Виноватые

Гарри Поттер не относился к числу, что называется, агрессивных или быстро выходящих из себя людей. Однако он действительно был вне себя, когда на всех парах ворвался в полупустой класс для подготовки на третьем этаже школы чародейства и волшебства Хогвартс. - Малфой, черт тебя дери! Что это такое?! Сидящие дружеским кружком на партах и стульях слизеринцы, кто непонимающе, кто испуганно, воззрились на странного пришельца. Драко Малфой, вокруг которого, сразу было видно, и собралась вся эта незатейливая компания, лениво протянул, растягивая слова: - А, Поттер! - приветственно зевнув, он кивнул своим "шестеркам": - Оставьте нас, - а после явно в нетерпении и предвкушении действа кинул на Гарри заинтересованный взгляд. Поттер держал в руках мантию для квиддича в слабо пригодном для ношения состоянии. - Я знаю, что это ты! Подсыпать чесоточный порошок только ты любишь, да и доступ к раздевалкам был только у Слизерина! - гриффиндорец в негодовании буквально ткнул перед носом Малфою свои тряпки, отчего тот лишь брезгливо поморщился: - А чем докажешь?.. Этот наглый взгляд Гарри просто не выносил, а сегодняшняя проделка была последней каплей. Такая мелочная месть, по мнению Гарри, была просто жалкой и смешной, но его задевало, что Малфой даже пройти мимо, без того, чтобы подставить подножку, не дает. Да, конечно - несколько заклинаний от Гермионы, и мантия снова будет как новехонькая, но низость поступка возмущала честного парня до глубины души. Да, он слышал, что "неугодным", таким, как магглорожденные, к примеру, в Слизерине портят вещи (и не только вещи, а, как видно по чесоточному порошку, еще и здоровье), но чтобы даже представить такое!.. Пока Гарри пытался не взорваться от негодования, Малфой вдруг чихнул, потребовав: - Убери от меня свою... эээ, одежду, этот порошок плохо на меня действует. И тут Гарри не выдержал, набросившись на соперника, он закричал в сердцах: - Ах на него плохо действует, скажите пожалуйста! Ты мне тренировку испортил, сволочь ты слизеринская, а если бы это не тренировка, а настоящий матч был бы, ты хоть головой своей соображаешь?! Малфой на миг присмирел, перестав сопротивляться: - А хорошая идея, кстати, ведь без формы игрока на поле не пускают?.. Борцы, сцепившись, так бы и стояли перед последней в ряду партой, если бы Гарри не толкнул Малфоя вперед, и они врезались в стоявший у стены шкаф. Из шкафа на них посыпались маленькие подушки - из таких, на которых отрабатывают заклинание призыва у профессора Флитвика; недолго думая, Малфой, воспользовавшись недоумением врага, проворно повалил его на мягкую гору. - Что, Поттер, драться только по-маггловски умеем, да?.. Только когда на него буквально налетели, свалили, подмяли под себя, схватив за обе руки и сдавив ноги, Малфой-младший понял, что зря это сказал. Все-таки опыта маггловской жизни у Поттера явно было больше, чем у него, и тот, тяжело дыша, смотрел сейчас в глаза своему обидчику, словно решая, как сделать ему больнее. Но Малфой - это Малфой, и не съязвить даже в такой момент ему не удается: - Давай уже, целуй! Он даже не подозревает, что через пару мгновений на Поттера, злого и раскрасневшегося после импровизированной атаки, прямо на затылок, упадет еще одна, последняя подушка с верхней полки, и неожидавший такого Поттер, даже не сопротивляясь, упадет на противника, распластавшегося под ним, накрывая его губы нежданным, но будто предвиденным поцелуем. В пылу ярости и возмущений у Гарри все смешалось в голове, и, даже не поняв, что делает, он продолжает отчаянно присасываться к Малфою, как изголодавшийся дементор над Сириусом Блэком. В пылу битвы сплелись руки и ноги, колени невесть во что утыкаются, и красный, "гриффиндорский" цвет подушек уже не так режет глаза Драко Малфою - ему трудно обращать на них внимание, учитывая, что весь обзор закрывает тело Поттера на его собственном теле. Жарко, и Малфой тянет вниз сдавливающий галстук факультета, а Гарри, поняв это как знак приглашения, выбрасывает его куда-то в сторону, словно бы непроизвольно водя руками по чужому телу под рубашкой. Малфой уже, кажется, совсем не против: тело горячо отзывается на все прикосновения, и единственное, чего сейчас хочется - просто отвечать на собственные порывы действием. Он хочет обнять Поттера, проводит дрожащей рукой по непослушным ненавистным вихрам, но Гарри реагирует на это неожиданно резко: перехватывает руки врага и сжимает их, подняв у него над головой, не давая возможности пошевелиться. - Что ты де... - начал было Малфой недовольно, но Гарри, к счастью, нащупывает свободной рукой отброшенный было галстук изумрудного факультета - миг, и галстук умело пущен в ход, затыкая изумленно вытаращившему прозрачные глазки Малфою рот. Драко еще продолжает что-то мычать, когда Поттер, вне себя от нетерпения, одной рукой снимает с себя свой галстук, красно-золотой, и с превеликим удовольствием обвязывает им руки поверженного. Теперь выглядит так, будто Гриффиндор наконец победил, не только на словах, но и делом. Все еще придерживая связанные теперь конечности Малфоя, чтобы, чего доброго, не вздумал ударить, Гарри торопливо расстегивает школьную мантию. Раньше он делал такое только с Джинни... Джинни... А, впрочем, сейчас совсем не важно. Гарри ни на секунду не сомневался, что сейчас важнее: верность подруге или "маленькая шалость" с извечным врагом - да и "с парнем" Гарри почему-то не считал изменой, так, развлечением... Ведь не по любви же... Малфой всхлипывает под ловцом гриффиндорской команды, но почему-то кричать не пробует - то ли понимает, что кляп слишком хорош, то ли играет на публику, делая вид, что это ему нипочем. На Малфоя это не очень было похоже, но... "Он ведь сам напросился, заслужил, и... черт, как же это приятно... Наверное, ему больно, однако..." - Гарри не может сдержать себя, уткнувшись партнеру в плечо, он изо всех сил старается не кричать, сжимая тонкую белую ткань малфоевской рубашки в стиснутых зубах. Ткань намокает, прилипая к коже слизеринца. Гарри и не заметил, что давно уже отпустил его руки, и Малфой мог бы уже врезать ему хорошенько "двойным кулаком", но почему-то не делает этого, издавая невнятные звуки из-под своего полосатого кляпа. Тонкая струйка слюны пробежала по подбородку Драко, его руки сами по себе оказались на шее "посмевшего сотворить с ним такое" мальчишки. Дверь в класс, обычный класс для выполнения домашних заданий, как всегда, была не заперта, и любой мог войти в любую секунду. Им повезло, что в такой ясный погожий денек даже зубрилы высыпали доделывать свои работы на травке возле озера. Движения Гарри становятся все резче и резче, не будь рот Малфоя занят, он бы давно уже стонал в голос - правда, он сам не знал, от боли или от наслаждения. Одна из подушек лениво покатилась вниз, не удержавшись на шаткой "вершине" - Гарри вцепился в нее сведенными в судороге пальцами, а после, в темп движениям, швырнул вниз. Драко очень хотелось дотронуться до ноющего без ласки члена, но ни попросить, ни вылезти из-под увлеченного собственными ощущениями Гарри он не мог, не хватало сил. На вид щупленький и невысокий, Гарри был не намного меньше Драко, обладающего тонким сложением по натуре, и в качестве ловцов они действительно друг друга стоили, правда, у Драко не было врожденного дара брать в рот все что ни попадя или... Брать в рот... Ох... Драко вспомнил про первый словленный ненавистным противником снитч... Интересно, что еще такого он может делать своим... Мысль не была закончена: Гарри, застонав-таки в голос, приподнялся над ним, тяжело дыша и краснея. Драко только сейчас понял, что поглаживает Поттера по макушке, и с раздражением отвернулся, сжав связанные руки в упрямые кулаки. Гарри, отдышавшись, засмеялся тихо. Драко в сердцах промычал что-то, обозначающее: "Тебе смешно, Поттер?!" - но Гарри так хорошо изучил своего язвительного антагониста за все годы знакомства с ним, что понял и без расшифровки. Еще раз усмехнувшись, он вдруг невзначай опустил глаза вниз: - Ой, да ты такой напряженный, неужели тебе не понравилось мое... мои старания? Как можно интенсивнее замотав головой, Малфой как бы хотел сказать свое твердое "НЕТ!", но Гарри ему не позволил: лихо перевернув его вдруг и прижав к груди - и откуда силы взялись - он не стесняясь елозил постепенно твердеющим членом меж малфоевских ягодиц. Все еще связанный, Малфой все же почувствовал себя более свободным, и его накрыла яростная злость: почему это Поттер кончил, и, видимо, собирается сделать это еще раз, а он свою долю угощений на этом празднике так и не получил?.. Оказалось, ласкать себя связанными вместе руками ничуть не хуже, чем каждой по отдельности. Поттер, уже не входя внутрь, просто прижав Малфоя к себе, словно драгоценное сокровище, нашел для себя удовольствие в том, чтобы просто водить возбужденным членом по заветной впадине. В этот раз они кончили чуть ли не одновременно, и Гарри, сам не зная почему, собственной рукой размазал свою сперму по пятой точке Малфоя, которую ему все эти пять-шесть лет так хотелось надрать. Как сказал бы в такой ситуации профессор Дамблдор, юность беспечна и похотлива, особенно если оба эти ее качества подкрепляются взаимной ненавистью и весенним обострением. А в это время по коридору, в который выходила дверь в комнату для выполнения домашних заданий, неспешно проходил другой профессор, Северус Снейп, в прекрасном расположении духа - что для него нехарактерно; он, кажется, даже пытался что-то насвистывать, совсем не замечая - ему даже не пришло это в голову - что ближайшая к нему комната не пуста. Профессор Снейп все думал о том, как прекрасны весенние деньки, а еще о том, что Джеймс Поттер, когда-то не раз посыпавший его квиддичную форму чесоточным порошком и подзуживающий его одноклассников (Снейп в этом не сомневался) на проделывание того же с его пижамой и школьной мантией, верно, сейчас очень громко матерится у себя там, на небесах, ибо сегодня Снейп отомстил ему - не ему напрямую, конечно, но и его копия, мальчишка Поттер, тоже вполне для этого сгодится. Да и вообще, сколько можно отбирать у Слизерина его законный Кубок столько лет подряд?.. Ни стыда ни совести у них, у этих, зеленоглазых...