Между нами километры

      Миша чуть ли не спал в зале ожидания, когда женский голос по интеркому объявил прибытие его поезда. Он попытался собрать все свои развалившиеся конечности вместе и встать, но затекшая спина не позволила сделать ему это так скоро, как хотелось бы. Только с третьей попытки и долгого мысленного подбадривания, молодой человек наконец-то смог подняться с неудобной скамьи и поспешно взять свои немногочисленные пожитки с земли. Бестужев-Рюмин в последний раз окинув станцию взглядом, направился к своему вагону.       Он не знал, зачем ему так необходимо было оказаться в Адлере, но какая-то сила буквально притягивала его туда, словно от этого зависела чья-то жизнь. Михаил Бестужев-Рюмин был падок на приключения, поэтому если что-то тянуло его куда-то, он просто следовал этому чувству, и за все это время ни разу не прогадал. Его друзья действительно не понимали, как он остался жив после всех этих скитаний, особенно в тот последний раз, когда он оказался в Париже. Миша и сам, если честно, не понимал, но таков был путь.       Побродив немного туда-сюда, парень нашел свое купе, и с облегчением заметив, что оно пустовало, скинул вещи и развалился на своем спальном месте. Он уже начал внутренне ликовать, когда поезд тронулся, а к нему так никто и не присоединился, но характерный звук раздвижной двери остановил его. Сначала Миша обратил внимание лишь на широкие плечи человека и только спустя пару мгновений опустил свой взор на лицо вошедшего. Это был молодой мужчина, не старше двадцати пяти лет. Темные волосы и серьезный взгляд, в котором было что-то мятежное. И в эту секунду Миша понял, что это будет весьма интересная поездка, потому что он откровенно завис, смотря на этого человека. — Привет. Он был в полном дерьме.       Неловко махнув рукой в ответ, Миша достал телефон, чтобы чем-то занять руки, но это не помешало ему краем глаза следить за действиями парня. Его невольный сосед уверенными шагами прошел вперед и попытался устроиться на своем месте. Спустя пять минут неловкого молчания, они поймали взгляд друг и друга и рассмеялись. — Получается мы одни в купе? — Ага. — Крутяк, — Миша расслабленно откинулся к стенке и продолжил уже в открытую рассматривать своего временного попутчика.       Его длинные ресницы определенно могли вызвать зависть всех девчонок, с которыми приходилось общаться Мише. Он и сам восхитился, уже зная, что будет таять под взглядом, обрамленным этими самыми ресницами. Вновь образовавшаяся тишина немного напрягла Бестужева и поэтому он судорожно начал копаться в самом себе, чтобы придумать тему для разговора. И сам того не замечая потянулся к заднему карману своих штанов за пачкой сигарет. — А ты до куда едешь? — До Адлера, — ответил парень, наблюдая за действиями Михаила, при этом сморщив нос, — В купе только не кури. — Да я ж не дурак. — Миша внутренне съежился из-за того, что его не очень полезная привычка могла оттолкнуть мужчину перед ним. — Я, кстати, тоже до Адлера. — А кто ты тогда? — Миша. — А я Сергей. Надолго в отпуск? — Пять дней.       Оттуда разговор полился сам собой. Вскоре Миша узнал, что фамилия его попутчика тоже двойная как и у него самого, что Сергей заканчивает юридический, что недавно он расстался с девушкой и далее-далее. Где-то на середине из Сергея он превратился в Сережу, а Миша полностью растаял под его внимательным взглядом. У них впереди было два дня до Адлера и казалось, что все темы уже исчерпали себя, но тишина еще никогда не была такой уютной.       За пределами купе была глубокая ночь, Сережа уже начинал засыпать, когда Миша, собрав всю волю в кулак решил попросить его номер телефона. — Зачем тебе? — Я в Адлере никого не знаю, — сказал Миша, потирая затылок рукой. — А ты очевидно не в первый раз туда едешь, поэтому я подумал, что будет неплохо как-нибудь встретиться еще раз. — Оу, я понял, — Сережа достал из своей сумки телефон и продиктовал номер. — На самом деле, я думал, что ты попросишь об этом раньше.       Мише ничего не оставалось кроме как смущенно пробормотать что-то, но оно того стоило. Когда Сережа окончательно погрузился в сон, Бестужев-Рюмин осторожно выбрался из купе и закурил, пытаясь избавиться от только что пережитого стресса. Умом он понимал, что это знакомство никуда не приведет, но он ничего не мог поделать с собой. Проснувшись на следующий день, Миша попытался как-то снизить уровень своей непонятной привязанности к молодому человеку, но как и ожидалось этот план провалился. — Ты можешь мне что-нибудь написать? — Что? Зачем? — Чтобы у меня был твой номер, идиот.       Иногда Миша действительно не понимал как у него получается взаимодействовать с людьми, тем более взаимодействовать с Сережей. Остаток поездки они провели спокойно, перебрасываясь какими-то забавными историями из жизни друг друга, пытаясь не думать о том, что будет, когда поезд прибудет на эту несчастную станцию в поганом Адлере. Миша впервые пожалел, что отправился куда-то только из-за этого тупого чувства, но в то же время он был благодарен судьбе за то, что она столкнула его с Сергеем.       И только, когда они начали паковать свои вещи, которые успели раскидать по всему купе за эти два дня, Миша действительно испугался, что они больше никогда не встретятся. Даже заветные одиннадцать цифр в телефоне не помогали его тревоге. На выходе из вагона Миша не мог оторвать глаз от спины Сережи, в последний раз вбирая все детали, которые он мог не заметить, поэтому нельзя винить его за резкий вдох, когда он услышал как его окликнули по имени. — Что ты сказал? — О, ничего такого, — с легкой ухмылкой ответил Сережа. — Просто говорю, чтобы ты позвонил мне как устроишься. — Что? — недоуменно перепросил Миша, пытаясь скрыть небольшую дрожь своего тела от этих слов. — А разве не ты сам предложил потусоваться как-нибудь? — Оу, я не думал, что ты согласишься. — Тогда бы я, наверное, не стал давать тебе свой номер. — Наверное. — На следующие пять дней ты полностью в моем распоряжении.       Сережа кинул веселый взгляд на Мишу, обнял его за плечи и прошептал, что непременно будет ждать его звонка, а если нет, то ему придется звонить самостоятельно.

      Никто не видел как вспыхнули щеки парня. Никто не видел игривую улыбку Сережи на прощание. Никто не видел как они посмотрели друг на друга в конце. Но это все определенно было и повторится еще не раз.