На время

— Мам, — начал Глеб, — У меня завтра выступление, я вас троих приглашаю. — Прекрасно, мы постараемся прийти все вместе, — ответил за всех Данилов. — Надо будет только попросить Серёгу, чтоб вас подвез, если я не смогу. — Буду вас рад видеть, спасибо за ужин, Маш, пошли я помогу тебе решить дроби. Дети покинули кухню. — Как всё-таки прекрасно, что сейчас готовую еду доставляют. Готовить не надо, посуды мыть не надо. Боюсь, была бы я сейчас реально замужем, ломала голову, что приготовить. — Это смотря кого выбрать, знаешь за несколько лет проведённом в детском доме, особо не выбираешь, что поесть. Хотя, если говорить о сестре, она в девяностые там еще была, и она ела фруктов больше, чем некоторые домашние. — Да мы тоже как-то не шиковали. Да даже когда с Артемом встречалась не помню, чтобы они черную икру на ананасы мазали. Хотя может они от меня прятали деликатесы. Рита и Степа засмеялись. А после наступила затяжная пауза… — Дети в центре опять видели Вадима. — Я в курсе, — прошептала Рита, — Маша мене признался, — Рита обеспокоенно посмотрела на него.- Честно мне страшно за тебя и Машу, да и за семью брата. Он отпустил уголки губ вниз, — мне так стыдно, что я в тебя во все это втянул. Хотя ты мне ничем не обязана. — Помогать нужно, особенно хорошим людям. — Хорошим людям, не очень охота терять тебя. Знаешь, единственное о чем я сожалею, что выбрал тебя. Что Маша растворилась в тебе за такой короткий срок, а она не тот человек, ей порой и 2 месяца мало, чтобы подпустить человека. Когда мы разведемся, ей будет не менее легче, чем от смерти мамы. Рит, что я сделал не так, что ты все прекратила. Рита совсем не хотела говорить на эту тему, но и молчать не было желания. — Степ, я боюсь ответственности, я боюсь вдруг ты разлюбишь меня, а я буду любить, или все с точностью на оборот. А если я и правда вам понравилась как мама. Можете не лишать родительских прав и по возможности я буду тебе помогать с Машей. Все же думаю, все подростковые штучки ей будет проще решить со мной, и я ей помогу в этом. — Знай, я еще не разлюбил, просто хочу знать любишь ли ты. — Могу сказать одно, ты мне дорог и наверное это навсегда, большего обещать пока не могу. — Надеюсь, «ПОКА» это ключевое слово. ***************************************************************************             Прошло пару дней, оставалась сутки до концерта сына Риты.        Рита провела весь день дома с Машей, они общались, делали домашнее задание, испекли две шарлотки. Одна шарлотка осталась дома, а вторую Маша повезла в гости Глебу. Рта договорилась с Даниловы, что Маруся останется с ночёвкой в доме ее бывшего мужа. Сам бывший был не против и уверил, что девочка будет в безопасности, да и отлично проведет вечер. Данилов был не восторге, но и не противостоял, он бы и сам не отказался поиграть бильярд, поплавать в бассейне да и много другое, со сейчас может позволить сын Риты. <       Вечером Данилов пришел домой, в полную тишину и потемки, несмотря, что на улице солнце скрылось, темноты не было. Двери в комнаты были закрыты, и только пламя свечей отображались на стенах. Данилов разулся и прошел на кухню. Рита стояла Рита спиной в коротеньком зеленом халатике, если бы не кружева снизу пришитые к ткани, то сам халат едва только бы прикрыл ягодицы.        На столе стоя закуска из небольшого ассорти: фруктов, ягод, а также сыра и орехов. И бутылка игристого, розового вина в серебряном ведре со льдом.        — Привет, света что ли нет?        — Привет, есть. Ужинать будешь? В утка с картошкой и в холодильники греческий салат.        — Спрашиваешь! — он улыбнулся, — конечно буду. А при свете мне уже нельзя есть? Утка подгорела и ты боишься, что я это вижу?        Власова усмехнулась, она уверенно подошла к Данилову и коснулась робко его горячих губ, словно это ее первый поцелуй в те далёкие 13 лет, она очень боялась реакции партнёра.       — Риит, — удивленно и довольно протянул Данилов.        — Что это сейчас было?        — Знаешь, не люблю ходить в должниках, так себе чувство, это говорю как бывшая студентка, я все же решила вернуть долг, ты прав, я задолжала.        — О как? — на радостях Данилов на мгновенье забыл про ужин, на эмоциях ущипнул правую ягодицу Риты.       — Я в душ и к черту ужин, без меня не начинать, дождешься?        — Иди быстрее, а то мололи утихнет страсть…        — Главное что бы не догорела, как вон так, — указывает пальцем на подсвечник, — синяя свеча, а вот например как белая свеча, которая в моей спальне будь, и я снова тебя зажгу. Рита страстным взглядом проводила Данилова в душ, и как он скрылся за дверью, она открыла холодильник и сделала глоток клубничного ликера. Рита делает вновь глоток приторно сладко-молочного напитка, который отдает нотками спирта. И в это время выходит Данилов из душа, у которого бедра обмотаны в короткое, но широкое, синее полотенце. У Риты сократились мышцы в низу живота и по телу пробежала колкая дрожь ностальгии, он так ходил у нее а квартире, до смены.        — Опа, — с наигранным упреком проговорил он, нахмурив брови. Рита улыбается и снова делает глоток, он подходит к ней и языком проводит по ее липким губам, пробуя на вкус напиток который любила его сестра, но он никогда его не пил.        — Не плохо, — а после наклоняется к уху и пошло шепчет, — но ты слаще.        Нда? — хитро прищурилась Рита, — А твои объятия горазда крепче моего любимого янтарного рома. Я их жажду. Но если ты голоден, то…        — Ты права, я очень голоден. Он хватает ее на руки и усаживает на столешницу, она на автопилоте раздвигает бедра и он помещается между ними. Его руки развязывают халат и он медленно спускает его с плеч, атласная ткань скользит по ее шёлковому предплечью целуя каждый миллиметр ее шеи, Ритино тело реагирует короткими судорогами, словно она касается электризованного свитера. Она крепко своими ногами сжимает его, скрещивая их щиколотками, и сама быстро уже до конца снимает с себя халат и своими ладонями касается его груди и нежно массирует ее.       Его руки скользнули с талии к «верёвочкам» её стрингов.       Он смело сделал первый толчок, но не резкий и их взгляды столкнулись и голова       словно закаменела, они не отводили взгляд друг от друга, но миля секунд и они             продолжали процесс, Власова руками упиралась о верх стола, приподнимая свой таз, а Данилов придерживал её за талию, выполняя механизм качели.       Она была вся огненная… тело горело желанием принадлежать ему… и только ему…       «Я люблю тебя, милый, … Я хочу тебя!», — не решилась проговорить вслух Степану.        Он гладил её спину и плечи…., запуская руки в волосы…. Он весь задрожал от возбуждения…        — Я очень люблю тебя, — тихо-тихо прошептал он, — приближая её к себе, чтобы накрыть губы поцелуем, на который она отвечает очень жадно, моментами дает им возможность хватануть воздуха.        У Риты вдруг вскакивает неуверенное, нежеланное вскользь предложение.        — Это ничего не значит, Данилов знай это!        — Пускай будет так, -по доброму говорит он ускоряя темп,       — только я тебе не верю.        — Давай преде… Мммммммм, — вырывается сладостный стон,       — на стул, моя очередь быть главной.