Ошибка мира

      Это была тёмная холодная ночь, где-то третий час, может, меньше. Но, какой бы там час не был, все дети в детском доме спали, все, кроме троих. Они были со мной в одной комнате, им было шестнадцать-семнадцать лет. Мне тогда было одиннадцать, и, в сравнении с ними, я был мелким.       Ребята играли в карты, а чтобы что-то видеть в темноте, не используя люстру, зажгли три свечи (телефонов мы не имели). Я наблюдал за ними из своей кровати. Она была двухъярусная, я лежал на втором, просто пытаясь уснуть. Вчерашний день был не самым лучшим, всё тело просто болит.       В коридоре стали слышны чьи-то тихие, крадущиеся шаги. Они приближались к нашей комнате. Ребята быстро спохватились и стали всё тушить, прятать, а после – залезли в свои кровати, притворяясь спящими. Я сделал точно так же, мне было легче всего – просто закрыть глаза.       Дверь начала медленно приоткрываться, все лежали и не шевелились, кажется, даже не дышали. Из всех людей в комнате подошли ко мне и начали аккуратно будить. Мне пришлось сымитировать своё пробуждение. Открыв глаза, можно было немного разглядеть лицо, пришлось определять по фигуре.       «Констанция...» — пронеслось сразу в моих мыслях, и мне пришлось слезть с кровати, скидывая с себя одеяло. Эта женщина, нет, старуха, отделила меня от тепла, поэтому волосы на моем теле встали дыбом, проявляя мурашки.       Констанция подняла меня с кровати и повела за собой, держа за руку. Я ковылял за ней, перебирая своими ногами, которые немного подкашивались. В моей голове крутился лишь один вопрос: «Зачем я ей понадобился сейчас?». Если бы она хотела остудить свой пыл, то могла и потерпеть до утра или просто в течение дня вызвать к себе, а тут ночью. У меня плохое предчувствие. Мне просто становилось не по себе, понимая, что не спят только Констанция и Марк (соседи по комнате часто не спали ночью). Ребята из комнаты вряд ли смогут мне помочь в таком деле, да и мне самому не хочется впутывать в свою «войну».       Мы пришли в кабинет Констанции Францевны. Почти сразу меня усадили на стул, стоявший прямо напротив директорского стола. Женщина включила свет и села напротив меня, сложив руки в замок и переместив свои очки на лоб.       — Ничего не хочешь рассказать? Например, что ты видел сегодня? Странного, ненормального? — Констанция наклонила голову на бок, дожидаясь ответа от меня. Её взгляд был пронзительным, он давил на меня морально, мне пришлось сглотнуть.       — Нет, абсолютно ничего, — я потер немного свои глаза, давая ей вялый ответ. От резкого появления света они немного болели, и мне хотелось их расчесать докрасна.       — Ты в этом уверен? Может, ты что-то чувствовал? — Констанция настаивала на своём. Она уже начинала нервничать, это было заметно по тому, как сильно сжимала пальцы, буквально вдавливая в свою кожу, оставляя красные линии.       — Да ничего не было! Что Вы от меня ещё хотите? — я сложил руки на своей груди, осуждающе посмотрев на неё. Неужели ей не было понятно с первого раза, что я ничего не видел, да и что я вообще должен был увидеть? Призрака? Духа? Смерть? Порой я просто не понимаю эту старуху.       Констанция вздохнула, расслабив свои руки, начав вставать, говоря: «Хорошо-хорошо». На третьем слове женщина подошла ко мне. Её старые руки коснулись моих рук и начали плавно идти вниз, пока не дошли до ладоней.       — Может, ну, хоть что-то? — уже отчаявшимся голосом спрашивала Констанция, смотря в мои голубые глаза, ища в них надежду, новый лучик света.       — Я не понимаю о чем вы, Констанция Францевна, говорите. Я не знаю, какой ответ вы хотите от меня получить! — отдернув свои руки, я освободился из её хватки. Встав со стула, я отошел в сторону от неё. И снова этот вздох с её стороны, полный провал.       — Я пойду, пожалуй, спать, –— с этими словами я направился к двери, уже хотел уйти, но меня остановили.       — Постой.       — Что ещё? — мой голос заметно изменился, он стал более грубым, раздраженным. Меня было легко взбесить. Всеми силами старался не показывать отвращение к ней, но иногда это просто невозможно. Если бы у меня была возможность, то я бы с радостью ударил её в лицо сковородкой или тяжелой книгой. Мне очень неприятно, когда меня используют для собственной выгоды.       — Ты точ... — она могла была продолжить и договорить свой вопрос, но моё короткое и ясное «да» заставило Констанцию замолчать. Хлопнув дверью, я как можно скорее отправился в свою комнату. Там гораздо спокойнее и безопаснее.       Зайдя в комнату, я сразу улегся на кровать, накрываясь одеялом. Оставалось совсем немного до утра, на улице уже светало. Не могу поверить, что всю ночь провел за просмотром игры в карты и беседой о моей психике.       — Она снова тебя била? — спросил один из парней, глядя прямо на меня.       — Нет, просто задала странные вопросы. Не спрашивай, я хочу спать, — кратко ответил на его вопрос, даже немного дополнив ответ, поворачиваясь на бок. Мне не хотелось об этом говорить, по крайней мере, сейчас.       Верно, некоторые люди знают, что она со мной делает. И знают они это далеко не из моих слов, а из-за синяков на теле, что когда-то увидели, а отговорки типа «ударился обо что-то» перестали прокатывать, всё из-за недавнего случая... Вспоминая о нём, на моих глазах образовались соленые капли — слёзы.       Я резко проснулся. Это оказался лишь сон трехгодичной давности. Первым делом мои руки коснулись лица, на нём также были мокрые следы от слёз.       — Это всего лишь сон, — облегченно вздохнув, я лег на кровать обратно. Вокруг были белые стены, белый потолок. И снова эта капельница прикреплена к моей руке, даже не сразу заметил. Я убрал часть своих волос назад, снова выдохнув и почувствовав облегчение. Слёзы уже перестали идти, и это не могло не радовать.       Далее мне просто пришлось молча лежать и залипать в безвкусный потолок, ждать каких-то перемен. А точнее — прихода персонала или хотя бы пробуждения Клэр. И случилось чудо, и зашёл персонал с завтраком. На тот момент мне уже хотелось спать, но моего мнения никто не спрашивал.       Поднявшись с кровати, я почувствовал некий жар по всему телу, от которого мне было трудно передвигаться. Со стороны это не так сильно было заметно, поэтому на меня никто не обращал внимания, да и оно не нужно было.       Глотать всё ещё было больно, поэтому мне приходилось всё тщательно пережевывать и есть маленькими кусочками. В таком темпе я наелся быстро, у меня осталось даже больше половины порции, но в меня уже ничего не входило.       Тяжело вздохнув, насытившись здешней едой, в моей голове неожиданно всплыли вчерашние моменты, от которых моё лицо сначала покраснело, а после резко побледнело. Это выглядело со стороны слишком контрастно и резко, будто мне становилось плохо, и я паковал чемоданы в царство небесное. Такое поведение привлекло внимание Клэр, она поинтересовалась моим самочувствием.       Не то что бы это было плохо, когда о тебе волнуются, но… Когда она рядом, мне сложно здраво мыслить. Однако ответ, хоть какой-то, мне надо дать. Он был вялым и не нёс в себе что-то плохое или хорошее, скорее, я просто отмахивался от вопроса, но и не давал нервничать.       Моя голова начинала болеть всё сильнее, в какой-то момент я начал терять сознание. Упав полностью на кровать, рядом с собой я заметил сначала обеспокоенное лицо Клэр, но потом оно изменилось, переходя в легкую ухмылку.       Последние слова, которые я услышал прежде, чем потерять сознание, были таковы: «Сейчас я не могу сделать тебе больно, но через пару лет не думай, что ты сможешь нормально жить… Эррор».       Я пролежал без сознания достаточно долгое время, около трёх-четырёх часов. В глазах всё расплывалось, было мутно, я практически ничего не видел. Только минут пять просто лежал и моргал, чтобы мои глаза сфокусировались.       Когда, всё же, это случилось, и всё стало отчетливо видно, я привстал с кровати, потирая затылок. Голова всё ещё болела, но боль постепенно утихала.       Клэр занималась своими делами, она что-то писала на листочке. Это было явно важным, ведь она не отвлекалась от него ни на секунду. Мне нечего было сказать, поэтому в палате была тишина. Аями и Гото больше нет с нами, создаётся чувство опустошенности.       Повернув голову в сторону, на краю кровати я заметил аккуратный пакет. Дотянувшись до него рукой и открыв, я посмотрел внутрь. Там было что-то непонятное на первый взгляд, но, когда я начал доставать всё по порядку, то сразу догадался о содержимом внутри. Это оказалась одежда и ещё парочка вещей по мелочи.       Мне сразу захотелось сменить одежду на ту, в которой будет удобнее. Но эта чертова игла в моей руке мешала планам, поэтому, не теряя ни секунды, я сначала перекрыл подачу содержимого, а после вытащил иглу из руки, направившись к выходу из палаты.       — Ты уверен, что всё будет хорошо? — неожиданно спросила Клэр, когда я собирался уходить.       — Конечно, — мне не о чем было волноваться, ведь я чувствовал себя гораздо лучше, но, подумав еще немного, вернулся обратно. Всё же, если бы мне попались врачи, они явно были бы недовольны, ну либо задали пару-троек вопросов и ушли.       Сев на кровать, я стал снимать с себя верх, оголяя тело. Краем глаза я заметил, как Клэр наблюдает за мной, а, может, просто смотрит на моё тело.       — У тебя много ран. Откуда они? — Бэлмонт наклонила голову немного вбок, интересуясь этим. На секунду я остановился, думая, как правильно ответить.       — Много падал и ударялся, — именно такой ответ я ей дал, чтобы не получить ещё больших вопросов. Всё же, не всем надо знать, что творилось в Милосердии. И когда она его получила, то кратко ответила «понимаю», возвращаясь к своему делу — учебе. Нужно бы и мне как-нибудь заняться, а то давно этого не было. Месяц, если не ошибаюсь.       Но сейчас не об этом. Мне оставалось совсем немного, и вот новая свободная одежда была на мне. Это оказалась белая рубашка, что, по всей видимости, одевалась под тонкую коричневую кофту. Пока мне только рубашка понадобится, здесь и так тепло, не хочется париться. На низ пошли свободные штаны, что почти не касались моих ног, только около щиколотки.       Закончив с переодеванием, я убрал старую и ненужную одежду обратно в пакет, а этот пакет в ящик, после чего подошёл к окну и посмотрел на улицу. Там всё также было сыро, даже маленькие лужи остались, а запах улицы после дождя пробирался через закрытое окно.       В моей голове неожиданно для меня воспроизвелись те самые слова, которые я услышал прежде, чем отключиться. Несколько раз в моей голове прокручивалось слово «Эррор».       Я прокрутил его ещё пару раз в голове, пытаясь понять их смысл и содержание. Оказалось, я делал это вслух, и всё это услышала даже Клэр.       Это ведь её слова, и как никто другой она может знать их смысл, однако, я всё ещё сомневался в её честности.       Она ничего не сказала, даже не удивилась или ещё что-то, вообще ничего. Даже не знаю почему, но меня это как-то задевало, хотя, возможно, оно и к лучшему.       В тот момент я напрямую спросил Клэр об её словах и попросил пояснить. Однако ответ так и не поступил, потому, запрыгнув на подоконник, я стал наблюдать за её работой, проговаривая что-то невнятное себе под нос.       — Эррор это же,вроде как, ошибка, да? Тогда почему это ко мне относится? Я ошибка? Да, возможно, я на верном пути. Гото тоже что-то говорил про ошибку... Они сговорились? Это заговор против меня? Вряд ли, — весь монолог звучал в моей голове, по его окончании я тяжело вздохнул, и в палату вошли два работника больницы. Настало время обеда.       Медсестра заметила капельницу, что не была прикреплена к моему телу, и сразу спросила причину, а ещё заставила слезть меня с подоконника и не портить имущество больницы.       На самом деле, со всеми этими мыслями я потерялся и забыл вернуть всё на места. Из-за этого мне пришлось перед ней отчитываться, к моему счастью, она была в хорошем настроении и просто помогла мне вернуть капельницу в руку без всяких криков и скандалов.       Пока мы разбирались с капельницей и всеми этими разговорами, Клэр неспешно начинала собирать свои вещи, всё же, ей скоро уходить. В комнате будет очень тихо и пусто, ведь кроме меня здесь никого не будет. Но пока она здесь, а значит, плохим мыслям не место в моей голове, хотя бы сейчас.       Было бы неплохо хотя бы парочку дней прожить без приключений, а то так и в гроб уйти недолго.       Как и в прошлый раз, есть мне было всё ещё тяжело, но в этот раз боль немного утихла, и я смог съесть почти полную порцию. Ближе к концу трапезы Клэр спросила у меня насчет девушки, поскольку я заикнулся о ней не так давно.       Я бы мог ей рассказать об Адриане, но ведь эта информация практически не имеет смысла, поэтому на её вопрос о ней отвечал как-то отдаленно и размыто, не вдаваясь ни в какие подробности. От некоторых вопросов я и подавно уходил, не были они для всех.       Наш разговор, хотя, скорее всего, допрос, длился не так долго, но за это время Клэр собрала все свои вещи, и словно по расписанию за ней пришли её родители, забирая ребёнка уже домой.       Я быстро окинул их взглядом: женщина имела такой же цвет волос, как и Клэр — голубой, а глаза были серыми. Она была одета довольно легко: плащ, кофта, шарфик и юбка-карандаш, на ногах красовались черные туфли на невысоком каблуке. У мужчины были темные волосы и серые глаза, а одет был почти точно так же, как и жена: кофта да штаны на ремне, ничего лишнего.       Перед тем, как семья собиралась уйти, девушка передала мне книгу со словами:       — Я дарю эту книгу тебе. Она ведь тебе нравится, так что, надеюсь, ты дочитаешь её, — а после с лёгкой улыбкой на лице покинула палату, следуя за родителями, помогавшими нести пакеты.       На её уход я лишь слабо кивнул головой, поскольку не смог быстро сообразить в данной ситуации, но всё же успел поблагодарить её за столь дивный подарок.       Теперь, когда я остался совсем один, не будет так интересно находиться одному, а постоянно читать книгу я не буду, всё же, здесь мне торчать как минимум дня три.       Взяв книгу в обе руки, я повернул к себе лицевой стороной и начал листать к тому моменту, на котором и остановилось моё предыдущее прочтение. Не успел и больше половины пролистать, как из неё вылетела записка, запрятанная между страницами.       — М? Она оставила или это то, что она так усердно писала? — этот вопрос держался у меня в голове, но, пока не открою и не прочитаю, не узнаю тайну.       В ней говорилось о назначенной встрече после моей выписки, но если что-то не получится, то всегда можно позвонить по приложенному номеру внизу. Похоже, она многое продумала.       Сейчас об этом мне было рано думать, поэтому я вложил записку обратно, продолжив перелистывать листы дальше, до тех пор, пока не нашел то место, где остановился в прошлый раз.       Прошло около часа, как я стоял, уткнувшись в текст книги, уж сильно она меня захватила. Но в общем счете там оставалось немного до конца, страничек так пятьдесят, их надо растянуть подольше.       Убрав книгу в ящик, мне уже нечем было заняться, а просто лежать и ничего не делать было скучно.       Видимо, сегодняшний день тоже не обойдется без приключений, ведь мне стало интересно посмотреть на другие места больницы, и что они вообще из себя представляют.       Я просто надеюсь на то, что та работница не попадется мне снова и не будет на меня орать из-за того, что я снова буду без капельницы.       Начало действий совершенно ничем не отличалось от предыдущих. Потом мне просто надо было аккуратно выглянуть в коридор и проверить наличие персонала. Никого поблизости заметить мне не удалось, простой свободный коридор.       Вновь выйдя из палаты, я направился вдоль по коридору, но уже в противоположном направлении. Я дошёл до лестницы, что вела на этажи выше и ниже, и как повезло, что врачи по ней в этот момент совсем не шагали. Однако передо мной встал выбор: пойти наверх или вниз.       Без раздумий, я отправился вниз, поскольку на этажах выше должна быть основная масса врачей.       Но и внизу тоже были врачи, но они не обращали особого внимания. Помимо них ещё были и пациенты, с которыми я довольно легко сливался. Именно так, проходя мимо людей, я дошёл до лестницы, что вела ещё ниже, прямо в подвал. Любопытство меня переполняло, и, конечно, я туда зашёл.       В подвале было много чего, особенно всяких нераскрытых коробок, что стояли где только можно.       Бегая глазами из стороны в сторону, я начал рассматривать всё более детально, и на самом деле здесь не было ничего особенного или интересного, просто куча различных лекарств, шприцов, бинтов и препаратов.       Всё остальное лежало просто так, по мелочи, даже парочка холодильников здесь имелась.       Я пробыл там совсем мало времени и успел осмотреть большую часть и вот уже хотел было уходить, но услышал шаги, что приближались к подвалу. Времени совсем мало, нужно было куда-то спрятаться.       Я спрятался за кучей коробок, полностью скрывавших мою тушку. Мне пришлось просидеть так минут десять, но время пребывания ощущалось здесь было гораздо дольше. Оно текло медленно-медленно, мне уже хотелось сойти с ума и выйти, но я держался.       Дверь закрыли на замок, и без ключа мне вряд ли удастся выбраться отсюда. Поэтому сначала у меня были попытки найти запасной ключ, конечно, включив перед этим свет, но все они не увенчались успехом.       В ту минуту можно было сдаться и просто ждать, когда откроют дверь, даже подавать признаки нахождения здесь. Такой расклад вряд ли приведет к чему-то хорошему, поэтому легче поискать другие пути решения.       С такими мыслями я продолжил искать подходящие предметы, с помощью которых есть возможность открыть дверь. Ничего полезного, кроме как использовать два шприца, булавку или лом я не придумал.       Сначала решил попробовать два шприца, и, как по мне, они казались самым лучшим вариантом после лома. Вставляя их иголки в замочную скважину, я начал двигать ими до щелчка. К сожалению, с этим ничего не произошло, даже после почти получаса мучений. Игла изогнулась под моими действиями, когда я буквально надавливал на неё, из-за этого было сложно манипулировать. Она просто не могла дать ту силу, которая мне понадобилась, а после и вовсе сломалась на две части.       — Ну классика, а в фильмах всё так легко выглядит. Ладно хоть не в глаз попала, — буркнув себе под нос, мои руки потянулись ко второму варианту.       Вторая попытка была с булавкой, с ней всё оказалось одновременно и сложно, и легко. Сложность заключалась в том, что я около полутора часа потратил на то, чтобы открыть дверь, а легкость в том, что она была прочной и подходила по размерам. Послышался щелчок, и дверь свободно открылась.       — Ура, наконец-то ты открылась! — облегчённо вздохнул, ведь мне даже не пришлось ломать дверь ломом. После победы над дверью, я убрал использованные предметы в самый дальний угол и начал выходить из подвала. Дверь уже сама закрылась, поэтому с этим мороки гораздо меньше.       Поднявшись по лестнице наверх, я сначала осмотрелся по сторонам, чтобы пройти дальше без подозрений. Выждав нужный момент, я сразу быстрым шагом направился к себе в палату. К счастью, на собственном этаже можно было вести себя более спокойно, ибо врачи почти здесь не ходят, только по делу.       Зайдя в палату, я тут же упал на кровать, закрыл глаза и начал расслабляться.       В таком положении я пролежал достаточно много времени, чтобы успеть поспать до ужина, на который, собственно, меня и разбудили.       Мне хотелось ещё немного полежать, поспать и дать телу отдохнуть, но есть тоже хотелось, да и как можно отказаться от еды. С большим удовольствием я опустошил тарелку, даже забыв на какой-то момент о боли в горле и теле.       И вот оставалось совсем немного до ночи, но мой сон уже был полностью перебит. У меня была возможность ещё походить по больнице и посмотреть всё в ней, но подвала мне знатно хватило. Ничего больше мне уже не хотелось, наверное, поэтому оставшееся время я бродил туда-сюда по комнате. Но мне это быстро надоело, потому я лег на кровать в попытках уснуть.       Пролежал на кровати долгое время, но никак не мог уснуть и найти удобную позу. Постоянно что-то мешало: сначала какой-то грохот, а потом ещё и небольшой свет, что падал прямиком мне на кровать, позже ко всему этому добавились и разговоры врачей в коридоре. С таким шумом было довольно сложно уснуть, потому я вернулся к ходьбе по комнате, правда, ходил я лишь первое время, а потом начал делать различные упражнения, чтобы устать и пойти спать.       Упражнения сыграли хорошую роль, как для организма, так и для меня. После получасовой тренировки мне уже самому хотелось спать, возможно, так влияло позднее время на улице, а, возможно, я и правда устал. Но результат был на лицо, ведь уже через короткий промежуток времени я уснул.