«Ты смотришь на меня С подозрениями в глазах. Ты спрашиваешь, какую игру я веду? О чём ты говоришь? Я знаю, что не могу дать никакого ответа», — «It's Late» — «Queen»
Сириус не был знаком с Эммелиной до школы, хотя многие дети чистокровных волшебников знали друг друга лет с трёх. То, что с ней шутки плохи, Вэнс доказала ещё в Хогвартс-экспрессе. Дети спешили из купе, стекаясь к Хагриду, громогласно зазывающему их на платформе. Сириус и Джеймс уже тогда поняли, что станут друзьями до гробовой доски, и тут увидели в коридоре поезда девочку с двумя косичками. Джеймс не удержался и дёрнул за одну из них, а та возьми и останься у него в руке. Крик стоял до потолка, и кричал Поттер, а юная мисс Вэнс заливисто смеялась, перекинув через плечо единственную настоящую косу. — Так и думала, что ты попадёшься на это, Поттер! Сколько мы с тобой знакомы? Годы. — Раньше ты заплетала две косички, Эмс! — обиженно сказал Джеймс. Она игриво повела плечами и перевела взор на Блэка. — Я Эммелина. Эммелина Вэнс. С двумя «м». — А я Сириус, а фамилия моя… фамилия моя слишком длинная, чтобы я её называл без запинки. Вэнс фыркнула. — Узнаю на церемонии Распределения, — сказала она, развернулась на пятках и пошла дальше. — Это кто такая умная? — не утруждая себя шёпотом, поинтересовался Сириус у Поттера. — А это дочка приятельницы моей мамы. Она лучше всех играет в волшебный скрэббл. Ей самое место на Равенкло. Джеймс как в воду глядел. Шляпа Годрика не просидела на головке Вэнс и пяти секунд — сразу выпалила название факультета умников и зануд. Сириус причислял всех его представителей к вероятным доносчикам учителям, так как баллы для равенкловцев были чем-то святым. Эммелина моментально освоилась среди однокурсников и задрала нос, потому что на всех занятиях неизменно тянула руку и отвечала правильно. Сириус же, даже зная ответ на вопрос преподавателя, ленился вызываться, а баллы… ему и дома хватало наставлений: «Быть Блэком — значит быть лучше остальных», «Будь достоин предков», «Чистота в крови — чистота в уме»… Вздор! Ему было достаточно, что кубок школы по квиддичу оставался за Гриффиндором, потому что эта медная ваза радовала его друзей, а слизеринцев заставляла кусать локти. Регулус, правда, ходил кислым, если его команда проигрывала, ну так это тоже не от большого фанатизма. Сириус был прекрасно осведомлён, что летать его брат не любил. Не все любят то, что им хорошо удаётся. Однако полёты приносили Регулусу признание его однокурсников. Он всегда превращался в размазню, когда девчонки выкрикивали его имя на трибунах. Эммелина квиддич ненавидела и считала опасной забавой, которая отнимает время от учёбы. Неудивительно, что, став старостой, она не выбивала дополнительные часы для тренировок, а потом с облегчением делегировала эти полномочия старосте мальчиков. Сириус злорадствовал, когда Вэнс пришлось отказаться от занятий по рунам, так как те совпадали по времени с арифмантикой, но одновременно восхищался трудоспособностью и амбициозностью Эммелины. Один раз ему удалось с ней потанцевать. Это был вечер в «Клубе Слизней», и Сириус был единственным из Мародёров, кого пригласил профессор Слизнорт. Он пришёл поглазеть, что к чему, пока его друзья теснились под мантией-невидимкой неподалёку. Несколько девчонок мечтали составить ему компанию на вечере, но он явился один, чтобы в случае чего иметь возможность без лишних ушей перемолвиться с невидимыми друзьями. Джеймса, правда, больше волновала Эванс, так что большую часть времени Сириус скучал в компании совершенно не интересных ему людей. Вэнс показалась ему подходящей кандидатурой, чтобы размять ноги и язык. Он пригласил её на танец, а та вдруг не отказалась. Не ожидавший согласия, Сириус отчего-то засмущался, отдавил Эммелине ногу, позабыл все остроты и вообще напоминал во время танца топеройку. (1) Ремус потом сказал, что Сириус влюблён. Чушь собачья! Он просто не знал, как вести себя с девушкой, которая была явно умнее его и не проявляла ни малейшего признака заинтересованности во флирте. Сириус не умел дружить с представительницами прекрасного пола. Дружба — дело мужское. Как и дежурство в доме, где лежал покойник. Оставлять Вэнс одну-одинёшеньку внизу было чистым свинством. Она была тоненькой, хрупкой девушкой, на глазах которой погиб Локхарт. Это она привела его на отработку и, вероятно, считала себя причастной к его смерти. У неё не было палочки. Она пережила воздействие цветов алихоции, и пятеро идиотов оставили её дежурить! Ладно Рита, но парни… Бесчувственные чурбаны. Сириус спрятался в тени напольных часов. Вторник прошёл в тумане. Бродяга провёл всё время в приготовлениях к решающему часу. Всё стихло, и на лестнице раздались осторожные шаги. Итак, пока Тупица храпел в комнате для отдыха, Болвана потянуло на подвиги. Он спустился в холл, останавливаясь на каждом шагу и прислушиваясь к малейшему шороху. Затем прошёл в столовую и бросил там смятый план лабиринта. Дальше его путь пролегал через холл мимо часов, за которыми схоронился Сириус, к дверям гостиной, где спала Эммелина. Болван пригнулся и перебрался за диван поближе к шторам — мнил, что там его никто не найдёт, но Сириус-то знал, где искать. Он неслышно зашёл в гостиную следом. Болван притих, буравя взглядом Вэнс. Сириус ещё помнил, какие страхи одолевали его в тот момент, но теперь они рассыпались в прах. Напиток живой смерти сработал на Регулусе, значит, был приготовлен правильно. Эммелина не умрёт, если его выпьет. Но Болвана гложили сомнения. К сожалению, он занимал неудобную позицию для того, чтобы можно было незаметно к нему подкрасться. Но Сириус запасся терпением. Четыре часа он подкарауливал подходящий момент. Наконец Болван решил действовать: чуть подался вперёд, пересев спиной к дверям и прозевал тот миг, когда Сириус придвинулся вплотную и схватил его за шиворот. Короткий взмах рукой, и Болван повалился без чувств. Сириус едва успел перехватить флакон с напитком — иначе рыдать ему над осколками. Эммелина зашевелилась, начав просыпаться. С её губ сорвался тихий жалобный стон — она что-то отлежала, или полученная рана, о которой Сириус не подозревал, напомнила о себе при движении. — Сириус? Блэк сдвинул тело Болвана за диван, чтобы Эмс его не увидела. — Привет, Гроза школьных хулиганов. — Ну тебя! Скажешь тоже… Вэнс немного приподнялась, освободив для него местечко рядом. — Прости, я задремала. — Не извиняйся! — выпалил Сириус, накрыв её ладонь своей ладонью. — Ты нас охраняла. — По-моему, я охраняла только диван, — порозовев, призналась Эммелина. Сириус улыбнулся. — Ты не представляешь, как я рад тебя снова слышать и видеть… такой. Эммелина потёрла глаза и свела брови к переносице. — Такой?.. Он кивнул. — Да, непричёсанной, заспанной, сердитой, милой. Живой. — Ты пьян, — сказала Эммелина, кивнув на бутылёк в его руке. — Облазил все шкафы в поисках спиртного? Не самое удачное время, Сириус. — Я даже не пробовал, — возразил он и взболтал напиток. — Это пил Регулус. — Регулус? — изумление на лице Эммелины сделало её ещё прекраснее, ещё живее. Он соскучился по эмоциям. — Твой брат? Полагаешь, я в это поверю? — Он снял пробу, так что можешь тоже хлебнуть — не отравишься. Я ещё не успел обслюнявить горлышко. Вэнс была полна скептицизма, когда Сириус протянул ей бутылку. — Бери. Я знаю, что ты не устоишь. — С чего такая уверенность? — Скажем так, я знаю обо всём, что произойдёт в ближайшем будущем. Она взяла бутылку и принюхалась. У напитка не было явно выраженного запаха, но чтобы отвлечь Эммелину, Блэк снова заговорил: — Например, мне известно, как отсюда выбраться. — Ну да? — Да, — совершенно серьёзно сказал Сириус. — Я расскажу тебе в нужный момент, — он посмотрел на часы и загадочно улыбнулся, надеясь, что не вышла гримаса. Эммелина приняла его улыбку на свой счёт и ответила ему тем же. — Ремус считает, что я в тебя влюблён, — огорошил её Сириус. Она несколько секунд потрясённо смотрела на него, потом рассмеялась. — Он ошибается. — Я тоже так считаю. — Это хорошо, потому что мне не хочется разбивать тебе сердце. Сириус снова с важным видом кивнул. — Я бы это не пережил. Утешает лишь то, что я не гожусь на роль «Мистера Картошки» — мне не нужна «Миссис Картофелина», домик из набора, сад и заборчик. Мне хорошо и так. — Я слышала, ты сбежал из дома, — тихо произнесла Вэнс. — Почему? — Потому что считал, что так будет лучше всем. — И как, стало? — И да и нет, — ответил Сириус и невесело хохотнул. — Если бы у меня была возможность обернуть время вспять, я бы поступил по-другому. Нет, я бы не остался на Гриммо, но ушёл бы оттуда иначе. Не так. Но это невозможно, Эмс. Я теперь знаю, — он сел к ней вполоборота. — Ты любишь рисовать, Эмс? Ты оформляешь школьную стенгазету. Если бы тебя попросили нарисовать время, что бы ты изобразила? — Время? — Ага. Эммелина покусала нижнюю губу. — Часы с зачарованными стрелками, чтобы те бежали бесконечно. — Я бы не стал рисовать часы, — заявил Сириус. — Это не время, а лишь прибор для удобства его отображения. А время… это спагетти. Эммелина вытаращила на него глаза и прыснула со смеху. — Спагетти, Блэк? Серьёзно? — Да, это длинная полоска пасты, которую какой-нибудь итальянец тянет между вилками. Видела когда-нибудь макароны в виде спиралек? Они называются челлентани. Я пробовал такие у бабушки. Соус на них держится лучше всего. Они похожи на пружинку часов или кудрявый локон, — Сириус зажал между пальцами волнистую прядь волос Эмс, легонько потянул и отпустил, так что завиток подпрыгнул. — И вот представь себе бесконечно длинную горизонтальную вермишелину, и вдруг посреди неё вырастает вверх челлентани. Итальянец это видит и надавливает на челлентани, и все уровни пружинки склеиваются, а дальше снова тянется вермишель. Вот та клякса из сырого теста на месте раздавленной макаронины и есть путешествие во времени. Я пока сомневаюсь, стоит ли в этой схеме заменить итальянца на китайца. Китайцы ловко орудуют палочками, но чаще едят ими рис, чем спагетти. — Это очень глубокая мысль, — весело сказала Вэнс. — Тебе стоит поговорить об этом с профессором МакГонагалл или даже с директором Дамблдором. Он точно её оценит! — Ты так считаешь? Уверена? — Так же, как то, что моё имя пишется с двумя «м»! У Сириуса защемило в груди. — Тогда мне не о чем волноваться. Эммелина немного помолчала, убрала прядь волос за ухо и посмотрела на Сириуса из-под ресниц. — Ты говоришь загадками. И сам тоже кажешься очень загадочным. Обычно это прерогатива твоего брата. С чем это связано? Он бы мог назвать несколько причин, но ни в одну из них Эмс сейчас не поверит. — Может, я немного поумнел? Выпей за это. — Разве что один глоток. — Два. Эммелина усмехнулась. — Уговорил. Она поднесла горлышко флакона к губам. Напиток полился в её рот. Сириус пересел ближе, чтобы вовремя забрать бутылёк из ослабшей руки Вэнс. Эммелина выглядела удивлённой, когда тело подвело её, и она начала терять над ним контроль. Сириус придержал её плечо, не дав клюнуть носом о колени. — Я обо всём позабочусь, Эмс. Я не отдам тебя Болвану. Он погубил бы тебя вместе с остальными. Эммелина закрыла глаза. Сириус уложил её на диван, убрал флакон и вернулся к своей копии за диваном. Здесь оставлять его было нельзя — скоро сменить Эмс явится Регулус. Блэк взвалил Болвана на плечи и пошаркал на второй этаж. — Мне действительно стоит есть поменьше, — прокряхтел Сириус, прислонив бессознательное тело двойника к двери лаборатории. — Сиди смирно, пока тебя не подберёт Ринго. Затем Сириус поднялся наверх, отпер чердак и приготовил матрас для Эммелины. На тумбочке возле игрушечного зайца стоял свежий тоник из мандрагоры. Заяц насмешливо пялился на Сириуса глазами-пуговицами — этот комок плюша и ниток был единственным свидетелем того, как Блэк старательно шинковал мандрагору, сцеживал пену, мешал варево… Сириус сверился с часами брата, забыв, что те сломались. Пульс участился. Ему надо действовать быстро — следующие пять-шесть минут решат многое. Он дождался, когда Регулус покинул спальню, и покрался за ним. Брат застыл, добравшись до холла. Сириус замер на лестничном пролёте между первым и вторым этажом. Регулус проверил входную дверь и заглянул в столовую — перестраховщик. Сириус закатил глаза. Он ждал. Петли скрипнули. — Эммелина, — позвал Рег, войдя в гостиную, и тихонько постучал по крышке рояля — то ли хотел привлечь внимание Вэнс и покрасоваться, то ли просто не мог удержать пальцы от инструмента. — Вэнс! Я здесь, как мы и договаривались. Ты что, спишь? Ну, знаешь ли! Сириус не видел, что делал Регулус в тщетных попытках привести Эмс в чувство, он повторял её имя всё громче и громче, потом послышался шорох — наверное, Рег её тряс. Его голос стал истеричнее. В нём проклюнулась паника. — Эммелина! — брат откровенно кричал. Сириус сцепил зубы и выжидал. Наконец, он решил, что пора показаться. Бродяга заскочил в комнату, грозно щёлкая пастью, выгнул спину и залаял, повергая Регулуса в чистейший ужас. Он попятился, опрокинув что-то в полутьме, и бросил взгляд на Вэнс. Тогда Сириус запрыгнул на кресло и сделал вид, что готов накинуться на брата. Теперь всё его внимание было приковано к жуткому псу. Давние кошмары ожили, и Регулус тронулся с места мгновением раньше Сириуса, бросившегося в его сторону, брызгая слюной. Рег захлопнул дверь. Топот его ног послужил сигналом — пора переходить к последней стадии плана. Сириус подлетел к Эммелине, сбросив анимагическую форму, поднял её на руки и тоже побежал. За шумом, который создавал Регулус, подъём на чердак остался незамеченным. Сириус был донельзя доволен собой, но вместе с тем переживал за Эмс. Он с величайшей осторожностью опустил её на матрас и подложил ей под голову зайца. — Сейчас я всё поправлю, — пробормотал Сириус и поднёс к бледным губам подруги горлышко флакона с мандрагоровым тоником. Цвет у него был не такой насыщенный, как у того, что делал для Регулуса Снейп. Это доставляло беспокойство. Сириус примёрз к полу, не сводя глаз с лица Вэнс. Минута тянулась вечность. За ней началась вторая вечность, а потом и третья. Эммелина не проснулась. Не открыла глаза она и через час, и через два, и через три. Сириус не отходил от неё до темноты, пока не уснул рядом с ней, крепко сжав в своей ладони её прохладные пальцы.* * *
Он очнулся от удара в дверь. Тупица находился за ней и орал, скрёбся в замочной скважине, тормошил несчастную ручку. Регулус и Питер наваливались на полотно и ругались. Сириус знал: ничего у них не выйдет. Его охватило глубокое чувство дежавю. Сундук был крепок, а водружённая на него сверху тумбочка превратила дверь чердака в ворота обороняющейся крепости. Эммелине гвалт, грохот и топот были нипочём. Сириус поклялся, что не оставит её одну. Она могла очнуться в любую секунду, и что тогда увидит Эмс в таком случае? Камеру с грязным матрасом и набор инструментов вивисектора. Утешало то, что щёки Эммелины порозовели. Поднеся её ладонь к губам, Сириус поймал невероятный заряд воодушевления: в пальцы Эмс вернулось человеческое тепло. Тоник медленно действовал. По ту сторону двери не прекращались попытки её выбить. Сириус вздрогнул, когда потолок застонал, будто вот-вот грозил обрушиться. Вот бы выскочить в окно и залаять, чтобы отвлечь рвущихся сюда парней.* * *
Поздно вечером, когда в доме раздались звуки «Колыбельной» Брамса, Эммелина тихонько вздохнула.