Она сидела там совсем одна

Она сидела там совсем одна. В парке обманчивая тишина, чистота небес над головой. Покачиваясь на качелях туда-сюда, в своеобразном тягучем ритме она была там совсем одна. Алые пряди почти не выбивались из своего положения - она раскачивалась еле-еле, свесив одну ногу. Без какого-либо энтузиазма колупала носком ботинка сырую землю, чтобы сделать очередной толчок. В довершение не хватало только противного скрипа. Хотя бы он говорил о ее присутствии в этом злощастном месте встреч. Как же это… Как же это однако меня бесит. Когда-то эта неугомонная девчонка могла сводить с ума. Трудно поверить, а? Одним своим сумасбродным появлением на горизонте надоедливо маячила. Громкая, настойчивая, яркая… Доставучая одним своим присутствием до скрежета зубов. Ну, знаете из разряда кровососущих персон? И ведь… Чертова младшеклассница. Вечно любила окучиваться вокруг нашего класса, вечно рядом следовала тенью. И только блеск очков выдавал ее с потрохами. Первое время я, пожалуй, этого не замечал – мало ли насколько осмелел этот фанклуб дрожащего Учихи Саске. Ну, следит за ним, так первая что ли? И ведь даже далеко-далеко не последняя. Мы их как крыс отлавливали за шкирку раньше и силком тащили подальше от той же мужской уборной (настолько далеко простиралась девичья преданность), а они лишь беспомощно пищали нам вслед «Но Саске…». В общем, было время – мы пытались бороться с последствиями женских…слабостей в лице нашего бесславного ублюдка. Но когда даже эти мелкие заносчивые существа подросли и половина из них была уже более-менее сносной в плане набегов, даже тогда эта… мелкая продолжала ныкаться по углам, то и дело поправляя очки и что-то изредка внося в блокнот. Ха, «что-то». Наверняка там красовались аккуратным почерком с сердечками во всех мыслимых и немыслимых позах подписи: «Карин и Саске навсегда», «Саске любит Карин», «Саске – самый-самый-самый-самый». Саске. Сааске. Саскеее. САСКЕ. Бесит. - Что тебе здесь нужно? Магазин йогуртов находится по левую сторону от дороги, - нарочито-небрежно, даже не отрывая взгляда от земли. И думает, я поверю? Настоящая Карин давно бы пнула меня только за то, что я посмел вторгнуться в ее пространство, не говоря уже о том, что хотя бы одарила ненавистным взглядом. Хотя бы… - Йогурт подождет, мне бы покачаться, - пожимаю плечами. Наверное, у меня до жути скучающий видок. О, пусть так – хоть эта мелочь меня и достает своей кричащей за километр депрессивностью, которая тучей нависла над всем парком, но гордость не позволит мне мигом кинуться к ней, чтобы взять за острые плечи и трясти, трясти, трясти… Трясти до тех самых пор, пока вся дурь из ее мелкой рыжей башки не выйдет. Однако… Как там поступают змеи, когда выслеживают добычу? Глаза в глаза – смотрят, не отрываясь, чтобы погрузить свою жертву в магический гипноз. А жертве деваться и некуда, всего один контакт – и ее инстинкты самосохранения захлопываются под весом страха. Она должна трепетать, пока к ней подползает ее смерть. Наконец зазвучал диссонанс – скрипнули цепи качель, за которые я резко взялся. Почти напрямик перед ее холодным носом. Я очень ясно чувствую, что она явно замерзла. Веет неестественной прохладой. Наверняка сидела, почти не двигаясь, тут несколько часов. Вот же… Дура. Ноль реакции. По-прежнему смотрит на свои грязные бодцы. Серьезно? Так, мне уже все сильнее хочется верить в версии с инопланетянами, которые добродушно пришлепывают свои плоские тарелочные кораблики на Землю, чтобы позабавиться с человеческими тельцами и сделать с ними что-нибудь ну совершенно неприличное. Словом, они ведь и сделали. Кое-что неприличное. Именно с ней. -Ты не слышала? Я покачаться хочу, так что сдвигай свой мелкий зад. Все-таки не сдержался. Пальцы вцепились в щуплое плечо и сжали. Только теперь она с опозданием вздрогнула и все еще чуть заторможено столкнула руку. Почти привычно… Она с силой сдвинула мою руку. С лицом дичайшего отвращения лепетала вслед что-то совсем грозное. На мою улыбку-оскал взбесилась еще хлеще, потому поток оскорблений полился с еще большей скоростью. А я не слушал, только снисходительно улыбался, словно она комар, который возжелал выступить против лягушки. Вроде бы и хочет укусить, а не знает, как подступиться – гневно мечется, вся взъерошенная и красная. Вот-вот вспыхнет. Маленькое пламя. - Ты в курсе про личные границы, ублюдок? – фырчет вся, как кошка. Резко, громко, напрямик в лицо. - Всего лишь хотел совет дать по поводу незаметной слежки. А то, знаешь ли, достал твой скрежет зубов прямо над ухом, – даже не колыхнулся. Сдержанно поправила очки. Шумно вдохнула… О, сейчас начнется. - Я злюсь с того, что такой… - тычет указательным пальцем с силой в грудь, - такой инфантильный придурок, как ты возится рядом с Саске. От твоей глобальной тупости за версту несет! - Я хотя бы не следую за ним по пятам, в надежде узреть полоску его трусов… Звонкая пощечина. - Кажется, мы уже проходили это. Личные границы, Суйгецу. Даже от голоса веет Северным полюсом. И потом, по пальцам пересчитать можно, сколько раз она звала меня по имени. Это было настолько дикой редкостью, что пятерки мне ставили чаще, чем это срывалось с ее губ. Но даже этот раз особенен. Настолько это произнесено было сухо, что где-то там внутри стянуло и больно ударило в поддых. -А от тебя разит трагической драмой заверсту! Ты этим нарушаешь мои границы. Ну же…, - я ослабляю хватку на плече, бессильно сжимаю руку в кулак, мне кажется, голос вот-вот может выдать меня с потрохами, - Что произошло там, за школой, а? «Что тебя так подкосило, ранило, убило, размазало бетонной плитой…». Она отводит взгляд. Вяло и упаднечески пытается отвлечься от назойливых свежих воспоминаний. С кончика носа падает капля дождя. Ловлю и пожираю взглядом все ее холодное естество, ее грусть и переживания. Даже так. Она красивая даже в таком размазанном промокшем виде с никчемным настроем. И, стыдно-то как, но не могу оторваться. Еще секунд 10 и точно прекращу глупо пялиться. Хорошо, что она этого не замечает. Или плохо?... Она крепко задумалась. …Обычный рутинный школьный день. Настроение усталой собаки. Но к концу уроков она приготовила нечто особенное. Не важно, больше для себя или Саске. Просто нечто совершенно новое. И мысли об этом заставляли глупо улыбаться, хихикать и краснеть. Карин решила наконец избавиться от гнета чувств к Учихе, что она столь бережно и долго хранила в себе. Она хотела повзрослеть здесь и сейчас этим решением. И главное – больше не убегать и не прятаться. Отчасти на это повлиял и надоедливый Суйгецу, который то и дело подначивал, подлавливал на слабости, на чувствах. А ей все это время приходилось отрицать да защищаться… - Я устала молчать, - не очень смело начала Узумаки и даже перевела взгляд на Хозуки, словно отмерла и вернулась в реальность. «Словно согласилась на исповедь». Несложно понять, о чем ты, глупышка. Ох, не сложно. Только бы не спугнуть этот мелкий тлеющий огонек. Жаль, что я ни капли не священник, что мне не до лампочки эти розовые сопли и мелкие романтические интриги да драмы как раньше. До роковой встречи с твоими глазами. Бесит. - Продолжай, - уверенно поддерживаю. …Она, казалось, забылась в своих мыслях и внутренних влюбленных вздохах. И да, она совсем забыла о мелочах в виде дежурства. А время долгожданной встречи меж тем ускользало. Карин знала, в какое время пойдет Саске домой, каким путем пойдет, где есть возможность его подловить для приватного разговора. Она все это знала. И именно сейчас это все было почти бессмысленно, если она не найдет способа избежать своих обязанностей. Но у Узумаки были друзья, она была уверена, что кто-то да согласится ей помочь. Рассчитывать всегда можно было на верную подругу Сакуру. Исполнительная и ответственная староста класса. К тому же… Сакура единственная знает, что она действительно испытывает к Саске. Об этом она смогла поведать ей на одной из ночевок. Она ей буквально доверилась. Ну, после такого…Друг же должен все понять! - Сакура согласилась подменить меня на дежурстве, - сухо констатировала Карин. А губы ее были заметно поджаты. Мне почти удалось сложить столь «сложный» паззл, но все же рискну раньше времени не делать резких движений. От греха подальше. Ее кулак находится слишком близко к моему лицу. Поэтому я просто промолчал в ответ «угу» и ждал очередную «крупную» порцию откровений. …Она уверенно смотрит на циферблат наручных часов и понимает, что успевает нагнать Саске. Только в этот раз в отличие от предыдущих не просто чтобы незаметно наблюдать за ним из-за угла, схватившись за рубашку в области грудины, где нещадно билось сердце. Она хотела встретиться с ним прямым взглядом, хотела без дрожи в голосе и теле прямо все сказать. И… Стоп, что это? Это случаем не братец Наруто мимо пробежал? Желтая макушка быстро скрылась близ кустов. В живописную романтичную картину Карин это не вписывается. Ну да к черту. Карин решила не обращать внимания на идиотизм и уверенно сделала шаг вперед. Навстречу новой жизни. - Сакура…, - еле сдавливая ядовитую усмешку, - погналась за Наруто, чтобы впрягсти его в работу. Как всегда. Она… …Она бежала сломя розовую голову вместе с большим ведром мусора. Если она и хотела заставить Узумаки вынести его, то в итоге, почти сама донесла до мусорки. Почти. Карин, не веря, уставилась глазами впереди себя. На всякий случай протерла окуляры очков и еще раз взглянула. Перед ней на земле лежала гора мусора, Сакура. И Саске. Все трое были на земле после плотного столкновения лбами. Сакура оттряхивала пылинки с одежды Учихи, а тот как-то неловко глянул на нее, как-то нежно приблизился к ее лицу. Как-то… -Саске поцеловал Сакуру на фоне горы мусора, - впечатала наконец Карин и тут же вспыхнула румянцем. Я не выдержал и сначала легонько фыркнул, но затем очень скоро заржал в голосину… Все напряжение за эти часы вылилось почему-то именно в это. Какая романтически пошлая картинка. Сакура и Саске. На куче мусора. Кто бы мог подумать, что Саске такой романтик. Боже, что за день. Не могу. -Сейчас просто описаюсь от смеха! И тут же получил реальный удар поддых. Неслабый привычный удар кулака Карин. А я все смеялся и смеялся в три погибели!... Пока ее неслабое раздражение на меня не превратилось в усталую полуулыбку. - Придурок, блин! Ты хоть понимаешь, о чем я тебе рассказываю? Я, между прочим, собиралась в этот момент как раз признаваться в любви и Сакура… -Постой, ладно! Ну, то же мне, трагедию разыграли. Если уж так хотела признаваться, могла бы хоть ко мне обратиться за помощью. Я бы передал. Сяське, - совсем уж не сдержавшись, писклявил злополучное имя. - Нужна мне твоя помощь! Я хоть и проиграла сегодня, но зато сама, понимаешь? Сама! Я самая большая неудачница в любовных делах! Моя подруга предала меня, она знала, что я…, - Карин нелепо замялась на полуфразе. Я больше так не могу. Все уже выбесило. Все нервы ни к черту. Рыжая бесючая девчонка. Пора это заканчивать. -Скажи уже! Скажи тогда здесь и сейчас! Это твой шанс! – еще чуть-чуть и это будет похоже на истошный вопль. Кажется, такой подъем боевого духа на нее подействовал. Карин резко встала с качелей, с ее волос мгновенно слетели дождинки. Она набрала побольше воздуха в легкие и… - Я люблю мерзавца Саске Учиху! – почти что кричала рыжеволосая Узумаки, - И ненавижу Сакуру Харуно! – показывая кулак неизвестным небесным силам, - Ну и катитись, вы, двое, к черту, живите счастливо и умрите в один день, твари! Карин счастливо вздохнула и совсем по-детски ехидно заулыбалась. Наконец-то. -Ну вот, не думала, что скажу тебе такое, но спаси… В этот самый момент пока она не была собрана, я взял ее за талию и, приблизив, резко поцеловал в губы. Эти мягкие, чуть замерзшие губы… Я нежно коснулся ее губ, почти что невесомо. -Не за что! – и улыбнулся во все 32 зуба. Она, казалось, чуть не задохнулась от накатившей ее резко волны возмущения, но вместо кулаков просто тут же высвободилась из-под объятий. И стала причудливо смотреть, часто хлопая глазами. -Хозуки, это тебе даром не пройдет! – она вся вспыхнула бурей эмоций. Казалось, она просто не знает, куда себя деть. Недолго думая, она просто зашагала прочь из парка, опустив голову и что-то бормоча себе под нос. -Да-а…И кто тут из нас неудачник в любовных делах? – спросил я в пустоту. Но я был страшно доволен. Этот день многим из нас запомнится. Уже начало вечереть, сумерки охватывали небеса, сырость и прохлада нарастали. А мне было чертовски тепло. Завтрашний день обещает быть интересным.