Сегодня

Сегодня в квартире почти пусто. Никого нет. Кен и Оми ушли на футбол, Едзи – на свидание. Они не вернутся в ближайшее время. Смотрю в окно. На город опускается вечер – медленно, затягивая улицы в темный креп. Звезд на небе почти не видно, их слабый блеск заглушает яростный свет фонарей и мигание телебашен. Сегодня. Я решила. И не отступлю. Может, кто-то сказал бы, что это глупо. Но я так не считаю. Глупо продолжать жить, нет, корчиться в этом кострище, выедающем все изнутри. Берусь за ручку двери, бросая быстрый взгляд в зеркало. Губы искусаны, цветом ярче, чем волосы и одежда, глаза блестят. Подмигиваю своему отражению и открываю дверь. Ты лежишь на диване, закинув руки за голову, и спишь. Темные джинсы и футболка, шнуровка чуть распахнута на груди. Светлая кожа, абрис теней от ресниц на скулах, губы слегка приоткрыты, я тянусь к ним пальцами и легко провожу по контуру рта. Опускаюсь на колени, чувствуя, как от твоего запаха – терпкая горечь лимона и что-то еще, едва уловимое – кружится голова, приподнимаю ткань футболки, обнажая полоску кожи на животе, и тянусь к ней уже губами. Темная дорожка волос щекочет язык, ты вздрагиваешь во сне, а я ощущаю, как между ног становится горячо и мокро. Провожу языком вверх, одновременно задирая футболку выше, почти наощупь нахожу сосок и слегка сжимаю, чувствуя, как он напрягается, ты коротко выдыхаешь что-то, все еще не просыпаясь, а я скольжу ладонями ниже, задевая ремень и молнию на джинсах. Вот, ты уже твердый. Как же ты, наверное, изголодался по любви, сам себя заковал в непонятно зачем нужные цепи… Ты нужен мне, весь, я и так уже долго терпела и больше ждать не могу. Уже плохо соображая, нетерпеливо дергаю замок, приспуская брюки со стройных бедер, мигом позже туда же отправляются и плавки. Твой член такой красивый, как и весь ты, большой и твердый, я не выдерживаю и опускаю руку вниз, сжимая себя под юбкой. Язык скользит по влажной коже, я краем глаза вижу, как твои руки сжимают подушку и чувствую, как подаются чуть вверх, навстречу мне, бедра. Твое дыхание ускоряется, живот напрягается, мои движения становятся быстрее и настойчивее. К губам присоединяются пальцы, они гладят, сжимают, ласкают, все более жадно, пока я, на миг отстранившись, не встречаюсь глазами с твоим потрясенным взглядом. Но уже поздно, ты мой, я подаюсь вперед и закрываю тебе рот поцелуем, страстным, алчным, и ты, не в силах противиться телу, отвечаешь, сначала едва-едва, а потом вдруг резко сжимаешь плечи и подминаешь меня под себя. Чувствую удары твоей тяжелой, набухшей плоти, подаюсь им навстречу, обвивая ногами талию, задираю твою проклятую футболку, ты помогаешь мне ее снять и сразу же сдергиваешь блузку с меня. Я наконец-то прижимаюсь своей обнаженной кожей к твоей, не в силах ничего говорить, только хрипло бормотать что-то, захлебываясь стонами. Вот что значит – сходить с ума, до сегодняшнего дня и я не знала смысл этого выражения. С трудом стащив юбку и белье, раздвигаю ноги шире. В голове нет ни единой мысли, тело горит, я – не я, а кто-то другой, точнее, меня нет совсем, я растворяюсь в этом жаре, в этом желании, мне почти больно от наслаждения, когда я наконец-то чувствую внутри себя твой твердый член. Движения сразу быстрые, грубые – сил на нежность не остается, я вскрикиваю в такт твоим толчкам, ты сжимаешь меня все сильнее, наверное, останутся синяки, пусть. Впиваешься губами и зубами в шею, где – то далеко, в другой реальности, у соседей за стенкой звенит телефон и мяукает кошка, я слышу это как сквозь вату, все заглушают мои громкие стоны – я даже не знала, что умею так стонать – ты ведешь себя тише, лишь изредка резко втягиваешь воздух и постанываешь, когда я провожу языком по соленой от пота коже. Волна внутри нарастает, как цунами, набирает силу – и вот наконец выплескивается, я кончаю, судорожно впиваясь в тебя пальцами и губами, ты на миг замираешь, потом делаешь еще несколько жестких ударов и изливаешься в меня горячим, почти обжигающим удовольствием. Пелена безумия медленно спадает, я перевожу дыхание и слушаю стук сердца. Помедлив секунду, вылезаю из-под твоего тяжелого тела, ты молча разжимаешь руки, не делая попыток меня удержать. Избегая встречаться с тобой глазами, встаю и поспешно одеваюсь, путаясь в рукавах, ты все так же молча лежишь на диване, но я чувствую твой острый взгляд между лопаток. Мы оба смущены, растеряны и не знаем, что сказать. Одевшись, я застываю посреди комнаты, чтобы потом медленно обернуться. Нет, ты не смущен и не растерян, ты в ярости, твои глаза, как тлеющие угли, готовы вспыхнуть в любой момент от неосторожного действия или слова. Или просто от тишины. Трясущая руки робость пропадает, я встречаю твой взгляд и с вызовом удерживаю его. Твой голос низкий и хриплый, словно из него все еще не пропали нотки желания: - Куда это ты собралась? - Хочешь, чтобы я осталась? – мой голос ничем не лучше. Только в нем чувствуется еще и послеоргазменная слабость, и надежда, и страх. - Раз уж пришла, будь добра довести дело до конца. - Разве мы не довели? – истерический смешок и минутная пауза, в течение которой я ругаю себя за глупый юмор и судорожно пытаюсь подобрать слова получше. Но ты внезапно усмехаешься, рывком встаешь и мягко толкаешь меня обратно на диван. Молча.