Лжец.

Примечания: действия разворачиваются после ограбления монетного двора. Берлин жив. Сплин - Танцуй!

***

Андрес прогуливался по своему безупречному виноградному саду, неспеша, босиком, с бутылкой виски в руке. Он купил себе большой остров в Белизе, площадью в 80 соток, заполнив 20 из них виноградниками: всё, как он мечтал. Провести остаток жизни, исполняя свои хотелки, казалось, самый счастливый вариант для любого, кто медленно, но верно умирает. Мужчина выходит к берегу, ступая ногами в остывающий песок; солнце садилось за горизонт, открывая прекрасные виды. — Андрес, - Мартин кладёт тёплую руку на плечо мужчины, заставляя его обернуться, — Ты в порядке? Фонойоса улыбается; в пьяном, одурманивающем ощущении Мартин напротив него кажется очень привлекательным. Их поцелуй, тогда, в монастыре, отпечатавшийся в памяти навечно, в самых точных и ярких красках, снился Берлину каждую ночь. Андрес точно хочет это повторить, только... — Да, в полном, - Фонойоса улыбается, стараясь держать лицо. Он ставит бутылку, слегка продавливая её в песок. Отходит назад, протягивая Мартину свою руку, — Хочешь со мной станцевать? Берроте удивлённо вскидывает брови, моргает и игриво улыбается, принимая приглашение. Андрес притягивает мужчину к себе, прикасаясь к его груди своей грудью, держа одну руку на его талии. Босиком, переступая вперёд-назад, влево-вправо и иногда проворачивая партнёра через руку, они изучали этот берег. Фонойоса не сводит с Мартина глаз, от виски кружит, кружит голову. — Лови мой ритм, - Андрес ускоряется, в то время как Мартин заставляет его вновь замедлиться. — Нам некуда спешить, Андрес. Наслаждайся, - Берроте мягко проводит большим пальцем по щеке возлюбленного. В голове смешались мысли: как бы Фонойоса ни старался, собрать из них что-то ладное не получалось. Всё слишком близко, интимно, всё слишком по-настоящему; слишком хорошо, как не было никогда. И пусть он пьян, сильно пьян, он никогда не забудет этот день, как не забыл тот поцелуй. Они кружат по берегу. Солнце давно спряталось за горизонт, на небе появлялись бесконечные звёзды и луна, освещающие остров. Всё продолжалось до тех пор, пока Андрес не задел ногой бутылку, опрокидывая её. Он оборачивается, мужчины путаются и падают, звонко смеясь. Берроте оказывается сверху. Смех медленно стихает, пока мужчины смотрят друг другу в глаза. Боже, как же манят эти губы! — Знаешь, - Андрес улыбается, кладя ладонь на щёку Палермо. Волна задевает их, вновь вызывая смех. Фонойса пользуется моментом, быстро переворачиваясь и оказываясь сверху. Он приближается к лицу Берроте, — У тебя совершенно нет чувства ритма, Мартин. — Я бы поспорил, Андрес. У тебя, будучи пьяным, тоже не особо получается. - Он делает короткую паузу, переходя на шёпот, — Выходи за меня замуж и мы сыграем самую большую свадьбу и станцуем самый лучший танец, а не дешёвый вальс, который мы вытворяли только что, - Он улыбается и смеётся. — Будь я пьян ещё больше, я бы точно согласился на свадьбу. Наденешь для меня белое платье? — Ты слишком многого хочешь. — Ха-ха. Знаешь, чего я точно хочу прямо сейчас? - Фонойоса приближается к лицу Берроте настолько, что второй мог чувствовать его дыхание на себе. Андрес только открывает рот, чтобы что-то сказать, как Мартин притягивает его за голову к себе, мягко целуя, как бы спрашивая: можно? Можно. Фонойоса бегает взглядом по лицу мужчины ещё пару секунд, пока сам не подступает вперёд, касаясь губ Баррета. Они просто нежно касаются губами ещё пару раз, пока Мартин не превращает это в углублённый поцелуй, без грязи, без пошлости; он сминает его губы мягко, нежно, чувствуя на себе привкус горечи дорогого виски. В голове проносятся тысячи мыслей, но все они уже не важны. По щеке Палермо стекает слеза, он обнимает Берлина, проводит руками по его спине, запускает пальцы в тёмные волосы, желая прочувствовать своего горячо возлюбленного полностью. Они останавливаются из-за недостатка воздуха и тяжело дыша, смотрят друг другу в глаза. — Ты лжёшь мне. Ты постоянно мне лжёшь, - Мартин изгибает бровь. — О чём? — Ты говоришь, что не любишь меня.