Токийское тепло

На кровати было мягко. Потому, что она давно не сидела на такой поверхности, или потому, что это была кровать в комнате Шоичи, Юи не знала, предпочитая сосредоточиться на плетении косичек Казуё. Почему это мелкой захотелось косичек в вечер пятницы, история — точнее сама Казуё — умалчивает. Все в комнате сидели за делом: Юи плела косички сестрёнке и пыталась объяснить Шоичи, почему ей так интересно, как обычно ведёт себя на площадке школа Сеншинкан, Казуё увлечённо решала примеры из своей домашней работы, а Шоичи читал книгу, с почти недовольным прищуром поглядывая на Юи, когда она снова отвлекала его своими вопросами. А отвлекала она потому, что как-никак пообещала помочь Гото с анализом игр, а уже завтра они должны были встретиться, и ей хотелось оправдать ожидания — по крайней мере, выполнить обещанное и хоть что-то попытаться сделать. — Гото-сан, я могу помочь тебе с чем-нибудь, — неловко улыбаясь, предложила Юи ей после тренировки, добежав до спортзала после помощи с медосмотром. — У меня брат занимается баскетболом, могу у него спросить то, о чём ты… не знаешь? — поправляя чёлку, закончила она, надеясь, что не звучит очень самонадеянно и грубо. Всё-таки, насколько она помнила, Гото занималась менеджерством совсем недолго и, как та сама сказала, ей трудно было уследить за всеми движениями и понять, что они значат. Шоичи, по мнению Нонаки, был хорош в анализе игр и предугадывании действий людей, так что его помощь оказалась бы кстати. Только говорить брату, зачем ей это, она не торопилась, решив, что будет звучать донельзя глупо. К тому же, ей было стыдно рассказывать о том разговоре. — Не думаю, что ты сможешь ей помочь, — кинул тогда проходящий мимо Мидорима, а когда они с девушкой взглянули на него, поднимая головы (как сложно, наверное, было Ицуми в этом коллективе), Гото с выражением недоумения, вскинув бровь и наклонив голову вбок, а Юи — растерянно, приоткрыв от удивления и даже испуга рот и едва нахмурившись. — Слишком неуверенна в себе, — добавил спортсмен в ответ на немой вопрос и пошёл дальше по своему пути в раздевалку. — Не обращай на него внимания, — вклинился в это подобие диалога Такао и широко улыбнулся, уходя вслед за своим одногодкой. Гото согласилась с её предложением и, кинув недовольный взгляд на дверь раздевалки, тоже сказала, что принимать близко к сердцу все замечания Мидоримы — себе дороже. Это немного успокоило Юи, но не настолько, чтобы она мигом забыла, что он сказал. Ей было стыдно, даже грустно, она недоумевала, почему Мидорима так решил, и злилась не только на него, но и на себя — за то, что ничего не сказала в ответ. В итоге до дома девушка ехала с опущенной головой, мысленно споря с собой: ведь могла же сделать что-то серьёзное, она ведь уверенна в себе и достаточно хороша, верно? Придя домой, Юи сидела на футоне в расстроенных чувствах, сминала в объятиях своё одеяло и на зло всем Мидоримам мира смотрела записи игр, с трудом выпрошенные у Шоичи. В комнате Шоичи было чуть больше места, чем у Казуё, он ценил минимализм: кровать, на которой Юи сидела с сестрёнкой, комод у двери и рабочий стол с большим книжным шкафом, рядом с которым сидел сам Шоичи — вот и всё богатство той комнаты. Косички у Юи получались неплохо, только не на своей голове, — в конце концов, у неё были совсем короткие волосы — но Юи очень старалась, чтобы не причинить Казуё боль и не стягивать прядки слишком туго, поэтому временами отвлекалась от разговора с братом. Имаёши-младшая вообще сначала шутливо настаивала на том, чтобы попробовать заплести косички и Шоичи тоже. Нонака не думала, что он будет чем-то отличаться от младшенькой: разве что у Шоичи были волосы чуть короче, беспорядочно свисали на лицо и наверняка попадали в глаза, а у Казуё чёрные, смольные волосы доставали до плеч. — Я думала, ты умеешь плести их сама себе? — чуть озадаченно спросила Юи, доплетая левую косичку. Неужели Казуё ждала её приезда раз-два в год, чтобы заплести косички? Тем более, Юи как-то учила её на зимних каникулах, когда они приезжали обратно в Осаку. — Я хочу, чтобы мне заплела ты, Нана-чан, — проворчала сестрёнка, и Юи услышала смешок Шоичи. Она могла поклясться, что у девочки сейчас губы сложены в трубочку, как обычно бывает, когда она недовольна. — Зачем тебе вообще косички? — вдруг спросил брат, отрывая взгляд от книги. Казуё оторвалась от тетрадки, лежащей на её коленках, и аккуратно повернулась в сторону брата: тот наклонил голову вбок — свет лампы отразился в стеклах его очков — и хитро улыбнулся. Это обычно означало, что сейчас парень выдаст какой-нибудь вопрос или фразу, должные вызвать у собеседника смущение или стыд. В случаях с Юи это работало часто. И, к сожалению, далеко не в её пользу — она считала, что всё из-за излишней эмоциональности и слишком живой мимики. Брат читал её (наверняка с самого её появления на свет) словно она была открытой книгой, например, по экономике. Той самой, которую он сейчас держал в руках. Юи старалась быть загадочной, но каждый раз, начиная день с серьёзным намерением перестать быть такой, после прихода в школу никак не могла удержать смех во время разговора с одноклассницами или скрыть грусть в голосе, когда звонила Шоичи и Казуё и узнавала, что встретиться на этих каникулах не выйдет. — На свидание собралась? — шутя поинтересовался брат. — Какое свидание? Ей десять, — сощурилась она, подозрительно косясь на Шоичи, как на дурака, и случайно отпустила одну прядку из пальцев. — Ой. — Они-чан, ты так грустишь, что у тебя нет никого? — невинным голосом выдала сестрёнка и склонила голову так, что прядка, которую выронила Юи, теперь была прямо перед глазами. Нонака спешно подобрала её и, раскрыв рот, чуть наклонилась через плечо девочки, чтобы спросить: — А у тебя как будто кто-то есть? Шоичи чуть растянул губы в усмешке и уткнулся обратно в книгу, недовольный, похоже, произведённым эффектом. У Казуё наверняка был какой-то иммунитет к его резким выпадам, потому что она игнорировала почти все слова брата, что другие часто называли «возмутительным». Шоичи говорил, что они обе — его главная головная боль. Не баскетбол, не учёба, а они! «Просто непростительно» — вздёрнула нос Юи и отвела от него взгляд. — У меня есть подружки, — гордо ответила сестрёнка, надув губки. — Всё, я делаю математику. — буркнула она и снова устремила свой взгляд в тетрадь. — О-о, ну, я, кажется, многое теряю без подружек, — усмехнулся Шоичи. Юи прыснула, и покачала головой, складывая губы в полоску, чтобы долго не смеяться, после чего продолжила плести Казуё косички, сначала чуть погладив её шею, проверяя позвонки: обычно после долгого сидения в такой позе начинает болеть шея и появляется небольшой торчащий «холмик». Время до сна она провела размышляя над словами сестрёнки о подругах. Могла ли она называть их с Чихару и Гото подругами? Ей очень хотелось. Они втроём договорились встретиться завтра в школе — Гото должна была сделать что-то в клубе, поскольку Фукуда уезжала из города на один день, так что была надежда, что они хоть немного сблизились. В выходной в школе учеников было не очень много, а общая атмосфера ощущалась чуть светлее, как показалось Нонаке. Возможно, такое ощущение возникло потому, что пришедшие школьники громко разговаривали и смеялись, а солнце попадало в коридоры через большие окна, освещая все уголки и играя своими бликами перед глазами. Юи шла к спортзалу, поглядывая из окна на территорию школы, но солнце, видимо, было слишком ярким. Она сощурилась и потерла глаза, пытаясь убрать цветную рябь, когда сзади в неё влетело чье-то мягкое тело. Она была шокирована и, почти потеряв равновесие, заваливаясь вперёд от веса чужого тела, закряхтела, хватая чьи-то руки на своих плечах и перебирая ногами. Руки были женские, если говорить точнее, это были руки Чихару — Нонака узнала их по разноцветным «дискотечным» часам на левом запястье. — Привет, — промурчала Чихару в затылок и оторвалась, хохоча. Юи повернулась к подруге, поморщилась, расправила плечи, стараясь их размять, и сжала губы в полоску, сетуя, что даже такое простое действие как объятия Чихару её тело считало непосильным трудом для себя — подумать только, в шестнадцать лет она уже успела стать самой настоящей немощной старушкой. Рядом с Ивасаки стояла Гото, приветливо улыбаясь, Нонака тоже подняла уголки губ в ответ, всё-таки беря себя в руки. — Привет, — поздоровались девушки одновременно, и Юи неловко поправила свою легкую кофточку, заправленную в джинсовую юбку. — Ты меня напугала, — честно призналась Юи Чихару и посмеялась над собой. Чихару деланно недовольным голосом зафырчала «я скучала, вообще-то», а Гото на это насмешливо закатила глаза. — Куда мы сейчас? Пока они шли к спортзалу, Ивасаки увлечённо рассказывала, как вчера смотрела новое аниме. Гото по ходу рассказа угадывала, как повернётся сюжет, и Чихару на это, словно оскорблённая, высоко поднимала голову и ворчала, что та может блистать своим умом во время совместного просмотра аниме, например у Чихару дома, из-за чего Ицуми отводила взгляд и невинно делала вид, что свистит. Юи смеялась и задавала уточняющие вопросы, утоляя своё любопытство, рассматривала своих, кажется, новых подруг и пометила в воображаемом списке дел просмотр этого тайтла. Когда девушки уже зашли в тренерскую, Юи ойкнула, увидев их учителя английского языка, который был по совместительству руководителем баскетбольного клуба. Как жутко стало! Не то чтобы она раньше не знала, что он является тренером, но даже когда они болтали в спортзале про уровень сложности его контрольных, она чувствовала себя безопаснее. Тем не менее, будучи посланными собирать какие-то документы в папки, они продолжили обсуждать «странного красивого мужчину» и распространённые сюжетные ходы, только тише и одновременно с этим разгребая бумаги. Казалось, Чихару собиралась растечься в лужицу, описывая красоту главного героя, так что она даже села в позу лотоса, раскладывая документы на своих ногах. Юи посмотрела на пол и на одежду подруги — свободные джинсы и цветастая полосатая футболка. Кофта была отложена куда-то на коробки уже тогда, когда они вошли в помещение. Гото была в комбинезоне с забавными нашивками, и Юи засмотрелась на рисунок человека в маске со змеёй на шее — почему-то ей чётко представилось, как трепетно Ицуми приделывала их к джинсовой ткани. Она улыбнулась этой мысли и тут же удивлённо вздрогнула от внезапного щелчка — пальцы Чихару оказались прямо перед её носом. — Юи-чан, о чём думаешь? Нонака приоткрыла рот, неуверенно двинула плечами и растянула губы в неловкой улыбке, не зная, как объяснить её внезапные ассоциации — да и стоило ли? Какая-то детская мысль и несуразность точно будут выглядеть глупо, так что она, снова опустив взгляд на документы в ногах одноклассницы, выдала: — Ты не боишься испачкать джинсы? Они на секунду затихли: из окна можно было услышать уличные шумы и шелест листьев, а Гото шуршала бумагой, собирая в свою кучку согласия родителей на какую-то деятельность. Чихару заулыбалась и махнула рукой, придвигаясь поближе к ним, — Юи почему-то сразу вспомнила, как то же самое днями ранее сделал Такао, и сжала губы в полоску, за этим вспоминая, что она тогда учудила. — Постираю, — кинула Ивасаки и аккуратно переложила отсортированные бумаги в кучку подруги. Юи сделала то же самое, наблюдая, как девушка облизывает губы и то ли безумно хитро, то ли с робкой радостью поднимает уголки губ, не находя, похоже, слов, чтобы что-то сказать. Она столько твердила о мужском персонаже из аниме «с постоянным желанием сделать из своих врагов еду» и хохотала, говоря, что не понимает, как его вообще пустили в школу, если даже врачей в их школе тормозили на входе, так что Юи про себя неуверенно решила, что та просто наболталась. — Мне почему-то казалось, что в менеджерстве не так много бумажной работы, — хмыкнула Нонака, читая бумагу с подписями родителей и спортсменов. Гото кивнула и согласилась, вздохнув, и подняла руки вверх, чтобы собрать волосы в хвост на затылке: — Мне тоже не нравится. Юи неожиданно для себя удивилась её ответу, но вида постаралась не подавать, тоже кивнув. Ей сразу вспомнилось и стало совестно, что за всё время их знакомства она так и не спросила, почему Ицуми решила стать менеджером, — в первую их встречу на клубной выставке, после столкновения лбами, та не выглядела очень уж заинтересованной предложением, поступившим тоже, в прочем, очень внезапно, и даже смысла, кажется, не видела. Гото не имела большого опыта, и ей не нравилась бумажная работа, а занималась она этим, кажется, много: выглядела более уставшей на следующий после тренировок день. Юи стало жутко любопытно, что является неназванной причиной, и она даже захотела спросить. Открыла рот, но не решилась: Чихару тоже начала говорить. — Я вот подумала кое-что… — выпалила она на одном дыхании, привлекая к себе внимание Юи и Ицуми. Девушки повернули головы к ней, внимательно ожидая продолжения, и Юи растерянно передумала заводить разговор про причины — это бы точно-точно было лишним. Такое любопытство, детское и слишком большое, обычно подводило её, если она не думала головой. В такой момент получалось только нести чепуху, смеясь задавать вопросы, болтать невпопад, и шутить, но совсем не смешно. Даже не думая в это время, что её странное поведение может оттолкнуть. Чихару порывисто выдохнула и тепло улыбнулась, положив руки им на коленки. — Мне кажется, что… мне нравится Такао-кун, — промолвила она, смущённо улыбаясь. Её чуть пухлые щёки, казалось, покрылись небольшим румянцем в свете солнца, попадающего из окна, а глаза сверкали чисто и так мечтательно ярко, что Юи сама прониклась её словами, сказанными быстро, слетевшими с намазанных блеском губ за секунду, в которую Гото растерянно уставилась на свою ногу. Прониклась и удивлённо уставилась на девушку, хитро поглядывающую на них из-под ресниц. Её тёмные волосы по-летнему отдавали блеском бликов солнца, а пухлые губы растянулись в лёгкой, нежной улыбке, напоминающей облегчение после признания. — Ты не шутишь? — Юи выгнула бровь в вопросе и ещё раз произнесла формулировку про себя: «мне кажется». Начало звучать не очень убедительно, особенно после её шуток про симпатию к Мидориме из класса Гото. Чихару надула губы: — Нет! — и тут же снова расплылась в улыбке, прижимая сжатые в кулачки ладони к своей груди. — Он очень милый, разве нет? С ним так классно, — почти мурлыча, она наклонилась ещё ближе к ним, опуская голову к их ногам, возвращая ладони на их коленки и даже хныча. — Не могу молчать… Я влюбилась. — Сочувствую, — Гото неопределённо ткнула свою подругу в ладонь. — Какие симптомы, пациентка? Юи прыснула от смеха себе в кулак и не могла убрать улыбку с лица, наблюдая, как Гото флегматично поднимает уголки губ, а Чихару поднимается и возмущённо упирается кулачками в бока, показав язык подруге. — Зануда-а! — по слогам отчеканила Ивасаки, но торопливо прибавила: — Когда он со мной говорит, то я теряюсь в его глазах, и ещё его голос… Чихару склонила голову в бок, проходя языком по губам. Юи непроизвольно представила себя на месте Ивасаки и даже чуть вспыхнула, не находя, что сказать в ответ подруге. Гото фыркнула «ты издеваешься, да?» и вернулась к бумагам, слыша звонкий смех подруги и ответное «ага». Они продолжили заниматься работой, но Юи незаметно для себя задумалась, что точно не знает, как чувствуется влюблённость. Девушка не была уверена, что ей никто и никогда не нравился, но описать это чувство было сложно. Бабочки в животе, улыбки или желание быть рядом? Когда-то в средней школе ей очень нравилось проводить время с мальчиком из параллельного класса — они виделись по вторникам и средам в их клубе по «Гарри Поттеру». С ним было весело, и они часто спорили, что было бы, будь Гарри на Слизерине. Было ли это оно? Юи поёжилась, и улыбка упала с лица, а губы сжались в тонкую линию — всё это напомнило о своей придурковатой непохожести на нормальных людей. Лучше не думать о влюблённостях и отношениях, если шанс понравиться кому-то неоднозначен. Тем более какое ей дело до отношений, если у неё их нет? Юи не была влюблена, а заводить отношения ради отношений — это очень сомнительная идея, по её мнению. — Ты чего расстроилась, Юи-чан? — Чихару вдруг ткнула её в бок и уставилась прямо в глаза, с любопытством и даже хитро, тут же добавляя: — Тебе тоже Такао-кун нравится? Нонака всё равно уловила нотку подозрения в её голосе, так что тут же замотала головой в отрицании. — Вовсе нет, — удивлённая таким выпадом в свою сторону, пискнула она, щуря свои карие глаза и неловко улыбаясь. Решила отшутиться: — Моё сердце принадлежит только Уизли. — О-о! — восхищённо воскликнула Ивасаки. — Ты смотрела? — Вы нашли друг друга, — усмехнулась Гото. Юи неловко поправила чёлку, пожимая плечами. — Читала и смотрела всё, кроме последнего фильма. А ты всё? Всё оставшееся время они обсуждали фильмы франшизы. Оказывается, Гото не смотрела ни одну часть и не читала книг — они с Чихару вдвоём одарили её непонимающим взглядом, а Чихару поведала про это таким голосом, словно говорила «посмотри-ка на неё, какое неподобающее поведение». Из-за этого Юи опять сидела с глупой улыбкой, слушая полушутливые оправдания Ицуми, якобы, «мир не крутится вокруг Гарри» и «ты тоже Блич, например, не смотрела». Чихару потом всё упрашивала сходить всем вместе на повторный показ старых фильмов, точнее на последнюю часть «Гарри Поттера», а перед этим вместе посмотреть — или, в их с Юи случае, освежить память — все фильмы до последней части. Домой Юи шла пешком — погода была неплохой, а маршрут она каждый день запоминала по дороге в школу, рассматривая улицы через чуть мутные окна. Токио был красивым, но было как-то горько на душе от того, что всё не получалось обойти его весь, так, как представляла у себя в Такацуки, изредка приезжая к Шоичи и Казуё с мамой и папой. Улицы, которые пересекали сотни и тысячи людей в день, переулки, маленькие магазинчики на окраинах, огромные перекрестки, чтобы оглядеть которые нужно задрать голову: высокие дома, офисные здания, рекламные щиты, небо, голубое-голубое, как её джинсовая юбка, или текуче розовое по вечерам. Вечерам, в которые Юи хотела выйти и не моргая смотреть, — было в этом что-то успокаивающее — а не решать задачи по математике. Правда уличный Токио показался ей чуть холодным — Юи не была мерзлячкой, но порой чувствовала пробегающий по спине холодок по пути в школу или после кулинарного клуба, когда она выходила на улицу. На пятки наступал май, — не за горами была Золотая Неделя — а самым частым выбором ее одежды, не считая школьной формы, всё ещё являлась тёплая кофта. Было немного странно натягивать рукава толстовки до кончиков пальцев, но дома её ждал тёплый мисо от Шоичи. Потом, в следующую их встречу, Гото объявила, что на Золотой Неделе баскетбольный клуб едет в спортивный лагерь, и, по предложению Фукуды (которое, как сказала Ицуми, было трудно оспорить) она едет с ними. Юи и Чихару пожелали ей удачи, но Ивасаки немного расстроилась, по ней было видно: нижняя губа приподнялась, а на последней перемене она пробубнила, что хотела вместе прогуляться и что-нибудь посмотреть. Казалось, что день не может быть ещё сумбурнее, однако после уроков, на занятии кулинарного клуба, Фукуда-капитан объявил, в какой-то слишком обыденной манере, что они так же едут в лагерь. С целью кормить баскетбольный клуб. Юи уже обрадовалась, и в груди появилось тёплый огонёк — она сможет провести время хорошо и с пользой для своего навыка готовки! К тому же там будет Гото, а это значит, что будет ещё веселее. Конечно, жаль, что Чихару не будет с ними, — она была неотъемлемой частью компании, к которой за первый месяц привыкла Нонака в этой школе, но у них ещё будет возможность провести время вместе, да и разве трудно созвониться? Стоило ей вспомнить о Такао, забирая бумагу-согласие для родителей из рук Фукуды, как в голову вломилась мысль о влюбленности Чихару. Быть может, одноклассница хотела провести время именно с ним? Она ведь говорила о своих чувствах так искренне и радостно. Должно быть, ей было обидно осознавать, что они не смогут видеться ещё чуть больше недели, до первой тренировки в учебное время. На тренировки Чихару иногда ходила вместе с Гото, и Юи почему-то была уверена, что Ивасаки ни за что не пропустит первую из них. Но дома до Нонаки наконец дошло — она не сможет поехать со всеми. Ведь к ней приезжают родители, и будет очень глупо просто уехать. А еще её, возможно, не отпустит мама, чьё отношение к этой затее — заниматься в кулинарном клубе — можно было описать одной гибкой фразой: «Разве у тебя нет дел поважнее?». Юи весь вечер дулась на саму себя, думая, как можно быть настолько глупой, чтобы обрадоваться так сразу? Щёки снова неприятно жгло краской, нагло покрывавшей все её лицо всякий раз, едва она осознавала, что делает. Внутри же скребли кошки и веял холодный туман, мешая думать. И в итоге, конечно, она никуда не поехала.