«Подозревать, хуже чем знать. У реальности есть границы, а воображение безгранично».
Одурманенная толпа, движущаяся в один такт под музыку, дышит одним пьянящим воздухом. Я искал ее взглядом и вслушивался в омерзительные звуки, чтобы добыть хоть одну зацепку. Но она никогда не терялась там, где ее было невозможно найти. Я предполагаю, она рассчитывала на мои реальные силы и насколько меня хватит, до момента вспышки. Один только запах этого места высушивает из меня всю влагу и еще минутка, со мной бы случилось необратимое, как вмиг, невидимое электрическое поле, будто подталкивает меня на встречу к ней. Внутри не спало напряжение, лишь набирало обороты о чем говорили покалывания во всем теле. Я нахожу ее в толпе, в центре пьяных выродков и челюсть непроизвольно сжимается. Она размахивает волосами и двигает бёдрами под музыку, радуя окружающих своей сверкающей улыбкой. «Что же руководствуется тобой в такие моменты?» — первый вопрос пробежавший в моей голове. Она сбегает из дома, кидая мне последний, мстительный взгляд, показывающий, что мне придётся нелегко. И каждый последующий раз, я клянусь себе не недооценивать ее, но клятвы забываются с пришедшей волной счастья. Мое тело цепенеет от гнева, поэтому я стою в предвкушении ее взгляда. Я всем телом кричу, — «Заметь меня!». И она удивительным образом замечает, ехидно прищуривает глаза и стервозная улыбка появляется на девичьем лице, я знаю эту улыбку как никто другой. Она поворачивается лицом к парню, стоящему сзади и мои кости начинают скрипеть от злобы. Я не выдерживаю и делаю шаг в толпу, теперь уже замечая, насколько мы далеко друг от друга. Мне приходится расталкивать людей, не сводя взгляд с ее фигуры. А она улыбается и кладёт руки ему на плечи, как-будто заставляет меня ещё старательнее расталкивать окружающих. Я вижу их так отчетливо, но все равно нахожусь слишком далеко. Толпа, как рой, сгущается в одном месте, но я не свожу с них глаз, словно так, я могу контролировать все и вся. Оказалось совсем наоборот. Замечая мой взгляд, она приближается к губам незнакомца и останавливается, ожидая отдачи. Мое сердце рвалось наружу, а горло разрывала трескающееся боль, от моего тяжелого дыхания. Я был беспомощен, находясь так далеко, но не останавливался несмотря ни на что. Я спотыкался об пьяных девиц, толкал обдолбанных, мешающих мне ублюдов. В ответ слышал претензии, но меня это не волновало. Она была уже совсем близко, нас тянуло друг к другу магнитом. Как вдруг, я ловлю момент их поцелуя. Вспышкой по всему телу разносится гром. От сердца молниями стреляло в ноги, заставляя меня стоять неподвижно, полностью зажав все тело. Он жадно вцепился в ее губы, а она отвечала. Беспомощность — вот, что она хотела, чтобы я чувствовал. Пока он сжимал ее талию, я наблюдал и не мог сдвинуться с места. Наблюдал до тех пор, пока она не уперлась ему в грудь и шепнула что-то на ухо. После всего содеянного растворяется в толпе под моим одиноким взглядом, разрушенными надеждами, но бушующей внутри меня ревности и жаждой мести. Я сверлю взглядом этого ублюдка, продолжаю идти, теперь медленно, так как нахожусь совсем близко. Он выглядит довольным, от чего все мои кости одновременно хрустнули. Меня задевают плечом, не совсем подходящий момент, я толкаю в ответ протискивающегося сквозь толпу парнишку, который сразу же испуганно исчез. Сейчас любое прикосновение вызывает во мне ярость и с повышающейся температурой в моем теле, возрастает желание вспороть этому ублюдку живот. Держу его под зрительным контролем, нас разделяют всего три человека. Этому животному даже в голову не придёт, что сейчас он находится не в самой веселой ситуации. Он продолжает пританцовывать, клеясь уже к другой девушке, которая по-блядски подыгрывает ему бёдрами на встречу. «Он решил, что моя девочка одна из таких?» — эта мысль со звоном разнеслась в моей голове, разжигая во мне костёр ненависти, словно чистый спирт. В руках у рядом танцующей девицы замечаю коктейль, выхватываю прямо из ее рук и залпом выпиваю содержимое. Водка со спрайтом, чертова банальщина. В ответ получаю оскорбление. Снова не подходящий момент, чтобы задеть меня. Из опустошённого бокала вбираю в рот кубик льда. Белобрысая продолжает возмущаться, нахмурив брови. Типичная подстилка. Выплевываю лед ей прямо в декольте, из-за чего та завизжала, запрыгав на месте. Не даю опомнится и впихиваю ей в руки скользящий бокал. Разворачиваюсь, напоследок получив пару неуверенных оскорблений. Вновь всматриваюсь в толпу, его нет. Пока я отвлекся на сучку, он успел удрать. Во мне будто проснулся ищейка. Я протискивался сквозь толпу, осматривая каждого выродка. Прошёл до самого конца, сразу же заметив толпу возле запасного выхода. Вижу знакомую фигуру. На моем лице появляется злорадная ухмылка, когда понимаю, что это он. Подхожу к веселящейся толпе. Рассматриваю каждого, после чего, полностью уделяю внимание ублюдку справа. В его руках сигарета, делает долгие, частые затяжки, пошатываясь на месте. — Не угостишь сигаретой? — обращаюсь к русоволосому выродку, пылая внутри от жажды мести, но сохраняя полное спокойствие снаружи. — Конечно, братан, — с улыбкой достаёт пачку из заднего кармана джинс и протягивает мне, — Держи. Достаю свою зажигалку и прикуриваю сигарету. Делаю глубокий вдох, заполняя свои лёгкие смертельным дымом. Осматриваю его с ног до головы, — на нем спортивные штаны, разношенные кроссовки старой модели, широкая футболка. Слушаю их разговоры, переодически хмурясь от громкого смеха. Говорят о наркотиках. Видимо объект моего внимания знает о чем говорит, меня это радует. Зависимый человек — слабый человек. Делаю последнюю затяжку, выкидываю бычок. Похожу к ублюдку ближе, наклоняюсь к его уху. — Не хочешь составить компанию? Я тут впервые, — смотрю на урода, замечая, как на его лице образуется пронзительная улыбка. Он как открытая книга, по выражению лица можно определить, что именно в его голове, — Я поделюсь, — улыбаюсь в ответ. — Пойдём, если мы думаем об одном и том же — делает шаг вперед. — Определенно, — кратно отвечаю, как тот сразу кидает бычок на сырой асфальт. Следую за ним. Не попрощавшись, мы уходим подальше от толпы. Заходим за крытую парковку, вокруг только сырость и тишина. В моей голове уже всплывает неудержимая мысль начать все прямо сейчас, но рассудок не позволял совершить все так необдуманно. Слишком просто, без наслаждения — нет никакого смысла. — Доставай, — трёт ладони друг об друга. — Как звать то? — не торопясь, заводил его на темную сторону своего мира. — Тони, — улыбаясь, протягивает мне руку. Смешно, но заметив мое безразличие на его тягу к тактильному контакту, он трусливо потер затылок, покашливая во время неловкой тишины. — Давно употребляешь? — стараюсь заговорить ему зубы, пока тянусь к заднему карману джинс. Естественно, ничего запрещённого у меня не было, но тянуть до последнего я не собирался. Моя ярость была на пределе. Смотря на него, меня воротило, настолько он мне омерзителен. На его лице вижу, лишь животное желание упороться. Я загнал его в ловушку, теперь азарт перед наступлением разъедал мою кровь, заставляя кипеть, — Хотя какая мне нахрен разница, — делаю резкий выпад одной рукой, бью ему прямо в лицо. Ловлю на себе взгляд напуганного ублюдка. Не сумев совладать с насмешкой, ухмыляюсь, пусть думает, что это игра. Чем позже он поймёт о серьёзности действий, тем больше вероятность удачного завершения, лично для меня. Я нарочно остановился, ожидая его вспышку ярости. Он опешил, но одумавшись за пару секунд, делает удар снизу, который я тут же отражаю. Делаю шаг вперед, с мыслями: «Ну же, покажи мне на что ты способен», пока тот приходит в себя. Вижу в его глазах злость в перемешку со страхом, забавляюсь, ведь меня кормит этот страх. Вновь, он теряет возможность сделать шаг вперед, предоставляя мне возможность взять ситуацию в свои руки. Пора показать своё превосходство, пора отомстить за все то, что он заставил меня чувствовать. Делаю прямой удар прямо в челюсть. Его тут же покачнуло, а глаза забегали в разные стороны. Он прикусил губу, благодаря моему резкому удару. Кровь полилась струей вниз по подбородку, пачкая и затекая за футболку. Паника в его глазах не утихала, движения стали ещё более резкими и бессмысленными. Его разум заполонил страх, поэтому логики в движениях даже близко не наблюдалось. Лишь разбрасывается кулаками, от которых я с лёгкостью уворачиваюсь. Злость во мне утихала с каждым его кривым движением, как тут же Тони делает очередной панический удар. Резкий замах, целится в челюсть, неужели мстит или же страх заставляет делать все на автомате? Злобно улыбаюсь, после чего блокирую его удар рукой, попадает в плечо, реагирую в два раза быстрее, бью ногой прямо в колено. Его ноги подкашиваются и всего один шаг назад, как ублюдок бьется спиной об стену. Подхожу ближе к усталому Тони, замечаю на его лбу проступившую испарину, глаза прикрыты от усталости, но все равно продолжают проедать ядовитым взглядом. — Ну и какого черта тебе нужно? — спрашивает меня, сквозь сбитое дыхание. — Я бы сказал тебе, но боюсь, что в этом уже нет никакого смысла, — подхожу впритык, буквально нависаю над неподвижным телом, — ты совершил огромную ошибку, парень. Бывает, что ты просто оказываешься не в то время, не в том месте, но простить такое уже будет невозможно, — Я видел, как каждое мое слово причиняет ему нескончаемую боль. Обида, неизвестность, вина. Опустив кулаки, он начал чувствовать себя виноватым передо мной. Я словно Бог, пришедший отнимать у него остаток дней, за все те злодеяния, которые он совершил и вспомнил прямо сейчас. Уверен, что он не помнит о ситуации с девушкой, которая пробыла с ним считанные минуты, но он помнит о всем, что делал вне клуба, вне дома, да в каждом ничтожном уголке, где он пробыл, — Ты сумма всего случившегося, Тони, — моя рука быстро ложится на его шею, вколачивая в стену с небольшой силой. Он закрывает глаза, сразу же напрягшись всем телом. Его рука легла поверх моей, пытаясь остановить, но я лишь сильнее сдавливаю ладонь, ограничивая ему кислород. Я наблюдаю, как его лицо краснеет, пока он старается не издать ни звука. Пьяный выродок сжимает ее хрупкую талию. Он делал это пытаясь подчинить, сжимал так, будто она полностью принадлежит ему. Мое тело полыхало ненавистью, поедающую плоть изнутри. Я чувствовал, что готов разорвать его на части, поджечь живьём и о вариантах смерти мог думать бесконечно, только времени было совсем мало. Противный вкус обиды, злобы, создавал впечатление беспомощности вокруг меня, что сводило с ума. Моя температура была настолько огромной, что я уже перестал ощущать себя настоящего. Рука сдавливала его шею настолько сильно, что он брыкался ногами, пытаясь оттолкнуть меня от себя, но я как будто весил центнер. «Нелепые, детские игры» — подумал я, лишь на секунду, после чего отстранил его голову от каменной стены. Он начал успокаивать своё дыхание, наслаждаясь кислородом, как в последний раз, так и оказалось. Я не смог сжалиться над ним, лишь с большей скоростью его голова вернулась на прежнее место, столкнувшись со стеной, оставив после себя красный след. Он потерял сознание. Вмиг, все закончилось, резкая тишина стала оглушительней моего дыхания. Я опустил руку с его шеи и вытер об штанину. Он скатился по стенке вниз, склонив голову. Сидел неподвижно, плавно сползая в позу «лежа». И мне не хотелось убеждаться в его смерти, решил оставить себе воспоминание о бездыханном теле и даже если его сердце будет продолжать биться, в моей голове он мёртв навсегда. Оставив его позади, я просто развернулся и поставил себе новую цель — добраться до дома.***
Я вышел из машины, оставив свой припаркованный автомобиль, возле дома. В окнах горел свет, она не спит. Медленно вхожу в прихожую, разуваюсь, вставая на тёплый пол, придающий спокойствие. Эмоционально истощён, словно истратил лимит каких-либо чувств. В доме царит мертвая тишина, лишь мое тяжёлое дыхание эхом разлетается по комнатам. Прохожу в ванну, осматриваю своё лицо в отражении зеркала. Целый и не вредимый, лишь искусанные от нервов губы бросаются в глаза. Поднимаю кран, вымываю руки под струей горячей воды. Уже засохшая кровь растворяется на белом мраморе раковины, убывая навсегда, не оставив после себя ни следа. Вновь набираю в ладони воды, умываюсь, оставив брызги на зеркале. Вытираю лицо махровым полотенцем, расслабляясь от приятной мягкости. Открываю глаза и тут же сталкиваюсь взглядом со спрятавшийся за косяком Алисией. Хмурюсь пришедшим воспоминаниям. Миссис разочарование виновато опускает голову, а я молча подхожу к ней, смотря сверху вниз. Слышу ее тихое дыхание, замечаю дрожащие пальцы, касающиеся друг друга. Боится. — Посмотри на меня, — велю я, на что та резко вздрагивает от неожиданности, но следом поднимает свои янтарные глаза, полные горечи. Рассматриваю ее с ног до головы. Бархатная грудь покрыта шелковистой пижамой. Ладонью касаюсь ее щеки, глажу спускаюсь вниз. Алисия блаженно прикрывает глаза, проигрывая мне. Рука касается шеи, сдавливаю, наблюдая как ее эмоции меняются. Открывает глаза, упирается мне руками в грудь, дабы отстранится, но сейчас мы играем по моим правилам, — Ты правда думаешь, что тебе это сойдёт с рук? — Перехватываю другой рукой, хватаю за волосы, слышу ее испуганный вздох. Направляюсь к спальне, волоча за собой. Зайдя на порок комнаты, толкаю ее к кровати. От неожиданности и собственной неуклюжести падает мимо, ударяясь бёдрами об пол. Кривится от боли, но остаётся на полу, словно загнанный в угол зверёк. Смотрит на меня снизу, подавляя эмоции, получается плохо, считываю ее дрожащие от страха пальцы, — Сними с себя одежду, — проговариваю холодно, но от этого просьба не кажется мягче. Женские руки касаются шелковых шорт, пальцами поддевает резинку, приподнимает бёдра, тут же стягивает, оголяя невероятной красоты бёдра. Подхожу ближе, хватаю за тонкое запястье, рывком поднимая на ноги. Толкаю ее на сзади стоящую кровать, из-за чего та неуклюже падает на неё. — Прошу тебя, Арон, не нужно, — запинаясь произносит Алисия, точно зная, что меня не остановить, но надежда вечно таится в каждом из нас. — Ты знаешь ответ, — касаюсь ее живота, спускаясь к тонким трусам. Ткань скользит в моей руке вниз к коленям, открывая передо мной уже изведанный внутренний мир Лисы, но это не отнимает у неё уникальности. Не имея силы воли я раздвигаю ей ноги. Ладонь накрывает промежность, ощущая сочащиеся соки меж складок. Мне срывает крышу от ее отзывчивости к ласкам, лишь подкидывает дров в пламя моей необузданной страсти. Облизываю пальцы, пробуя ее на вкус. Тянусь к своей ширинке, расстегиваю штаны, спуская их. Подхватываю девичьи ноги, подвожу возбужденный член к ее промежности, задевая влажный клитор. Внедряюсь резко, грубо, слыша шумный выдох Лисы. Отдаюсь с головой в ощущения, отодвигая в сторону все мысли, ощущая себя в пылающей плоти. Наращиваю темп, выкручивая изнутри дикое желание. Слышны лишь громкие шлёпки тел, из-за чего я перестаю сдерживаться, начав двигаться резче, совершая грубые толчки. Она стонет, по-блядски громко, прижав руки к груди. Стонет, от твёрдого члена внутри неё, желает настолько, что захлебывается собственной дуростью. Отдаемся друг другу без остатка. Прижимаюсь бедрами к Алисии, входя глубже, до предела. Рука тянется к тонкой шее, сжимаю, теперь моя ярость в двух местах. Не смотря на мою страсть, возбуждение, я зол. Теперь я трахаю ее, выбивая всю дурь из головы этой девчонки. Никто не забывал о первоначальных чувствах между нами. Сейчас она распахнутая, как телом, так и душой. Показывает своё истинное лицо, кричащее, желающее. Меня уносит глубоко в ощущения, я накалён до предела, насквозь пробирает дрожь. Следом тянущее ощущение, растекается по телу пульсирующей молнией. Пекло накрывает разум, уничтожая все вокруг. Чувствую, как сокращаются ее мышцы, сжимая мой член. Расслабленным взглядом наблюдаю за ее обмякшим телом. Истома добралась до нас обоих, потушив пожар не оглашенных фраз и это все, что сейчас мне было нужно.