в перекурах

Чего хочется тем, кого регулярно впрягают расставлять продукты на полках и периодически дёргают в «час пик» помочь на второй кассе? Правильно! Адски хочется курить. И удавиться. Хотя, наверное, курить хочется только зависимым, остальным сразу подавай «удавиться» или бухича напоследок, благо, КБшка рядом. Усмехаясь своим мыслям, Женя удостоверился, что в его отсутствие никто его не хватится, и отправился удовлетворять гаденькую потребность в никотине. Открыв пачку уже на улице, с неудовольствием отметил, что такими темпами придётся купить ещё одну — слишком заёбывали на вечерних сменах. Глубокая затяжка успокоила нервы, и стоять ровно стало проще, будто вместе с дымом в тело вернулась способность ощущать асфальт. Похоже, его тошнило. Когда он в последний раз ел? Хотел же перекусить, когда было время... Видимо, опять кто-то дёрнул, а потом он и не вспомнил, прикипев к ненавистным полкам. Глядя перед собой на обшарпанную стену соседнего здания, он пытался прикинуть, чего бы мог отведать на поздний ужин, когда на улицу выпал его собрат по несчастью — ещё один зависимый от никотина. Он начал появляться на крыльце заднего входа КБшки не так давно, но Женя уже не раз сталкивался с ним. Правда, как и в этот раз, стоило темноволосому глазастику появиться, Женя уже тушил выкуренную сигарету и утекал в свою «магнитную» берлогу. Знакомство так ни разу и не задалось. Про себя Женя окрестил его «глазастиком» из-за пристального взгляда, которым тот неприменно его одаривал. Женя лишь кивал ему, недоумевая, могло ли быть такое, что они были знакомы, но он его забыл. Глазастик так ни разу и не кивнул ему в ответ. Устало вытекая на свежий воздух тем же вечером вновь, Женя радовался лишь тому, что ему разрешили прийти завтра на час позже. Не зря он задержался с этим проклятым привозом — мог вообще выходной выклянчить. Однако деньги сами себя не заработают, а жить отдельно от родаков хотелось во что бы то ни стало. Познав однажды такую прелесть, заднюю даст разве что человек без других вариантов. Его вариантом был «МАГНИТ у дома» в доме напротив того, где он жил. К своему удивлению, сразу после того, как взгляд прояснился, стоило ему смачно затянуться, он заметил у стены напротив своего глазастика. Тот курил и пялился на него с таким прищуром, что Женя не выдержал. — Привет? — неуверенно сказал он, разрезая ночь. Время — двенадцатый час. В ответ — тишина, от которой понятнее не стало. И чего ему надо? Прищурившись тоже, Женя вспомнил непреложную истину: «Лучшая защита — это нападение». — Эй, слушай, ты на что уставился? — расправляя плечи, грубее уточнил он. — Скажи спасибо, что просто уставился, а не лапаю, — низко усмехнулся глазастик. Женя опешил, невольно позволяя глазам принять неестественно округлую форму. Проще говоря, выпучился так, что грозил посеять зенки прямо на асфальте под собой. Глазастик, наверное, был бы рад их полить. Лишь бы не обоссал, а то мало ли, какие у него намерения... — Что, прости? — Не стоит, я первый тебя захотел, — откровенно забавляясь парировал глазастик, не забывая затягиваться. Ехидная ухмылка ему в этом совершенно не мешала. — Мне кажется, ты ебанутый, — качая головой, прокомментировал ситуацию Женя, жалея, что завёл этот разговор. — Нет, — коротко оповестил его глазастик. — Что «нет»? — на автомате уточнил Женя. — Тебе не кажется, — с этими словами глазастик подмигнул ему. «А ведь он симпатичный, падла, — пронеслось в голове. — Жаль, ненормальный». — Что ж, позвольте откланяться, — закатывая глаза, поставил точку Женя. Не хватало ещё нажить проблем на ночь глядя в лице приставучего курильщика. Мало ли, может, он курил траву или ещё что похлеще. Нахер такое, ему только поесть и поспать — более, чем достаточно. Глазастик ничего больше не сказал, только продолжил пялиться, не отрываясь. Но хоть за ним не попёрся, и на том спасибо. А ведь они обязательно встретятся снова — работают же рядом. «Это проблема завтрашнего меня», — порадовал себя Женя, заруливая домой на всех порах, чтобы уже совсем скоро завалиться в постель. «Поесть» тоже пошло на хер — он слишком устал. А стоило бы набраться сил, ведь глазастик, как и ожидалось, никуда не делся. Его странные выпады также не делись никуда. — Было бы прекрасно, если бы ты оказался голым в моей постели, — заявил он на следующий день, сразу после того, как прожёг его взглядом. А ведь Женя уже потянул ручку задней двери, но не среагировать не смог: — Чего!? — выдал он, ошарашенно воззрившись на глазастика через плечо. — В смысле, «Привет, как дела?». Прости, глядя на тебя, забылся, — не забывая скукурузить ебало поехиднее, исправился он, будто спохватился. — Псих, — шикнул на него Женя, скрываясь в Магните. Однако ни о чём другом теперь думать не мог, пребывая в прострации между бесконечных полок. Глазастик был высоким и темноволосым, лохматым и наглым, будто мартовский кот. Только на дворе был июль, а Женя не любил вот таких вот самоуверенных кадров. Если он его и клеил, распознав по косвенным признакам «своего», то метод выбрал самый идиотский. И где только всех этих цитаток начитался? Точно ненормальный, как пить дать. — Ты меня хочешь? — озадачил его глазастик своим новым выпадом, стоило им вновь пересечься. — Нет! — выплюнул Женя, зло затягиваясь с новой силой, чтобы поскорее прикончить сигарету. В этот раз они пересеклись в момент, когда он только-только добрался до середины. Облокотившись о перила, глазастик притворно удивился, вытянув губы, будто обиженный ребёнок: — Почему? — Бля, сам подумай! — огрызнулся Женя, радуясь, что пусть у них со стороны Магнита и не было перил, стоял он всё равно на неком подобии лестницы, находясь почти на той же высоте, что и клещ, который к нему прицепился. Самым страшным во всей этой ситуации было то, что не выходить на перекур Женя не мог — это было смерти подобно. А каким образом глазастый клещ умудрялся ловить его за сигаретой так часто — оставалось загадкой. Другим отягощающим обстоятельством было то, что отправиться на сигаретный «брейк» со, скажем, Наташкой не представлялось возможным — персонал должен быть максимально в магазине. Уж она-то быстро разобралась бы с глазастым хреном с горы. Интересно, выдал бы он чего-нибудь эдакое в её присутствии...? И не то чтобы Женя зассал сам разобраться — он не был робким парнем, просто предпочитал не подвергать опасности свои проколотые соски. Тем более хотелось уберечь губу и уши — без них он не то что работать, на улицу выходить не сможет. А снимать любимые железки — это не, это отложите до визита к родителям. — Слушай, ладно, прости, — примирительно поднимая руки, попросил его клещ, когда они вновь встретились поздно ночью после очередного привоза. — Не убегай только, я просто познакомиться хотел. КБшка закрывалась позже, поэтому Жене удавалось избегать таких вот ночных сюрпризов. Прошлый ещё был жив в памяти, а больше ему было не надо. Жизнь, однако, не готовила к такому вот финту с неожиданным «прости». «Может, приколы закончились», — подумал он. — Тупой способ, — вновь доставая уже убранную пачку, ответил Женя. Он уж хотел было сбежать домой от греха подальше, отложив перекур. — Какой есть, — усмехнулся клещ. — Я Макс, кстати. — Женя, — просто отозвался он, вмиг теряя бдительность. Сигарета лишь поспособствовала его скорейшему расслаблению. — Слушай, а ты шаришь в английском? — огорошил его Макс, доставая новую сигарету. — Ну так, — пожал плечами Женя, наслаждаясь никотиновыми мурашками. Долго терпел, разгружая хренов привоз. — Не знаешь, как переводится: «I want you»? Услышал сегодня в одной песне. — Я хочу тебя, — спокойно перевёл Женя, не ожидая подвоха. Порадовался, что вопрос оказался простым, — английский не был его сильной стороной. — Прямо здесь? — ахнул Макс, замолкая в ожидании его реакции. Запоздало, но Женя понял. И вспылил вновь: — Бля, слушай, ты что, хочешь переспать со мной? — рыкнул он, готовясь, в случае чего, всё-таки разукрасить ехидную рожу клеща-Макса, который, как он заметил, совсем не перестал выразительно пялиться на него. Вопрос задумывался как оскорбление, однако не был таковым воспринят. — Да как ты мог? — пуще прежнего распереживался Макс, ахнув с новой силой. — Да как тебе такое только в голову пришло? — И можно было бы подумать, что он искренне оскорбился, если бы не добавил: — Нет, правда, как ты догадался? Его ехидную улыбочку было заметно даже в полутьме позднего вечера. Женя перестал понимать, как ему следовало реагировать. Он, вообще-то, уже всё перепробовал: перебивал, просил заткнуться, уходил молча, игнорируя, и даже отшучивался в ответ. — Чего тебе хочется больше всего? — озадачил его тогда глазастик. — Я не могу тебе это сказать, — покачал головой Женя, сдерживая усмешку. — Почему? — удивился клещ, прерывая шутку. — Потому что мы просто друзья, — всё-таки выпуская веселую улыбку, ответил Женя. — О, так мы друзья, — всё ещё удивлённо, но вместе с тем немного разочарованно протянул глазастик. — А то я тебя трахнуть хочу, надеюсь, это ничего? Жене оставалось лишь задохнуться от возмущения. — С чего ты вообще взял, что я гей? — устало уточнил Женя. — А ты не гей? — ради приличия. — Гей, — огрызнулся Женя. — Смотри, как много у нас общего, — довольный его честностью, похвалился Макс. — Ахуеть, счастья привалило, — закатил глаза Женя, выбрасывая окурок. — Вот если ты со мной немного прогуляешься, то поймёшь, что у нас действительно много общего, — попытался заинтересовать его Макс. — Да неужели? — притворно подивился Женя этой новости, беря, однако, направление в сторону дома. — Хавчик гарантирован, — скинул на него бомбу Макс. А вот это запретный приём — все это знают. Женя недоверчиво оглянулся. — Отвечаю, — заверил его Макс, поймав взгляд. — Чё за хавчик? — прищурившись, уточнил Женя. — А пойдем со мной, покажу, — смахивая с лестницы, весело отозвался Макс. Его рыбка заглотила наживку. «Ну а чё бы то и нет», — подумал Женя, нахмурившись. «Если вдруг что, сразу свалю», — кивнул он сам себе. Они двинули в неизвестность в тишине, и Женя всё никак не мог понять, куда они шли в такой час. А стоило им завернуть во двор неподалёку, как он не выдержал, окинув взглядом пустующую детскую площадку: — Так... А куда мы идём? — спросил он. — А, да вот. Хочу трахнуть одну сволочь. — Какую сволочь? — не понял Женя. Ему же обещали хавчик. — Красивую очень, — поделился Макс, сверкнув глазами в темноте. — Бегает от меня вот. — Хм, а если она и сейчас убежит...? — не придумав ничего лучше, бездумно спросил Женя. — Я тебе убегу, — пригрозил Макс, улыбнувшись и останавливаясь напротив одного из подъездов. — Мы пришли. Женя взял паузу, чтобы осмыслить и сказанное, и произошедшее. Видимо, Макс привёл его к себе. И трахнуть хотел, видимо, тоже его, они это уже обсуждали. И на кой хер это всё ему упало...? — До свидания, — разворачиваясь на пятках, оповестил Женя, намереваясь уйти. — Да погоди ты, — впервые нарушая его личное пространство, остановил его Макс, схватив за локоть. — У меня дома рагу овощное и курица на пару. На десерт — пирожные с вишнёвым кремом. — Я не люблю вишню, — замедленно прокомментировал Женя, удивившись. Сморгнув охватившее оцепенение, он стряхнул чужую руку с локтя. — И никуда я с тобой больше не пойду, — отрезал он, фыркнув. — Но ты же голодный, — недовольно покачал головой Макс, становясь серьёзнее. Должно быть, действительно планировал накормить. Для начала. — Дай хоть вынесу немного, ты ж не жрёшь ничего поди, вон аж щёки впали. — Просто скулы высокие, — огрызнулся Женя, с неудовольствием отмечая, как тошнота отозвалась на новость о потенциальной еде, которую он отказался принять. Хорошо хоть живот не заурчал. — Ну так и что? Дай мне семь минут, и всё будет, — упростил ему задачу Макс. — Время пошло, — хмыкнул Женя, пожав плечами и наблюдая, как Макс тут же испарился, скрывшись за металлической дверью под громкий писк впустившего его домофона. Так настойчиво его ещё не клеили. К тому же, не просто преследовали с целью отправления в увлекательное путешествие к нему в штаны — у рыжих не только в голове парк аттракционов, — но и вознамерились накормить. Что-то новенькое... Вернувшийся Макс зашуршал пакетом, вырывая из мыслей. — А вот и я, — немного запыхавшись, оповестил он. — Вместо пирожных положил печенье — оно покупное, но очень вкусное. — И не лень тебе таким заниматься, — покачал головой Женя, принимая пакет. — Надеюсь, не отравлено. — Не отравлено, — поспешил его заверить Макс, довольно сверкая глазами. — И нет, не лень, — подмигнул он следом. — Я всё равно тебя трахну. — Это угроза или предложение? — поддаваясь его задорному тону, парировал Женя, не сдержавшись. — Это факт, — поднимая палец, будто учёный, заверил его Макс. Женя лишь закатил на это глаза. Уже дома, пробуя рагу, он подумал, что был не прочь отдаться такому повару, пусть и с ебанцой, — блюдо было выше всяких похвал. «А ведь у меня даже номера его нет», — подумал он и тут же спохватился. Приехали. Неужели он продался за еду...? С новой ложкой рагу он решил, что да. Продался. Начал всерьёз надеяться, что акция была не разовая и Макс метил во что-то большее, чем секс на одну ночь. Оставалось деликатно намекнуть об этом глазастому клещу. Вдруг они несовместимы в постели? Нужно было проверить. — Было вкусно, спасибо, — поблагодарил клеща Женя, когда они вновь пересеклись. — Рад, что понравилось, — без издёвки улыбнулся Макс в ответ. — Я не против попробовать что-нибудь ещё, — пожал плечами Женя. Намёк был кристален и чист — он постарался состроить лицо пококетливее, благо, это не делало его страшным. Макс уловил посыл так остро, что чуть не пал ниц, благодаря про себя всех подряд. — Без проблем, — кое-как прохрипел он, впитывая в себя это выражение бледного лица рыжего. — Какие-то пожелания? — Что-нибудь с клубникой на десерт, — подмигнул ему Женя, выбрасывая окурок. Еле удержался, чтобы не отправить воздушный поцелуй перед уходом.

*

— Заходи, — пропуская его вперёд, сказал Макс. Жене ничего не оставалось, кроме как шагнуть в темноту чужой квартиры. Кто бы мог подумать, что он всё-таки окажется здесь. — Я не знал, что можно приготовить из клубники, так что испёк что-то типа шарлотки, — оповестил его Макс, разуваясь после него. А ведь разговор состоялся только вчера. Женя, правда, сбежал под вечер, оправдывая себя тем, что повару нужно было время, чтобы приготовить его заказ. Настырный Макс, однако, позвал его к себе уже сегодня, клятвенно заверяя, что всё сделал по высшему разряду. Женя пошёл на кухню, не дожидаясь особого приглашения, пока Макс щёлкал выключателем, чтобы комната озарилась светом. Простенький интерьер выглядел донельзя обжитым: на кухонной тумбе сохли какие-то громадные чеплашки, на стенах висели цветастые полотешки и половники вперемешку с другими крупными столовыми приборами, а на столе стоял чайник в окружении нескольких вазочек наряду с чем-то большим, накрытым полотенцем. Женя предположил, что именно там скрывалась необычная шарлотка. При всём при этом помещение радовало чистотой — похоже, Макс стремился к настоящему профессионализму. Вдохнув поглубже, Женя решил, что была не была. Оглянувшись на входящего в помещение Макса, он притянул его к себе за грудки, смачно сминая не менее пухлые, чем у него самого, губы. Удивившийся было Макс быстро отбросил напускную осторожность и вгрызся в него в ответ так, что Женя непроизвольно простонал от удовольствия. Лизаться умели оба, так что они не посмели отказать себе в удовольствии исследовать рты друг друга, оценивая горечь изворотливых языков. — Бля, Женя, — проскулил Макс, не переставая причмокивать в непрекращающемся поцелуе. — Я тебя так хочу... — Ну так возьми, — ответил Женя в той же манере, полностью осознавая значение фразы «сейчас яйца взорвутся от напряжения». И как только возбуждение раскрутилось с пол-оборота так быстро? Оставалось догадываться. — А давай поиграем в прятки? — шаловливо шаря у него под одеждой, предложил Макс. Дурашливость всё-таки была главной его чертой. — В какие ещё прятки? — податливо выгибаясь в его руках, спросил Женя, отстраняясь от поцелуя. — Если ты меня найдешь — я твой. Если нет, то я в шкафу, — подмигнув, просветил его в правила игры Макс. — Дурак, — закатил глаза Женя беззлобно. — Ты в начале пропустил слово, — осадил его Макс, щипая за бока. — Айя, бля, — дёрнувшись на такое обращение со своими нежными телесами, отбрыкнулся Женя. — Какое, нахуй, слово? — «Мой», — доверительно заглядывая ему в глаза, шепнул Макс, тут же принимаясь вновь мучить его рот в изощрённой пытке. Что ж, либо он был на всю голову отбитый, либо действительно хотел чего-то большего, только вот Женя не думал об этом в этот момент. Он был занят тем, что пересчитал количество косяков в квартире, а потом — замерил мягкость матраса кровати, на которую его повалил Макс. Торопливое копошение в попытках раздеться прервал удивлённый возглас Макса на его проколотые соски. — Я влюбился в тебя ещё сильнее, — поспешил заверить темноволосый, возвращаясь к избавлению их обоих от штанов. — Не сомневаюсь, — хохотнул Женя, отчего-то развеселившись. А стоило уже смазанному пальцу проникнуть в него, как способность говорить была успешно утрачена в угоду надрывным стонам. Максим растягивал умело и неторопливо, не забывая прихватывать открытую кожу худощавого тела, особенно трепетно обращаясь с сосками, которые покорили его с первого взгляда. Прямо как сам Женя украл его сердечко, как только окинул его взглядом светлых глаз исподлобья с зажатой в сочных губах сигаретой. Макс не раздумывал, когда решил, что это оно. Это ни с чем не перепутать. Оставалось только завоевать. — Я вхожу, — шепнул он в покрасневшее ухо, любовно вороша рыжие вихры чуть взмокших волос. Времени на кондиционер не было, так что в комнате было душно, но это мало волновало их, когда Макс принялся размеренно толкаться, с каждым разом проникая всё глубже и извлекая из Жени всё более распевные звуки. В постели рыжий оказался настоящим солистом, взяв на себя и его партию тоже, так что оставалось лишь с улыбкой метить его шею и грудь. Наверняка, отхватит потом, они ведь уже не подростки — не к лицу им следы ночных приключений, но Максим ничего не мог с собой поделать. Женю хотелось присвоить как можно более качественно, чтобы он и не думал улизнуть ни после совместных приёмов пищи, ни после вот такого упомрачительного секса до севшего голоса. Соседи — нахер. Сегодня его день. — Бля, я сейчас кончу, — кое-как выдавил Женя, поражаясь хриплоте собственного голоса. — Так кончай, — притираясь лицом к его мокрой — не без его помощи — шее, ответил Макс. Проблемы не увидел, продолжая уверенно попадать по нужному месту. — Нет, стой, — шикнул на него Женя, сжав пальцы на его плечах. Макс послушно замер, проявляя чудеса самоконтроля. — Возьми меня на колени, — попросил Женя, сглотнув, чтобы хоть как-то смочить горло. — На колени? — удивился Макс, приподнимаясь. — Да. Лицом к лицу. Прикинув, о чём он, Максим помог ему забраться на себя верхом, не разрывая контакта. Женя лишь натруженно дышал, постанывая, а как уселся — обхватил темноволосого ногами, притираясь ближе. — Вау, — прокомментировал Макс, усмехаясь. — Твоя любимая поза? Женя ответил взглядом из-под ресниц, от которого у Макса побежали мурашки. В свете неприлично яркого фонаря, который должны были скоро выключить, весь красный, он выглядел чересчур прекрасным, не теряя ни в привлекательности, ни в сексуальности. — Пиздец, — выдохнул Макс, пряча лицо на исследованной груди. Отметины уже зрели. — Что такое? — не понял Женя, обнимая, однако, его плечи сильнее. — Не могу смотреть на тебя... — Чего? В каком смысле? — недовольно. — Боюсь, трахну... — Ты уже внутри, алё, — напомнил Женя, для достоверности сжимая его детородный орган глубоко у себя внутри. — Да знаю я, — дёрнувшись от таких манипуляций, непроизвольно огрызнулся Макс. Выдержав паузу, он вернулся к насущному: — Готов кончить? — Более чем, — привлекая к себе его лицо, ответил Женя. Поцелуй вышел смазанным, поскольку двигаться теперь было не очень удобно, а ещё стало намного жарче, но ни один не счёл это минусом. Они готовы были таять в объятиях друг друга. Уже на кухне, глубоко за полночь, Максим думал, нормально ли предлагать жить вместе человеку, о котором почти ничего не знаешь. Женя же продолжал восторгаться его кулинарным талантом, про себя прикидывая, как же сказать, что он хотел поцеловаться сразу, как прикончит кусок шарлотки. Отчего-то хотелось попробовать изобразить «клубничный поцелуй». Отчего-то казалось, что Максим ему не откажет.