Ревность и сакура

Уже в который раз наши до боли любимые персонажи аниме «Гинтама» встречали Хинами. Было приметно то, что с каждым годом безбашенная шайка из Ёродзуи находила всё больше и больше странных собутыльников. На этот раз, помимо Шинсенгуми, сакэ пили и остатки Мимавуригуми во главе своего лидера. Многие обходили их стороной, но застолье продолжалось. Цветение сакуры утихомирило гнев и соперничество, поэтому праздник проходил почти мирно. Всё шло тихо и гладко, относительно для буйной компании, хотя стоит учесть, что в кои-то веки пьяные Хиджиката и Гинтоки не передрались по глупой причине. Поэтому светлое чувство праздника не покидало никого. - Ты тоже пришла, убийца? – Сого удивлённо взглянул на сидевшую под деревом сакуры Нобумэ. - Я – наёмник из Мимаваригуми, это моя обязанность, - лаконично ответила девушка. – Тем более, это было приказом. - Здесь некого резать, - заметил Окита, - поэтому скучновато. Хотя есть одна…. Сого неосознанно вспомнил, что до сих пор не помучил Кагуру, не задирал её. Она всё время выскальзывала из поля его взора. «Да, поэтому-то так тихо» - сделал умозаключение капитан первого отряда. Сого как-то странно улыбнулся, вспоминая о шумной Ято. - Ты вспомнил о той девчушке? – Номубэ наклонила голову на бок, вопросительно взглянув в лицо парня. - С чего ты взяла? – Окита удивился. - Ты… - девушка посмотрела на махровый ковёр листьев сакуры под ногами. – Ты всегда оживаешь, когда она рядом. В доме Сёгуна ты так смотрел на неё… И потом мы сражались вместе с этой рыжей, и тогда я, кажется, поняла, почему она так тебе нравится… Сого озадаченно посмотрел на темноволосую убийцу, которая выглядела задумчиво. - Нравится, ну и сказала, - фыркнул парень. – Она мой противник… Сильная, что аж бесит. Кажется та, кого звали Синигами, чуть улыбнулась. На безэмоциональном лице показалась усмешка. - Со стороны заметнее… - зачем-то сказала она. – То, что ты не видишь… Или, скорее, делаешь вид… Окита сел рядом с Номубэ. И снова его привлекли их похожие в чём-то глаза. «Глаза убийцы, так ведь?» - хмыкнул про себя Сого. Он немного расслабился, хоть и находился слишком близко к Синигами – так повелось называть Номубэ за глаза. Вокруг них был безумно красивый сад цветущей вишни. Создавалось впечатление, будто розовые облака сошли на краткий миг на грязную землю, очищая её своим небесным, нежно розовым туманом, наполняя души радостью и лишая их боли и тяжести, что наполняла каждого. Раздалась ругань и шорох в кустах. Сого озадаченно взглянул в ту сторону. Имай сделала то же самое. Из куста появилась растрёпанная рыжая голова, злая мордашка рассматривала окружающую её действительность с видом всепоглощяющей ненависти. В голубых глазах метались знакомые искры волнения. - Садист!! – закричала Кагура (а в кустах ретировалась именно Ято), - а я-то тебя… Она не видела Имай, сидящую рядом, поэтому с видом грозным и раскрепощенным направилась на Сого. - Чего надобно, свинка? – Окита посмотрел на взъерошенную аманто. - Так что ты про меня… - она встретилась взглядом с Номубэ. – А? Она-то тут что… - любознательный взгляд изучал и Сого, и Имай. – Ну, я потом тебе задницу надеру… Видно, сейчас тебе некогда. На редкость нерасторопно она направилась куда-нибудь подальше отсюда, оставив двоих в полном непонимании. Окита смотрел на уже пустую тропинку, по которой унеслась Ято. Имай окликнула Сого. - Ты не хочешь пойти за ней? - голос девушки был настойчив. – Видимо, она не так поняла сложившуюся ситуацию. - Ты о чём? - русоволосый приподнял брови в удивлении глядя на собеседницу. Нобумэ вздохнула. За то короткое время, что она провела вместе с Ято, мечница пропиталась какой-то симпатией к рыжеволосой. Это было странно, ведь она даже не угощала Имай пончиками. Теперь темноволосая видела, что между Сого, которому она не так давно обещала отрезать его мужскую гордость, и Кагурой, что вызывала в извращённой душе девушки какую-то дружественную привязанность, были явные недопонимания. И как настоящий Купидон она решила изменить ситуацию. - Она подумала, что мы пара, - заявила Нобумэ. - Это ещё с чего? - Девушкам свойственно видеть подтекст во многом, - с видом знающим сказала девушка из Мимаваригуми. - И… - начал он с видом довольно глупым. - Вали за ней, а то порублю! – толкнула парня Имай, которой уже надоело возиться с парнем, когда тот скрылся, добавила, - тем более, если сейчас не скажешь ей о чувствах, то потеряешь навсегда. Сого пошёл вслед за Кагурой, прошипев себе под нос: - Да будто я не понимаю… И какого у неё мозг так извернулся, чтобы подумать, что я променяю её на…. Блин, уже сам с собой разговариваю. *** Когда Кагура увидела Сого вместе с Нобумэ, то что-то внутри зло зашипело и сразу захотелось придушить сначала девушку, потом Окиту, или на оборот. Но, подумав, что не стоит окрашивать светлый праздник пролитой кровью, она ретировалась подальше от них. - Вот глупый… - Ято сидела в отдалённом участке парка, устало прикрыв ясные глаза. – Конечно, она крутая… Сильная… Милая, чёрт побери!! Но… разве…. Она тихо шептала слова, а сердце глухо болело, заставляя всё сильнее сдерживать слёзы. Кагура видела Сого с другими девушками и раньше, но именно Нобумэ, которая, как казалось Кагуре, могла интересовать Окиту, вызвала такую жгучую реакцию. Кагура даже не предполагала, что может влюбиться так просто. Просто однажды осознала, что эта русая макушка заставляет её улыбнутся, а вечные драки, неосторожные и чуть грубые касания заставляют сердце биться чаще. Она не видела причины, не знала повода. Просто тайфун под названием «Люблю садиста на веки» пронёсся в голове лихорадочным вихрем, сметая все недостатки парня. Это бесило и злило, выматывало и мучило, придавало сил одновременно. «И это - любовь?» - спрашивала она себя. На голову Ято сыпались белёсые лепестки вишни и падая вниз ласкали бледную кожу. Они будто пытались успокоить рыжеволосую бестию, которая отчего-то страдала. В глазах, отражалось небо, столь схожее с её цветом радужки. И эти невообразимо красивые, с немного детскими искорками наивности внутри глаза смотрели прямо в небо со столь опасным для неё солнцем, что могло иссушить её, навредить, напросто убить. Её спасало то, что день нынче был облачный, и неприветливое к Ято солнце скрывалось под пеленой сизых облаков. Она стояла, прижавшись спиной к стволу сакуры, запрокинув голову. Казалось, скоро из этих невероятно печальных глаз хлынут слёзы. Это состояние Ято было так необычно. «Хорошо, что меня не видят,- подумала Кагура, - хорошо, что этот грёбанный садист меня не видит… Хорошо… Хорошо…». - Ты чего ревёшь? – Сого дотронулся до её плеча. Кагура обернулась. В глазах на минуту застыл испуг. - Са-садист, что ты тут… - начала она. - Разве ты не с ней… - Что с тобой сегодня? - Сого усмехнулся. – Совсем по-девчачьи себя ведёшь… И чего убежала? Ведь подраться хотела? Он подошёл ближе, смотря на съёжившуюся Ято, которая пыталась отпугнуть его злыми взглядами исподлобья. «Почему она отталкивает меня? – подумал он. – Почему не подпускает ближе? Да, я - король садистов, но она тоже не пай-девочка!». Он упёрся ладонями по краям от головы Ято, заглядывая ей в глаза. Пусть Сого многого не понимал, пусть вёл себя порой гадко, жестоко, глупо, но рыжеволосая Ято притягивала взгляд вновь и вновь своим необычным обаянием, дерзостью… Вокруг, точно летний снег, кружились листья, опадающие с сакуры. Над ними цвёл балдахин из тех же нежно-розовых крапинок начинавшейся весны. Мягкий свет залил всё Эдо, наполняя сад лёгкой дымкой прозрачного сияния, от которого всё приобретало неземной цвет, чуть украшала любой предмет белым. От этого многие становились добрей, понимали чувства других, хотели поделиться самым сокровенным. Есть такая особенность у этого времени года – открывать все тайны, что так крепко скрывались в сердце. - Говори, что хотела, - сказал Сого, приближаясь к лицу Ято. – Не люблю я недоговорок, китайка. Кагура пыталась не смотреть на него, но выходило плохо. Его лицо было слишком близко, а губы… Она зажмурилась, подавляя это странное желание быть ближе, просто чувствовать его всего, каждую клеточку тела этого садиста во всех смыслах этого слова. - Я… ничего не хотела… - казалось, даже боевая мощь Ято покинула её тело. – Просто… просто… просто я настолько ненавижу тебя, садюга. - Милое кимоно, - перебил её Сого, опуская взгляд ниже. Кагура немного взбесилась от того ,что он не дал ей договорить, но всё же ответила: - Папи прислал… На тельце Ято красовалось бордовое кимоно с тёмным поясом, на красной ткани был изображён интересный, вьющийся рисунок из золотой нити. Кимоно открывало её бледные коленки в чёрных чулках. На голове вместо обычной причёски – пучок, с обеих сторон заколотый канзаши. Сого смотрел внимательно, как Ято, проводит язычком по сухим от волнения губкам, как забавно она прячет взгляд, лишь бы не смотреть ему в лицо. Это было странно, ведь ранние небесно-голубые очи бросали ему лишь яростный вызов. Это по-своему злило Окиту, который предполагал, что китайка просто не видит в нём никого, кроме оппонента для драк. - Скажи, Китайка, ты ревновала? - он переловил испуганный взгляд. – Да, к Имай? Ты же… Правда, ревновала? - Я… Вовсе нет... – Кагура зло прищурилась. - Хватит, - он прижал палец к сухим губам Кагуры. – Ты меня любишь? «Что? Прям в лоб спросил? – изумилась Ято. – Да он вообще ничего не понимает!» - Отвечай, - требовательно заявил Сого. - Угу, - кивнула головой девушка. - Вот и ладненько, - Окита с милой улыбкой (которая не на шутку испугала Ято) прижал её к своим губам. *** Иногда и отпрыскам клана Ято хочется чувствовать себя по-настоящему живыми девушками. Хрупкими, нежными. Иногда и садисты хотят быть ласковы к кому-нибудь. Иногда и вишня цветёт только ради двоих. Иногда и девушка с глазами убийцы желает счастья ближним. От автора: Простите меня за подобные "слюни" и романтику.