Последнее сообщение

      Полуразрушенное здание, где когда-то находилось малоизвестное кафе, ничем не выделялось среди остальных — такое же мрачное, заброшенное, мёртвое. Находилось оно в квартале от МакКадама — далеко бы всё равно не смог уйти, да и не за чем было: нужно просто уединённое местечко. Чтобы никто не мешал. Возможно, они будут волноваться долгим его отсутствием… Ну и ладно. Ну и пусть. Пусть поволнуются. Но вдруг решат отправиться на поиски? Нет, нет, нет, они не найдут его. Он умел тщательно маскировать свои поля, что никакие сканеры не засекут, так что не о чем беспокоиться.       Персептор неподвижно сидел за одним из уцелевших столиков, устремив невидящую оптику в куб энергона. Рядом лежало небольшое устройство, чем-то напоминающее ту штуку, которую смастерил Уилджек и с помощью которой Старскрим смог посеять на их корабле хаос. Устройство было довольно примитивное, в нём вообще не было нужды, но почему-то хотелось использовать именно его.       Персептор, отхлебнув немного среднезаряженного, нащупал приёмник и включил его — слабый голубой свет осветил лицевую и выжженую оптику, но тут же погас, что значило его неисправность. Щёлкнув по нему пальцами, он вновь заработал с каким-то странным звуком, но зато заработал. Нужно всего пару кликов, а потом можно выкинуть — не за чем более держать этот шлак.       ─ Даже не знаю, с чего начать, ─ горько усмехнулся мех, повернув голову в сторону. Аудиодатчики уловили пронёсшихся над руинами квинтессонских отродий. ─ Наверное, будет лучше начать с самого начала. С первой нашей встречи.       Персептор нахмурился, воспроизводя в памяти тот день, и слегка улыбнулся, но улыбка тут же пропала.       ─ Я «увидел» тебя ещё на улице, когда ты попытался защитить Клобер, хотя этого в принципе было не нужно. А потом привлёк этих существ. Я еле сдержался назвать тебя шлакоделом, ─ уголки губ дрогнули в нервной полуулыбке. Он приложился к кубу, на треть опустошив его; форсунки слегка пощипывало от порции мидлгрейда. Напиваться Персептор не хотел, но немного подразнить процессор не помешало бы. ─ А в баре Маккадама… Вы с Хот Родом чуть не подрались. А потом мы остались одни, Клобер поехала ему на помощь, и я наконец смог разглядеть тебя, когда мой луч прошёл сквозь твой корпус. Твои заострённые концы шлема чем-то напоминали ушки земных существ, кошек, насколько помню. И я бы назвал тебя милым, но ты бы не понял меня. А когда мы оказались на крыше… Может, именно тогда я полюбил тебя. Праймусе, это так глупо звучит, ─ он покачал головой, на всякий случай включив сканирование ─ рядом никого не наблюдалось. Процессор уже слегка мутило от среднезаряженного, но это нисколько не препятствовало частоте работы. Где-то в глубине самой Искры неприятно саднило, слабая, тупая боль волнами расходилась по нейросети, заставляя недовольно поморщиться ─ видать, рана оказалась намного серьёзней, чем он предполагал. Проблема была в том, что этого не вылечить ─ душевные раны не так-то просто залатать, да и навряд ли это вообще возможно. А постоянные угрызения «а если бы…» только подливали масла в огонь, ещё сильнее давя на неоправданное чувство вины перед случившимся.       ─ Тогда я впервые почувствовал что-то, что давным давно казалось забытым. Поначалу мне казалось, что это просто глюки процессора, но потом, когда сидел за одним из столиков и копался в себе в поисках этого странного сигнала… Я не мог признаться себе, что испытываю к кому-то симпатию. И ладно бы к кому-нибудь из наших ─ так ведь нет, к десептикону! Да ещё к такому… ─ мех замахал руками, пытаясь подобрать слова, ─ …пофигисту, безразличному ко всем и вся, даже отчуждённому. Да клал болт ты на всех нас! И на меня в том числе, ─ он помрачнел, сгорбился и долго молчал, проматывая в памяти всё произошедшее. Что-то беспокоило, что-то он упускал. ─ Однако я неосознанно, но беспокоился за тебя. Тот случай с Саундвейвом чуть не вывел меня из себя ─ хотелось накричать за твою болтоголовость, безрассудство, глупость, опрометчивость… Ты вообще думал, что он может с тобой сделать? Слава Праймусу, что всё обошлось, а то бы я…не знаю, — мех устало потёр место оптики, отчего пальцы попали в ямки, и неприятные ощущения отдались в голове. Эх, как бы он хотел увидеть его в реальности! Сканер не способен передать цвет, свет оптики и просто вид живого существа. Персептор уже начинал сожалеть о том побеге вместе с Хромией, когда необдуманно использовал свои линзы в качестве зеркал, и успокаивал лишь тем, что не знал о последующем взрыве от перегрузки. Но даже та боль не могла сравниться с этой, которая потихоньку поглощала его Искру. И снова с улицы раздался шум, но явно не квинтессонов. Звук мотора приближался, и Персептор уже думал, что его обнаружили, однако Хот Род (а это точно был он) пронёсся в другом направлении. На коммлинк приходили входящие вызовы как от него, так и от Клобер — всё-таки обнаружили пропажу. Быстро же они вернулись с задания. Наверняка снова не удалось никого пробудить. — А как же та миссия по вызволению Виндблейд? Всё шло так хорошо, пока Вирл не наделал шуму и не привлёк стражников. Может у нас бы получилось вызволить её, будь в запасе ещё немного времени… Но не об этом, — после очередной порции среднезаряженного процессор всё же начало мутить, отчего эмоциональные блоки стали вытеснять главенствующие логические. — Я на миг потерялся в хаосе выстрелов, взрывов, и могу поклясться, что ко мне тянул свои щупальца стражник, но ты оттолкнул меня в сторону, а сам вступил с ним в бой и даже победил. Этот миг дал мне сконцентрироваться на побеге, и я тут же рванул к выходу. Карта просканированной местности давала мне все необходимые данные, максимальная мощность в сервоприводах обеспечивала хорошую скорость бега, но даже несмотря на это ты взял меня за руку и тянул за собой… О, Праймус, это было самое прекрасное мгновение! — Персептор тут же дал себе мысленный подзатыльник от слишком громкого возгласа. Охмелевший процессор на основе воспоминаний смодулировал иллюзию того прикосновения, отчего кисть тут же сжалась, дабы поймать невидимую руку. Но всё это было лишь обманом, глюками от мидлрейда и ещё больше прибавляло неизмеримую горечь и тоску, заживо сжиравшую корпус меха. — Меня так окрылил наш мимолётный контакт, что я даже толком не помню последующих событий по прибытию в бар, все мысли крутились вокруг тебя, моего спасителя… и моего пленителя, — развеселившийся было голос вновь помрачнел, дрогнул на последних словах, а потом воколайзер выдал невнятные хрипы то ли из-за энергона, то ли от бушевавших эмоций. А может от всего сразу. Будь оптика целой, наверняка она была бы уже намокшей, но все контакты и каналы от воздействия высокой температуры были сплавлены и не позволяли проявиться эмоциям, тем самым незаметно нагружая нейросеть. Последние события всплыли в памяти как страшный сон. Логические цепи теряли способность сдерживать эмоции, этого в принципе не нужно было, но природа логичности Персептора до последнего пыталась сохранять остатки контроля над системами. Внутреннее противостояние повысило напряжение всех блоков, всех плат и всех цепей, грозившее полной перегрузкой и отключением. — Не нужно было тогда защищать меня, — вентсистемы усиленно загудели, — не нужно было в.сх-с.новь ограждать от опас.чх-сх.ности, — фильтрация воколайзера отказывала. Сквозь всю пелену сбоев прорвался щелчок, на миг остановивший перегрузку — последние функционирующие логические цепи соединились на одном моменте. Правдой ли было то, что Дэд Энд всего раз прикоснулся к нему? Персептор остолбенел. На миссии по спасению Виндблейд он действительно первый раз почувствовал это. Но первый не значит единственный. В баре у МакКадама, когда они спасались от стражников, лёгкое касание за руку; снова там же, когда Клобер поехала за Хот Родом; на крыше здания напротив бара — там он впервые находился так близко к нему, что ощущалось его тепло; внутри титана, причём несколько раз; на той роковой миссии… Это не могло быть просто случайностью. Данные чужих энергополей всегда фиксировались, но никогда не были под прицелом внимания за ненадобностью, зато сейчас этот блок памяти активно изучался. Тогда как поля остальных излучали нейтральность либо максимум некое проявление дружбы, то поля этого десептикона были чем-то непонятным. За маской отчуждённости изредка проскакивало что-то неуловимое, но такое… приятное? Странно так говорить, но так оно и было. Причём не постоянно, а только тогда, когда они были либо вдвоём, либо находились на близком расстоянии. А что, если… Осознание тут же навалилось на Персептора огромной горой. Пока он находился в собственных мыслях и предположениях, реальные факты ускользали от него, и только раз он ощутил то, о чём неосознанно мечтал. Быть может, Дэд Энду было не так безразлично, быть может со временем его натура пофигиста отошла на второй план и они бы могли подружиться, быть может могли стать больше, чем просто друзьями… Но этого никто не знает. И больше не узнает. Ведь он мёртв. Логические цепи, так старательно сдерживающие вихрь эмоций, отказали. Внутренние системы под действием скачка огромного напряжения раскалились, вентсистемы моментально набрали обороты, увеличилась скорость фильтрации энергона. Нейросеть вспыхнула пламенем — крик заполнил пустое помещение, вырвался на улицу. Мощный выплеск энергии разнёсся волной по ближайшим кварталам. Персептор свалился на стойку в экстренной перезагрузке. Устройство, служившее диктофоном, заискрило после электромагнитного импульса и окончательно сломалось, забирая с собой последнее сообщение. Он не смог логично закончить, как хотел изначально, не смог сказать важного. Остаётся только продолжать жить и бороться за спасение их расы, чтобы жертва Дэд Энда не была напрасной. Чтобы его решение спасти Персептора было оправданным.