовольство у Гокудеры. Он поспешил подорваться с места, а крепкая хватка Цуны быстро вцепилась в плечо Хаято, не давая ему подняться. Не мгновенно, но взъерошенный товарищ успокоился, внимательно запомнив лица тех, кто позволил дать волю эмоциям.
— Следующая тема — роль центрального банка в экономике страны. И, пожалуйста, не лентяйничайте...
Цуна аккуратно присел, но насторожился, услышав краем уха, как Гокудера что-то быстро залистал в книге, а после чего бегло уставился в экран смартфона.
— Дечимо-сан, я могу подать за вас апелляцию за данное решение. По своду правил кодекса школьной дисциплины, преподаватель должен задавать вопросы касательно темы занятия. Исключения — проверочные и экзаменационные работы...
— Не парься, зато я смогу уйти пораньше... — усмехнулся Цуна и тихо поднялся.
Хаято нервно дернул плечами, а затем незаметно достал карманный табачный испаритель в форме серебристого черепа. Бесшумно затянувшись и прикрывшись свободной рукой, Гокудера выпустил из груди небольшое облако дыма с мятным послевкусием. Тем временем, игнорируя всех, Савада аккуратно вышел из кабинета, столкнувшись плечом об запыхавшегося Ламбо, готовившегося только войти. Последний реагирует довольно быстро и моментально выдает фразу:
— О, Цуна! Не поможешь мне? Мне нужно дорисовать декорации, развесить игрушки и помочь убраться в клуб...
— Я в дисциплинарный, Ламбо, не особо много времени! — Савада обошел Бовино по крутой дуге и шустро подобрался к концу коридора.
— Тебя могут освободить от занятий! Все уже обговорено с говернатами*! — Ламбо прокричал фразу последней надежды, но его собеседник уже был очень далеко. — Я же обучал тебя рисованию! Где твоя благодарность?!
Цуна перепрыгнул через брошенные коробки с елочными украшениями. На картонных стенах были свежие кляксы краски смешанных оттенков. Вероятно, Ламбо устал тащить коробки и оставил здесь груз. Попозже Савада шумно выдохнул, насладившись спокойствием, а бег сменился на спокойный шаг.
— Савада-сан? — раздался сзади тихий, но суровый голос.
Тяжело выдохнув, Цуна развернулся и столкнулся лицом к лицу с Кусакабе Тецуей, что патрулировал школьные коридоры на предмет нарушения дисциплины. В развитый век цифровых технологий, "дисциплинарщики" могли бы легко позабыть о таких хождениях, наблюдая за школьным пространством через камеры, подключенные к мониторам в кабинете безопасности. Но Хибари Кея отстаивал традиции, технологии для него были лишь полезным подспорьем.
— Доброго дня, меня как раз отправили к вам на помощь... — Цуна решил сказать как есть. Савада явно понимал, что под конец года у дисциплинарного комитета есть другие бюрократические дела. И была велика вероятность, что Цуна мог бы попросту "слинять".
Тецуя почесал подбородок, а затем пожал плечами. Савада праздновал победу, как вдруг стиснул зубы, когда густые брови Кусакабе поползли вверх, а его рука потянулась внутрь пиджака. Цуна нутром чуял новые хлопоты.
— Ах да, я вспомнил про некоторые вопросы... — Тецуя достал из кармана сложенный лист бумаги, а после чего озадаченное лицо перевоплотилось в максимально серьезное. — Савада-сан, отойдем в кабинет? Недавно на наш почтовый ящик пришло письмо, адресованное лично Хибари-сану. Вместо адреса отправителя был напечатан...
Тецуя шумно развернул лист. В центре аккуратно сложенной бумаги был напечатан герб Вонголы.
— Что самое удивительное... Бумажные письма мы не получали очень давно... Хибари-сан дал соглашение на обсуждение данной темы. Пользуясь случаем, я хотел быть узнать — как так вышло, что вы связались с такой... не могу подобрать слово... с такой... организацией? Я почему-то думаю, что полиция мне ничем не поможет, но давайте лучше отойдем и пообщаемся за пиалой чая.
Цуна уныло пожал плечами и направился следом за заместителем дисциплинарного комитета. Савада не понимал, или сейчас стало через чур мало людей, или ученики каким-то неизвестным чувством ощущали приближение члена дисциплинарного комитета — опустевшие коридоры даже по время прозвеневшего звонка. Спустя некоторое время Цуна через плечо замечал, что учащиеся стали выбираться из кабинетов. Саваде не особо понравилось это заметное совпадение. Что-то явно выдавало Тецую и этим надо было заняться, но попозже.
— Гораздо позже, слишком много хлопотных совпадений, — пробубнил под нос Цуна на это замечание.
— Я ведь тоже старшеклассник, хотя многие считают меня разлагающимся стариком, — смесью иронии или уныния Кусакабе выронил эту фразу в воздух. Тецуя прослушал или не услышал мысли собеседника. — Но может быть, оно и к лучшему. Меня воспринимают серьезно, а это главное.
Цуна не обращал должного внимания, но только сейчас стал замечать, что для своих лет Тецуя выглядит через чур зрело. Круг интересов Савады не был слишком большим, да и дисциплинарный комитет никак не мог втиснуться в мысли(но не Реборна). Расставляя лично хрупкую пирамиду интересов, где на отдаленной вершине покоилась информация по возвращению "домой", Цуна аккуратно собирал данные, какие мог найти, как из открытых, так из закрытых источников, но спустя некоторое время был нащупан "потолок", пробить который не представлялось возможным. Реборн намеренно лишал своего подопечного ценной информации, мотивируя это тем, что ему сейчас не хватает решительности — какой именно, аркобалено не прояснял.
— Вы проделываете отличную работу, — Цуна от внутреннего монолога и редкой скуки начал заводить диалог. — Я видел отчеты по организациям школы. Статистика поражает.
Дисциплинарный комитет, как и многие школьные формирования, под конец года делились сводками в виде статистики. Количество школьных драк, конфликтов, опозданий и прочих нарушений дисциплины снизилось, по сравнению с прошлым годом.
— Да, это так, — Тецуя взбодрился и похвала не прошла мимо его ушей. Его осанка гордо выпрямилась, расправленные плечи натянули плащ-накидку дисциплинарного комитета. — Но под конец года на наши головы, помимо снега, свалилось куча дел...
Всю последующую дорогу заместитель дисциплинарного комитета шел с осанкой завоевателя. Иногда оглядываясь через плечо, Цуна ловил себя на мысли, что учащиеся явно знают, когда "дисциплинарщик" пройдет дальше. Напрягая глаза до состояние поразительной четкости, Савада обнаружил, как некоторые девушки тайно покуривают электронные табачные испарители. Густота дыма была не особо плотной, но даже с усиленным зрением Цуна тяжело обнаруживал пелену испарений. Савада глянул на потолок, бегло осмотрел каждый участок коридора, а позже вернулся обратно к Тецуи.
— Пожарная система работает штатно, Кусакабе-сан? — интересуется Цуна. — Все же, пожарная безопасность школы, одна из главных столпов защиты школы от угроз.
Тецуя огляделся по сторонам, заговорчески приблизился спиной к Цуне, а затем шепотом произнес:
— Я могу вам доверять, Савада-сан, но пожарная система выглядит морально устаревшей. Необходимо ее либо демонтировать под чистую, либо улучшить там, где возникают вопросы. Однако, нас не хотят финансировать. Поговаривают, что ваш "товарищ" активно этому препятствует...
Цуна ничего не ответил. Видимо, пожарная система не способна реагировать на инновационные способы курения. Да и Савада прекрасно понимал, почему дисциплинарный комитет получает сопротивление от финансового отдела учреждения. За такими мыслями и закончился путь к кабинету дисциплинарного комитета. Он находился в очень далеком крыле школы, именно в той части, где и находился директорат.
К удивлению Савады, он обнаружил довольно обычную кабинетную дверь со скромной табличкой "Дисциплинарный Комитет Старшей Школы Намимори".
***
И-пин аккуратно наливала в небольшую фарфоровую пиалу ароматный зеленый чай из фаянсового чайника. За столом перед хозяйкой заведения находилась укутанная в толстый красный плед дремлющая девушка с темно-синими волосами. Не столь редкий цвет насторожил И-пин, а форма прически. Остроконечная макушка, поразительно схожая с неприятным знакомым, резала гневом по глазам. Чувство умиротворения сдерживало внутреннюю ярость от безумных выходок, но чаепитие и готовка успокаивали душу И-пин.
— Напомни, пожалуйста, как тебя зовут? — аккуратно спрашивает И-пин.
Дремлющая девушка вздрагивает, возвращаясь в реальность из состояния между сном и явью. Край пледа колыхнулся, из него выбралась тонкая бледная рука, нащупавшая бинтовую повязку на правом глазу. Веко тяжело поднялось, сузилось, затем снова раскрылось. И-пин мгновенно заметила фиалковый оттенок единственного глаза.
— Меня зо... вут Наг... Хроме. Хро... Ме... Докуро...
И-пин серьезно нахмурилась. Имя и фамилия как будто были схожи с Рокудо Мукуро, да и чувствовалась в теле девушки столь знакомая энергия. Свалившаяся у порога девушка в тонкой школьной форме без какой-либо верхней одежды или утепленной обуви, наталкивали мыслями о ловушке, но И-пин была осторожна. Ресторан Рьючидо должен быть тем местом, где любой гость мог бы чувствовать себя в безопасности и душевном покое.
Острый слух И-пин замечает хруст снега за стеной. Чайник бережно становится возле пиалы, а хозяйка аккуратно перепрыгивает через стол бесшумным прыжком. Аккуратный стук в дверь пробуждает Хроме от краткого сна, но заставляет И-пин спешно насторожиться. Спустя пару секунд телефон И-пин шумно зазвенел. На экране отобразился заранее сохраненный номер сервиса доставки.
— Доброго вечера, оставьте, пожалуйста, заказ у двери, — скороговоркой проговаривает И-пин на отвеченный звонок, а затем кладет трубку. — Хватит с меня гостей на сегодня. Нет настроения.
Курьер поставил заказ у двери по удаленным шагам по снегу И-пин поняла, что доставщик покинул границы ресторана.
— Из Китая долго добиралась моя посылка... Будь бы она раньше, сердце Мукуро было бы в моем морозильнике, — кровожадно произнесла И-пин, заставив Хроме шумно дернутся на стуле. — Но я знаю, кто мне поможет разобраться в этой неразберихе.
И-пин разблокировала телефон, перешла в специальное приложение-мессенджер на рабочем столе и набрала внутри него знакомый номер.
— Чаосу... Меня сейчас нет у телефона, поэтому я попрошу, чтобы оставили мне голосовое сообщение...
— Иди к черту! — нервно рявкнула И-пин, у которой сдали нервы к концу дня. Сделанный на заказ ударопрочный смартфон хрустнул, но выдержал напора.
Хроме дернулась, задев рукой пиалу и разлив чай по столу. Чаша перевернулась на бок и покатилась к краю. Хроме попыталась перехватить посуду, но из-за туговатого пледа сопротивление девушки было тщетным. Очень быстро И-пин подобралась к столу и нежным ударом ноги подбила падающую пиалу, а затем перехватила ее ладонью.
— Прости... Я такая неуклюжая... — промычала Хроме, поникнув голосом.
И-пин вздохнула, прикрыв веки, слушая, как поздняя гостья хлюпает носом и вытирает слезы пледом.
— Что ты делала здесь одна в такой холод? — И-пин надо было бы задать данный вопрос самым первым.
***
Италия, Флоренция. Резиденция Варии.
Главный зал темного поместья стал неожиданного украшен рождественскими украшениями. Тьма не стала препятствием для мелькающих в вечерних сумраках изумрудных гирлянд, россыпи различных упакованных подарков под крупной ели, возле которой носилось две фигуры — одна маленькая, другая слишком крупная.
— Нет, слишком рано... — аккуратно проговаривает Луссурия, останавливая злого и запахшего здоровяка, стоящего на высоком кресле. — Мне и самому неприятно в этом участвовать, Леви-чан...
Широкие плечи могучего Леви-А-Тана поднимались и опускались, не давая рукам подсоединить хрупкую электрическую гирлянду к розетке. Намотанные извилистыми кольцами провода сковывали мужчину от резких движений — неловким взмахом можно было легко оставить рождественскую ель без яркого украшения. Изумрудные искры веером сыпались с взъерошенных волос хранителя грозы Варии. Плеяда крупных золотистых светильников выбрасывала следом яркие огни, освещая темный зал резиденции.
— Зачем нам этот цирк? — прорычал сквозь зубы Леви. — Мы что, дети малые?! Мы отряд элитных наемников, которые способны свергнуть регулярную армию за сутки! Почему мы наряжаем это религиозное дерево?
— Потому что я так очарован торжеством...
Леви испуганно вздрогнул, отступился от кресла и потерял баланс. Мягкая опора под ногами дрогнула, обрушив здоровяка с ног. Хладнокровие поспешно пленило сердце, вынудив хранителя грозы использовать намотанную гирлянду в качестве лассо, дабы зацепиться за верхушку ели.
— Нет нужды, Леви-А-Тан. Мне очень понравилась сие украшение... Долгое заточение в темницах разогнали мое влечение к азарту...
Крупное тело Леви замерло в воздухе, а затем аккуратно приземлилось на землю. Подвергнутая неведомой силе, крепко намотанная гирлянда соскочила с рук и плавно окружило рождественскую ель кольцами, не задев ни одну звонкую игрушку на ветвях. Луссурия пытался слиться с фоном нагромождения подарков, медленно обойдя сквозь плохо обмотанный крупный подарок Франа. Элегантные движения бледными руками вносили порядок в хаос рождественской атмосферы. Широкие стальные кандалы метались по тонким запястьям при аккуратных взмахах. Леви тихо вздрагивал, когда пролетающие мимо него елочные украшения чувствительно и бесшумно прочесывали его по одежде и волосам. Расиэль царствовал над разрухой, доводя ее до порядка.
В отдаленной части зала, куда не добрался свет, Занзас с нескрываемым азартом наблюдал за происходящим. Громоздкие, матерые бойцы его элитной команды сторонились щуплого, сутулого парнишу с копной пшеничных волос. Расиэль не особо желал привести себя в порядок после семилетнего заточения — мешковатая одежда на стать дворянских сословий прошлый веков уместно сочеталась внутри архитектуры резиденции, в отличии от ее постоянных жителей, предпочитавших милитаризированный стиль темных оттенков.
Занзас аккуратно потянулся на кресле, безэмоционально оглядев дрожащих будущих хранителей солнца и грозы. Расиэль не был агрессивным, не зарекомендовал себя со стороны маньяка или психопата(в отличии от близнеца), да и ввергнуть в волнение страха Луссурию или Леви-А-Тана было сравнительно... очень трудно. Сравнивая двух братьев, Занзас явно отмечал очевидное внешнее сходство Бельфегора и Расиэля, в привычках, манере общения и вкусовых предпочтений. Оба происходили из знатного дворянского рода с огромной родословной, имеющей переплетение среди множества европейских семей...
Босс Варии встряхнул головой, выбросив из головы мысли о происхождении Бельфегора и его брата, которого он попытался лишить жизни, но Расиэль выжил.
— Выжил, чтобы стать моей козырной картой, Расиэль. Наслаждайся приятными моментами, пока судьба не подкинет тебе вызов... Кто знает, может быть, мы все сгорим в большом пламени гнева нашей воли, а кто-то, словно веером, посеет искры в чистым поле...
