Шоколадный зефир или «Как Дечимо занимался вуайеризмом»

      Я никогда не переживал за их отношения. Эти парни были не из тех, кто ищет себе подружку на ночь или кидает любимого при первом удобном случае. Они были куда вернее как в делах семьи, так и в личной жизни. Один, будучи главой семьи Джессо (проиграв однажды, он оставил попытки захватить Тринисетте), стал удивительно чутко заботиться о своих подчиненных. У второго, обычно одинокого и неэмоционального Тумана, чего только стоила забота о Хроме и наставническое отношение к тому подростку из Варии.       Оба вызывали во мне странные и порой противоречивые чувства. Однако, у меня не было шансов построить связь ни с одним из них, потому как интуиция постоянно твердила — отношения этих двоих нерушимы и лезть туда точно не стоит.       Сегодня от Реборна и Ирие-куна до меня дошла неприятная весть — еще какое-то время мы не сможем вернуться в прошлое. Что-то такое я предполагал, но не думаю, что это затянется надолго, поэтому решил действовать сейчас.       После проигрыша отстроенная база Мелоне в Японии пустовала. Боссу не понравилась восточная страна, и он вернулся в родную Италию, тем не менее, периодически навещая одного человека. Честно говоря, мне до сих пор сложно поверить в то, что происходит между ними. Недаром существует выражение «От любви до ненависти один шаг». К этим двоим именно оно и относится, разве что все наоборот.       Однажды наведавшись к светловолосому любителю зефира, я застал молодых людей за очень интересным занятием. Джессо, стоя на коленях между ног моего хранителя, держал в руках небольшую шоколадку и с упоением смотрел на обхватывающие его пальцы губы. Как лидеру оставшегося состава Мельфиоре, так и сильнейшему иллюзионисту не составило бы труда меня заметить. Нет, я на сто процентов уверен, что был замечен, однако оба парня не подали виду, продолжая наслаждаться обществом друг друга. Я бы никогда не понял отношений между ними, если бы у меня самого в тот момент не подкашивались коленки и бешено не колотилось сердце.       В другой раз я застал их за еще более интересным занятием. Несмотря на то, что я мог расслышать лишь низкие сдавленные стоны (я не сомневался в том, кому они принадлежат) и впившуюся в край дивана руку с двумя устрашающими кольцами Ада, все было понятно и без слова. В тот раз Небо Маре меня заметил и, несмотря на хищный, как бы намекающий и притягивающий взгляд оскал, я поспешил сбежать, почувствовав накатившее головокружение. Все это тем более не осталось скрытым от проницательного хранителя Тумана.       Частенько мои визиты в подземный штаб заканчивались подобным образом. Когда я, возвращаясь, уже не думал о защите, внимательные люди базы Мелоне с интересом смотрели на мою удаляющуюся, подрагивающую от возбуждения фигуру, а бывшие соперники тихо хихикали вслед. Однажды я хотел спросить Бьякурана о том, почему он предпочел Вонгольского (или нет?) мальчишку своему дорогому Шоу-тяну, но ответ бы был очевиден — предателей Маре и на километр к себе не пустит.       И вот я иду ко входу в новое убежище Мельфиоре, уже к знакомой двери. Через два месяца после битвы была построена небольшая база мафиозной семьи недалеко от Намимори, но я до сих пор не понял, зачем. Захожу и пару раз зеваю по дороге, а в руке трясется пакет с пачкой шоколадного зефира (интересно, кому из парней он понравится больше?). В целом, был тяжелый день — постоянные звонки от союзных семей по поводу минувшего сражения, волнения и вопросы от выживших союзников… Ведя беседу, мне приходилось говорить более низким и сдержанным голосом, что было достаточно тяжело. Благо, Ирие-кун и Кусакабе-сан сочли нужным на это намекнуть. На одних звонках день не закончился, пришлось снова успокаивать Гокудеру-куна и говорить, что совсем нет его вины в ситуации, произошедшей с нынешним мной, где я был вынужден скрываться и имитировать свою смерть, дабы не раззадорить Бьякурана еще больше. Интересно, а было ли что-то между нами тогда, или простая вражда все решила?       На этих «радостных» мыслях я прошел до заветной двери в кабинет владельца кольца Неба Маре (которое, к слову, единственное так и не удалось запечатать). Я осторожно постучал и, услышав тихое «войдите», приоткрыл металлическую дверь, по бокам которой светло-сиреневые неоновые лампы служили альтернативным источником света. Скорее всего, в этот кабинет первый раз привела меня интуиция, потому как ни сил, ни желания спрашивать, где изволил принимать гостей босс некогда вражеской семьи, не было. Да и навыки шпиона дали о себе знать — благодаря коробочке Тумана на базу я проникал почти полностью скрыв свое присутствие.       Бьякуран встретил меня сидя за длинным столом и закинув ноги на него же, глядя на меня из-под светлой челки. Мукуро же полулежал на кресле, свесив одну ногу на пол, а вторую согнув в колене перед собой.       — Мукуро-кун, ты знал, что Тсунаёши-кун придет? — сладким голосом поинтересовался Небо Маре у смотрящего в широкое окно парня.       — Ку-фу-фу, конечно, — хихикнул иллюзионист, поворачиваясь к Вонголе и сверкая печатью в глазу. — С тех пор, как я вернул свое настоящее тело, чувствовать тебя стало еще приятнее. Тсунаёши-кун, ты так не думаешь?       А ведь Туман говорил правду. Все потому, что, какой бы сильной не была иллюзия, она никогда не сравнится с реальным телом и душой. В ответ на его слова я слабо кивнул и подошел к столу, на котором уже была свежераспечатанная упаковка с маленькими белыми зефирками и небольшой букет белых орхидей. Я догадался, что на этот раз постарался мой хранитель. Сердце пропустило удар, когда я почувствовал прикосновение теплой ладони к своему бедру, а пакет со сладостью выпал из рук на белую гладь стола.       — Как ты относишься к тому, чтобы провести этот вечер в нашей компании, Тсунаёши-кун? — ухмыльнулся Маре, изучая меня пронизывающим взглядом светло-сиреневых глаз.       Дверь за мной запоздало защелкнулась, и даже при всем своем желании я бы не успел убежать. Обернувшись, я увидел, что оказался практически вплотную к восседающему на диване иллюзионисту, причем к нему спиной. Хранитель приподнялся и, глядя на меня сверху вниз, провел рукой вверх, а носом коснулся расслабленной спины. Юркие пальцы уже без перчаток потянули вниз черную распахнутую рубашку за плечики, и она тут же оказалась аккуратно сложенной на спинку кресла. Почувствовав, как Туман медленно поднялся и предупреждающее поставил руку на стол, я понял, что только что меня лишили пути отступления. Я продолжал стоять неподвижно и лишь сжимал губы, иногда переводя взгляд на сидящего неподалеку Небо Маре. Светловолосый парень лишь улыбался и наслаждался моим краснеющим лицом — он знал, что я не смогу ни в чем отказать своему дорогому хранителю. От успокаивающего движения аккуратных рук на плечах и шее я расслабился и прикрыл глаза, но даже в темноте видел пронизывающий взгляд двух пар глаз. Туман прижался к моей спине, и от этого легкого движения вдруг стало невероятно жарко.       Я дернулся, но рука на плече перехватила меня за локоть и не дала двинуться с места. Мукуро за моей спиной хмыкнул и наклонился к волосам, целуя в макушку. Это было довольно проблематично, так как в будущем он стал даже выше, чем был раньше, хотя это странно, учитывая условия, в которых парень находился все это время. Джессо продолжил молча наблюдать, иногда облизывая пересохшие губы и откровенно раздевая меня взглядом (не думал, что его способно взволновать что-то подобное, тем более, связанное со мной, однако, это было занятно). Я решил подыграть ему и, смахнув челку и слегка приоткрыв плотно сжатые губы, смотрел на него в ответ из полуопущенных ресниц взглядом, полным страсти и желания подчиниться.       Лидер Мельфиоре оскалился, стройные ноги в черных сапогах опустились на землю и что-то громко пнули, а сам он поднялся с места и подошел ближе. Зажмурившись по своему обыкновению, Небо Маре слегка толкнул меня в грудь. Я ничего не почувствовал, но свалился на диван вместе со своим Туманом, который сразу же схватил меня за запястья и потянул на себя. Я вздрогнул от неожиданного поворота событий и заерзал, метая взгляд то на хранителя за моей спиной, то на довольного Бьякурана, с чувством собственного достоинства гладящего мои коленки через ткань зауженных черных джинс. Неосознанно громко выдыхаю и подаюсь назад в тот же миг чувствуя свою ошибку, так как за спиной горит теплом чужое возбуждение.       Обладатель кольца Неба хищно улыбается, разводя мои и, соответственно, ноги моего хранителя шире, встает между них на колени и оказывается на одном уровне со мной. Говорят, что если долго всматриваться в тьму, то тьма начнёт всматриваться в тебя. Я бы сказал это про бездонное чистое небо его сиреневых глаз, в которых даже зрачок рассмотреть крайне сложно, если не невозможно. Смотря в них, можно увидеть как истинную решимость, так и животное возбуждение, захлестывающее этого человека с головой. Я сглотнул в дернул головой назад, утыкаясь затылком в сильную грудь Рокудо. Тот хмыкнул и наклонился к моему уху, сомкнув на нем теплые губы и коснувшись языком, а руки Джессо поднялись выше и очертили бедра, удерживаемые руками моего хранителя, накрывая их сверху и сплетая пальцы. Парень за моей спиной ощутимо, но в то же время нежно прикусил хрящ моего уха, тут же зализывая и оставляя такой же укус на мочке, отчего я тихо простонал и схватился за белый плед, накрывающий мягкий диван.       — Оя-оя… Ты такой чувствительный, Тсунаёши, — издевательски прошептал иллюзионист, обдавая ухо горячим дыханием.       Джессо ухмыльнулся и приблизился к моему Туману, завлекая его в поцелуй прямо на моих глазах. Пока я завороженно наблюдал, он успел расцепить сомкнутые в замок руки и потянуться к краешку моей футболки, оттягивая его вверх и лаская напрягшийся пресс. Мукуро не медлил и, подхватив руками ткань, осторожно стянул футболку, но из-за нетерпения хранителя она оказалась более небрежно брошена на другую сторону дивана. Разорвав поцелуй со светловолосой бестией, он тут же примкнул к моей шее, удерживая ее в удобном положении за подбородок, а я сквозь пелену нарастающего возбуждения смотрел на ухмыляющегося Бьякурана и вдруг почувствовал его горячее дыхание на своих губах, а потом и легкий, завлекающий поцелуй. Я дернулся от неожиданности, но две пары сильных рук не позволили выбраться из сладкого плена.       Туман оглаживает рукой мое тело, то поднимаясь к шее, по пути задевая соски, то спускаясь вниз, утыкаясь в кромку джинс, нетерпеливо царапая ее ногтями. Я подаюсь на ласки, постанывая в поцелуй и жмурясь от нехватки воздуха и пространства. Маре первый тянется к моему ремню и, повозившись с ним и встретив преграду в виде моих, пытающихся его удержать рук, все же освобождая конец кожаного изделия из пряжки, полностью вынимая его из петель и откидывая рядом с собой на пол, разрывает поцелуй. Я пытаюсь ударить торопливого парня тяжелым ботинком, но его вовремя останавливает нога моего иллюзиониста.       — Эй… — с момента моего появления в комнате, я первый раз решился что-то сказать и удивился тому, насколько хрипло сейчас звучал мой голос. — Вы действительно хотите…       Джессо не дал мне договорить, приложив указательный палец ко рту и показательно облизнувшись, слегка приоткрыв рот и проведя язычком по белоснежным зубам.       — Извини, если ты против, Тсунаёши-кун. Потому что твое тело говорит об обратном. — Бьякуран опустил руку вниз, осторожно касаясь возбужденной плоти через ширинку джинс, слегка надавливая и ловя мой стон поцелуем.       — Ах ты…черт, — выдавливаю из себя ругательство, прикрываемое тихим стоном, ерзая на коленях своего необычайно спокойного хранителя, вновь целующего мою шею.       Ласки светловолосого парня подливают масла в огонь, возбуждение нарастает с огромной силой, в паху больно стягивается узел возбуждения, будоража мысли и тело, делая их ватными и податливыми.       Я не заметил, как в следующую секунду мою ширинку грубо расстегнули, а Мукуро, удерживая за бедра, слегка приподнял меня, позволяя Маре, неотрывно смотрящему на мое испуганное лицо, стянуть джинсы с моих ног, попутно стягивая и расшнурованные ботинки (и когда он только успел?). Возбужденной, кажется, до предела плоти через ткань коснулись мягкие губы и опалили горячим дыханием. Несмотря на сомнение и желание отстраниться, мое тело действительно жаждало их. Тех, кого можно было назвать самой противоречивой и демонической парой.       Я подался навстречу горячим губам, обхватившим через ткань головку и водя по ней языком. Каждое движение выбивало из меня сдавленные стоны, а мой хранитель тем временем водил руками по моей груди, сжимая и слегка царапая чувствительные соски. Стараясь не издавать ни звука, я закусил губу и почувствовал металлический вкус во рту. Ноги уже разъезжались в стороны и не слушались, а тело жаждало разрядки.       — Кхх… — Бьякуран поднял на меня светлые омуты, которые сейчас казались темнее. Солнце заходило и вместе с ним естественный свет стал угасать. Я подумал о том, что пообещав ребятам вернуться к ужину, кажется, не смогу сдержать слово.       На секунду задумавшись я не заметил, как мои боксерки потянули вниз, а теплые руки иллюзиониста помогли стянуть этот последний предмет одежды так, что я остался полностью обнаженным. Лицо залила краска, а с губ слетел облегченный выдох. Красивое лицо Маре вновь озарила ухмылка, а юркий язычок коснулся напряженной плоти. Я рвано выдохнул, неосознанно подаваясь вперед, а руки Рокудо пробежались по спине вниз, касаясь ягодиц. Я вздрагиваю от прикосновения, снова пытаясь вырваться, но горячие губы, обхватившие головку возбужденного органа и ритмично ее посасывающие, расплавляют мысли, не позволяя пошевелиться. Сил сопротивляться уже не было и я подаюсь навстречу горячему рту, а иллюзионист кладет руку на светлую макушку, ухмыляясь и подталкивая, заставляя обхватить глубже.       — Хаа… — задыхаюсь в стоне, когда член оказывается полностью поглощенным горячим ртом, а мой хранитель Тумана, достав что-то из придиванной тумбочки, касается колечка мышц пальцами, покрытыми чем-то холодным и немного вязким. Смазка?       — Расслабься, Тсунаёши-кун, — обводит вокруг, слегка надавливая подушечками и коленями разводя мои ноги шире. — Обещаю, я не сделаю тебе больно, — шепот и обжигающее кожу шеи дыхание.       Я зажмурился, постепенно расслабляясь и сосредотачиваясь на приятных ощущениях спереди, кладя свою подрагивающую руку на удерживающую Маре руку Мукуро. Почти не почувствовав боли от проникновения, я выдохнул и снова глубоко вдохнул, когда второй палец неприятно растянул мгновенно сжавшиеся стенки.       — Ч-черт… — на выдохе прошептал я, чувствуя юркие пальцы глубоко внутри и ласкающий язык на своем члене.       Неожиданно Рокудо снова поцеловал меня, только в этот раз вместе с поцелуем я получил то ли конфету, то ли сладкую таблетку, сразу же растворившуюся в моем рту так, что я не успел бы ее выплюнуть. Когда я осознал, что стоило это сделать, было слишком поздно и я уже потерял сознание…

***

      Когда я очнулся, в кабинете было уже совсем темно, а ласкающих рук рядом со мной не оказалось. Двигаться было тяжко — тело до сих пор сводило приятной судорогой, хотя я, кажется, так и не кончил. Единственное, что я слышал, это уже знакомые прерывистые стоны и то, как пряжка ремня ударяется о чьи-то бедра. Если честно, этот звук не казался мне приятным, но в то же время я чувствовал, как он разгоняет по телу жгучее возбуждение. Еле разлепив глаза, я повернулся на звук…       Светловолосая бестия держала за бедра Мукуро, лежащего на столе, на котором недавно были зефирки, и, судя по стонам и трясущемуся телу последнего, доставляла ему неземное удовольствие. Ноги хранителя обхватили чужие бедра, а руки были удержаны над головой.       Иллюзионист заметил меня быстро и, особенно громко простонав, повернулся в мою сторону       — Хаах… уже очнулся, Тсунаёши?       Я вздрогнул от такого непривычно хриплого голоса своего Тумана и почувствовал приятную пульсацию внизу живота. Также я обнаружил, что сидел с перетянутыми моим же ремнем руками, как и ожидалось, обнаженным. Сведя колени и пристально глядя на довольно рычащего Джессо, я не мог предугадать, что эти двое собрались делать дальше. Интуиция подсказывала, что если я сейчас отсюда не убегу, то моей пятой точке точно не поздоровится и будет очень проблематично объяснять, почему на базу я вернулся на руках у своего, но тем не менее ненавистного большинством ребят (в особенности, Хибари-саном) хранителя.       Маре неожиданно повернулся в мою сторону, выходя из красиво лежащего тела иллюзиониста (кто бы сомневался в отличном вкусе светловолосого сладкоежки?) и опуская его руки. Светловолосый выдохнул и запрокинул взмокшую от пота челку на бок, помогая Рокудо подняться и, для приличия застегнув ширинку белых форменных брюк. Почему-то я был уверен, что он носит такую одежду только на базе и при своих подчиненных и скорее предпочел бы стиль Гокудеры-куна или подобный ему… В такой момент думать о своей правой руке хотелось потому, что однажды мы вытворяли подобные вещи, и оба пообещали себе повторить.       Джессо медленно подошел ко мне и сел неподалеку, протягивая руку и касаясь колен.        —  Что такое, Тсунаёши-кун? Ты весь трясёшься, — съязвил парень с невозможно гаденькой улыбкой на красивом лице и подтянул меня к себе так, чтобы мои ноги оказались по бокам от его бедер.       Я дернулся и попытался вырваться, но Бьякуран держал крепко и не позволял двинуться с места. Зафиксированные руки неожиданно перехватили сзади. Затаив дыхание, я поднял голову и столкнулся с прищуренным взглядом разноцветных глаз. Удерживая краешек ремня за моей головой, хранитель поднес кисти рук к губам и поцеловал, а Джессо в это время сел поудобнее, чтобы дотянуться до моей напряженной груди и коснуться губами сосков. Мне было стыдно признавать, что и эти, и предыдущие действия сильно возбудили меня, но прикосновений к пульсирующей от напряжения плоти я еще не почувствовал. Лидер Мельфиоре спускался поцелуями ниже, иногда прикусывая чувствительную кожу, а я снова давился собственными стонами и ерзал от напряжения. Когда горячий язык прошелся в опасной близости от моего возбуждения, я охнул и выгнулся, на что Мукуро за моей спиной хихикнул и, перехватив ремень одной рукой, подхватил подбородок кончиками пальцев и, приблизившись, аккуратно поцеловал. Приятно осознавать, что мой хранитель настолько хорошо целуется, все-таки повезло этому Маре…       Тело прошибло током, когда Джессо закинул мои ноги себе на плечи и наклонился, впиваясь руками в нежную кожу и целуя внутреннюю сторону бедра. Простонав в поцелуй, я дернулся от необычных ощущений, а почувствовав юркий язычок, ласкающий меня там, и нечаянно укусил иллюзиониста за губу,       Рокудо прищурился и отстранился, недовольно шикнул и сжал ремень сильнее, что и так неприятно давил на кожу, слизывая струйку крови, стекающую по губе.        — Будь осторожнее, Тсунаёши-кун… Ты же хочешь, чтобы мы были нежнее? — промурлыкал темноволосый мне на ухо, прикусывая его и проводя по раковине языком.       Я задрожал, стараясь не подаваться вперед на необычные ласки светловолосого чудовища, слизывающего оставшуюся смазку и проникающего в мое тело языком. Его конечно же не волновало то, насколько неправильными казались подобные действия, тем более он думал о том, чтобы хорошо меня подготовить… С каких пор я воспринимаю это так спокойно? Тело такое ватное и податливое, что кажется, будто я действительно готов отдаться им здесь и сейчас. Когда я окончательно расслабился, Бьякуран вновь протолкнул пальцы, которые достаточно свободно растягивали меня и ощущались не так странно, как вначале, целуя бедра и прикусывая кожу, оставляя своеобразные метки там, где их никто не заметит. Я неосознанно дернул бедрами, зажмуриваясь и самостоятельно насаживаясь на пальцы, намекая на поиск той самой точки, которую тогда нашел Гокудера-кун.       — Ахх… О-ой, нет…н-не здесь…       Все таки согнув пальцы под нужным углом, Джессо выбил из меня сдавленный вскрик. Я выгнулся дугой подобно пальцам внутри, сжимая руки до побелевших костяшек и толкаясь навстречу, на что услышал одновременную усмешку обоих парней.       Сосредоточившись на сладкой стимуляции внутри, я не сразу почувствовал руку, касающуюся возбужденного члена и сжимающую у основания, а после проводящую до самой головки и обратно, легонько оттягивая кожу.       Нескольких движений хватило, чтобы я с протяжным стоном в губы своему иллюзионисту кончил, запачкав руки хранителя и свою тяжело вздымающуюся грудь.       — Тебе так повезло, Тсунаёши-кун… Столько внимания одному тебе, — пропел лидер Мельфиоре, поглаживая дрожащие ноги, и подмигнул моему Туману, который, казалось, все это время только и ждал сигнала.       Руки оказались свободны, но ненадолго. В ту же секунду меня мягко перевернули на живот и от осознания того, перед кем я свечу пятой точкой, было довольно… странным, несмотря на все то, что происходило ранее. На этот раз она оказалась в самой щепетильный западне из всех, в которые только мыслимо и немыслимо было попасть, ведь я четко ощущал чужое возбуждение, упирающееся в ягодицы через ткань, а передо мной как раз находилась, слава богам, застегнутая ширинка ухмыляющегося хранителя. Глупо было спрашивать об их намерениях сейчас и я, все также находясь в расслабленном состоянии, двинул бедрами назад, одновременно касаясь возбуждения длинноволосого через ткань кожаных штанов.       Почти синхронный выдох и я слышу, как за моей спиной Бьякуран снова достает откуда-то смазку, ширинка брюк медленно расстегивается. Большим пальцем он проводит меж ягодиц, смазывая, и тут же трется уже обнаженным членом. Рвано выдыхаю и закусываю губу, боясь поднять голову и посмотреть в разноцветные глаза надо мной, потому что я уверен, что при малейшем движении столкнусь с их пронзительным взглядом. Иллюзионист мягко берет мою руку и, будто намекая, кладет ее себе на пах, слегка надавливая. Я подчиняюсь и, пару раз погладив плоть через ткань, тянусь к ширинке, неторопливо тяну за собачку и припускаю кожаные штаны вместе с бельем. Да, я уже видел размер Гокудеры-куна, но, честно говоря, не ожидал, что у превосходящего в росте иллюзиониста он окажется схожим. Наверное, это и объясняет то, что именно он оказался в принимающей роли.       В этот момент я осознал, что не могу дать точного ответа на вопрос, умеет мой Туман читать мысли или нет, но мне показалось, что сейчас он резко этому научился… Ведь стоило мне немного «унизить» его в прямом смысле достоинство, как я почувствовал настойчивую руку, касающуюся моей головы и прижимающую к сочащейся смазкой головке. Я смущенно посмотрел на хранителя и все-таки вобрал ее в рот, прикрывая глаз от спавшей на него челки.       За спиной Бьякуран неожиданно резко мазнул головкой по входу и, сжав мои ягодицы, надавил, плавно толкаясь в разгоряченное тело. Мне показалось, что я чуть не откусил орган Рокудо, когда почувствовал, как меня распирает от инородного объекта, оказавшегося куда больше, чем я думал. Хранитель снова зашипел, ведь я уже второй раз делаю ему больно и уже второй раз за вечер мне кажется, что он выбьет из меня всю наглость при первой же возможности… И мне бы очень хотелось верить, что этой возможности сегодня у него не будет.       Болезненные ощущения сменились более приятными, когда внезапно Маре повернул меня полубоком, согнув одну ногу в колене и немного приподняв мои бедра. Я замычал, почти давясь чужим членом от напряжения и чувствуя, как давление на макушку усиливается и парень чуть ли не втрахивает в меня возбужденный орган. Необычные ощущения с обеих сторон накрывали меня с головой. С одной стороны резкие, но в то же время плавные и нежные движения Джессо, а с другой чуть ли не горящий от возбуждения член моего хранителя…

      Надеюсь, это не то, о чем мечтал 10-й босс Вонголы, хех?

      Мукуро сдавленно застонал, впиваясь пальцами в мои волосы и больно цепляя кольцами прядки. Его движения становились хаотичнее, а все, что мне оставалось — так это глушить рвотные позывы и до боли сжимать губы на чужом члене. В прошлый раз я понял, что если сжимать их сильнее, то будет приятнее всего…       Через несколько секунд Туман рыкнул и грубо прижал мою голову к своему паху, и я почувствовал теплое семя, сразу же вырываясь из хватки и выпуская орган изо рта, так что немного спермы попало на мои губы и подбородок. Несмотря ни на что, даже такое поведение хранителя вызвало во мне очередную бурю мурашек. Неожиданно сильный толчок Маре вернул мое внимание к нему, и я слабо дернулся, сжимая в руке белый плед. Я услышал тихий смех Бьякурана, а потом почувствовал, как меня подхватили, и повернули на спину, снова входя до упора.       — О-ахх, черт… — из моей груди вырвался тихий стон, а глаза закатились от нахлынувшего удовольствия. Кажется, сейчас разом хрустнули все мои позвонки…       — Ну как…тебе нравится, Тсунаёши-кун? — прошептал Джессо, скидывая мокрую челку движением головы и смотря на меня горящими глазами.       Я бы соврал, если бы сказал «нет», но сил ответить совсем не было.       — Не хочешь сделать также приятно и Мукуро-куну? — я вздрогнул и перевел взгляд на иллюзиониста, касающегося моих плеч и слегка подталкивающего.       Маре, не выходя из моего тела, опрокинул меня на себя, полулежа устраиваясь у изголовья, а мои руки почему-то оказались на его плечах. Прижимаясь, двигаться с ним в унисон было приятно, но, когда я почувствовал спиной пронзительный взгляд хранителя и руку, медленно опускающуюся вдоль по позвоночнику, я понял смысл его слов. Пальцы Мукуро оказались грубее, но в то же время они ощущались более родными, чем лидера Мельфиоре. Возможно потому, что в большинстве случаев именно Туман был предметом моих фантазий.       Все же мне повезло, что благодаря Реборну, мой болевой порок увеличился, иначе бы при проникновении одного пальца в добавок к возбужденной плоти я бы уже зашипел от боли. Однако, я лишь выдохнул и постарался расслабиться, самостоятельно насаживаясь и ритмично двигая бедрами. Иллюзионист ухмыльнулся моей инициативности и добавил второй, придвинувшись ближе и слегка укусив меня в плечо.       — М-Мукуро, — я дернулся навстречу пальцам, игнорировав пытающегося меня поцеловать светловолосого парня. — Д-давай уже… кх-а-а… Господи…       Несмотря на растяжку, ощущения оказались болезненными. Даже Бьякуран, бывший до этого момента предельно спокойным, тихо рыкнул мне на ухо и впился в него зубами, толкнувшись особенно сильно в растянутое тело. Я вздрогнул, чувствуя движения двух членов, то равномерно вторящих друг другу, то двигающихся рассинхронно, доставляя этим неприятную жгучую боль и только в конце — удовольствие. Я извивался змеей между двумя сильными телами, касающимися меня везде и то и дело задевающими стоящий колом член.       Бьякуран рычал и целовал мои губы и слизывал с них чужую сперму, а мой хранитель сдавленно стонал и впивался зубами в шею, оставляя на ней красные засосы-метки. Я дышал через раз, прижимаясь руками то к одному, то к другому, мы менялись местами и я оказывался лежащим на Мукуро, пока Джессо, удерживая мои бедра, уже не так нежно вбивался в мое маленькое тело, а Рокудо еле поспевал за ним, подкидывая бедра и прижимая мои руки к пледу до синяков…       Я кончил первым, запачкав живот Маре и свой собственный, все еще ощущая эйфорию от происходящего сумасшествия. Я уже не помнил, сколько раз кончил после этого и сколько еще раз меня имели в самых разных позах. Сознание медленно меня покидало и вскоре я отключился под хлюпающие звуки и тихие рыки.

***

      — Знаешь, Мукуро-кун, а ведь он неплох… Но ты все равно лучше       — Ку-фу-фу, приятно слышать от тебя такое       — …       — Кстати, я давно хотел кое-что узнать       — Ммм?       — Как Ирие отнесся к нашей связи?       — Ха-хах, так вот, что тебя так сильно волновало, — смех. — Тебе не стоит об этом волноваться, Мукуро-кун. Предатель никогда не заменит того, кто имел общую со мной цель, но все же пошел другой дорогой. Это твой выбор, Мукуро-кун, ты же знаешь. А выбор Шоу-тяна я понять не могу.

***

      Очнулся я по ощущениям под утро, все тело отдавало ноющей болью. Как и ожидалось, хранитель Тумана не сопроводил меня до дома, а лишь тихо посапывал рядом. Проснуться в одной кровати было приятно и отнюдь не обычно.       Я, видимо, неудачно повернулся и задел мирно спящего иллюзиониста локтем, на что он недовольно проворчал и перевернулся на другой бок, представляя моему взору красивую спину, усеянную тонкими царапинами, кое-где даже кровавыми. Я ужаснулся и поглядел на свои руки — неужели это сделал я?       Попытки встать не увенчались успехом и лишь отдались жгучей болью в районе пятой точки и…поясницы. Видимо, они все же перестарались вчера. Прислушавшись, я уловил звук льющейся воды и понял, что Джессо, дабы миновать встречу с новоиспеченным любовником (то бишь мной, потому что Мукуро уже им является), проснулся раньше и поспешил посетить душ. Я не стал его тревожить и, с неимоверным усилием поднявшись, увидел свои вещи, аккуратно сложенными рядом с диваном. Думаю, если использую пламя предсмертной воли в качестве средства передвижения, смогу добраться до базы…       Ах, точно, у меня же нет с собой ни перчаток, ни пилюль. Интересно, как владельцы колец поступают в подобной ситуации?       Размышления прервал звук открывающейся двери. Я вздрогнул и быстро нырнул обратно под одеяло, по инерции облокачиваясь на хранителя Тумана и делая вид, что мы — сладкая парочка. Джессо, разумеется, заметил это и прищурился, но затем улыбнулся.       — Доброе утро, Тсунаёши. Как ты себя чувствуешь?       Я даже не удивился приторно-сладкому голосу Маре, потому что тон его был все так же холоден, а настоящее волнение не сдвигалось с нулевой отметки. Пожалуй, это и было причиной, почему я не понимал Мукуро и почему я никогда бы не стал связываться с таким, как он. У Рокудо были и свои минусы, да, но с холодностью Бьякурана это не сравнится.       Зажмурившись, я воззвал к своим, разумеется, отсутствующим, телепатическим способностях, о которых при вторжении на базу Мелоне упоминал Гокудера-кун. Возможно, сейчас они спасут меня от этого стыда…       — Гокудера- кун! — взвыл я, резко распахивая глаза       — Джудайме, вы в порядке???       Несколько секунд я не мог понять, что произошло, но потом передо мной появился силуэт Гокудеры, который почему-то взволнованно ходил из стороны в сторону и что-то читал, жестикулируя и проговаривая одному Богу (зачеркнуть) Дьяволу известные слова.       — Гокудера-кун… — несмотря ни на что, я все же рад был его видеть. — Аре? Почему я здесь? Это ты меня принес, Гокудера-кун?       Хаято отвлекся от чтения мантры, повернувшись ко мне и уставившись во все глаза.       — О чем вы, Джудайме? Вы не приходили в сознание несколько дней после последнего посещения…того светловолосого придурка, — хранитель Урагана рыкнул и быстро подошел ко мне. — Сейчас вы в порядке? Как себя чувствуете?       Я в полном недоумение смотрел на него, вспомнимая то, что буквально вчера произошло со мной. Подняться с кровати мне не составило труда, что было довольно удивительно в моем положении.       — Несколько дней? — а ведь именно тогда я приходил к молодому Джессо в прошлый раз, и именно тогда почувствовал его ауру и… — Не может быть! — воскликнул я, тут же спрыгивая с кровати и кидаясь к опешившему Хаято. — Гокудера-кун! Спроси Джанинни, не было ли следов Рокудо Мукуро в последние дни.       Я быстро поцеловал своего хранителя в щеку и прошептал «Пожалуйста». Хаято преданно на меня посмотрел и, убедившись, что все хорошо и я выгляжу довольно энергичным (хотя и нервным), проводил меня взглядом до выхода.       Черт возьми, что он сделал? Почему я все помню, как наяву? Неужели Бьякуран заставил Мукуро сделать это?       Гокудера сообщил, что следов Рокудо не было уже давно. Мысли крутились противным роем в голове, пока я бежал по направлению к выходу с базы. Да, сегодня мне предстоял непростой разговор. Не знаю, состоится ли он вообще и чем закончится. Хотя я уже примерно представлял...

***

      — Эй, а чьей выдумкой был шоколадный зефир?       — Раз тебе так интересно, Тсунаёши-кун, то это единственная вещь, которая абсолютно точно нравится нам обоим.       Парни переглянулись       — Небольшая подсказка для тебя, ку-фу-фу…