fool's gold

Обстановка была захватывающая, но кардинально отличалась от места, в котором Тони приходилось бывать ранее. Сама квартира по размерам больше, чем захолустный трейлер на окраине городка. Заходя внутрь, в глаза бросается роскошь атмосферы: интерьер комнаты слишком искусен, запах лака витает в просторах комнаты, мебель слишком вычурна, как и все вокруг - напоминает обложки глянцевых журналов, в которых указывают дома известных персон. Все вызывает не более, чем отвращение. Нет, определённо, у Тони присутствует вкус и говорить о том, что тут некрасиво - это то же самое, как утверждать тот факт, что Земля плоская и стоит на трёх слонах. Но сам пафос, нагоняющий в омут раздумья и отвращения к таким людям, которые только и думают о своих преувеличенных проблемах, к примеру: отсутствие вещей именно того оттенка, который сопутствует сегодняшним предпочтением. Конечно, это немного саркастично и предвзято, но почему бы и нет? Девушка никогда - образно - не имела ничего, что располагается в этой комнате, каждая вещь буквально кричит о ценности, которую представляет. Собственно, вопрос о том, что она тут делает, становится ещё реальнее. Слишком не подходит ей и её типажу. Слишком не её обстановка. Слишком всё не так. Но. Это единственный шанс пробиться и стать кем-то. Отличиться ото всех её родственников, которые всю жизнь то и делали, что пили и употребляли, в результате чего стали теми, кем являются. Прожигают остаток жизни в бедной стороне одного из городов, откладывая небольшие заначки на чёрный день. Находясь там, она пребывала в безмятежном положении, живя с дядей, который, к слову, забил на её существование с того момента, как она перешла в среднюю школу. Но Тони не жалуется, ибо он - не тот человек, с которым можно было бы выпить чашку чая под конец дня и поговорить о насущных проблемах, как недостаток средств или первая любовь. Поэтому ей пришлось совмещать школу и подрабатывать официантом в баре, где санитарии было столько же, сколько еды в холодильнике. Разговор о родителях никогда не выходил наружу. Все, кто так или иначе пытались что-то узнать, ловили либо молчание, либо посылались куда подальше. Буйный характер достался ей от отца, которого она не видела с детства, когда он со своей новоиспечённой женой улетел далеко и надолго, не появляясь в жизни девушки много лет. Единственное, что он сделал - отправил её в это богом зацелованное место, сразу пригрозив, что дальше она пойдёт своей дорогой и будет зарабатывать толчком, который он ей, якобы, дал. Да, это все безумно дорого - поступление в такой институт не упадёт с неба и не достанется только за красивые глаза - но для неё ценнее было не материальное состояние, которым с недавнего времени обзавёлся отец, а обычные отношение детей с родителями. Какое-то крошечное беспокойство, любовь, нежность, но, конечно же, по иронии судьбы все идёт через жопу, оставаясь в тех же координатах. Тишина вцеплялась в уши, невозможно предугадать - хорошо это или плохо. Ах да, самый ужасный момент всего этого спектакля богатеньких - не умирать в одиночестве и обзавестись каким-нибудь мега-обеспеченным-соседом с завышенным эго, который, по-возможности, будет развлекать и подносить стакан воды с утра после очередной шумной вечеринки. Перед поступлением каждому доставляется перечень правил, ученик должен удосужиться ознакомиться хотя бы с первой страницей. Не то, чтобы Тони было настолько плевать. Нет. Она и ознакомилась. Но вот то, в каком очертании и образе это прибыло, поставило в шок девушку; на дворе двадцать первый век, а они отправляют бумажные письма, небось методом отправки служат совы. Диванчики раскиданы по центру, внутри которого располагается прозрачный стол с золотыми вставками, на котором красовались недавно собранные цветы, краешками цеплялись до стекла. Камин напротив был до блеска вычищен, стопка дров перегородилась от внешнего мира решетками. Девушка бьется об заклад, что они тоже из настоящего золота и невольно представляет лица парней, с которыми прожила всю жизнь и которые были свидетелями как лучших, так и худших дней. Единственное очертание золота, которое им приходилось увидеть - зуб Стива (человек, которому принадлежит бар. Как бы Тони ни издевалась над ним за странный подбор одежды и всегда наличие приторного парфюма, моментально осведомляющий о том, кто решил посетить итак небольшое и малоизвестное заведение, она была признательна ему за предоставленную работу. Он единственный, кто  не вышвырнул её на улицу, как иногда делал Джейк (дядя, хотя это лишь клише, максимум человек, который ведёт себя, как свинья, по отношению ко всем, в особенности к юной девушке, которая, так для справки, является его племянницей; он отчасти забирал наличку, вырученную за отпаханную работу, отсылался на компенсацию за то, что воспитал её и позволяет жить в этом месте. Она как-то старалась противостоять, но получила из этого разговора лишь новые синяки, заменяя предыдущие свежестью и ярким цветом), в те дни, когда его настроение сходило ко дну, он просто закрывал двери трейлера, крича на неё, чтобы нашла новое место проживания и "отъебалась от него". Тогда она приходила к парням - хоть они и всегда были рады этому и грозились надрать зад этому старому ворчуну, но Тони всегда отнекивалась, проговаривала, что жизнь итак насмехалась над ним - но чаще всего, она просто оставалась в баре, в дальнем углу заведения, с заранее приготовленным одеялом и подушкой, которые любезно принёс Стив, смотря на неё самым жалким взглядом. Тот факт, что она и её жизнь были жалкими - неоспорим. Но проходить через ежедневные взгляды - такое дерьмо... . Для этого нужно было терпение и совесть за предоставленные возможности, которые зачастую и останавливали от грубости в сторону этого мужчины. Она фотографирует и отправляет в общий чат с Фэнгсом и Свит Пи, который они создали перед её отъездом. Никто не знал, что из этого выйдет, поэтому подкрепили её поддержкой, осведомляя о том, что они всегда с ней, так или иначе. Тони перебиралась с ноги на ногу, медленно изучая каждый узор, каждую картину, которая была и в правду чем-то необъятным и недосягаемым - как будто тут перед тобой, но в тот же период такой отдаленной. Спальная комната выглядела так же душераздирающе, так же эстетично, как и все внутри этого сраного общежития, хоть его подобным образом и не назовёшь, конечно. Мысли о соседе нахлынули, как ураган. А что, если она будет слишком высокомерной? (хотя, кто тут не будет таковым, их родители, небось, самые известные личности в округе). А что если они сразу не поладят? (ну тут даже оспаривать не надо, они точно не поладят: чёткое различие в воспитании, слишком разный круг общения, минимум общих интересов и немного интроверта, который временами давал о себе знать). Не желая расстраиваться ещё больше, она оставила чемодан на кровати, единственное, что посетило голову - немного прогуляться, сидеть тут и ждать слишком не пунктуального соседа - гиблое дело. Хоть сейчас и каникулы, учебные дни начнутся через три дня, но это не повод забивать на обязанности. К черту, не ей говорить о таком. Эта обстановка и вправду давит, заставляет мыслить слишком многогранно. Рубашка, завязанная на поясе, аккуратно свисала, позволяя увидеть загорелую, но и без того смуглую кожу, пирсинг, отдающий серебристым оттенком и умиротворенно свисающий с пупка, захватывал внимание; глаза цвета карамели, аккуратные черты лица и волосы, окрашенные в розовый цвет. Хоть её знакомые и настаивали, чтобы она убрала его, предупреждая, что там все не так, как было у неё раньше. Но. Честно. Её это не заботило. Меньше всего ей хотелось меняться и подстраиваться под кого-то, кто стоит на лестнице иерархии намного выше её личности. Выходя в коридор, она ещё раз оглянулась назад, щипая себя и надеясь, что все это (обводя квартиру взглядом) - бредовый сон и сейчас её разрубит пьяный с утра Джейк, крича невнятные оскорбления. - Надеюсь, все не станет только хуже,- прошептала она, закрывая за собой дверь. *** Гуляла она пока улицу полностью не накрыл мрак. Луна постоянно сопутствовала во время импровизационной прогулки, придавая чувство значимости. Тони обнаружила парк рядом с её новым "домом", напомнив себе, что сюда частенько можно убегать от будущей соседки. Говоря о ней, она невольно почувствовала вину, что так и не познакомилась с особой, с которой будет делить квартиру долгое время, если не решит умереть от собственных рук (и от контраста будущих событий). Год обещает быть весёлым и экстравагантными (никаких преувеличений). Подходя к двери, тревога все больше окутала тело. Она понимала, что событие предстоящих секунд изменят её жизнь либо в дерьмовую драму, либо в хорошую комедию. Нервный вздох сорвался с губ, когда ничьё присутствие не затмило её личное пространство. - Так даже лучше,- произнесла она про себя, закрывая дверь на замок в своей комнате. Наверно, это привычка выработалась за все время проживания с мужчиной, до того момента, как несколько месяцев назад, он выбил дверь и сломал замок из-за того, что девушка не в силах была приготовить завтрак из-за длинной смены. Вещей, привезённых в это место, было не так уж и много, так что шкаф наполовину пустовал, напоминая, что стоит прикупить новых нарядов. Кровать заправлена чёрными шелковыми простынями. Что за лишние меры, как будто они не могут поспать с обычными простынями, не с такой громадной кроватью и что уж там, не с такими безмерно огромными спальнями. Но да, признать то, что ты хоть один раз не чувствуешь себя дерьмом и - теперь не обязана ничему этому родственнику - заставляет расплыться в измученной улыбке. Приняв душ, с заранее поставленными гелями с ароматами фруктов и цветов, она улеглась в кровать, быстро засыпая, ранее кинув мимолетный взгляд на будильник рядом.