(Не) в прошлом

— Веришь ли, Чарльз, единственное, что помогало мне держать себя в руках в тюрьме, — это надежда еще хоть раз увидеть тебя, — сообщил Эрик, улыбаясь почти что ласково. Холодные пальцы Чарльза чуть дрогнули от неожиданности признания, но он сумел взять себя в руки и смерить Эрика ледяным взглядом. — Даже не пытайся польстить мне, — буркнул Чарльз и убрал антисептик обратно в аптечку, закончив обрабатывать царапины Эрика. Обнаружив на шее и руках Эрика порезы от стекла вскоре после освобождения из Пентагона, Чарльз, поколебавшись, согласился помочь обработать раны. Хорошо еще, что в самолете Хэнка была аптечка со всем необходимым. Эрику следовало бы сразу сказать о порезах, а не ждать момента, когда тот их заметит. До чего же просто — сказать сейчас все так же, как это сделал Эрик. Что может быть проще? Но попробуй еще убедить его, что это правда, когда все твои действия говорят об обратном. Теперь уже Чарльз не верил ни единому слову Эрика. Он все еще был против этого дурацкого плана, который предложил Логан. Росомаха и сам-то по себе вызывал сомнения, что уж говорить о его невероятных идеях. Вообще-то, это была и правда авантюра, опасная с самого начала. И тем более Чарльз не разрешил бы Пьетро воспользоваться таким методом, знай он о его способе вызволять людей из тюрем. У него не было и мысли поинтересоваться о том, как именно они собираются вытаскивать Эрика из Пентагона, оставив все на откуп подростка. Но увидев порезы, Чарльз впервые подумал о том, что, быть может, все-таки стоило поинтересоваться. Если подумать, Эрик еще легко отделался. — Можешь мне не верить. Но я знаю, что ты хочешь, чтобы это было правдой, — уже без улыбки произнёс Эрик Чарльзу, когда тот вернулся после того, как убрал аптечку. В ответ он счел разумным промолчать. Пусть Эрик не думает, что после всего этого Чарльз бросится ему на шею как ни в чем не бывало. — Что бы ты из себя не строил, Чарльз, я знаю, что ты меня все еще любишь, иначе не стал бы помогать мне. — Говори тише, — шикнул Чарльз и покосился на дремавшего в кресле Логана. — Тебя вытащили из Пентагона вовсе не из-за моей любви к тебе. Я хочу помочь Рейвен, вот и все. — Да? А кто только что помогал мне обработать царапины? — ехидно прищурившись, спросил Эрик. — Только чтобы ты помог остановить Рейвен, а не помер, не долетев до Парижа, — сквозь зубы ответил Чарльз, начиная злиться. — Конечно-конечно, те царапины же были так опасны, — со снисходительной улыбкой кивнул Эрик. — И помогал ты только из-за этого. — Заткнись уже, — огрызнулся Чарльз. Насколько бы сильно не был прав Эрик, Чарльз ни за что и никогда бы не признал это вслух. — Значит, я тебе не нравлюсь? — все тем же раздражающе-ехидным тоном спросил Эрик. — Ни капельки? — Относиться к тебе хорошо и доверять — опасно и глупо, — резко ответил Чарльз, надеясь этим прекратить разговор. — Хм... Значит, ты жалеешь о том, что спас меня тогда? При нашей первой встрече, — внезапно после недолгого молчания спросил Эрик совсем другим тоном, смерив Чарльза тяжелым взглядом. Заметно было, что он не раз думал об этом и решился спросить только теперь. — Нет, конечно. Никогда, — Чарльз, вздохнув, посмотрел на Эрика не без грусти и обиды. — Как ты мог о таком подумать? — Думаю, теперь мне бы стоило от тебя этого ожидать. — Мне так не кажется. — Чарльз сел в кресло напротив и только потом подумал о том, что можно бы чего-нибудь выпить. Он поискал взглядом и нашел только початую бутылку виски на столике у Логана. Вновь вставать и тянуться за ней было так неохота. Расстроенный ситуацией, Чарльз неожиданно для себя обижено сказал: — Знаешь, в чем твоя проблема? Ты никогда никого не любил, кроме себя. — Это как-то обидно, Чарльз, ты так не думаешь? — Ну простите, — сквозь зубы процедил Чарльз, жалея, что вообще поднял эту тему. — Ты прекрасно знаешь, что любил, — внезапно произнёс Эрик, совершенно серьезно глядя тому в глаза. — Но не больше, чем свои навязчивые идеи, — ответил Чарльз, чувствуя ком в горле. Нелегко было по щелчку пальцев отбросить те дни, сложившиеся в долгие года, когда Чарльз раз за разом вспоминал события на Кубе. Сперва долго злился, потом обижался, затем, казалось, оставил все это — вместе с Эриком — в прошлом, и вот они снова здесь. Так долго уговаривал себя забыть обо всем, не читать мысли Эрика, пока тот был в Пентагоне, не думать — и не любить. Покосившись на задремавшего Логана и на увлеченного ведением самолета Хэнка, Эрик подошел к Чарльзу и, наклонившись, взял его лицо в ладони и поцеловал. Чарльзу этот поцелуй показался не менее чем вечностью. И — как некстати — именно он окончательно убедил Ксавье в крахе надежд на то, чтобы оставить Эрика в прошлом. — Ты ужасно колешься, — наконец произнес Эрик, отстранившись. — Как будто это ты провел в заточении десять лет, а не я. — Можно и так сказать, — пробормотал Чарльз, потупив взгляд. — Я все еще злюсь на тебя, Эрик. И буду. — Я знаю, — с насмешливой улыбкой сообщил Эрик, нисколько не смущаясь, и вновь поцеловал Чарльза.