Солнце

      — Идем, — Лафайет тянет Джорджию за руку — в море.       — Холодно, — Вашингтон качает головой.       Эта поездка казалась плохой идеей.       Отвратительной.       — Хорошо, — быстро соглашается Мари; её тонкие пальцы ловко стягивают с аккуратно собранных в высокий пучок волос ленту. Лафайет успела исчезнуть в воде раньше, чем её успели бы поймать за запястье.       — Мари де Лафайет! — услышав, как родной голос произносит её имя Мари улыбнулась.       — Идем, — повторила она.       — Если бы мы не были знакомы, то я посчитала бы, что меня соблазняет русалка, — Джорджия сдается.       — Встречались, — насмешливо поправляет Лафайет.       — Как скажешь, — Вашингтон бьет по воде, поднимая тяжелое облако капель.       Она ныряет — перевернувшись, с фырканьем показывается на поверхности, подставляя лицо под лучи солнца.       — Тебе идёт, — Мари выпрямилась; она легко склонилась над Джорджией.       — Только сейчас, — Вашингтон неловко ищет ладонью ленту Мари, но не успевает. Лафайет отталкивается — отходит дальше — на глубину.       Не дождавшись ответа она резко проводит по воде ладонью, поднимая крошечную волну.       — Я могу и утонуть, — замечает Джорджия.       — Разве полицейских не учат плавать? — дразнит Мари, — Или, например, спасать утопающих? — смеется, искренне.       — Работа осталась в городе, Мари, — её лицо мрачнеет; Вашингтон выпрямляется, ежится от укусов ветра.       — Прости, — Лафайет отступает.       — А мы здесь, — Джорджия улыбается уголками губ — скованным жестом, подражая Мари бьет по воде.       — Так нечестно, — Лафайет на мгновение теряется       — Кажется, я стала слишком мягкой, — Вашингтон отвечает; град из капель заполняет воздух, росой цепляется за волосы Мари, жемчугом оседая на ресницах.       — Тогда? — Лафайет не верит.       — Замерзнешь, — Джорджия срывается в воду; она плывёт по-солдатски — грубо и ритмично. Не отвлекаясь.       Потянувшись Мари последовала за ней.

***

      — Совсем не отдыхаешь? — тёплые руки забираются под полотенце, сдвигая его, обнажая порозовевшую кожу, — Они обязательно справятся, — Лафайет склоняется, заглядывая в экран телефона.       — У меня плохое предчувствие, — Вашингтон непреклонна.       — Им можно доверять, — Мари осторожно массирует напряжённые плечи.       — Но не целый участок! — Джорджия шипит.       — Это было давно, — Лафайет невольно улыбается, — И было чистой случайностью, — выхватив телефон из чужих рук, поднимает его над головой.       — Я всё равно выше, — вскинув ладонь замечает Вашингтон, она не злится, просто раздражена, — Верни, — слабое движение пальцами.       — Нет, мы на отдыхе, — Мари отходит, опустившись на корточки убирает телефон в крошечный карман пляжной сумки.       — Сгоревший участок будет не только на совести лейтенанта Гамильтона, — Джорджия качает головой.       — Хорошо, — обойдя лежак Лафайет села, — Я принимаю риск, — повернувшись, она по-кошачьи переступила руками, непростительно приближаясь.       — Нас могут увидеть, — Вашингтон отворачивается.       — Прости, — Мари поддалась вперёд, оставляя трепетный поцелуй, — Всё будет хорошо, — утешение под лучами солнца.       — С этих слов всё и начинается, — Вашингтон устало прикрывает глаза.       — Тебе нужно расслабиться, — замечает Лафайет.       — Возможно, — скованное согласие.       — Присоединимся к игре? — Мари касается запястья Джорджии.       Подняв лицо Вашингтон прослеживает её взгляд. Неподалеку — отдалившись от моря и лежаков компания подростков собралась, чтобы сыграть в волейбол. Они стояли у сетки рассчитываясь, кажется, им не хватало игроков.       — Нет, — протест.       — Будет весело, — Лафайет тянет.       — Нет, — Вашингтон повторяет, упирается.       — Поспорим, — Мари щурится.       — Ты не Александр, — замечание.       — А мы не в участке, — отбивает Лафайет.       Джорджия кивает.       — Если проиграешь, то пойдем в более тихое место, — условие.       — Домой? — шутливо переспрашивает Мари.       — Возможно, — принятие протянутой руки.

***

      — Это было глупо, — Джорджия улыбается уголками губ.       — И полезно, — Лафайет прячет смех в высоком стакане сока.       — Как там Вулкан, — выдохнув, Вашингтон откидывается на спинку плетённого стула.       — Он в хороших руках, — Мари успокаивающе накрывает ладонь Джорджии своей, — Чарльз хорошо ладит с собаками, — чуть сжимает.       — Боже, ты попросила Ли? — Вашингтон выпрямляется.       — Он справится, — медленно, чеканя слова сказала Лафайет.       — Он один? — осознание.       — Нет, Джон согласился помочь ему, — Мари пожимает плечами.       — Кто-то из них умрёт, — смирение.       — Возможно — это сблизит их, — отмахнувшись от замечания Лафайет поднялась, — Пойдем, — новое предложение.       — Куда? — Джорджия отставляет стакан.       — Берег, — короткий ответ — но его достаточно, чтобы убедить.

***

      Песок почти остыл.       Оранжевое солнце стало ласковым, скрывшись за облаками.       — Красиво, — Мари прижалась крепче, довольно подставляя лицо.       — Как ты, — Вашингтон касается губами её лба.       — Это комплимент? — Лафайет смеется, встав на мыски отвечает поцелуем в щеку.       — Да, — Джорджия отводит глаза — она смущена.       — Спасибо, — Мари по-детски прямая.       — Нам пора, — ленивые ласки, боязливые прикосновения. Скрытые от чужих глаз сокровища.       — Домой, — фыркнув соглашается Лафайет.       — Домой — где тепло, — Вашингтон ежится.       — Тебе холодно? — спрашивает Мари.       — С тобой нет, — неловкий флирт. Отголоски помощи мисс Стронг.       — Уже лучше, — Лафайет выскальзывает из рук.       — Идем, — теперь её очередь приглашать.       — Мы можем остановиться в кафе? — Мари ловит запястье, скользнув по коже переплетает пальцы, но почувствовав слабое напряжение выпустила, — Прости, — виноватое проглаживание.       — Всё в порядке, — расслабленный ответ, — Хорошо, но возьмем собой, — условие.       — Беспокоишься за них? — Лафайет склоняет голову набок.       — Нет, они справятся, — но мысленно добавляет: «Я об этом пожалею».       — Следующий отпуск мы проведём в Париже, — голос Мари тихий.       — Это вопрос? — идти по песку на удивление легко.       — Предложение, — милое фырканье.       — Я его рассмотрю, — щеки Джорджии горят, голова приятно кружится, — Действительно, стала слишком мягкой, — выдох.       — Это плохо? — вопрос, оставшийся без ответа.       До машины они шли в тишине — близости было достаточно, она говорила больше слов.       Где-то далеко, благодаря небеса за то, что их капитан не носит платья несколько детективов, искали пропавшую собаку.       Идея с одеждой оказалось ужасной, как и попытки придумать оправдания, чтобы объяснить сломанный стол и разорванные вещи.       У них осталось мало времени.       Звонок Мари с просьбой задержаться не спас их.