***
Гермиона переписывала отчет об ограблении Сорбера, когда бумажный самолётик приземлился на её рабочем столе и сам развернулся. Она подняла его, прочитала, вздохнула и бросила обратно. — У меня нет времени на это, — пробормотала она, отодвигая стул от стола. — Что случилось? — спросил Гарри, услышав её ворчание, пока проходил мимо. — Тут написано, что ко мне пришёл посетитель и ждёт в Атриуме, — сказала она со вздохом. — Но дежурный даже не потрудился написать - кто это и по какому вопросу. — О! Я ненавижу когда они так делают, — сказал Гарри. — Обычно, это какие-нибудь любители истории, пришедшие позадавать вопросы о Дамблдоре. — Да, и ко мне тоже такие приходили! — Но это может быть кто-то и по делу, — добавил он Она вздохнула. — Буду надеяться, что так и есть. Она вышла из офиса и поехала на лифте в атриум. На службе сегодня был Биттл. — Вы сообщили, у меня посетитель? Он взглянул на неё, кивнул в сторону фонтана и опустил голову обратно к старой копии журнала «Ведьмин еженедельник», который он внимательно читал. Гермиона нахмурившись обернулась. В Атриуме было несколько человек. Но когда её глаза остановились на знакомой фигуре, она перестала дышать. Снейп кивнул ей оттуда, где он стоял возле фонтана, вытянувшийся во весь свой рост. Было видно, что ему также неловко как и ей. Прошло четыре дня с тех пор, как она видела его последний раз, потного и возвышающегося над ней. У неё было двойственное отношение ко всему произошедшему. И в течение дня одно сменялось другим. Утром она всё ещё была ужасно смущена произошедшим. А ночью она мечтала об … нет! — Передайте Гарри, что на сегодня я закончила, — сказал она, обернувшись назад. — Обязательно, — пробормотал Биттл. Она засунула руки в карманы и направилась к фонтану. — Привет, — сказала она, приблизившись.— Что привело тебя сюда? Он осмотрелся вокруг, прежде чем ответить тихим голосом. — Извини, что побеспокоил тебя на работе. Хотел перехватить тебя, до того как ты уйдешь домой. Мы должны кое-что прояснить. И дальнейшее промедление доставит мне слишком много беспокойства, — сказал он пристально глядя на неё. — Мы должны? — спросила она. В её голове не было ничего, кроме дикого панического визга. Он коротко кивнул. Его темные глаза осматривали пространство вокруг них. — Я никогда не делал ничего такого раньше. И я нахожусь в полной растерянности. Прости. Я… Она побледнела и подошла ближе, понижая свой голос до шепота. — Если ты говоришь о том, что дрочил об мои груди, давай всё спишем на отравленную наркотиками еду и больше не будем вспоминать об этом. Мы же сможем? Это была моя чертова идея. Тебе должно быть стыдно гораздо меньше, чем мне. Он скривился. Она даже не думала, что ему может быть ещё более неловко. — Я говорю не о … не об этом. — Он закрыл глаза и нахмурился. — У нас с тобой было мало времени для предусмотрительности или для рационального рассуждения в процессе нашей … встречи. Я был бы очень рад услышать, что ты предприняла меры предосторожности заранее. Должен сообщить, что я, к сожалению, этого не сделал. Через пару ударов сердца она поняла, о чём он говорит. В этот момент она почувствовала, как голова отключается. — О боже! — выпалила она. Он вздрогнул и осмотрелся, взял её за локоть и повёл к каминам. — Я так понимаю, это означает «нет». Надеюсь на сегодня твой рабочий день уже закончен, — сказал он и не дожидаясь ответа произнес, — Дырявый котёл!***
Гермиона неуклюже вывалилась в общий зал дырявого котла. Снейп успел подхватить её за руку. Он кивнул Ханне Эббот, стоявшей за барной стойкой, и направился по лестнице наверх в одну из комнат для приватных встреч. В комнате был удобный диван, несколько мягких стульев, бильярдный стол, дартс, и маленький пустой бар. Как только дверь за ними закрылась, он отпустил её, и вздохнув провёл дрожащей рукой по лицу. — Почему я даже не подумала об этом? — простонала она в тишине. — Потому что мы были не способны думать, — сказал он, ища что-то в карманах мантии, — или сдержаться. В следствии чего, я дрочил между твоими грудями. — Нет, я не об этом. Почему мне не пришло это в голову после? Как я могла не подумать о последствиях? — Уверен, что ты всеми способами старалась не думать о том, что произошло. Она наморщила нос. — Верно, — пробормотала она. Он дал ей в руки маленькую бутылочку с зельем и пустой флакон. — Что это? Он скрестил руки на груди. — Это тест на беременность. Нужно собрать в пустой флакон немного мочи и добавить в него зелья. Она подняла бутылочку и посмотрела сквозь неё. — А разве нет специального заклинания? Он скривился и указал в сторону двери в задней части комнаты. — Есть, но тогда нам придётся подождать две или три недели. И я уверен, что за это время я заработаю язву. Уборная там. Иди. Она уставилась на него. — Что? Сейчас? — Ты хочешь потянуть время? — выплюнул он, поднял руку и обвел ею комнату — Мы можем неплохо провести вечер. Сыграть пару партий в бильярд, или, если ты предпочитаешь, сначала расскажем друг другу парочку смешных историй. Она подняла брови, а затем обнаружила, что улыбается как идиотка, пока её брови опускались обратно. — Да. Сейчас. — с нажимом сказал он. Она бросила на него хмурый взгляд и направилась в уборную. Закрыв и заперев дверь, она услышала звук его шагов, отмеряющих комнату. Она наложила заглушающее заклятье, уставилась на пустой флакон и покачала головой. Это не могло быть реальностью. Что она будет делать, если окажется беременной? Ребёнком от Снейпа, не меньше. О боже, будет скандал. Только для него, но всё же. Не может же профессор Хогвартса обрюхатить кого-то. Такое поведение просто неприемлемо. Она поставила зелье на край раковины и села на унитаз, одной рукой приподняв мантию. Подставив флакон, она осторожно начала писать на своё запястье. — Чёрт подери! Сморщив нос, она подвинула флакон и пописала на свои пальцы. — Дерьмо! Ты должен был дать мне флакон побольше, знаешь ли! — закричала она через дверь. Надеясь, что кое-что еще осталось для их цели, она наконец смогла попасть в флакон. Потом она задумалась, как ей вытереться и спустить воду с одной занятой рукой, а с другой грязной. Материнство уже начало терять свою привлекательность. Она так долго мыла руки под горячей водой, что они покраснели. Взяв в руки флакон, она испугалась, что струйка мочи, которую ей удалось собрать, недостаточна и прокричала: — Как много мочи нужно? Ответа не было. — Северус? Сколько я должна была пописать? Она наклонила голову. — Ты здесь? Когда она увидела, как сотрясается дверь, то вспомнила что наложила Муффлиато. Она достала палочку и отменила заклинание, как раз когда защелка сломалась и дверь распахнулась. Дверь ударила её по руке и выбила из неё флакон. Моча облила её мантию и живот. — Сволочь! — закричала она, — Аеугхм! Пока она в замешательстве смотрела на свою испачканную одежду, всё стало чистым. В дверном проёме стоял Снейп с палочкой в руке и с крайне виноватым видом. — Мои извинения, — сказал он. — Я тебя не слышал, и похоже ты тоже не слышала меня. Я думал, с тобой что-то случилось. Похоже я … чрезмерно резко отреагировал. — Думаешь? — прошипела она. — Да, — искренне произнес он, наморщился и признался, — Я не в самой лучшей форме, учитывая ситуацию. Он наклонился и поднял флакон с пола, наложив Тергео, прежде чем протянуть ей. — Может быть тебе попытаться еще раз? Она вздохнула. — У меня пока не получится, — сказала Гермиона, чувствуя, что вот вот разрыдается. Он прикрыл глаза и вздохнул. А затем положил флакон на угол раковины. — Хорошо. Мы подождём. Я взял на себя смелость заказать еды. Ты можешь начать с чая. Большого количества чая. Он повернулся в водовороте своей мантии и направился обратно в гостиную комнату. Она последовала за ним. Он сел на стул напротив дивана и указал на поднос с сэндвичами и чайником чая. — Угощайся, — сказал он. Она посмотрела на еду и взяла только чашку чая. — Я потеряла аппетит, — пробормотала она. — Как и я. Он одобрительно кивнул, когда она потянулась за второй чашкой чая. Они продолжили сидеть в неловкой тишине, прерываемой только звуком её глотков. На окно приземлилась птица, и они оба уставились на неё так, будто это было самое восхитительное зрелище в мире. Когда она улетела, им нечем было заполнить возникшую пустоту. Минуты медленно тянулись, Гермиона пила уже третью чашку чая, когда он спросил: — Может уже? Его голос был настолько полон надежды, что она усмехнулась, качая головой. — Мне нужно еще чая. Он ткнул палочкой в чайник. Они оба, не отрывая взгляда, сосредоточенно смотрели на то, как чайник вначале пропал, а затем снова появился. Из его носика выходил пар. Они посмотрели друг на друга, и он ей натянуто улыбнулся. — Это просто смешно, — протянула она. — У нас раньше никогда не было проблем в общении. Почему теперь все должно измениться? Мы оба ни в чём не виноваты. Большое дело, переспали. Люди постоянно делают такие вещи. Его лицо опять приняло болезненное выражение. — Не припоминанию никого, кто бы спал, — проворчал он. Она усмехнулась и налила ещё чая. — Могу тебе сказать, что ты меня тогда вымотал. Я даже не помню, как ты ушёл. — Она заметила его небольшую улыбку и добавила — Я не могла прямо ходить на следующее утро. Он скривился. — Если ты пытаешь потешить мужское тщеславие, то не забывай, что, во-первых, мы оба были под наркотиками. Так что гордиться моей выносливостью будет неуместно, как и смущаться из-за потери рамок и приличий. Во-вторых, я был очень рад тому факту, что смог начать передвигаться всего лишь через два дня после произошедшего. Моя спина очень сильно пострадала. — Он сдвинулся на стуле и начал теребить манжету рукава. — Иначе, я пришёл бы к тебе раньше, — добавил он тихим голосом. Она поставила чашку на блюдце и вздохнула. Освободив волосы от заколки и распустив их, она сказала: — Что мы будем делать? — Она указала на дверь в уборную. — Если он будет положительным? Он сделал длинный выдох и пожал плечами. — Я не знаю, что ты выберешь, но у меня есть пара вариантов на случай, если ты решишь оставить ребенка. Её брови подскочили в удивлении. — Правда? Какие варианты? Он посмотрел вниз на руки, изучая свои ногти. — Есть экстремальное, но проверенное временем решение. Ты можешь выйти за меня замуж. Таким образом наш ребенок будет расти в правильной семье. Она перестала дышать, чувствуя каждый волосок на своем теле и пытаясь не упасть в обморок. Его ногти, должно быть, были и вправду очень интересными, раз он не мог оторвать от них взгляд. Она наконец сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. — А менее экстремальный вариант…? Он коротко кивнул пару раз, как если бы её слова были ответом на его вопрос. — Мы просто можем жить вместе. Платонически, — быстро добавил он. — Тебе понадобится помощь на последних месяцах беременности, и после того как ребенок родится. Я узнавал, есть квартиры спроектированные для соседского проживания. В них жилое пространство разделено. Совместные только кухня и маленькая гостиная. Я могу продать свой дом и купить где-нибудь коттедж, чтобы перестроить в похожем варианте. Или, — он громко сглотнул , — я подумал, ты говорила, что ищешь другую работу. Может ты захочешь открыть вместе со мной магазин. Или Аптеку. Ты будешь жить наверху, а я в задней части магазина. И мы оба будем там для ребенка… Его голос замолк, и он бросил короткий взгляд на её лицо. Он ссутулился, а взгляд вернулся обратно к рукам. — Или я просто могу помогать деньгами. Она наклонилась вперёд и положила руки на колени, прижимая ладони друг к другу. — Северус…. Джордж был прав? Его лицо скривилось, и она подумала, что он не ответит. Но он опять пожал плечами. Это был такой нетипичный не-Снейповский жест. Казалось, что он полностью лишен власти. — Да. Он был прав. Ты мне нравишься. Уже некоторое время. Он посмотрел на окно, как будто надеясь, что прилетит ещё одна птица. — Но это ни на что не должно влиять. Я в курсе твоих чувств в данном вопросе и не считаю необходимым снова это озвучивать. То что произошло между нами было… помрачением рассудка. Сейчас же, я думаю будет лучше, если мы сконцентрируемся на возможных последствиях и решим, собираемся ли мы выдвигать обвинения. — Джорджу? — спросила она. — Я думала об этом. Есть пара причин для этого, но все они настолько грязные, что, я подумала, ты не захочешь публичности в этом вопросе. Он повернулся к ней со злым холодным взглядом. — Если бы я не убежал как трус на следующее утро, то было бы достаточно публичности, когда я убил бы его прямо на глазах его матери. А потом у меня не было времени на его поиски, потому что я варил зелье… и рассматривал различные варианты. — Ты имеешь ввиду, подыскивал нам жильё? Он наградил её воинственным взглядом и скрестил руки на груди. — Да и это тоже. Я надеялся быть полезным. Теперь возможно ты тоже захочешь помочь. Допивай свой чёртов чай и иди писать во флакон. Его внезапный гнев пошатнулся и он смахнул свои волосы назад с лица, вздохнул и указал рукой в сторону уборной. — Мне необходимо знать. Ты не думала о возможной беременности до сих пор. Но над моей головой это висит с тех пор, как я проснулся следующим утром. Она не знала с какого места начинать разбираться в своих запутанных мыслях. Вставая с дивана, она сказала: — Посмотрю что могу сделать. Но ты должен понять, что мы слишком остро реагируем. Шансы бесконечно малы. Ты сам сказал, что уже несколько раз кончал, пока не пришел ко мне. В конце ты мог выдавить разве что мыльные пузыри. На его лице появилось раздражение. — Для беременности нужен только один раз. И с жизнями, которые мы с тобой вели до сих пор, я думаю, мы уже истратили свою порцию удачи. Она скривилась. — Посмотрим так ли это — и направилась в туалет. Через пару минут, открыв дверь в уборную, она спросила через дверной проём. — Важно ли в какой пропорции наливать зелье? Она услышала, как скрипнул стул и звук приближающихся медленных шагов. — Нет, — сказал он, когда достиг дверного проема, — просто налей зелье во флакон. Она достала бутылочку и откупорила её. — Что произойдет? — спросила она, чувствуя себя маленькой и очень испуганной. Он поморщился, взял из её трясущихся пальцев бутылочку с зельем, а другой рукой обнял её за плечи. Он прижал её к своей груди и прошептал: — Если будет необходимо, я о тебе позабочусь. Вот что произойдет. Она была очень растрогана и так глубоко и невероятно тронута его ответом, что не стала объяснять, что она имела в виду, задавая вопрос про зелье. Она промолчала и положила голову ему на плечо. Он вылил зелье во флакон, а затем обнял её второй рукой и не отпускал, пока они смотрели, как зелье пузырится и сгущается. Она смотрела на него в зеркало над раковиной, наблюдая за его лицом, чтобы понять какой будет результат. Он показался ей таким красивым в этот момент. Его сконцентрированность, его беспокойство, и самое завораживающее, то как он бережливо обнимал её, так деликатно и в то же время крепко, всё это породило тепло в её душе. Она глубже зарылась в его объятия и была награждена его мимолетной улыбкой, пока он опять не вернулся к сосредоточенному изучению зелья. Она раньше почувствовала, чем увидела, что он узнал результат. Он сделал глубокий вздох и весь напрягся. Она на короткий миг увидела, что его темные глаза наполнились грустью, прежде чем он их закрыл. Она посмотрела вниз и увидела, что содержимое флакона стало белым. Его руки ослабили объятья и он начал отодвигаться от неё. Но она свои руки не разжала. — Что это значит? Это значит я беременна? Он резко выдохнул. — Нет. — Он покачал головой и похлопал её по плечу. — Нет. Ты не беременна. Теперь не о чем беспокоиться. Он сделал шаг назад, но недалеко, так как она продолжала цепляться за его мантию. Он мягко начал выпутывать свою одежду из её рук. — Ты свободна. — сказал он. Его лицо скривилось, и он посмотрел на неё с грустью. — Мне жаль. За всё. Она кивнула и сильнее сжала его мантию. — И мне, — прошептала она. — Не потому что я не беременна. Я не была готова к этому. Но мне жаль, если всё это разрушит то, что у нас было. Она сделала вдох и сказала: — Я не хочу чтобы между нами была неловкость. Я хочу идти дальше. Всё же будет в порядке? Её слова причинили ему боль, и он медленно покачал головой из стороны в сторону. — Гермиона… ты не понимаешь. — Чего я не понимаю? — спросила она. Он взял её за руки и перевернул их вверх, уставившись на её ладони. — Я влюблён в тебя, — сказал он тихо. — Я уже давно влюблён в тебя. Только Мерлин знает, когда это началось. Скорее всего, на каком-то из этих идиотских приёмов, на который меня притащили. Ты захватила всё моё внимание своим остроумием и умным разговором. Ты была такой светлой и открытой, и я просто… был счастлив быть рядом с тобой. Осознание своих чувств медленно подкрадывалось ко мне. Но потом мысль о том, чтобы увидеть тебя, стала единственной, о чём я мог думать. Я не знаю, когда именно влюбился в тебя. К тому времени, когда я понял, какими словами правильно называть эти чувства, я уже был некоторое время влюблён. Он покачал медленно головой, излучая грусть. — Я знаю, как выглядит безнадежная влюблённость, смотрящая мне в лицо, пока я бреюсь. Я мог скрывать эти чувства раньше — или думал что могу — но теперь всё по-другому. Я не могу притворяться, что не помню как это целовать тебя. Держать тебя в своих объятиях. Знать, как ты выглядишь на пике удовольствия, который я тебе доставил. Он опять покачал головой. — Я не могу снова просто сидеть и ждать, когда ты обратишь на меня внимание на очередном приёме, мысленно отмеряя время нашего разговора, чтобы это не показалось подозрительным. Он поднял взгляд, его черные глаза были полны боли. — Я не могу вернуться в то время и быть опять несчастным. Не после всего, что произошло. Не после того, как ты узнала о моей влюбленности, которая может только мучать тебя. Он покачал головой еще раз. — Я знаю, что должен был держать свои чувства при себе, но я… подумал, ты должна знать, почему я не могу быть с тобой просто друзьями. Она кивнула. — Я знаю. Я имею в виду, что я не знала об этом раньше, но теперь знаю. Она повернула голову в сторону зеркала. — Я увидела это в зеркале. — Она улыбнулась ему. — И мне понравилось то, что я увидела. Мне понравились варианты, о которых ты говорил. Делить коттедж и аптеку. Мне нравится думать о том, что мы можем быть вместе. Мне нравится твой ум, твои поцелуи, и буду совсем честной, мне понравилось дрочить тебе грудями. Она засмущалась, когда его глаза блеснули знакомым удовольствием. — Я не хочу терять твою дружбу, Северус. И мне бы очень хотелось, чтобы она переросла в нечто большее. Я просто думаю, что нам нужно двигаться немного медленнее. Мы явно пропустили пару тысяч шагов между неопределенной дружбой и потенциальным родительством. Он слабо улыбнулся, но его улыбка тут же стала шире, когда она улыбнулась в ответ. В её животе тут же запорхали бабочки. Он притянул её к себе. — Мне бы тоже этого хотелось, — сказал он. — Мне бы этого очень хотелось. Она обняла его вокруг талии, снова кладя голову ему на плечо. Он обнял её в ответ. — Хорошо, — сказала она, чувствуя умиротворение и удовлетворение, поселившиеся в её сердце. — Хорошо.