Папина доча поступает в магическую академию

      От обрисованных перспектив Лесин аппетит, до этого вполне себе начитанный, скис и скукожился. Зато папаня — он сегодня обретался тут же, рассматривал выкройки в модных журналах (ЗАЧЕМ?) — преисполнился энтузиазмом.       — Уже обед? Очень кстати. Пойдёмте, девушки, пока не остыло. Но как время-то летит, кажется, только-только наступило утро.       Здесь Леся не могла не согласиться. Время действительно летело вперед со скоростью пулеметной очереди, и замедляться, чтобы самозваная мисс де Красава смогла порешать свои проблемы, не собиралось.       В столовой привычная компания расселась на привычных местах и не спеша ковырялась в тарелках с супом. Всё было настолько чинно-благородно, что даже жуть брала. Не трещали подружки Маделин и Инид, не переговаривались молодые люди, даже непосредственные детишки четы Хабалсон не вопели и не кидались едой.       Леся была бы очень этому рада — она предпочитала есть в тихой, спокойной атмосфере, так сказать, с полной отдачей процессу — если бы не сопутствующая этой идиллии тяжелая, гнетущая атмосфера. Грибной крем-суп пах восхитительно и на поверку оказался божественно вкусным. Однако, есть его под внимательным, оценивающим взглядом миссис Кровожратус оказалось непростой задачей.       Единственным существом в столовой, явственно получающим удовольствие от трапезы, ожидаемо оказался папаня. Он наворачивал за обе щеки, привычно расточал комплименты кулинарному таланту миссис Чёртекаккинс и никакие атмосферы ему были нипочём.       У Леси так не получалось. Вторым блюдом — не менее вкусными мясными шариками с пюре и подливкой — она давилась со сверхзвуковой скоростью. Желание свалить из зоны поражения и куда-нибудь заныкаться было просто нестерпимым.       Заныкаться не получилось. Красавина-младшая успела пробормотать «Большое спасибо» и практически добраться до двери, но за два шага до спасения ледяной голос заставил её буквально примерзнуть к месту.       — Сожалею, мисс де Красава, но вам придётся задержаться. За прошедшие две недели миссис Кровожратус в основном представала перед Лесей в амплуа надоедливой тётушки, поэтому у той напрочь вылетело из головы, что вампирша — это не только пятьдесят килограммов нравоучений и приставучести, но и неживая хтонь, способная за считанные секунды перегрызть тебе горло.       — Миссис Кровожратус, — подала голос хозяйка пансиона. — Мне кажется, мы уже как-то раз обсуждали сходную проблему и пришли к консенсусу, что командовать вы можете у себя в замке, а в моём пансионе будьте любезны подчиняться установленным правилам.       — Всё верно, миссис Чёртекаккинс, — отчеканила вампирша. — Но это было до того, как ваш, с позволения сказать, пансион превратился в притон для ворья! Если вы будете препятствовать моему личному расследованию, я вызову полицию, и уж поверьте, мне найдётся, что ещё ей сообщить, старая чернокнижница!       На самом деле, полиция вызывалась по каждому из трёх инцидентов. Стражи порядка в ярких мундирах вяло осматривали комнаты, вопросы обитателям пансиона задавали с ленцой и вообще над происходящим посмеивались, осторожно, правда, чтобы не заметили воинственные потерпевшие. Впрочем, Леся подозревала, если их позовут не из-за пропажи, а из-за находки, пиетета перед миссис Кровожратус у них резко поубавится.       — Так вот, кто строчит на меня кляузы! И это в благодарность за моё долготерпение! Знаете что, драгоценная моя миссис Кровожратус, пожалуй, вам стоит поискать пристанище, более соответствующее вашей благородной, высокоморальной персоне. Начинать можете прямо сейчас!       — О, на этот счет можете не волноваться, дражайшая миссис Чёртекаккинс, — заверила её миссис Кровожратус. — После того, как завершу своё расследование, и секунды лишней в вашем вертепе не останусь! А вы ешьте господа, ешьте, что застыли?!       Окрик заставил собравшихся, в том числе и собственного вампиршиного мужа, вазюкать ложками раза в три быстрее. Миссис Чёртекаккинс ссору решила не продолжать — возможно, тоже вспомнила про неживую хтонь — а Леся от греха подальше вернулась за стол дожидаться окончания скомканной, неаппетитной трапезы.       К счастью, остальные с приемом пищи тоже решили не затягивать.       Начать следственные мероприятия миссис Кровожратус решила со сбора улик. И со стола орков.       — Вы обнюхивали меня сегодня раз пять, дорогуша, — огрызнулась главная подозреваемая. — Я начинаю думать , что вам просто нравятся мои духи.       — Лично я, дорогуша, давно подозреваю в вас отсутствие вкуса, чувства меры и критического мышления. Эта ядрёная, сладкая мерзость, которой вы поливаетесь в неумеренных количествах, не пристала даже такой орчихе как вы!       — Я погляжу, это вас расстраивает. Тяжкая всё-таки жизнь у аристократишек. Даже духи приглянувшиеся не купишь, потому что «слишком сладкие, что люди-то подумают».       Прибалдевшая от такой предъявы вампирша даже сразу не нашлась, что ответить. Довольная собой миссис Хабалсон приосанилась.       — Отлично, каждый судит в меру своей ограниченности. Где вы были в период с одиннадцати до двенадцати ноль-ноль?       — На северном пляже с семьёй. Вы сами видели, как мы возвращались.       — А кто?.. Хотя ладно, не заметить вашу семейку смог бы только слепо-глухо-немой покойник. Но не думайте, что я не проверю ваше алиби!       — Да на здоровье!       Мистера Хабалсона во избежание внепланового мордобоя миссис Кровожратус обнюхала издалека и без фанатизма. Зато орчат, как наиболее вероятных подручных главной подозреваемой, обследовала тщательно, одному даже попыталась заглянуть в зубы. Её туфли что, жевали?       — Да не стесняйтесь уже, дорогуша, тут все свои, — подбодрила госпожу следователя главная подозреваемая. — Напомните себе, как пахнет оригинал, а то мы отсюда до вечера не выйдем.       И снова миссис Кровожратус оставила реплику без достойного ответа. Похоже, туфли сильно подкосили её. Вампирша перешла ко второму столу. Второй стол напрягся. И не зря.       В сторону мужа миссис Кровожратус только носом повела:       — Дорогой, я ведь просила тебя не пользоваться больше этим парфюмом!       — Дорогая, ещё с утра мой парфюм тебя полностью устраивал, — отозвался как всегда невозмутимый мистер Кровожратус. Хотя Леся уже начинала подозревать, что на возмущение у бедняги просто нет сил:       — Тем более, ты сама мне его подарила.       — Вовсе не обязательно было вступать в споры на людях, — отчеканила миссис Кровожратус. — Между прочим, где ты был с одиннадцати до двенадцати ноль-ноль?       — С тобой, дорогая.       Следующими жертвами следственных мероприятий пали молодые ведьмаки.       Вдох.       — Носки, молодой человек, нужно стирать чаще, чем раз в месяц.       Вдох.       — Свежая рубашка во время публичного приёма пищи — один из основополагающих столпов этикета. Зарубите себе это на носу, юноша.       Вдох. Ещё один. Неужели… Все присутствующие затаили дыхание. Но нет, миссис Кровожратус с шумом выдохнула через нос — ни дать, ни взять дракон, только не огнедышащий — и чеканя шаг отправилась к следующей жертве. Беднягу постиг двойной облом. В запахе не обнаружилось, как ничего подозрительного, так и ничего предосудительного.       Зато ворожее Инид досталось за двоих.       — Ваши духи, милочка, отлично гармонируют с вашим нарядом, — елейным голосом сделала комплимент вампирша. — Такие же вульгарные.       Инид вспыхнула, но смолчала.       Настала очередь демоницы Маделин. Миссис Кровожратус совершила контрольное занюхивание, чуть улыбнулась и приготовилась сказать гадость. Маделин улыбнулась ей в ответ. Во весь рот, так чтобы можно было разглядеть небольшие, но острые клычки.       Пару секунд оппонентки сверлили друг друга глазами, затем миссис Кровожратус — вау, просто вау, — решила не связываться. Поинтересовавшись про местопребывание с одиннадцати до двенадцати и записав ответы подружек в блокнот, она перешла к следующей подозреваемой. К Лесе.       Тут, конечно особого фейерверка никто не ожидал, вампирша не раз выказывала своё доброе отношение к «мисс де Красава». Наоборот, все выдохнули, предчувствуя скорое окончание циркового представления.       Только Леся напряглась и выдохнула только по окончании процедуры. Не очень приятно было осознавать острые клыки в паре сантиметров от своей шеи, пусть она и не имела никакого отношения к перемещению вампиршиных туфель в пространстве. Зато её не спросили, где она была с одиннадцати до двенадцати.       Необследованным остался только «господин де Красава». Все, в том числе и Леся, считали, что вот это уж точно для проформы. Ещё чуть-чуть и здравствуй, долгожданная свобода.       Миссис Кровожратус изящно нагнулась и чуть было не мазнула носом «господину Серджио» по шее — Леся еле удержалась, чтобы не скривиться — и… закашлялась.       — Небеса всеблагие, — с трудом выговорила она. — Что за вонь?..       И снова зашлась кашлем. Галантный «Серджио» подскочил к вампирше и попытался стукнуть её по спине. Та шарахнулась от него, зажав нос. Искренне желающий помочь папундель сделал пару шагов в её сторону, та — пару шагов от него. Смотрелось это действо забавно.       — Чеснок, — резюмировал мистер Кровожратус, принюхавшись.       — Каюсь, грешен, — развёл руками «господин де Красава». — Очень люблю чесночную колбасу. Но я же воспользовался специальной туалетной водой для таких случаев.       — Вашу туалетную воду, молодой человек, можете слить в туалетной комнате в предназначенную специально для таких случаев ёмкость, — отчеканил вампир. — Могли бы и знать, что некоторые, с позволения сказать, парфюмерные изделия, не нейтрализуют чесночный дух, а смешиваются с ним и делают его совершенно невыносимым для нашего чуткого обоняния.       Он подошёл к супруге и ласково подхватил ту под локоток:       — Пойдём, дорогая, тебе нужно отдохнуть.       —На этом следственно-розыскные мероприятия можно считать приостановленными, — внесла свою лепту миссис Чёртекаккинс. — Всем спасибо, все свободны.       Дважды повторять никому не пришлось. Лесе тем более: у неё совершенно внезапно появился новый повод для беспокойства.